Моя бабушка любила кино. Каждый раз, усаживаясь в кресло и расправляя на коленях байковый халат, она комментировала увиденное: «Неправдоподобно» или «Правдоподобно». Других оценок бабушка не признавала.
Проработав более двадцати лет психологом – консультантом, могу сказать, что некоторые истории сродни самому закрученному психологическому триллеру. И уж правдоподобными бабушка их никогда бы не назвала.
История 1.
На прием пришла женщина без возраста, в поношенном, но очень чистом, отутюженном костюме. В руках носовой платок, именно платок, старомодный и застиранный. Она не подносила его к лицу, вместо этого нервно комкала его в руках, подбирая слова, что бы начать разговор.
- У меня беда, - начала женщина, - я не могу решиться, мне нужен совет. Я больна… Я делаю своих любимых несчастными из-за своей трусости и неуверенности.
Успокоив женщину, я попросила рассказать ее историю. Как иначе я смогла бы помочь ей.
Я родилась в Подмосковье, - начала она свой рассказ. После школы поступила в институт в Москве, жила в общежитии, веселое студенческое время. На третьем курсе познакомилась с мужчиной, будущим мужем, он был старше на 10 лет. У него была большая квартира оставшаяся от родителей. Я переехала к нему и началась моя счастливая семейная жизнь. Мы жили дружно, обеспеченно, каждый год ездили отдыхать в Юрмалу, то в Палангу. Счастливая советская семья. Детей у нас не было и от того жизнь казалась не полной, а иногда и бессмысленной. В `85м году мы усыновили новорожденного мальчика сыночка, голубоглазого Мишутку. Мальчик вошел в нашу жизнь голубоглазым солнышком. Он самый дорогой мне человек. Мой сын. Мой ребенок. Началась перестройка, и мы с мужем как-то вписались, наша жизнь не изменилась, не изменилась она и в `90е. Сын учился в школе, мы могли позволить платные кружки и музыкальную школу. И вдруг неожиданно я забеременела.
Беременность протекала хорошо, родила я в положенный срок долгожданного ребенка – девочку с тяжелым генетическим нарушением (я осознанно упускаю диагноз ребенка). С этого момента моя жизнь закончилась. Мне пришлось уйти с работы, сын забыл о кружках и новых вещах. Муж начал болеть и вскоре потерял работу. На работу вышла я. Из квартиры на Ленинском переехали в Митино. Выживали. Муж умер, мы остались одни на пенсию дочери. Сын школьник подрабатывал, как мог. Соседи помогали вещами, иногда продуктами. Дочери исполнилось 10, она сидела в своей кровати, раскачивалась, выла. Я не могла этого выносить, но самое страшное у Миши не было будущего. После школы он работал расклейщиком, гулял за деньги с чужими собаками, помогал продавцам на рынке, но денег катастрофически не хватало. Я заболела, сил больше нет.
Мне предложили отдать дочь в интернат. И я согласилась. Говорю, что ради Миши, а сама знаю, что это не так, любовью к сыну оправдываю свое малодушие.
Как вам история? Чужого ребенка любить до дури, а своего в казенный дом? Вот выговорилась и легче. Знаю сама как поступить. И никто мне не судья. Пойду я…
До сих пор вспоминаю эту историю и не могу дать ей однозначную оценку, а как думаете вы?