Рассказ участвует в литературном конкурсе премии «Независимое Искусство — 2020»
Бабакар – предание старины далекой
Богата земля наша народными сказаниями. Они, как хрустально-чистая вода в родниках, пробиваясь через толщи лет, дошли до наших времен, являясь связывающей нитью прошлого, настоящего и будущего поколений. Одни из этих сказаний нам уже известны, другие не изложенные на бумаге, ждут своей очереди. История, которую я поведаю, воспримется одним читателем как быль, другими – как сказка. Поведал мне эту историю мой прадед, он услышал, в свою очередь, от своего деда, а откуда стало известно ему – история уже умалчивает. С времен тех событий, которых упоминается в повествовании, прошло пять сотен лет, а может и все и восемь столетий. Не берусь утверждать…
В те далекие времена территория Удмуртии была полностью занята темными таежными лесами, крупных поселений было мало, малочисленное население проживало в основном родовыми селениями, раскиданными островками вдоль больших и малых рек в безбрежном океане тайги. Жители свои селения любовно называли кар (гнездо, городище). Много таких поселений можно было встретить вдоль реки Чепцы, каждое из которых носило свое название, происходящее от основателя рода. Некоторые из них передаваясь из поколения в поколение, сохранились как топонимические названия, дошли до наших времен. Например, Иднакар, Дондыкар, Гуръякар, Весьякар, Бабакар. Уважаемый мой читатель, я приглашаю тебя окунуться в далекое прошлое, в одно из таких селений – Бабакар…
Бабакар
Вот он темный дремучий лес, даже в ясную солнечную погоду здесь сумрачно, редкий солнечный лучик пробьется сквозь раскидистые еловые ветки. Пробиваясь сквозь этот сумрак летом, плавно, не спеша несет свои воды река Пызепь. Весной же, как откормленный жеребец, несется, сметая все на своем пути. Переполненная талой водой, не вмещается в свои берега и разливается по всем левобережным низинам. Правый берег крутой, горделиво посматривает на водную гладь: «А ну-ка, достань меня!» Где уж тут достанешь, вон как высоко взметнулся берег, за что и облюбовал старый Бабá это место. В пятидесяти шагах от берега обосновал он небольшое селение, названное его именем — Бабакар.
А место, и впрямь, отличное для заселения: с юга течет река Пызепь, с востока раскинулись топкие болота и, петляя по болотистой низменности, пробивает себе путь другая река – Мучан. С запада, на некотором расстоянии от селения, встречается со своими прибрежными низинами третья река — Пуры. Все эти реки, пройдя несколько километров, вливаются в реку Чепцу, умножая ее величавость и мощь, а с севера неприступной стеной стоит вековой таежный лес. Отличное место выбрал себе Бабá: летом врагу по топким болотам и низинам не пробраться к деревушке, а зимой от посторонних защищают глубокие снега.
Любое время года здесь необычайно красиво… Безмятежно спящую под белым искрящимся покрывалом зимнюю природу пробуждает приход теплых весенних дней. Вокруг все просыпается, лес оживает, наполняется голосами разных птиц. С утра до ночи по всей окрестности звучат симфонии, написанные самой природой. Пьянящий весенний воздух наполняет все пространство, от этого дышится легко и свободно. Белая кипень цветущей черемухи, подобно пушистому снегу, укрывает берега рек. За душистой черемухой своей очереди ждет кудрявая рябина. Подводит итог весеннему цветению калина. Не зря в народе говорят: «Жди тепла – коль калина зацвела».
На смену белоцвету приходит розовый, и все прибрежье покрывается розовой дымкой, это зацвел шиповник. «В день, когда зацвёл шиповник, наступило лето, и холодов больше не будет до самой осени», — гласит народная примета. Чудесна и прекрасна земля, которая приютила род Бабы, как не жить здесь!
Летом кладовая природы одаряет человека обилием грибов, женщины заготавливают впрок землянику, малину, смородину, чернику. Ближе к осени поспевает брусника, в болотах – клюква. В реках резвится рыба, здесь обитает и разбойница-щука, серебристая плотва, колючий окунь, всех не перечислишь. Да и охотнику не скучно в лесу, который наполнен разной дичью, только не ленись.
Для общения с другими городищами Бабакар расположен в очень выгодном месте. Садись в лодку на любой из рек, и ты обязательно попадешь в какое-то соседнее городище, где можно обменяться своим товаром.
Годы идут, стареет Бабá, небольшого роста, широкоплечий, но и сейчас чувствуется во взгляде неуемная сила молодости. Длинные усы, достающую до пояса бороду и волосы покрыла седина. Сколько лет ему? Ответить на этот вопрос, он и сам затрудняется. Ходит, слегка сгорбившись, в руках верный товарищ – посох. В любое время года подпоясан ремнем, который искусно сплетен двенадцатью полосками из лыка. Слева к поясу прикреплены ножны, изготовленные также из лыка. С другой – заткнут за пояс топор. Эти два предмета у Бабы самое дорогое, что у него есть, они для него священны, и с ними он не расстается. Топор и нож мужчине необходимы и как орудие труда, и как предметы обороны.
После смерти жены хозяин городища стал заметно сдавать. Не ходит он больше на охотничьи промыслы в дальние леса, всю тяжелую, трудную работу теперь он возложил на плечи своих сыновей, а их у него семеро. Вместо матери по хозяйству хлопочет подросшая дочь – Дыдык. Хороших детей вырастили они с женой. Трудолюбивые, смекалистые, дружные братья всегда вместе, все спорится у них в руках, и сестра выросла под стать им: стройная, красивая, работящая. Цвет глаз – голубой — она получила от цветущего льняного поля, две туго заплетенные косы, доходящие до пояса, напоминают цвет колосящихся хлебных полей и еще больше стройности придают гибкому молодому стану девушки.
Легкая в движениях, приветливая, она за любую работу берется с желанием, целый день без устали крутится, порхает по хозяйству, и все у нее получается. Отец и братья любуются девушкой и от всей души любят ее. Молва о доброте и красоте, трудолюбии и легкости характера Дыдык далеко уже разошлась по окрестным селениям и гордищам, приводя в трепет сердца многих молодых людей.
Из семи братьев старший Гондыр уже женатый. Хорошую девушку выбрал он себе в жены, практичная, послушная, работящая, любая работа горит в ее руках. Имея общительный характер, она быстро сошлась с братьями и сестрой мужа, нашла с ними общий язык. Своим уважительным отношением к свекру нашла путь и к его сердцу. С большой любовью смотрит Баба на сына и невестку, радуется за них.
В летние вечера, освободившись от ежедневных домашних хлопот, Дыдык и Жакы садятся на ступеньки крыльца и заводят песню. В самом начале песня звучит тихо, несмело, словно хочет понять, а созвучна ли она с гармонией окружающего летнего безмолвия. Но вот два нежных женских голоса, сливаясь друг с другом, крепнут, набирают высоту, и летит песня, как симфония счастья, заполняя все пространство. Кажется, в такие минуты затихает все вокруг: и лес, и птицы и журчащий рядом родничок. Любит Баба эти вечера, радуется за своих детей, вон они какие выросли, как прутья в венике крепко связанные, в обиду друг друга не дадут. И верится ему, что каждого из них непременно ждет счастье.
Еще одна радость греет душу старого человека, зоркий внимательный взгляд Бабы давно уже приметил округлость фигуры снохи, значит он скоро станет дедушкой, его род окрепнет, расширится на одну поросль. Он уже и имя придумал про себя для своего будущего внука: «Если родится мальчик, то назовем как отца же – Гондыр, а если родится девочка – будет она для нас Италмас».
Шло время, незаметно за хлопотами чередой пробегали дни, вот уж и лето перевалило за середину. Бдительный взор Бабы замечал, что у Жакы подходит время родов. «Надо постоянно в запасе держать теплую воду, — подумал он. – Не ровен час, начнутся роды, а мы к приему малыша не будем готовы». За водой послал он Дыдык на дальний родник, в котором вода считалась особенно чистой и вкусной. Девушка, взяв берестяной туесок, быстро побежала к роднику, на ходу напевая себе любимую мелодию.
Нежданные гости
Река Чепца. С обеих сторон берега покрыты беспорядочно растущим кустарником. Кажется, что черемуха, рябина, калина, шиповник и ивняк растут, соревнуясь между собой, и образуют непроходимые чащобы. Местами без топора не возможно спуститься к берегу. Вокруг тишина, коль лето перевалило за макушку лета, уж нет тех концертов, которые устраивали птицы весной. Во второй половине июня молодые соловьи уже покидают гнёзда, и главный лесной солист – соловей — перестаёт петь. Всю оставшуюся часть лета он ведет тихую, скрытую жизнь и не поет. Звенящую тишину нарушает только всплеск в реке рыбы да пение коростеля и иволги, которые продолжают петь все лето.
Плавно, не торопясь, несет свои воды красавица Чепца в реку Валу, а куда ей торопиться? Вот примет она в себя воды встречных рек Пызепь, Мучан, Пуры и других малых рек и речушек, заспешит, заторопится: «Гляньте, какая я полноводная!»
По плавно текущей водной глади вниз по течению плывет маленький плот, крепко связанный из трех бревен молодыми черемуховыми ветками. На плоту сидит молодой паренек, в руках у него еловый кол, срубленный из преждевременно высохшего молодого деревца. Изредка он им отталкивается, направляя плот в нужное русло, чтобы не сесть на мелководье. Река несет путешественника не торопясь, как бы желая дать возможность полюбоваться местами, вдоль которых он проплывает.
Юноша внимательно осматривает местность, его зоркий взгляд примечает все вокруг, видно, что он в этих края попал впервые. «Как же живется людям в этих местах? В такой большой воде, наверно, и рыбу трудно ловить? А какие, интересно, водятся звери в этих темных лесах?» — множество вопросов обуревают молодого человека. Занятый своими мыслями, он не заметил, как плот подцепился за низко опущенный ивовый ствол. Пытаясь освободить свой плот из ивового плена, он услышал на правобережье голоса. Кто они такие, не враги ли? Что они несут встречному человеку – добро или зло? Спрятавшись под кустами, стал внимательно прислушиваться… «Да это же не удмурты», — осенила его мысль, затем, внимательно всмотревшись, за кустами ивняка увидел дым костра, лошадей.
Отчего-то вдруг в сердце подкралась тревога, беспокойно оно забилось в груди. Дальше плыть не решился, плот подтянул к берегу, спрятал в кустах, прикрыл ветками. Вышел на берег и из-за укрытия стал наблюдать. Вскоре из разговоров он понял, что кого-то из них зовут Касим и Фазыл. Значит, это татары, подытожил свои наблюдения юноша. Узнал, что собираются перейти через реку на другой берег.
«Куда же они направляются?» — думалось ему. Тихо, чтоб татары его не заметили, он пошел вниз вдоль берега, лишь бы не попасть в их руки. Идя по берегу, набрел на еле заметную тропинку. Куда приведет этот путь, проверим. Пошел по ней, а дорожка петляет средь высоких стройных елей, вырисовывая замысловатые фигуры, кое-где прячась в густом подлеске, но он цепко всматривается в местность и не теряет ее из виду. Вдруг из-за деревьев открылось ему небольшое селение. Спрятавшись за деревья, постоял немного, наблюдая за домом. Оттуда слышались детские голоса, было шумно, весело, видно, что дети играют. Говорили они на удмуртском языке.
Постояв еще немного, молодой человек, набравшись смелости, прошел во двор, а затем, приоткрыв скрипящую дверь, вошел в дом.
— Здравствуйте, мир дому вашему, — с поклоном поздоровался гость с хозяевами.
— Здравствуй, здравствуй, проходи, вот садись,- услышал он старческий голос хозяина.
Вошедшему с улицы человеку в помещении освещение казалось тусклым, маленькие окна, затянутые бычьим пузырем, нехотя пропускали солнечные лучи, от этого в доме и в летний солнечный день было сумрачно. Приглядевшись немного, он заметил сидевшего на тюльке посреди комнаты старца. Подсев напротив на указанную тюльку, юноша стал прикидывать, как начать разговор: «И о татарах бы надо рассказать. Ладно, будь что будет, расскажу все как есть, а прогонит — пойду дальше». Рассудив так, он обратился к старику: «Отец, меня зовут Чожмер, я решил познакомиться с окрестностями реки Чепцы и на плоту спускаюсь вниз по течению. На левом берегу увидел татар, решил от них скрыться, и вот лесная тропка привела к вам»
— Татары, говоришь?
— Да, я видел татар.
— А далеко ли отсюда?
— Совсем близко, как раз напротив вас на левобережьи Чепцы.
— Это плохо, они с добрыми умыслами в этих краях не появляются.
— Я слышал в их разговоре упоминалось имя какой-то Дыдык.
— Ну, теперь понятно, они здесь в поисках невесты, добра не жди, это точно. Эх, сыновей дома нет, а сам уже слишком стар. Сколько их, можешь сказать?
— Много, очень много.
Хозяин дома, старый Весья сгорбившись привстал с насиженного места и мелкими шажками направился в другую комнату, где он с кем-то переговорил. Через несколько минут в дом вошли трое молодых женщин, тогда Весья твердым, не терпящим возражения голосом сказал им:
— Сейчас же, очень быстро соберите своих детей, идите в лес к болотистому месту, спрячьтесь и сидите тихо, без шума. Сюда идут татары, могут вас увести. Посидите там денька два-три, когда все утихнет – вернетесь. Без еды не останетесь, кто-то из мужчин будет вам доставлять продукты.
Женщины не сказав ни слова, быстро собрали своих детей и вскоре скрылись в лесной чаще, но душа старого человека не могла успокоиться, он беспокоился за своих сыновей, которые решили порыбачить в низовьях реки.
— Лишь бы к татарам не попали, все рыболовные снасти отберут и самих заполонят, уведут, им не привыкать
— Как же ты, отец, тебя разве они не тронут?
— Я старый уже, им ведь работники нужны, да жены. Слыхал наверно, что каждый их них держит по много жен. Ты вот говорил, что они упоминали имя Дыдык, так это дочь Бабы: красавица, работящая, очень славная девушка. Откуда только они узнали про нее? Эх, как бы их предупредить? Погубят они молодку. Такая девушка раз в сто лет рождается, другой такой и днем с огнем не сыщешь. Жаль, сыновей дома нет, а то бы я их отправил к ним.
— Может мне пойти? Если объяснишь, как пройти к ним, разберусь, я же человек, выросший в лесу.
— Если так, то иди, только сначала внимательно послушай меня. Пойдешь на север, дойдешь до реки Варыш, спустишься вдоль берега вниз и дойдешь до полноводной реки Пызепь. Дальше поднимешься вверх по течению и за рекой на косогоре увидишь селение, это и будет городище Бабакар. Запомни, Бабакар расположен на крутом берегу.
Не успел Весья договорить свои наставления, подобно черной туче, татары заполнили все городище Весьякар. Фазыл и Касим зашли в дом и сразу начали допрашивать хозяина:
— Где твоя дочь? Где Дыдык?
— Какая дочь? У меня нет никаких дочерей.
— Тогда где сноха?
— Снохи тоже пока нет. Да и откуда быть снохе, если всех наших девушек Фазыл с Касимом уводят, некого в снохи брать.
— Ты много не болтай! – крикнул Касим и, повернувшись к Чожмеру, добавил – Этого паренька заберем с собой, будет дорогу показывать.
Фазыл открыл дверь и крикнул:
— Дамир, неси веревку!
Подбежали молодые парни, тут же закрутили руки Чожмеру и привязали к седлу Касима, а потом повернувшись к старику, раза четыре-пять с силой ударили плеткой по спине и вышли из дома.
Вслед за ними, еле держась на ногах, пошатываясь, вышел на крыльцо Весья:
— Отпустите паренька, он дорогу не знает. Идите в ту сторону, там на пути вам встретится река Варыш, за ней протекает другая речка Нюлсы, по ней поднимитесь, у истоков этой реки вы найдете селение Бабы. Отпустите парня. Вы без него быстрее дойдете.
— Поедем, — крикнул Касим, но Чожмера не отпустил.
Добрались до реки Варыш, Чожмер крикнул:
— Дальше я не пойду, там уже не моя земля. На тех землях Шайтан живет!
— Ах, ты так?! Я тебе покажу Шайтана. Привяжите его ветками черемухи вон к стволу той ели, – распорядился Касим.
Тут же несколько человек принялись исполнять его приказ. Крепко привязали к стволу, что невозможно было ни вздохнуть, ни повернуться.
— Здесь же сдохнешь и сгниешь! – крикнул на последок Касим, и татары продолжили свой путь.
Чожмер в темном таежном лесу остался один на один.
— Ох, и попался же я, — подумал парень.
Как же выпутаться из сложившейся ситуации, как освободиться от этих пут? Если долго простоять так, то ветки черемухи высохнут и уже трудно будет расслабить схватку веток, тогда навечно останешься в этом плену. Пока ветки сырые, надо немедленно попытаться расслабить узлы. Но как? Ждать помощи не откуда, стоя без дела, вперед не двинешься, хочешь жить – действуй! Чожмер напряг мышцы, повернулся влево, вправо, стараясь растянуть петлю, но ветки не поддались. Ох, если бы руки были свободны, но они связаны, придется без них действовать. Он опустился вниз насколько мог, затем снова поднялся вверх, и так несколько раз. И тут он смог схватить одну ветку зубами, стал грызть, ветка черемухи оказалась на вкус очень горькой, но он продолжал разгрызать дальше, не обращая на это внимание. Вот с одной веткой покончено, он смог опуститься чуть пониже, принялся за другую. После второй ветки попробовал снова повернуться влево-вправо и почувствовал, что ветки расслабли, он воспрял духом, почувствовал прилив сил. Стал двигаться быстрее: верх-вниз, из стороны в сторону, и тут петля совсем ослабла, ветки опустились. Юноша вздохнул всей грудью, выбрался из пут, осталось еще освободить руки, благо, руки связаны спереди, поэтому эту задачу решить проще. Веревки на руках он также перегрыз зубами. Теперь надо скорее попасть в Бабакар, куда идти, он знает, дорогу указал старый Весья. Татар старик отправил в другом направлении, поэтому, решил Чожмер, он должен попасть в селение раньше их.
Страшная весть пришла в Бабакар
Дыдак, наполнив туесок ключевой водицей, подошла к реке Пызепь, наклонилась над водой, улыбнулась своему отражению. Все нутро ее переполнялось счастьем, радостью за Гондыр и Жакы. Скоро дом наполнится первым криком их первенца, зазвучит нежный голос малыша. Улыбнувшись своим мыслям, девушка выпрямилась, закинула косу за плечи, взяла туесок, хотела уже идти, но что-то заставило ее остановиться. Она подняла голову и вдруг увидела на том берегу молодого человека, взгляды встретились. Оба от неожиданности вздрогнули, какое-то время стояли потеряв дар речи.
Чожмер ходил вдоль берега, искал брод, и тут он увидел девушку:
— Тебя зовут Дыдык? – после минутного замешательства, обратился он к девушке.
— Да, Дыдык, — ответила она.
— Тогда я к вам, — решительно сказал юноша.
— Если так, то вон там есть мостик, перейди через него, — сказала Дыдык.
Дальше в Бабакар они пошли вместе.
— Вот, отец, я привела гостя, — обратилась девушка к отцу.
— Гостю, дочь, мы всегда рады, ты знаешь. Ну, если гость, то садись вон туда. — указал Бабá на тюльку, стоящую рядом с собой.
Чожмер уселся на указанное место, а разговор начать раньше хозяина не смеет.
— Из каких краев? Сдалека ли прибыл к нам? Как здоровье? – уважительно начал разговор с гостем Бабá.
— Издалека я, с верховьев реки Чепцы, решил на Чепцу посмотреть на ее окрестности, на плоту спускаюсь вниз по реке.
«Так он свататься пришел» — подумал старик.
— Да вот на пути встретились сложности, с этим и пришел я к вам, — начал свое повествование молодой человек.
— С какими такими сложностями ты встретился, сынок?
Не успел Чожмер поведать хозяину дома о причине, приведшей его к ним, как вернулись домой семеро сыновей Бабы. Идут они друг за другом: впереди Гондыр, за ним идут Койык, Пужей, Чайы, Кион, Кеч, замыкает шествие Зичы.
Сняв пестери из-за плеч, они сложили их кучкой на землю, сами сели рядом с отцом. Чожмер встал, со всеми поздоровался.
— Как охота удалась сегодня? – обратился он к сыновьям, как только те сели.
— Охота удалась, отец, — ответил за всех Гондыр. – У реки Нюлсы завалили лося, теперь без мяса не останемся.
— Хорошо, что охота удалась у вас. Вот к нам гость прибыл из далека, говорит, что плывет по реке Чепца, решил ее посмотреть, да вот какая-то беда его к нам привела. Послушайте внимательно, что нам расскажет наш гость Чожмер. Теперь расскажи нам, что тебя так беспокоит, — повернувшись к гостю, сказал Бабá.
А Чожмер сидит и думает: «Как бы вновь не оказаться во вчерашней ситуации. Теперь татары сразу узнают меня, Касим очень злой, в живых, точно, не оставит, надо быстрее все рассказать, чтоб не опоздать».
— Я на плоту спускался по реке, — повел свой рассказ гость. – Плот зацепился за свисающие с берега ветки ивы. Я начал освобождать плот и тут с одного берега услышал голоса, стал прислушиваться, говорят не по-нашему. Далее услышав имена Касим, Фазыл, понял, что это татары и решил убраться с их дороги. Пошел вдоль берега по течению реки, набрел на еле заметную тропку, которая меня привела к старику Васья. Ему я быстро рассказал о том, что недалеко от городища на берегу Чепцы видел татар.
Весья, оказывается, знал этого Касима и сразу же детей и женщин отправил в лес, сказал, чтобы те два-три дня прятались в болотистом месте, не показывались в селении. Сыновей дома не было, они отправились на рыбалку. Мы не успели поговорить, как татары прибыли в городище Весьи. Касиму нужна новая жена, вот они и ищут Дыдык. Старика избили, мне связали руки и привязали к лошади Касима, так довели меня до реки Варыш. Дальше я не пошел, тогда меня привязали ветками черемухи к елке и оставили. Я кое-как освободился и, вспомнив наставления Весьи, спустился сначала по реке Варыш, затем, когда поднимался по реке Пызепь, на другом берегу увидел Дыдык.
Выложив все это на одном духу, как раненный зверь, остановился и притих.
— Выходит, нам надо ждать гостей татар, — сделал в заключение Гондыр.
— Коль татарин вышел на поиски новой невесты, то он непременно будет у нас, — продолжил Койык.
— Слушай Чожмер, куда они направились? – спросил старый Бабá.
— Нельзя татар подпускать к городищу, здесь мы их не одолеем, — вступил в разговор Пужей.
— По реке Нюлсы отправил их Весья, а меня по реке Пызепь, — вспомнил слова Васьи Чожмер.
— По-моему, их надо встретить около Куавернюка. Они по нашим сегодняшним следам придут туда, место там узкое, все татары сразу не вместятся, придется им проходить по одному или небольшими группами. А мы их по мере прихода будем ликвидировать, — свои мысли озвучил Кион.
Старый Бабá и братья внимательно, не перебивая, слушали его, когда он замолчал, каждый из них молча обдумывал сказанное. Первым заговорил отец:
— Значит так, встречайте их около Куавернюка, только на другой стороне, место для встречи там хорошее. Нарубите побольше веток и сделайте засаду, вот вам железный топор, с ним рубить будет быстрее, мост через лог уберите. Дорога здесь узкая, с одной стороны густой ельник растет, а с другой — болотистая низина. Ветками вы дорогу перекройте так, чтоб не возможно было пройти, они будут торопиться, ехать вскачь, и лошади сразу остановиться не смогут, повернут и угодят в болото.
Сыновья, стоя, внимательно слушали наставления отца, затем поклонившись ему, семеро молодых мужчин ушли в лес, только поздно ночью они вернулись домой. Каждый из них до изнеможения работал, чтобы завтра достойно встретить татар.
Дыдык и Жакы накрыли стол, после ужина Баба рассказал историю топора, который всегда был при нем.
История железного топора
— Как вы знаете, в наших краях соли нет, — начал неторопливый свой рассказ старый Бабá. Сыновья притихли, приготовились слушать повествование отца. Любили они так сидеть по вечерам, прислушиваться к его наставлениям, рассказам о событиях былых лет.
Каждый раз через год в сухие летние дни я отправлялся за солью. Специально для этого связал два пестеря, чтобы один вмещался в другой, так удобно идти порожняком, закинул за спину и идешь, как с одним, через лесную чащу идешь — не мешают друг другу.
На левом берегу Камы есть целые горы из соли, чтобы туда попасть, надо идти через лес, постоянно нужно держаться северо-восточного направления. Дойдя до камского берега, заготавливаю плот и спускаюсь на нем до соляной горы, а там, выйдя на берег, наполняю пестери солью, но соль так просто не дают, надо расплачиваться шкурками пушных зверей. Люди там разные: есть и русские, и нашего рода.
Один пестерь надеваю за спину, другой вешаю спереди и пускаюсь на своем плоту в обратный путь. На плот не ставлю, боюсь промочить такой драгоценный товар. Когда плывешь по воде, легче, тяжеловато приходится с таким грузом идти пешком. С таких поездок никогда не возвращался пустым. Вот только последний раз сам уже не решился отправиться к этим горам, послал за себя Гондыра. Вон он какой крепкий, хорошую замену себе вырастил, а он в другом месте нашел соль, не только этот товар, нашел себе и жену, с собой привел Жакы. Скоро нас всех она осчастливит появлением внука, в доме нашем будет большая радость.
— Иди-ка, Дыдык, посмотри, как у неё дела, – обратился он к дочери, та сразу же побежала проведать свою подругу, а сам продолжил свою историю.
В один год, сойдя на правый берег реки, пошел по известной мне лесной тропке. Вдруг слышу: кто-то стонет. «Наверно медведь поранился где-то в лесу, или кто-то поранил», — подумал я, а сам осторожненько стал продвигаться вперед. Внимательно присмотревшись, за деревьями увидел человека, он лежал на земле и стонал. Вглядевшись, увидел, что у него сломана нога в голени. Открытый перелом, даже кости видны.
Не задумавшись ни на минуту, я поставил свои пестери на землю и пошел к нему. У меня с собой была козлиная шкура, замочив ее в воде, перевязал сломанную ногу, кровь остановилась. Срубил две палки, прикрепил с обеих сторон к ногам. Вижу, что очень обрадовался моей помощи, спрашиваю у него: «Куда вести?» Он не понимает по-нашему, тогда я рукой показываю и шагаю в том направлении, только на четвертый раз он понял, что я пытаюсь от него узнать. «Туда!» — с болью и радостью в голосе указал рукой мой новый знакомый.
Чтоб не заблудиться на обратном пути, сломав несколько веток, сделал отметки, отметил также и дорогу. Взвалив пострадавшего на плечи, двинулся в указанном направлении. Пройдя несколько сот метров, дошел до родника, около родника был построен дом, где, оказывается, и жил мой новый знакомый. Навстречу нам вышла женщина, его жена. Вначале она очень испугалась, но, когда увидела, что муж живой, стала на колени и, кланяясь в мою сторону, долго причитала.
Я сходил за пестерями и остался на ночь у них. Встал рано утром, проверил сломанную ногу, отек немного прошел, рана уже не кровит, значит опасность прошла, пойдет на поправку, а мне надо было торопиться с возвращением домой, ваша мать ждала ребенка, тогда родился ты Чайы. Хозяин понял мои намерения, рукой подозвал к себе и пальцем тыча себе в грудь несколько раз по слогам повторил «Па-ша». Мне стало понятно, что его зовут так. Тогда я тоже, указав на себя, сказал «Бабá». Он, широко улыбаясь, протянул мне руку, и мы, держась за руки, повторили имена друг друга.
читать дальше произведение этого автора на "Независимом Искусстве"
