В жизни бывает так: услышишь что-либо экзотичное, но как бы доступное для исполнения, и хочется проверить, да всё никак. Помню в детстве меня поразил рассказ про то, что можно гуся ( почему-то именно его) глиной измазать и запечь в костре. Проверить не было никакой возможности, так как служба родителей забрасывала в места, где гуси были редкостью, а в деревне у бабушки их не разводили.
В первое стройотрядовское лето судьба закинула нас в заволжские степи, где местное население реализовывала продовольственную программу (кто жил в те времена, тот помнит этот термин) посредством разведения предмета обожания Паниковского из знаменитого романа Золотой телёнок. На краю посёлка, где стоял наш отряд, был огромный пруд, вокруг которого гуси сбивались в стаю тысячью голов.
Как-то раз мы работали недалеко от пруда, и когда подошли к воде во время перекура, один гусь решил показать своим гусыням, какой он альфа-самец: вытянул в нашу сторону шею, зашипел и стал наступать. Совсем не имея ничего плохого в мыслях я бросил в гуся небольшой камушек, так, скорее машинально, для смеха, чтоб отстал. Однако, камушек попал вояке в шею - гусь упал и задрыгал лапами. Нокаут!
Кто бы мог подумать, что столь мелкое воздействие приведет к катастрофическим последствиям. С перепугу, боясь гнева местного населения, мы быстро придушили беднягу и накрыли строительным хламом. К вечеру в моей голове созрел план по реализации вынашиваемого долгие годы экзотического кулинарного рецепта.
Когда стемнело, я с приятелем забрал павшую в неравном бою птицу и отправился в степь к развалинам старого сарая, стоящего недалеко от пруда, намереваясь использовать части постройки для костра. Глиной мы предусмотрительно запаслись заранее. Следуя предписанию, мы щедро обмазали гуся глиной, вырыли ямку в размер, закопали и развели сверху костер.
Мы не знали ни времени запекания, не имели представления о величине костра - просто не жалели дров, которых, как оказалось, было совсем не много. В конце концов мы сожгли все, что смогли оторвать от сарая.
Когда костер догорел, нас поглотила кромешная тьма, и догорающие угли своим мерцанием, да свет звезд были единственной пищей для зрения. Кстати, о пище. Как и полагалось, мы отрыли, увы, на ощупь, комок затвердевшей глины. По инструкции корку следовало разбить, и перья - это было ключевой момент - должны были остаться в глине.
В животе урчало, слюни текли. Мы разломали нечто твердое и горячее в темноте, и, если в округе водились волки, то все они почувствовали за много километров восхитительный аромат. Эх, молодость, у нас не было с собой даже ножа, не то что тарелок с салфетками. Налобных фонарей тогда тоже не водилось, не было и обычного.
Мы руками ломали, раздирали и ели, как первобытные люди. Почему мы не отнесли блюдо в отряд? Видимо, было уже очень поздно, и все спали. А мы были голодные и нетерпеливые. Гусь вкусно хрустел на зубах:
- Корочка! - весело комментировали мы.
Ага, только откуда она могла взяться внутри глиняной скорлупы?
На утро мы с другом слегли и не пошли на работы. Живот жутко болел - к нам пришло осознание, что вместо корочки мы наелись обычной глины. С тех пор каждый раз, когда я встречал тему о пользе глины в лечебных целях, я посмеивался и говорил про себя: вполне может быть - главное не не смешивать с гусем!