Российский ученый, трансгуманист и футуролог Данила Медведев рассказал Season Passed несколько сценариев, по которым может пойти (или не пойти) прогресс планеты и России после глобального кризиса и пандемии.
Первое знакомство с сегодняшним спикером произошло еще в декабре 2018 года. Тогда, наша редакция, вдохновившись проникновенным голливудским фильмом «Ванильное небо», о странностях перехода души между жизнью и смертью с помощью криотехнологий, вышла на инновационную российскую компанию «КриоРус». Эта компания, сошедшая словно с кадров фильма, обещала (впрочем, и обещает сейчас) каждому желающему фактически получить вторую жизнь после смерти. И желающие есть, об этом вы можете прочитать здесь. Тогда мы и познакомились с сооснователем компании Данилой Медведевым.
Наш спикер не только талантливый ученый, но и футуролог. Специально для Season Passed он спрогнозировал несколько реалистичных сценариев развития сегодняшних событий, которые на многие годы вперед могут определить нашу жизнь. Будет ли мир похож на киберпанковский эксперимент в стиле «Бегущего по лезвию» Риддли Скотта, или же мы дружно движемся в сторону «Большого брата» из романа «1984» надев цифровые номера на руку? Об этом всем и рассказал Данила Медведев.
- Скажите пожалуйста, учитывая нынешнюю глобальную ситуацию, что в дальнейшем будет с миром? Не будет ли он похож на «глобальный концлагерь», как описывал Джордж Оруэлл в «1984»? Сейчас многие этого боятся. Или же мир плавно будет переходить в эпоху киберпанка а-ля «Бегущий по лезвию»?
- Сейчас мы наблюдаем кризис образов будущего. Та модель, которая была описана в 60-е и 70-е годы, модель некоего жанра «киберпанк», должна быть обновлена, потому что перестала соответствовать действительности. В мире накопилось много проблем и противоречий: проблема глобального потепления, проблема неравенства и коррупции, проблема отсталого развития технологий коллективного интеллекта, проблема «нанотехнологий» и замедления научно-технического прогресса. Эти проблемы должны найти какое-то свое разрешение. Однако, как это будет решено – мы пока до конца не понимаем, ибо у нас нету развитой футурологии. С другой стороны – у нас нет нормальной теории истории, которая поддержала бы развитие футурологии. Сейчас мы находимся в точке, где есть множество траекторий будущего.
Футуролог считает, что мы (мир) сейчас находимся в опасной точке, когда могут происходить глобальные катастрофы и стагнация, глобальные и локальные конфликты, космические угрозы, и огромное количество рисков на нашей планете. В любой момент мы можем перейти на сваливающуюся траекторию – войти на несколько сотен лет в глобальный кризис, из которого так просто не выберемся. Также возможна ситуация постепенного угасания, кризиса из-за сложностей в управлении, из-за не справляющейся мировой системы. Сюда можно отнести и кризис управления в Японии, где прекратился экономический рост, в Великобритании, где это привело к таким последствиям как «Брексит», Америке, с ее недовольной аудиторией Трампа, России, где половина ВВП выводится за рубеж. Даже без глобальной катастрофы мы встанем на «паузу» и начнем угасать. И, как это было с Римской империей, с цивилизацией, которая буквально исчезла, то же самое может произойти и сейчас, уверен наш эксперт.
- С другой стороны, могут произойти и позитивные изменения в траектории. Те концепции, которые были заложены в 80-х, вокруг идей трансгуманизма и постчеловечества, остаются возможными. Есть отдельная траектория, в которой мы строим утопию: побеждаем старение, достигаем бессмертия, решаем проблемы материального производства, и все общество входит в нео-технологическую утопию. В таком случае у нас будет около 100 лет идеального и комфортного существования, ну как в идеале было в Древней Греции, когда все занимались только философией, наукой и не было преступности.
- Как выбирать между всеми этими вариантами, описанными вами?
- Есть множество инструментов, но на нормальной основе никто этим не занимается. Я в прошлом году запустил проект по глубокой футурологии, в котором мы в том числе делаем мероприятия вместе с форсайт-центром ВШЭ, с разными экспертами и специалистами. И там наша цель – вдохнуть новую жизнь в футурологию, чтобы некое академическое качество соединить со смелостью размышлений про глобальные перспективы.
- Если вернуться к формулировке вопроса про «глобальный концлагерь» – то он абсолютно реалистичный, но, как и с остальными сценариями, пока не очень ясно, каковы условия его срабатывания, и как его будут выбирать лица, принимающие решения. Возможно, как описано в одном из допустимых сценариев - «глобальный концлагерь» станет способом борьбы с потеплением, когда США и Китай могут решить, что продолжение добычи сланцевой нефти для них — это хорошая перспектива, а для того, чтобы бороться с климатической угрозой, они подождут некоторое время и позже скажут о создании некоего мирового правительства, с помощью которого будут решать эту проблему. И вот с помощью такого плана некий «глобальный концлагерь» может быть выстроен. Но по-большому счету, то, что описывал Джордж Оруэлл уже реализовалось сейчас, пусть в каком-то варианте, маскирующемся под свободу и демократию. Но то виденье, которое предполагал автор в своем изречении «Большой брат следит за тобой» - оно уже реализовалось через мобильные устройства. То есть даже Оруэллу при всей его фантазии не могло прийти в голову, что телеэкраны окажутся мобильными, и люди будут всегда их носить с собой. Главный герой из романа «1984» мог выбраться из дома и пойти в определенные места, где чувствовал себя в безопасности. В фильме «Эквилибриум» можно было выбраться из города, и чувствовать себя в относительной безопасности также. Но сегодня в Москве на полном серьезе реализована ситуация с электронными пропусками и приложениями на мобильном телефоне. Понятно, что это сделано ради общего блага, но тем не менее эта одна из реализаций сценария с «Большим братом» из романа, который также заботился о населении, всех любил и помогал.
- Что будет с Россией и ее гражданами?
- На данный момент ситуация в целом стабилизировалась, то есть мы наблюдаем по сути парадоксальную ситуацию. С одной стороны, Россия является сейчас независимой страной, которой удалось выйти из-под диктата различных западных элит, который был сформирован в 90-е годы. Но 90-е также породили «опухоль» коррупции, с которой существующая власть ничего не смогла или не захотела сделать. Но при этом нужно понимать, что такая ситуация присутствует во всем мире. Однако в целом, у российской системы есть свой суверенитет, другое дело, что за это приходится платить большую цену. Здесь остается надеяться на то, что система содержит внутри себя какие-либо механизмы развития, и эти механизмы могут быть запущены. Главное, чтобы различные инициативы реализовывались эффективно. Соответственно, наиболее вероятная ситуация – это спокойное существование без каких-либо катастроф, если не считать катастрофой то, что уже произошло.
«Но говорить о том, что произойдет что-то хорошее и мы можем прийти в будущее, в какой-либо из интересных миров: либо «киберпанк», либо мир с освоением космоса, либо мир утопии – такого потенциала пока что нет. При этом есть интересный момент, что последние 20-30 лет в мире происходила глобализация, которая сформировала другие механизмы управления, так называемые транснациональные механизмы, где управляющая элита – это транснациональный капиталистический класс. И если смотреть на это, то возникает вопрос насколько корректно говорить о развитии России как таковой, потому что не страна должна являться объектом рассмотрения. Такими объектами должны быть международные организации, которые могут развиваться в том числе и на территории России с российскими работниками. И вот тут возникает парадоксальный выбор: что же делать? Встраиваться ли в глобальную систему, что будет сложно из-за того накопленного к Советскому Союзу на Западе количества ненависти. А для того, чтобы развиваться самостоятельно – нет достаточного количества ресурсов. Поэтому остается надеяться на какой-либо кризис, который как обычно заставит всех нас шевелится. Как говорится «русский мужик начинает работать только тогда, когда наступает коллапс. Но тут, конечно, непонятно, что за коллапс должен быть, и какая за ним последует стабилизация», - заключил Медведев.