В детстве, когда я училась в школе. У меня всегда по рисованию была стабильная и твёрдая тройка. Берясь за краски или карандаш максимально, что я из себя могла выжать, так это срисовать с какой ни будь картинки, какое то жалкое подобие чего нибудь. И где то в глубине моей души оставался комплекс неполноценности в связи с этим. Я признаюсь честно, когда смотрела как красиво могут рисовать люди я завидовала. Я восхищалась и восхищаюсь этим даром.
Я была невероятно счастлива когда у нас в свободной продаже появились картины по номерам. Сначала этот процесс очень даже радовал. Муж мне сколотил из валявшихся на даче досок мольберт и я с наслаждением чувствовала себя художником. Но потом свои так называемые картины никому не показывала. В очередной мой творческий вечер я поняла, что не дают эти картины самовыражения. Ты просто как зомби под микроскопом выискиваешь на холсте мелким шрифтом написанные цифры и ляпаешь одну и ту же краску в эти цифры. Радость была больше уже не от творчества а от очередной найденной тобой в течении 10 минут заветной цифры. Масла в огонь подлила ещё моя мама, которая только по прошествию 40 моих лет, рассказала, что оказывается по отцовской линии мой прадед был Художником. Можете представить как я опешила узнав всё это. Ведь хотя бы даже просто научиться рисовать, пусть даже ромашку было моей мечтой.
И вот в свои 40 с небольшими копейками я взяла себя в руки и пошла в студию где меня сразу научили хоть каким то азам рисования. При всём этом я рисовала сразу маслом без предварительного наброска а вот так, на тебе, на белом холсте и не кистями а мастихином.
В детстве, когда я училась в школе. У меня всегда по рисованию была стабильная и твёрдая тройка. Берясь за краски или карандаш максимально, что я из себя могла выжать, так это срисовать с какой ни будь картинки, какое то жалкое подобие чего нибудь. И где то в глубине моей души оставался комплекс неполноценности в связи с этим. Я признаюсь честно, когда смотрела как красиво могут рисовать люди я завидовала. Я восхищалась и восхищаюсь этим даром.
Я была невероятно счастлива когда у нас в свободной продаже появились картины по номерам. Сначала этот процесс очень даже радовал. Муж мне сколотил из валявшихся на даче досок мольберт и я с наслаждением чувствовала себя художником. Но потом свои так называемые картины никому не показывала. В очередной мой творческий вечер я поняла, что не дают эти картины самовыражения. Ты просто как зомби под микроскопом выискиваешь на холсте мелким шрифтом написанные цифры и ляпаешь одну и ту же краску в эти цифры. Радость была больше уже не от творчества а от очередной найденной тобой в течении 10 минут заветной цифры. Масла в огонь подлила ещё моя мама, которая только по прошествию 40 моих лет, рассказала, что оказывается по отцовской линии мой прадед был Художником. Можете представить как я опешила узнав всё это. Ведь хотя бы даже просто научиться рисовать, пусть даже ромашку было моей мечтой.
И вот в свои 40 с небольшими копейками я взяла себя в руки и пошла в студию где меня сразу научили хоть каким то азам рисования. При всём этом я рисовала сразу маслом без предварительного наброска а вот так, на тебе, на белом холсте и не кистями а мастихином.
Сейчас я ощутила, что мой детский комплекс улетучился. Ведь пришло сознание и понимание, что не всем ты и твои картины могут нравится. Не всё я должна делать идеально. И главное: Я избавилась от комплекса твёрдой троечницы по рисованию.
Начинать никогда не поздно, надо идти и делать.
PS: Картину со слонами рисовали уже с мужем для совместной творческой реализации.
Сейчас я ощутила, что мой детский комплекс улетучился. Ведь пришло сознание и понимание, что не всем ты и твои картины могут нравится. Не всё я должна делать идеально. И главное: Я избавилась от комплекса твёрдой троечницы по рисованию.
Начинать никогда не поздно, надо идти и делать.
PS: Картину со слонами рисовали уже с мужем для совместной творческой реализации.
