Согласитесь, было бы странно, если бы у такого исторического города, как Таганрог, связанного с Петром Великим и Александром Первым, Чеховым и Раневской, корсарами и флотоводцами Екатерины II, не было бы своих городских легенд. И, как всякие уважающие себя легенды, они живут и процветают вопреки здравому смыслу и исторической правде.
В дальнейшем я еще расскажу таганрогские легенды и про паровоз, старый вокзал и прапорщиков; и про Каменную лестницу купца Депальдо и многие другие. Но сегодня речь пойдет о неистребимом в сознании таганрожцев мифе о нашей местной шелковице, что стала ни много ни мало, а целым Дубом из Лукоморья.
Но, по порядку…
Мало найдется в России людей, которые не слышали бы строки Пушкина про некий дуб с золотой цепочкой да про говорящего кота, что шныряет туда-сюда по оной цепи.
У лукоморья дуб зелёный;
Златая цепь на дубе том:
И днём, и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом;
Идёт направо - песнь заводит,
Налево - сказку говорит.
Хотя сама поэма «Руслан и Людмила» была закончена Пушкиным в 1820 г. (первое отдельное издание вышло в мае того же года как раз в дни ссылки Пушкина на юг), то вступление он дописал гораздо позже – лишь в 1828 году оно войдет во второе издание поэмы.
Мы все давно знаем и помним, что Александр Сергеевич никогда не употреблял слова просто так, и за каждым из них имеется особый смысл и предназначение. Интересный вопрос, откуда он их брал…
Источник первый – незабвенная Арина Родионовна. Сюжеты нескольких сказок были навеяны Пушкину именно ею. Но вот изложены по-своему – на то он и поэт.
«…Выпьем няня, где же кружка!
― Так вчерась все выпили, батюшка Александр Сергеевич». Из псковского фольклора.
Сравните со стихами Александра Сергеевича рассказанное няней: «У моря-лукоморья стоит дуб, и на том дубу золотые цепи, а по тем цепям ходит кот: вверх идет — сказки сказывает, вниз идет – песни поет».
Источник второй – мифы и легенды разных народов, что как-раз в начале XIX стали печататься во многих странах. А Пушкин следил за книжными новинками и был весьма образованным человеком. Свою роль сыграло и «Слово о полку Игореве», опубликованной Мусиным-Пушкиным еще в 1800 году, в котором имеются такие строки:
«А поганого Кобяка изъ луку моря
от желъзных великыхъ плъковъ половецкыхъ
яко вихръ, выторже:
и падеся Кобякъ въ градѣ Киевѣ,
в гридницѣ Святъславли».
В летописи также сообщалось, что русские сталкивались с половцами в южной степи: «юкоже преже в луцѣ морА быю хусА с ними крѣпко».
Половцы как-раз и были обитателями Лукоморья (Северного Приазовья) с которыми киевские князья постоянно враждовали.
Что ж, обратимся теперь к разным словарям и узнаем значение термина «Лукоморье».
Этимология этого слова довольно проста – оно происходит от старославянского «лѫкъ» и «море». «Лука» означает изгиб («лук», «излучина», «лука» (у седла). А море оно и есть море. То есть «лукоморье» буквально – изогнутый берег моря, бухта. Но встречаются и речные лукоморья, например, Обское (словари Ефремова, Ожегова, Даля).
Но еще «Лукоморье» не только обозначение морского излучистого берега, но и всего Севера России, который до ХV в. известен только по слухам и «был предметом баснословия» (словарь Ф. Толля).
А, согласно славянской мифологии, Лукоморье — заповедное место на окраине вселенной, где высится в небеса мировое дерево (у славян мировым древом был дуб) — ось мира, по которому можно попасть в другие миры (в небо и в преисподнюю). По этому дереву спускаются и поднимаются боги.
В исследованиях Н. М. Карамзина, А. Н. Афанасьева и А. А. Коринфского Лукоморьем иногда обозначали древнее Северное царство, где люди, словно медведи, впадают в зимнюю спячку, чтобы проснуться ровно к возвращению весеннего Солнца.
В «Слове о рахманех и о предивном их житии» Ефросина, как считают Б. А. Успенский и В. Я. Пропп, под Островами Блаженных подразумевается Лукоморье.
На некоторых западноевропейских картах XVI-XVII веков (Меркатора (1546 год), Гондиуса (1606 год), Масса, Кантелли и Витсена) Лукоморьем названа территория на правом (восточном) берегу Обской губы.
Сигизмунда Герберштейн в «Записках о Московии»: «в горах по ту сторону Оби из Лукоморских гор вытекает река Коссин. Вместе сэтой рекой берет начало другая река Кассима, и протекши через Лукоморию, впадает в большую реку Тахнин».
Пожалуй, хватит про Лукоморье! И вас утомил, да и сам уж слишком погрузился…
У меня сложилось стойкое впечатление, что термином «Лукоморье», как и словом «Украина», в разных частях нашего огромной страны и в разные времена обозначались сходные местности. И потому однозначно привязывать только к одному месту их нельзя в принципе. И потому свое лукоморье было и в Сибири, и в Приазовье, и Причерноморье и даже «на брегах Невы, где, может быть, родились вы или блистали, мой читатель».
А теперь самое время вернуться в Таганрог.
Шалости Пушкина в Южной ссылке
Утром 11 июня 1820 года, после ночлега в имении графа Платова в Еланчикской слободе, при въезде в Таганрог подняли шлагбаум, и в город въехал кортеж героя Отечественной войны 1812 года генерала Николая Николаевича Раевского.
Кроме двух дочерей – Софьи и Марии, путешествующих с гувернанткой Мятен, компаньонкой Анной Ивановной и французом Фурнье, а также младшего сына Николая и доктора Е.П.Рудковского, в одной из карет находился и Александр Сергеевич Пушкин.
Надо сказать, что почтовый тракт от Екатеринослава, по которому ехали наши путешественники до Таганрога, проходил по землям охваченным крестьянским восстанием, центр которого находился в селах Лакедемоновка и Голодаевка. Буквально накануне приезда картежа Раевского, к градоначальнику Таганрога прибудет заседатель Екатеринославской уголовной палаты Письменный с докладом про разгром крестьянами Лакедемоновки Таганрогской гарнизонной роты, посланной усмирить их. Так что путешествие через мятежные земли было чревато для путешественников. Но, к счастью, всё обошлось. Иначе и не взошло бы солнце русской поэзии…
В Таганроге высокопоставленных гостей размещают в доме Таганрогского, Ростовского, Нахичеванского и Мариупольского градоначальника, главного попечителя купеческого судоходства по Азовскому морю и начальника Таганрогского таможенного округа Петра Афанасьевича Папкова. Правда, дом на Греческой, 40 к тому времени ему уже не принадлежал, так как был продан им же городскому Строительному комитету под казённую квартиру для градоначальников.
Думаю, двум боевым генералом – Раевскому и Папкову – за торжественным обедом было о чем поговорить, вспоминая минувшие битвы. Пётр Афанасьевич к этому времени уже принимал в Таганроге высоких гостей – в 1816 году Великого князя Николая Павловича, в 1817 году Великого князя Михаила Павловича, а в 1818 году и самого Александра I.
Вот как Пушкин напишет впоследствии о Николае Раевском: «Свидетель Екатерининского века, памятник 12 года, человек без предрассудков, с сильным характером и чувствительный, он невольно привлекает к себе всякого, кто только достоин понимать и ценить его высокие качества».
Что же касается самого генерал-майора Петра Афанасьевича Папкова, то он был личностью ярчайшей, даже по тем неординарным временам. Происходил он из дворян Екатеринославской губернии. Прошел он русско-турецкую войну 1787-1792 гг., участвовал во взятии крепости Анапы. Затем попал на русско-польскую кампанию 1792-1794 гг., штурмовал под началом Суворова Прагу – предместье Варшавы. С апреля 1796 года Папков в Персидском походе и отличился при осаде и занятии Дербента. 3 августа 1800 года из рук императора Павла I он получил орден Св. Иоанна Иерусалимского, а осенью того же года стал полковником.
В начале 1800-х годов Папков служил несколько лет в артиллерийском управлении под началом А.А. Аракчеева, фактического создателя русской артиллерии XIX века.
Принимает Папков участие и в войне с Наполеоном, за что получает прусский орден «Pour le Méеrite». С 1808 по 1810 год Пётр Афанасьевич на посту санкт-петербургского обер-полицмейстера, где также отличился и при переводе в 1810 году в таганрогские градоначальники его награждают орденом Георгия III степени. На посту таганрогского градоначальника Папков проявил себя как умный и решительный администратор, многое сделавший для развития города. Вот только с греческим населением города у него не заладилось. Но это уже несколько иная история…
Кстати, его портрет под название «Портрет неизвестного военного» почти 100 лет висел в запасниках музея, пока год назад Алла Цымбал. Старший научный сотрудник нашего краеведческого музея, по орденам не провела идентификацию и не установила, что это именно Пётр Афанасьевич Папков.
О Таганроге генерал Раевский в своём письме к дочери Екатерине напишет следующее: «В Таганрог приехал я утром. Город на хорошем месте, строением бедный, много домов покрыто соломой, но торговлей богат и обыкновенно вдвое приносит доходу правительству против Одессы…».
Днём Пушкин осматривает Таганрог, гуляет в «Дубках» (балка Большая черепаха, где еще Петром Первым, а затем Екатериной Великой приказано было высеять дубовую рощу), катается по морю на яхте. К сожалению, не сохранились как-либо более достоверные воспоминания и высказывания Александра Сергеевича о нашем городе. Кроме известных строк об Александре I: «Всю жизнь провёл в дороге. Простыл и умер в Таганроге». Но и это другая история…
Ирония судьбы – опальный поэт ночует в доме, где уже бывал до этого его гонитель император. А в 1825 году именно в этом доме и скончается Александр I.
И теперь о самом главном, с чего и начинается наше повествование – о Лукоморье и дубе, с цепью, котом или без.
Некоторые неугомонные таганрогские народные горе-краеведы ничтоже сумняшеся заявляют, что именно Таганрог и есть то самое Лукоморье из «Руслана и Людмилы»! Не мог, дескать, поэт не оценить того, что город на берегу Таганрогского залива, чей изгиб и есть «лука моря». Да и легендарный дуб, якобы рос у дома градоначальника Папкова. Но это уже, пардон, все из области краеведческого фэнтази. К сожалению, это все тиражируется и тиражируется…
Начнем с того, что у дома Папкова, который впоследствии получит официальное название мемориальный музей "Дворец Александра I", действительно росло дерево, но не дуб, а шелковица. И посажена она была в конце века XIX. А в мае 2002-го это дерево сгорело, навсегда похоронив тайну «пушкинского дуба» и окончательно перейдя в область мифов.
На миниатюрах начала XIX века, где изображен дом Папкова нет никаких деревьев в поблизости. А рисовальщики в те времена были реалистами, и зарисовывали всё, что видели и вольностей не допускали. Да, и надо ли поэту видеть где-либо шелковицу, что бы превратить ее в дуб?
Так что, таганрогский миф о шелковице-дубе сам по себе, а поэтическая реальность гениальных строк Александра Сергеевича поэмы «Руслан и Людмила» сама по себе.
В 1986 году в Таганроге у подножья Каменной лестницы в память о визите поэта был установлен памятник Александру Пушкину. Скульптор — Г. В. Нерода, архитектор — П. В. Бондаренко.
Кстати, это единственный памятник в Таганроге, на котором нет никаких опознавательных надписей - кто это и когда установлен.
В 2002 году его в связи с реконструкцией Пушкинской набережной переместили в сторону яхт-клуба, заодно поменяв прежний прямоугольный пьедестал на круглый.
И напоследок, песня Владимира Высоцкого для поднятия настроения:))