Эти заметки уже не очень актуальны, на дворе не 2014 год. Хотя, как знать, по телевизору все еще частенько толдычат про украинские дела. Я не смотрю. Раньше в мой френдленте было два украинца: Виктор и Лена. Но вторая - еще до жутких событий на Донбасе и Луганщине, во времена майдана - отписалась от меня, простодушно препостившего старое черно-белое фото еврейского погрома на Украине в каком то тысяча девятьсот лохматом году начала или середины ХХ века. Остался один Витя.
В те дни Лена сделалась Лэсей. Хотя большую часть жизни ей не составляло большого труда быть Леной. Мы познакомились с нею в Москве, в 1984 году на подготовке к поступлению в МГУ. Запомнилась одна сценка. Ко мне в комнату договорились придти пить чай Лена с ее тогдашним приятелем, жителем Крыма, мастером спорта по пешеходному туризму. Я не запомнил, как его зовут, его отчислили с факультета, так и не приняв. За драку.
Она пришла ко мне первая, его еще не было, мы сели в моем темном закутке, половине комнаты, отгороженной от дневного света соседом португальцем, к которому захаживала в гости албанка. Пока мы были с нею одни, сидели в полутьме, я заметил, что она взволновалась. У чувственной девушки, что называется «закружилась голова». Я сделал вид, что ничего не замечаю. Мне не показалось лестным, что на кого-то оказываю такое воздействие. Я подумал, что такое впечатление на нее оказал бы на Лену любой обладатель пиджака и галстука.
Мне пришлось с нею поговорить о чем-то нейтральном, она постепенно успокоилась, а тут и мастер спорта по туризму пришел. Он по-туристки, решил вопрос с заваркой, предложив насыпать оставшиеся крохи прямо в чайник.
Но за Крымчанина Лена замуж не вышла. Он уехал к себе в Крым. Вышла за донецкого парня Володю. Мы погуляли на их свадьбе. Потом жили в одном корпусе общежития. Володя с Леной, я с другой нашей однокурсницей.
Потом после окончания учебы Лена развелась с Володей, он стал россиянином, военным корреспондентом. Она вышла замуж и поселилась в Киеве. Лена как-то раз приезжала в Москву с каким-то фильмом посвященным Пушкину, который был не только «нашим», но и ее «всем». Она презентовала этот свой фильм в украинском представительстве. Она уехала не очень довольная результатом. Фурора этот ее фильм не вызвал.
У меня сложилось впечатление, что она была обижена. На Россию с Москвой, на то, что не удалось здесь остаться подобно Доренко и другим носителям украинских фамилий. На своих: парня и первого студенческого мужа. На друзей, которых оказалось не так уж много: я да другой представитель семьи советских народов. На нас потому, что мы с ним не достаточно ее обожали.
Потом мы с нею общались только в социальной сети. А в 2014 году она нас с нашим армянским однокашником отфрендила, став страстной патриоткой. А происходящее с ней теперь мне не известно. Предполагаю, что она болеет и стареет. Майданские «они же дети» наоборот подросли. Ей хотелось влиться в их ряды, но больные суставы не позволяли, и она ограничилась тем, что носила им шерстяные носки. И тут не получилось. У меня тоже ничего не получилось, но я свои личные неудачи не проецирую на весь мир. Хотя этот мир, конечно, состоит из множества маленьких человеческих неудач и свершений.
Лена стала для меня символом страстной и неудовлетворенной Украйны милой. Я ее - Украину не то, чтобы сильно любил, но она мне нравилась. Она мне всегда почему-то была интересна. Может мне нравилось то, что там теплее, люди поэнергичнее, как это свойственно южанам. Может быть, просто я такой человек, которому нравиться все новое, непохожее на ставшее привычным. Я даже чуть было не стал однажды крымчанином, но это уже другая история, про другую женщину.