В начале 80-х я очень увлекался независимой музыкой. В Англии все ещё есть лейбл 4AD, который примерно в 1983 году издал пластинку «Le mystere des voix bulgares». Она в то время наделала много шума в узких кругах. Это были записи «Хора Болгарского Радио и Телевидения», который исполнял болгарские народные песни. Это была сногсшибательная пластинка. Для меня это стало невероятным открытием, очень резонирующим с моими желаниями. С 1978 года я занимался дискотеками и одновременно был участником ансамбля народного танца при культпросвет училище.
С начала 90-х годов я в сотрудничестве с друзьями, этнографами и музыковедами стал организовывать экспедиции по сбору аутентичного фольклора. Затем эти полевые записи мы издавали. Чаще всего бабушки спрашивали – зачем нам это надо? И вообще, кому это надо? После каждого куплета спрашивали, правда ли, что нужно петь еще.
Фольклор – это и источник новых произведений, и работа с памятью, но для команды нашего проекта это в первую очередь средство объединения людей. В эту работу вовлекаются не только активные жители деревни Сеп, но и информанты, сочувствующие, любопытствующие и даже работники районной администрации и известные в Республике этнографы, и те, кто просто приходит на концерты в местный клуб. Все эти люди в разной степени оказываются вовлеченными в общее дело. Это очень захватывающе.
С деревней Сеп в Удмуртии мы сотрудничаем с 2007 года. За время реализованных там проектов, «Народного музея исчезнувших деревень» и иммерсивной аудиоэкспозиции «Время водит хоровод» в Игринском районном краеведческом музее, сформировалось местное сообщество, которому интересно заниматься научной краеведческой работой и продолжать ходить в экспедиции. К тому же, у нас было собрано значительное количество музыкального материала. Появились молодые специалисты – работники клуба, на которых мы могли опереться, чтобы звуковая студия работала в полную силу. Администрация района убедила нас, что новый проект будет полезен всему району. Как только стало понятно, с помощью каких механизмов мы получим результат и как будет развиваться проект после того, как мы его завершим, оформили заявку на президентский грант.
Для нас процесс имеет не меньшее, а может быть, даже большее значение, чем результат в виде сайта или каталога. Именно поэтому мы создали открытые группы «Публичный архив песен севера Удмуртии» во ВКонтакте и Фейсбуке и рассказываем в них о работе по созданию архива. Он уже работает. Жители деревни используют его для пополнения репертуара своих коллективов. Содержание архива начинает интересовать профессиональных фольклористов. Их пока немного, но лиха беда начало. Наш научный руководитель работ по формированию архива, Вера Геоленовна Болдырева, предложила несколько потрясающих идей.
Во-первых, это серия альтернативных экспедиций. Исследователи приходят не к носителям традиции, которых, к сожалению, осталось так мало, что их можно пересчитать по пальцам, а либо к любителям-краеведам, которые уже собрали какое-то количество материала и не совсем понимают, что с ним делать, либо обращаются к домашним архивам. Удивительно, но оказалось, что есть семьи, которые сохранили голоса своих пожилых родных – записывали бабушек, дедушек, мам, пап. Как правило, у этих записей отсутствует описание, и из-за этого их практически невозможно использовать в научной работе. Наши деревенские исследователи начали выполнять кропотливую и трудную работу по атрибуции этого материала.
Во-вторых, это акция, которую мы называем «Узнай голос». В группе «Публичный архив песен севера Удмуртии» мы публикуем найденные записи, к которым нет никаких пояснений, и просим участников группы помочь нам узнать, кто поет, что за песня. В эти расследования с удовольствием включается немало жителей со всей республики. Сейчас это самая востребованная наша акция. И исполнителей, и песни узнают на удивление быстро. Иногда мы обнаруживаем, что исполнители все еще живы, а значит, к ним можно снова приехать, потому что, как правило, они знают больше, чем рассказали в первый раз – это такая особенность пожилых людей.
Удмурты народ закрытый. У них сохранилось много архаичных песен, которые состоят всего из нескольких нот. Или, например, у них есть напевы, по-удмуртски – «голо́с», в которых используются припевные слова: «Ой, да, ой, да да вот было, // Проснулась, а живот болит // Как же вот так, как же… // Вчера не болел, а сейчас болит». Это приблизительный перевод, потому что такой голо́с перевести на русский язык непросто. Такие импровизационные песни и припевные слова могут отражать любое эмоциональное состояние в зависимости от интонации и любую жизненную ситуацию прямо здесь и сейчас.
Мы видим, как меняется отношение жителей к самой деревенской жизни. Разве можно не меняться, когда начинаешь понимать, что результат твоей работы значим и вызывает сильный эмоциональный отклик у людей совсем с тобой не знакомых и потому беспристрастных. Причем мы отмечаем, что меняются даже взаимоотношения администрации республики, района и деревни.
Однажды мы увидели опубликованный пост жительницы районного центра Игра, которая в течение года посещала в Сепе наш курс по работе с соцсетями, созданию новостей. Она написала в своей заметке об открытии сепского клуба: «В зрительном зале тоже было оживленно, отмечена инновация – на белых стульях зрители сидели без верхней одежды, потому что появилась просторная раздевалка. Дальше ожидается, что женщины будут снимать и вязаные шапки, демонстрируя свои прически». Думаю, что вот это простое желание «демонстрации причесок» и есть самое неожиданное и емкое подтверждение изменения мировоззрения.
Источник фото: группа «ВКонтакте», личный архив Александра Юминова
Во втором конкурсе 2019 года проект «Лаборатория музыкальных коммуникаций “Студия Сеп”» получил грант в размере 4 218 488 рублей.