Има и Серый город
Глава вторая
— Маша, посмотри в окно — там такая красота!
— Бабушка, но я не вижу никакой красоты. Всё так хмуро и скучно. И дождь идёт без конца. И тучи сердито плывут над домами. Ну какая же это весна, если птицы не поют и солнышко не светит. И мы с тобой не можем пойти погулять. Ветер слишком сильный и ещё иногда идёт снег. Разве бывает снег в апреле?
— Бывает, что снег может пойти даже в мае. Мы с тобой живём на севере. Ты знаешь, а мне совсем не скучно смотреть из окна на улицу в ненастье. Приглядись повнимательней к тучам над крышами домов — и увидишь чудеса на небесах. Посмотри — над клёном медленно ползёт старый серый усталый дракон. Кажется, будто бы он сейчас проглотит макушку чёрного клёна. Но я бы не сказала что он совсем весь серый. Вон там, где крылья, у него изумрудный оттенок. А лапы с когтями — сизые. Пасть дракона почти фиолетовая — будто он слопал целую кастрюлю черничного варенья.
— Ой! Бабушка! У дракона сломан зуб. Наверное, после варенья он никогда не чистит пасть и не ходит к стоматологу. Смотри — у него надувается флюс. Бедный дракон… Ха! Он превратился в ворона и летит прямо на нас, разевая острый клюв. Он что-то хочет рассказать? Как ты думаешь, что?
— Маша, давай возьмём бумагу, карандаши, краски и расположимся на подоконнике — места здесь так много, что можно устроить маленькую мастерскую для парочки художников. Начнём с тобой рисовать - ты порисуешь, что захочешь, а я займусь продолжением сказки. А ещё мы будем пить чай с малиновым вареньем и я тебе расскажу, о чём хочет поведать этот ворон...
Феи Висса, Друм и Лориэлла сидели на ветке и творили магию, рассказывая друг другу, что каждая из них дарит в этот миг новорождённой волшебнице.
— Я дарю ей острый ум и любовь к геометрии, — поправляя фиолетовые очки на носу, низким протяжным голосом торжественно произнесла Висса, — Эта девочка будет так быстро всему учиться, что с ровесниками ей станет совершенно неинтересно и она предпочтёт проводить время в городской библиотеке. Самыми желанными вещами для неё будут лист бумаги, линейка, циркуль и сто пятьдесят томов Энциклопедии Всемирной Магии. Правда, в её мире нет этой энциклопедии, но ничего страшного — когда-нибудь она о ней узнает и непременно найдёт способ достать все сто пятьдесят книг. Девочка сможет великолепно рисовать. Правда, в её мире нет красок… Но она умница и найдёт какой-нибудь способ, чтобы воспользоваться этим даром. И ещё она будет искать во всём закономерности и применять полученные знания с пользой.
— Ну и скучища, — хмыкнула Друм и, закатив глаза, продолжила, — А я… я… я дарю ей источник бесконечной фантазии. В том мире, где она появилась, волшебнику без фантазии будет слишком тяжело жить. Девочка родилась в Сером Городе — там никогда не бывает ни рассветов, ни закатов, ни солнца, ни цветов. Всё в нём будто замерло и не живёт. Там только два варианта погоды — или бесконечный дождь или дует пронизывающий холодный ветер, играющий пылью по булыжным мостовым. Люди бледны, а животные все мышиного цвета. Скученные дома в Сером городе безлики и печально смотрят на хмурый город одинаковыми маленькими прямоугольными оконцами. Небо там цвета дымного пламени и смотреть на него тяжело и грустно всем, но только не будущей волшебнице. В этом небе — источник её вдохновения и бесконечных идей для магии, — тараторила Друм, теребя рукава своего ультрамаринового платья, — А ещё… ещё… она будет такой же рыжей, как и мы. И ещё — когда ей будет очень-очень нелегко, на помощь ей придёт разноцветное сияние радуги. Оно станет струиться из её ладошек и освещать путь, показывая выход из самого безвыходного положения. Она будет добра, бесконечно добра — ко всем без разбора.
Лориэлла же, как всегда, ничего не говорила. Сначала она встала на носочки по-балетному и немного потанцевала, изящно взмахивая тоненькими ручками. Старшие сёстры поняли, что Лора подарила девочке умение танцевать и любовь к музыке. Потом фея в розовом платье взяла в руки флейту. Сначала Лориэлла принялась играть нежнейшую грустную мелодию. Висса и Друм вдруг одновременно тихонько всхлипнули и заплакали. Но когда Лора заиграла быструю и весёлую мелодию, феи сразу перестали плакать, засмеялись и поняли, что младшая сестра подарила девочке способность тонко чувствовать чужую боль и радость. Но это ещё не всё. Лориэлла быстро-быстро начала жестикулировать, затем сложила ладошки вместе, и приложила их к одной щеке, закрыв глаза — будто спит. Открыв глаза, розовая фея вновь начала танцевать, протягивая руки к небесам. И тогда Друм и Висса догадались, что младшая сестра поделилась с девочкой тем, чем обладала сама — даром вещих сновидений.
Феи настолько были увлечены, что не заметили, как мир вокруг них стал терять краски, платья поблёкли и посерели, а небо приобрело цвет дымного пламени. Висса, Друм и Лориэлла даже не заметили, что ветка дуба, на которой они сидели, стала быстро расти, стремясь как можно быстрее попасть в Серый город. Феи не заметили и того, что к ним беззвучно подлетел огромный взъерошенный ворон. Медленно взмахивая крыльями, он пристально наблюдал за всем, что происходило на ветке. И чем больше он смотрел и слушал, тем мрачнее становился. Он будто раздувался изнутри и становился всё больше и больше, а потом, недобро сверкнув глазами, резко прокаркал:
— Надарррили! Даррровали! Безмозглые феи! Как?! Как, я спрррашиваю вас, с такими дарррами девчонка сможет выжить в этом миррре? Вы об этом подумали? Рррыжая! Там не бывает рррыжих людей. Дрррес-код — цвет мыши. И без отклонений. И бесконечно добрррых там тоже не бывает. Они там все норрр-маль-ны-е, понимаете? Норррма — закон этого миррра. От малышки мокрррого места не останется… Феи… Нафеячили на мою голову… Значит так — даррры забирать обратно уже нельзя. Фейские подарки — это приговоррр на всю жизнь. Значит, придётся пррринимать контрррмеррры. Силой, данной мне Великим Дубом Миррроздания, я пррредрррекаю: до поры до времени девочка не будет знать о своих дарррах ничего и никто не откррроет ей секрет. До всего она будет доходить своим умом и без чьей-либо помощи. К тому же окружающие будут ей мешать и препятствовать во всех её начинаниях. А кто попррробует помочь, у того я заберрру весь фиолетово-сине-рррозовый гарррдероб и посажу под домашний арррест. Понятно, легкокрылые? Киваете? Вот то-то… Сидите теперь и смотрите — что нафеячили на свою и на мою голову.
С этими словами ворон обречённо вздохнул и, сложив крылья, как камень полетел вниз — в асфальтную темноту крыш Серого города…
— Ой, ба-а-абушка… Бедные феечки… Несчастная девочка… А ведь всё так хорошо начиналось. А этот ворон — он почему такой злой? Он волшебник? И почему он может командовать феями?
— Машенька, совсем не злой. Я бы сказала так: он пытается соблюсти законы равновесия. Этот ворон живёт на Великом Дубе Мироздания много-много тысяч лет и понимает в устройстве Магической Вселенной гораздо больше, чем феи. Он как твой дедушка — разбирается в несметном количестве наук и может решить самые замысловатые задачи. А феечки — они похожи на нас с тобой. Поэтому феи слушаются ворона, а мы с тобой — дедушку. Понятно?
— Да. Но дедушка не умеет печь печенье и готовить обед, а мы с тобой умеем. И ещё дедушка совсем не умеет рисовать. И петь он не умеет. И танцевать тоже.
— Зато дедушка может починить всё что угодно.
— Да, он даже меня может починить, когда я болею. И кошек тоже чинит.
— Машенька, не чинит, а лечит.
— Да, бабушка… А что было дальше? Куда ворон полетел и что делали потом феи?
— Надо подумать, Машенька, надо подумать… Давай мы сегодня вечером посидим и опять вместе порисуем? Я буду рисовать героев, а ты — раскрашивать. И, может быть, что-то добавишь своё, дорисуешь или изменишь. Глядишь — так у нас с тобой и придумается продолжение…