Эта статья написана в связи с показом по телевидению сериала "Зулейха открывает глаза" и связанной с ним полемикой. Фильм снят по роману, т.е. по вымышленным событиям, я же поведаю вам историю из жизни моих предков, даже имена героев указаны подлинные.
Мой прадед Сергей Никифорович был незлобивым, трудолюбивым и основательным человеком. Женился он по любви и всю жизнь любил и уважал супругу свою Пелагею Андреяновну. Жизнь крестьянской семьи в прошлом веке была трудной: тяжелая работа на земле от зари до зари, практически без выходных, а средств для более-менее сносной жизни все равно не хватало. Поэтому многие мужики-крестьяне уходили на сезон в город, на заработки, оставляя на хозяйстве жену, детей да наемных работников. В 20-е годы прошлого века трудился «в отходе» и Сергей Никифорович. Во времена НЭПа он работал в Москве, мостил камнем улицы, был руководителем артели каменотесов.
Дома ждали его любимая жена и четыре дочки. Пелагея Андреяновна была женщина боевая, работящая, строгая, но справедливая. Хозяйство вела крепкой рукой, а в помощь на уборку урожая всегда нанимали работника – в своей-то семье одни девки были. Когда Сергей Никифорович приезжал поздней осенью домой, все страдные дела были уже закончены, поэтому ему оставалось только что-то поремонтировать, поплотничать. Отец очень любил дочек, всегда привозил им в подарок московские наряды, а долгими зимними вечерами – вот руки-то золотые – для себя столярничал, изготавливал красивую резную мебель – сам любил красоту и женушке своей и девочкам хотел жизнь украсить. Так они и жили, хоть и трудно, да ладно, не ссорились, не пьянствовали, другим не завидовали.
Когда началась коллективизация, районные начальники стали соревноваться – кто быстрее да больше крестьян загонит в колхоз, кто быстрее да больше «кулаков» раскулачит. Районные начальники, а за ними и местные деревенские активисты… Сергей Никифорович был, как всегда, на заработках, жене прислал письмо, чтобы в колхоз вступать не спешила, это дело добровольное, обмозговать надо.
Ну, раз в колхоз не вступают да живут справно – значит, кулаки, надо раскулачивать. Раскулачивать Пелагею Андреяновну активисты явились в июне, поздно вечером. Пьяненькие, припомнили все – и острое словцо в адрес лентяев, и московские наряды дочек, и наемных батраков, и хозяина – богача, в Москве жирующего: «А ну, выгребайте свое добро, эксплотаторы! Несите в правление колхоза!»
Пелагея Андреяновна не растерялась: «Мандат покажите! Что вам надо в правление – забирайте да несите сами!» А сама потихоньку велела девкам все платья и юбки на себя надеть. Активисты забрали для «нужд правления» одеяла, скатерть, посуду… Но главное – не давала покоя им мебель: «А ну, ребята, выноси буфет и шифоньер!». Принялись ребята выносить, а не получается: резные красивые шкафы в двери не пролезают, - Сергей Никифорович же их дома смастерил. Тогда активисты принесли пилу да топор, располовинили шкафчики и в таком виде потащили в правление.
В дальнейшем раскулачивание приобрело такой оборот: девочек выгнали из школы – «нечего кулацким девкам учиться, с них и трех классов хватит», скотину и земельный надел обобществили. Сергей Никифорович домой не появлялся, справедливо полагая, что поедет он с семьей в места далекие, северные. А неграмотная (!) Пелагея Андреяновна стала бороться за свои права. Вооружившись газетой со статьей Сталина «Головокружение от успехов» и положительной характеристикой от своих бывших наемных работников, эта мужественная женщина, не мешкая, обратилась в суд районный и выиграла его. Когда «колхозный актив» подал на апелляцию в область, с блеском выступила и в областном суде. Вот маленький кусочек:
- Применяете ли Вы в своем хозяйстве машины? – спрашивает прокурор.
- Применяю, - с достоинством отвечает Пелагея Андреяновна.
- Какие?
- Дратва да шило – вот мои машины! Валенки подшиваю.
В общем, областной суд полностью восстановил крестьян Бойковых в правах. Девочки после двухлетнего перерыва снова пошли в школу, Сергей Никифорович в колхозе плотничал, а Пелагея Андреяновна стала бригадиром, и всегда ее бригада в передовых ходила.
Буфет и шифоньер, скособоченные, «украшали» кабинет председателя колхоза. Новый председатель велел мебель пустить на дрова – так и закончила свой короткий век с любовью сделанная красота… Ну, да много всего с тех пор было: и хорошего, и плохого
Зато сейчас, через много лет, приезжая в район Красной Пресни или в Московский зоопарк, я обязательно иду постоять на брусчатке у высотки на Кудринской площади (ранее площади Восстания) – я абсолютно точно знаю, что камни эти мостил мой прадед. Вот так – колхозы кончились, а мостовая осталась.
