Забавные истории увековечивания памяти вождя мирового пролетариата
В канун 150-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина хочется вспомнить несколько забавных историй, связанных с увековечиванием его памяти. При Советской власти публикация таких историй, конечно, была бы невозможна, а сейчас пока еще… вроде бы…
Впрочем, ничего оскорбительного для вождя мирового пролетариата здесь нет, да и 22 апреля не день его памяти, а день рождения. Так почему бы не предложить вниманию читателей несколько страничек из моего дневника, скомпоновав которые, получается миниатюрная и забавная лениниана…
Гульфик вождя – как шутка гения
Февраль 1996 года.
В редакции молодежной газеты («Сорока») меня попросили взять интервью у скульптора Михаила Аникушина.
- Вы, вроде бы, знакомы с Михаилом Константиновичем. Но большая просьба: вопросы, а, значит, и ответы не должны быть «скучными».
Я позвонил Аникушину.
- Михаил Константинович, зная вас как человека не лишенного чувства юмора…
Выслушав мой монолог про «не скучные» вопросы и такие же ответы, Аникушин попросил меня «заранее» передать ему вопросник. Что я и сделал 10 февраля, в день памяти Александра Сергеевича Пушкина на Мойке, 12 у монумента великому поэту.
Прямо оттуда Михаил Константинович уезжал в Москву.
- Вернусь, мы с вами встретимся, и я постараюсь нестандартно ответить на ваши вопросы.
Каково же было мое удивление, когда, позвонив, в назначенный день, я услышал:
- Что за гов… вопросы! «Что читает ваш Пушкин на площади Искусств? Какую фразу вы вложили в уста Александра Сергеевича?» Любую! Читай Пушкина! А это что за бредовый вопрос - про гульфик Ленина на Московской площади?..
Я сдуру принялся объяснять:
- Михаил Константинович, один из питерских краеведов мне говорил, что если смотреть на памятник Ленину от магазина «Эстафета», то уголок плаща вождя выпирает как… гульфик. Ну и я убедился, что это так…
Своим объяснением я только взвинтил Аникушина. Он стал кричать. Назревал скандал.
- Извините, Михаил Константинович, что я вас побеспокоил…
- Нет! Приезжай ко мне! Сейчас же…
В мастерской возмущение и ругань продолжились. Я поднялся, чтобы уйти.
- Еще раз извините, Михаил Константинович!
- Уходить? Нет! Включай свою штуковину. (Это про диктофон.) Культура ждать не может! Вот о чем надо говорить и писать!..
…Когда я привез текст интервью на согласование, Аникушин был в хорошем расположении духа. Текстом он остался доволен. Михаил Константинович сам напомнил о злополучном гульфике.
- Вот вы все меня про гульфик вождя пытаете. (Он дал мне понять, что я не единственный из журналистов, кто донимает его этим «гульфиком».) Я тебе так скажу: что, если вождь, так я как скульптор над ним и пошутить не могу?..
Была ли это шутка гения? Не знаю. У меня сложилось впечатление, что Аникушин, как умный человек и человек не лишенный чувства юмора, просто придумал себе оправдание.
Поскольку в пивной не было туалета…
21 октября 2006 года.
Интервьюирую замечательного скульптора Григория Ястребенецкого.
Григорий Ястребенецкий рассказывает:
- Нам, питерским скульпторам повезло, что Ленин поменял не то 26, не то больше квартир в Петербурге-Петрограде. А мест, где он жил, останавливался сколько установлено Многие из них отмечены мемориальными досками. Я тоже участвовал в создании одной.
В «ленинском доме» на Большом проспекте в первом этаже была пивная, а рядом - парадная. А поскольку в пивной не было туалета, или его постоянно, как водится, ремонтировали, то все любители пива по нужде ходили в эту парадную.
Когда повесили выполненную мной мемориальную доску, власти пивную зарыли. Безобразия прекратились.
Такого количества благодарственных слов в свой адрес как от людей, проживавших в той парадной, я никогда не слышал…
«Да за такие деньги, я бы вам!..»
Еще одна история Григория Ястребенецкого, рассказанная тогда же.
- Над памятником Ленину для немецкого города Дрезден я работал шесть лет. Получилась восьмиметровая трехфигурная композиция, которая состояла из 22-х гранитных блоков – гранит в Ленинград доставляли из Карелии. Когда памятник был готов, его разобрали на 22 части и на шести грузовых «вольво» отправили в Германию. Там наши же, советские, рабочие занялись сборкой и установкой монумента. Открыть его должны были в день 25-летия ГДР. К тому времени, площадь, на которой его устанавливали, переименовали из Австрийской в Ленинскую.
И вот - 7 октября 1974 года. Ночью пошел дождь, и покрывало прилипло к памятнику. Когда мы с секретарем окружкома города Дрезден потянули за ленточку, она оборвалась. Офицер, командир почетного караула, оказался человеком сообразительным, и по его команде немецкие солдаты принялись торопливо стаскивать покрывало, при этом каждый тянул в свою сторону. Не знаю, чем бы все закончилось, если бы не притащили шест и даже пожарную лестницу.
Памятник стал еще одной достопримечательностью Дрездена. Но продолжалось это недолго. В октябре 1990 Германская Демократическая Республика прекратила свое существование. В новой Германии развернулась дискуссия, что делать с моим памятником. Закончилось все тем, что некий фабрикант решил его купить и перевезти в родную Баварию.
Из газет я узнал, что одна только транспортировка памятника обошлась предприимчивому немцу в 200 тысяч марок.
«Да за такие деньги, я бы ему!..» - помнится, подумал я тогда.
Прошло еще какое-то время, и мы встретились с этим фабрикантом в Мюнхене, в ресторане. Он заказал вино, я – чай с лимоном.
- За двести тысяч марок, - сказал я ему шутя, - я бы вам новый памятник сделал!
Посмеялись.
Когда вино и чай были допиты, немец извинился, сказал, что ему нужно ненадолго отлучиться. Через полчаса я понял: фабрикант, действительно, человек предприимчивый, что он не вернется, и что мне придется заплатить не только за свой чай с лимоном…
«Мой друг – личный враг Ленина!»
25 августа 2010 г.
Николай Николаевич Браун показал альманах «Русские страницы» (№ 5, 2009, СПб., подарить не смог, он у него в единственном экземпляре) с публикациями наших с ним интервью. Одно из них забавно подано в оглавлении: «В.Желтов, Н.Н. Браун - Личный враг Ленина». Издатели совместили ФИО одного из авторов публикации с названием материала. Но, если разобраться, против истины они не погрешили.
Николай Николаевич Браун, поэт, публицист, по убеждениям –монархист, значит, и антисоветчик. В 1969-м году он был осужден и отсидел десять лет по обвинению в подготовке покушения на Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева и подготовку взрыва Мавзолея В.И. Ленина.
Когда-то, бывая в его доме, я иронизировал над абсурдностью обвинения:
- Николай Николаевич, вы что, подкоп под мавзолей начинали прямо отсюда?
Браун живет в Петербурге на улице… Ленина.
«Не взрываю памятник из принципиальных соображений…»
21 декабря 2011 года.
Встречу Николаю Николаевичу Брауну я назначил на углу Большого проспекта и улицы Ленина. Там в сквере - бюст В.И. Ленина.
Иронизирую:
- Николай Николаевич, вас судили за подготовку взрыва мавзолея Ленина, а здесь, в вашем родном городе, неподалеку от вашего дома…
Перебивает:
- Вы, Владимир Григорьевич, хотите спросить, почему до сих пор здесь стоит Ленин? Я не взрываю этот памятник по принципиальным соображениям. Нужно же хоть что-то оставить молодежи, чтобы и она смогла себя проявить…
1923-й жуткий финал Ленина
Мой старший товарищ, учитель в журналистике, профессионал, который будет мне примером до последнего моего дня, глубокоуважаемый Л. (не называю его, чтобы ненароком не обидеть) никогда в своих текстах не пишет «год». Пишет: «1918-й», «в 1876-м», и т.д. Писать «1918 год. Это было в 1876 году» - не его стиль, и вообще убеждение, не профессионально, потому что – канцеляризм.
21 апреля 2012 года.
Последняя или одна из последних фотографий Владимира Ильича, опубликованных в сегодняшнем номере газеты как иллюстрация к материалу Л., им же и подписана: «Жуткий финал, 1923-й…» Слова «год» нет. Вот и получается: 1923-й (по счету) жуткий финал Владимира Ильича Ленина…
Вместо послесловия
Чтобы не заканчивать на печальной ноте…
5 мая 2012 года.
Во время показа мне «Мемориальной мастерской скульптора Михаила Аникушина» заведующая музеем указала на дощатый помост:
- А это огромный станок, на котором делали Ленина, на котором делали Защитников (Ленинграда)…
Автор текста - Владимир Желтов