Виталий Каберник. Игорь Галабурда
В Дзене было немало статей о российской ПРО. Но мало кто из читателей в курсе, что системы А35/135, которые стояли или стоят на вооружении, были не единственными её проектами. Профессионалы знают, что в оборонке всегда существовала конкуренция идей, проектов, целых направлений. Многие разработки так и не были приняты на вооружение. Тем не менее средства и ресурсы, потраченные на них, не были «выброшенными». Зачастую победившие в конкурсах проекты использовали какие-то решения из неосуществлённых.
Одним из таких проектов, который не был доведён до постановки на вооружение, но был очень полезен для развития техники, был проект системы ПВО/ПРО С-225 Азов.
Развитие технологии МБР в 1960-х шло семимильными шагами, и было ясно, что массовое их использование в качестве основного оружия для нанесения ядерного удара совершенно неизбежно. Сразу после запуска первого ИСЗ СССР в 1957 году, США приступили к разработке МБР «Минитмен», бросив все силы на то, чтобы достичь постановки ее на вооружение в самые сжатые сроки. Ракета эта должна была стать в первую очередь массовой, рассчитанной на производство крупной серией. И к 1963 г. первые образцы уже начали заступать на боевое дежурство сразу ракетными крыльями по 150-200шахт в каждом. Количественный перевес создавался очень неприятный, и впервые в истории ракетно-ядерного противостояния стал осуществим массированный ядерный удар с многократным резервированием по поражению целей.
СССР ответил разработкой своей массовой МБР, УР-100, той самой, которую по выражению Хрущева планировалось изготавливать с той же скоростью, как и сосиски на комбинате. Это была технологичная и простая ракета, но её Генеральный конструктор Челомей, полагая, что ракета станет основной для СЯС СССР и будет производиться в огромных количествах, предложил для нее и второе применение: использование в противоракетной обороне.
Предложение использовать УР-100 в качестве противоракеты было сформулировано как тема научно-исследовательской работы «Система ПРО Таран». Она по замыслу Челомея являлась частью разработки «Интегрированного оборонно-наступательного океаническо-сухопутно-космического комплекса». Это гигантская глобальная система должна была обеспечить СССР уход на 50 лет вперёд от США в стратегических вооружениях, что сделало бы бессмысленными попытки догнать и остановило бы гонку вооружений.
Сегодня у мирного человека от концепции «Тарана» могут надолго встать дыбом волосы, но во времена подготовки к тотальному термоядерному конфликту она казалась не просто реалистичной, а заведомо меньшим злом, чем потеря всего промышленного потенциала страны под массированным ядерным ударом. Суть предлагаемой системы ПРО была в использовании тех же самых МБР УР-100 в том же ядерном оснащении, но с упрощенной системой наведения, в качестве противоракет для массового использования. Навстречу удару противника должны были стартовать одновременно много – тысячи – МБР, часть из которых направлялась бы с визитом в США, а часть подрывалась бы в ближнем космосе на встречных траекториях для вражеских ракет. Мощности не жалели: каждая из УР-100 в противоракетном оснащении должна была комплектоваться БЧ на 10 Мт. Кстати, «УР» в названии означало как раз «универсальная ракета», и в 1963 г. ее начали проектировать в двух вариантах применения сразу. Но уже в 1964 г. разработку «противоракеты» свернули, когда Хрущеву доложили, что для отражения удара противника 200 и более 10-Мт ядерных устройств придется взорвать над территорией страны, и все радиоактивные осадки прольются на нашей же территории.
Принципиальная схема работы системы ПРО "Таран"
Тему «Таран» закрыли, но у неё было продолжение, которое оказалось куда более успешным, хотя и не стало серийным комплексом: система С-225 Азов. На стадии уже первых грубых расчетов стало ясно, что челомеевский «Таран» неизбежно пропустит какие-то БЧ, и их придется «достреливать». Предполагалось, что этих БЧ будет довольно много, из чего сделали вывод о том, что разрабатываемый комплекс должен стать тоже массовым и по возможности дешевым, а также возимым, чтобы его можно было развертывать вблизи прикрываемых объектов в сроки порядка нескольких недель. Система А-35 к тому моменту уже строилась для прикрытия Москвы, но считалась громоздкой и устаревающей. С-225 должна была ее дополнить, а также встать на дежурство в удаленных регионах, но при этом не проектировалась самостоятельной. Это была «ПРО по дешевке», минимально необходимый стрельбовый модульный комплекс.
Постановлением Совета Министров и ЦК КПСС головным разработчиком аванпроекта системы С-225 было определёно КБ-1 - это нынешний концерн «Алмаз», здесь были созданы все «большие» ЗРК от С-25 до С-500. Генеральным конструктором назначен выдающийся учёный и конструктор Расплетин Александр Андреевич, создавший ряд ЗРК, но главное - одного из «китов», на которых стоит ПВО, да и не только она, - теорию автоматического управления, а противоракетами поручили заниматься Главному конструктору ОКБ-2 Грушину.
Для упрощения системы с прицелом на массовое (насколько это вообще возможно для такой сложной системы) развертывание из нее выкинули все ненужное. В составе комплекса оставили только РЛС наведения - РСН-225 (возимую, оборудование в контейнерном исполнении), станцию передачи команд – СПК - на ракеты-перехватчики, вычислительный комплекс, также в контейнерах и, конечно, пусковые установки противоракет в том количестве, которое будет сочтено необходимым
Несмотря на огромное количество оборудования комплекс всё же оставался возимым. Самый громоздкий элемент – РСН-225. Если первый прототип устанавливался на мощном бетонном фундаменте, то последующие предполагалось ставить на основание антенного поста от комплекса С-200.
С-225 проектировался одноканальным по цели и «двух-с-половиной канальным» по ракете. Третья ракета в очереди сопровождалась, но не управлялась. Её двигатель заканчивал работу позже первых двух и сигнал ответчика не пробивался сквозь ионизированный факел. Никаких средств обнаружения целей в него не входило – предполагалось, что первичное целеуказание в формате «траектория где-то там» он будет получать от внешних РЛС системы предупреждения о ракетном нападении или других сенсоров, имеющихся в наличии в окрестностях прикрываемого объекта, например от РЛС Минца РО-1 или РО-2, расположенных в Мурманске и Риге. В крайнем случае допускалось и оптическое первичное позиционирование РЛС наведения по следу, оставляемому входящей в атмосферу БЧ МБР. Средства селекции ложных целей изначально не предусматривались – предполагалось, что их к этому моменту отсечет атмосфера. Второстепенным режимом работы комплекса был противосамолетный – ракеты позволяли поражение слабо маневрирующих аэродинамических целей на большой дальности. Ходят, впрочем, слухи, что этот режим так и остался на бумаге и был придуман конструкторами для того, чтобы тему С-225 не зарезали вместе с «Тараном».
В этом «простом и дешевом» комплексе самыми сложными компонентами должны были неизбежно стать РЛС и сами противоракеты. Хотя и эту часть пытались предельно упростить. Система наведения противоракет была спроектирована простейшей радиокомандной – это потом окажется единственно верным решением. Более того, поскольку ракеты рассчитывались на перехват целей, идущих по предсказанным траекториям, а также из-за эффекта экранирования сигнала мощным факелом двигателя, они начинали управляться только на конечном участке, «встреливаясь» в «точку встречи» предсказанной траектории. Ракета на начальном и среднем участках управлялась только встроенным программным устройством, а система управления пуском с высокой точностью определяла требуемый момент старта.
Ракет для комплекса проектировалось две: 5Я27 средней дальности и 5Я26 малой дальности
Противоракета средней дальности 5Я27 комплекса С-225. Дальность перехвата баллистической цели до 200км, высота до 100км. Но такие параметры могли обеспечиваться только при наличии ядерной боевой части - 2-3Мт. Радиокомандный метод уже не может на таких дальностях обеспечивать нужную точность, а аэродинамические рули на таких высотах - маневрирование с нужными перегрузками. Рулевые микродвигатели ещё не были достаточно отработанной технологией.
Ракета 53Т6. Ранее называлась ПРС-1, а до этого 5Я26. Обеспечивает перехват баллистической цели на высотах до 45км и дальности до 120км. Продольная перегрузка при старте - 300G. Максимальная скорость 4км/с, расстояние 100км преодолевает за 27с. А вы говорите Бугатти, Бугатти…
Разработка их шла с отставанием от графика, но причины были вполне объективные: постоянно менялась концепция, разработка 5Я26 передавалась от КБ «Факел» к КБ «Новатор», а еще конструкторы впервые для себя столкнулись с нюансами гиперзвука: необходимостью передавать управляющие команды на объект, который движется в экранирующем плазменном облаке со скоростью около 4 км/с. Внешняя обшивка при этом через несколько секунд после пуска нагревалась до 2000гр. Из-за этого же плазменного кокона использование привычных систем полуактивного наведения также оказалось невозможным – оставался только вариант радиокомандного. Ракета 5Я26 была переименована в ПРС-1, а после модернизации под обозначением 53Т6 вошла в состав действующего ныне комплекса ПРО А-135 Амур.
Реально обе ракеты следует считать высочайшим техническим достижением. Чудовищные перегрузки и скорости, которые они развивали, обеспечивались применением в двигателе быстрогорящего топлива с добавлением алюминиевой пудры, огромного сопла.
Тем, кто кричит "про мультики". Более чем 50-летний опыт работы с гиперзвуковыми управляемыми ракетами.
Продолжение статьи здесь.