Кто такие спартанцы? Почему их место в древнегреческой истории выделено по сравнению с другими народами Эллады? Как выглядели спартанцы, можно ли понять, чьи родовые черты они наследовали? Последний вопрос кажется очевидным только на первый взгляд. Очень просто считать, что греческая скульптура, представляющая образы афинян и жителей других греческих полисов, в равной мере представляет и образы спартанцев. Но где же тогда изваяния спартанских царей и полководцев, которые на протяжении веков действовали успешнее, чем вожди других греческих городов-государств? Где спартанские олимпийские герои, имена которых известны? Почему их облик не отразился в древнегреческом искусстве? Что произошло в Греции между «гомеровским периодом» и началом становления новой культуры, чье зарождение отмечено геометрическим стилем – примитивными росписями ваз, больше похожими на петрогрифы?
Как могло столь примитивное искусство, датируемое 8 в. до н. э. превратиться в великолепные образцы росписи по керамики, бронзового литья, скульптуры, архитектуры к 6–5 вв. до н. э.? Почему Спарта, возвысившись вместе с остальной Грецией, испытала культурный упадок? Почему этот упадок не помешал Спарте выстоять в борьбе с Афинами и на короткое время стать гегемоном Эллады? Почему военная победа не увенчалась созданием общегреческого государства, а вскоре после победы Спарты греческая государственность была разрушена внутренними распрями и внешними завоеваниями? На многие вопросы ответ следует искать, вернувшись к вопросу о том, кто жил в Древней Греции, кто жил в Спарте: каковы были государственные, хозяйственные и культурные устремления спартанцев?
Согласно Гомеру, спартанские цари организовали и возглавили поход против Трои. Может быть, герои троянской войны это и есть спартанцы? Нет, герои этой войны к известному нам государству Спарта не имеют никакого отношения. Их отделяют даже от архаичной истории Древней Греции «темные века», которые не оставили археологам никаких материалов и не отразились в греческом эпосе или литературе. Герои Гомера – это изустная традиция, которая пережила расцвет и забвение народов, давших автору «Илиады» и «Одиссеи» прообразы известных доныне персонажей. Троянская война (13–12 вв. до н. э.) прошла задолго до рождения Спарты (9–8 вв. до н. э.). Но народ, впоследствии основавший Спарту, вполне мог существовать, а позднее – участвовать в завоевании Пелопоннеса. Сюжет о похищении Парисом Елены, супруги «спартанского» царя Менелая, взят из доспартанского эпоса, родившегося среди народов критомикенской культуры, предшествовавшей древнегреческой. Он связан с микенским святилищем Менелайон, где в архаичный период отправлялся культ Менелая и Елены.
Будущие спартанцы в дорийском нашествии – та часть завоевателей Пелопоннеса, которая шла впереди, сметая микенские города и умело штурмуя их мощные стены. Это была сама воинственная часть войска, которая продвинулась дальше всех, преследуя врага и оставляя позади тех, кто удовлетворился достигнутыми результатами. Быть может, именно поэтому в Спарте (сама дальняя точка континентального завоевания, после которой оставалось покорять только острова) была установлена военная демократия – здесь традиции народа-войска имели самые прочные основания. И здесь же напор завоевания был исчерпан: армия дорийцев сильно поредела, они составляли меньшинство населения в самых южных землях Эллады. Именно это обусловило как многонародный состав жителей Спарты, так и обособленность властвующего этноса спартиатов. Спартиаты властвовали, а процесс культурного развития продолжали подвластные – свободные жители периферии спартанского влияния (периеки) и приписанные к земле илоты, обязанные содержать спартиатов как защищающую их военную силу. Культурные запросы воинов-спартиатов и торговцев-периеков причудливо смешались, создав немало загадок для современных исследователей. Откуда же взялись дорийские завоеватели? Что это были за народы? И как они пережили три «темных» века? Положим, что связь будущих спартанцев с Троянской войной, достоверна. Но при этом роли по сравнению с сюжетом Гомера меняются местами: спартанцы-троянцы разгромили спартанцев-ахейцев в карательном походе. Да и остались в Элладе навсегда. Ахейцы и троянцы после этого жили бок о бок, переживая тяжелые времена «темных веков», смешивая свои культы и героические мифы. В конце концов, поражения были забыты, а победа над Троей стала общим преданием. Прообраз смешанного сообщества можно рассмотреть в соседней со Спартой Мессении, где так и не образовалось государственного центра, дворцов и городов. Мессенцы (и дорийцы, и завоеванные ими племена) жили в небольших селениях, не обнесенных оборонительными стенами. Во многом та же картина наблюдается и в архаической Спарте. Мессения 8–7 вв. до н. э. – слепок более ранней истории Спарты, возможно, дающий общую картину жизни Пелопоннеса в «темные века». Так откуда же пришли спартанцы-троянцы? Если из Трои, то эпос Троянской войны со временем мог быть усвоен на новом месте поселения. В таком случае возникает вопрос, почему завоеватели не вернулись в свои земли, как это сделали жестокие ахейцы, разорившие Трою? Или почему они не построили новый город хотя бы в чем-то приближающийся к прежнему великолепию их столицы? Ведь микенские города ничуть не уступали Трое в высоте стен и размерах дворцов! Почему завоеватели предпочли забросить покоренные города-крепости? Ответы на эти вопросы связаны с загадкой раскопанного Шлиманом города, который с античных времен был известен как Троя. Но совпадает ли эта «Троя» с гомеровской? Ведь имена городов переезжали и переезжают с места на место до сегодняшнего дня. Пришедший в упадок город может быть забыт, а его тезка может стать широко известным. У греков фракийскому городу и острову Фасос в Эгейском море соответствует Фасос в Африке, рядом с которым находился Милет – аналог более известного ионийского Милета. Идентичные названия городов присутствуют не только в древности, но и в современности. Трое может быть приписан сюжет, связанный с другим городом. Например, в результате преувеличения значимости отдельного эпизода длительной войны или превознесения малозначительной операции в ее финале. Можно сказать наверняка, что описанная Гомером Троя – это не Троя Шлимана. Шлимановский город беден, незначителен по численности населения и в культурном отношении. Три «темных» века могли сыграть злую шутку с бывшими троянцами: они могли забыть, где размещалась их замечательная столица! Ведь присвоили же они себе победу над этим городом, поменявшись местами с победителями! А может быть, они еще несли в своей памяти смутные воспоминания о том, как сами стали хозяевами Трои, отняв ее у прежних владельцев.
