Несколько тезисов Александра Аузана, которые хотелось бы выделить, по итогам его интервью (видео см. в конце)
То, что произошло, нельзя было предсказать, но этого можно было ожидать.
Глобализация, усиление связей между народами, всегда чем-то оплачивалось. Создание Римской империи было оплачено, т.н., Антониновой чумой. Создание Византийской империи - Юстиниановой. Черная смерть - это плата за создание Монгольской империи. Covid-19 - это цена за современную глобализацию. Такие ситуации хорошо описаны в экономической теории понятием "внешний шок". На протяжении человеческой истории они нередко меняли не только динамику экономики, но и бывало, что и ее тип.
Из-за внешнего шока человечество теряет время, ресурсы, жизни. Но при этом получает шанс на обновление.
Чума унесла с собой жизни трети населения средневековой Европы и половины жителей Италии. Интересно, что сегодня история повторяется: Италия вновь принимает на себя главный удар. Когда оказалось, что надо по-другому жить и как-то обустраивать мир вокруг, то в нашей истории родилось то, что потом назвали "Новое время".
Другой пример - Малый ледниковый период. Похолодание в Европе и Азии в 16 веке. Эпидемиологические исследования Натана Нана показали, что нации, наиболее пострадавшие от оледенения (в т.ч., многие народы России), приобрели наиболее динамичную культуру, способную к переменам.
Какой толчок нам даст эта пандемия? Пока что можно уверенно говорить только о том, что мы все быстрее принудительно входим в цифровую эпоху.
Для многих правительств эпидемия оказалась очень кстати.
Если мы посмотрим на повестку дня многих правительств мира в 2019 году, то в ней оказались очень неудобные для них вопросы: социальное неравенство и изменение климата. Чтобы решить вопрос с социальным неравенством - нужно договариваться со своими элитами. Чтобы решить вопрос с климатом - нужно договариваться с элитами других стран. Теперь из-за эпидемии эти вопросы отходят на второй план, и даже частично решаются сами собой.
Для импортозамещения настал час истины
Сегодня, когда правительства начинают резать международные связи, мы начинаем понимать насколько тесно мы были связаны. Сейчас станет ясно, насколько импортозамещение в России реально работает. Мне кажется, что всё не так хорошо, как хотелось бы.
У нас есть хороший опыт выхода из кризиса 2008-09 годов.
Тогда правительство Путина пошло по линии накачки спроса. Подняли пенсии, повысили зарплаты бюджетникам. Так что, несмотря на рекордное падение промышленности, доходы населения быстро восстановились. Россия мягко вышла из кризиса. Страна вполне может повторить этот успешный опыт. Тем более, что это соответствует январскому посланию Президента и программе правительства Мишустина. Однако, есть нюанс, который может сильно повлиять. Тогда власть и население состояли в браке, а сегодня они разведены.
В 2018 году распался брак между властью и населением.
До 2010 года в России общество и власть жили в состоянии потребительского брака, когда население в обмен на возможность роста материального благосостояния, соглашалось с властью по политическим пунктам брачного договора.
В начале 2010-х возник вопрос: хорошо, общество потребления мы построили, хочется чего-то еще важного, нематериального. Общество предложило решение - демократия. Власть подумала и дала свой ответ: хотите нематериального - супердержава устраивает? Огромная часть населения сказала да. После этого возник геополитический брак. И этот брак просуществовал до 2018 года. Во время этого брака материальные доходы населения падали, но поддержка власти росла.
В конце 2017-го года экономика понемногу стала восстанавливаться, доходы расти, но вниз они не доходили. И доверие населения к власти начало снижаться. Пенсионная реформа была одним звеньев этого тренда, но не ключевым событием. Брак распался.
Январское послание Президента (2020) - это попытка построить отношения заново, это его предложение руки и сердца россиянам.
Президент фактически обращается к людям среднего класса (нижняя страта) и ниже, которым предлагает меры как прямой поддержки, так и разные модели социального контракта, смысл котрого: вы делаете - мы платим. По сути, он предложил новую модель социальной справедливости. Пока непонятно поняли ли стороны друг друга и договорились ли - слишком мало времени прошло и эпидемия началась. Но важно, что для реализации этой программы нужен серьезный экономический рост и развитие страны.
Удастся ли запустить экономику России после эпидемии зависит как от внешних, так и от внутренних причин
Основным потребителем углеводородов является Китай. Из-за эпидемии страна прекратила работать целиком. Поэтому первая компонента кризиса - это падение спроса.
Вторая компонента - это предложение. Основные участники предложения образуют картель, в котором периодически возникают споры о том, кто какую роль должен играть, насколько ограничивать добычу. Такой кризис возник и в 2020 году.
Дальше - сложнее. Есть разные точки зрения на то, кто и почему начал нефтяную войну. Однако важно не это, а что будет дальше?
Рынки рушатся, и на нефтяном рынке началась борьба всех против всех, в которой каждый пытается доказать, что у него доля больше, а предложение лучше. В частности, козырь России в том, что у нас самые большие разведанные стратегические запасы. Но основное сегодня - это, все же, не предложение, а спрос. То, насколько быстро пандемия будет закрывать производство. Только уже не в Китае, а в Европе и США.
Эпидемия пересмотрела график международного экономического развития. Если в январе мы прогнозировали мировой кризис в 2022 году, то из-за пандемии сроки сдвигаются уже на этот год.
Для России сегодня критично отладить ситуацию внутри страны.
И один из важных вопросов - это коррекция работы институтов так, чтобы снизить огромные транзакционные издержки. В т.ч., это касается и взаимодействия силового и предпринимательского блоков.
Есть всего два способа контроля элит над инструментам насилия. Либо элиты делят ведомства силового блока между собой, либо они управляют им вместе. Есть исследование "Насилие и социальные порядки", оно наглядно показало, что если вы идете по первому пути, то плохо развиваетесь. Оптимально развитие по второму пути.
В СССР силовые структуры контролировались коллективно. Великий маршал Жуков был устранен не только из армии, но и вообще из общественной жизни. Андропов после назначения на пост Генерального секретаря был изолирован от родного КГБ. И это было правильно.
Что произошло в постсоветской России? Силовые структуры попали в условия не только политико-административной конкуренции, что есть всегда и везде, но и в условия экономической конкуренции. Но при этом они имеют сверхэкономические инструменты. В результате образовалась конкурентная война силовых структур - чрезвычайно тяжелая институциональная ситуация, генерирующая огромные транзакционные издержки, неподъемные в условиях мирового кризиса.
На мой взгляд, у элиты есть общая заинтересованность в том, чтобы прекратить эту ситуацию, но нет понимания как это сделать. В качестве предложения - Совет Безопасности мог бы стать таким коллегиальным органом управления. Только в него надо ввести экономический блок, чтобы считать последствия принимаемых решений, которые нередко зашкаливают.
Оригинал интервью здесь