Здравствуйте, уважаемые читатели. Сегодня я представляю Вам свой роман "Год Палача", главы которого буду выкладывать регулярно. Желаю Вам хорошего настроения в нелёгкие дни карантина и самоизоляции. Будьте здоровы и сохраняйте позитивное настроение.
СЕРГЕЙ МАРТИН
ГОД ПАЛАЧА
роман
Глава 1
МАРЬИН
Полковник Дедов накинул на плечи предложенный халат и не удержался, спросил прямо:
- Скажите, доктор, сколько времени уйдет на полное восстановление памяти? Полгода? Год?
- Трудный вопрос... На него вам никто точно не ответит. У вашего коллеги частичная амнезия - это совершенно определенно, а прогнозировать время реабилитации я не берусь. Это зависит от многих обстоятельств, но мы делаем все возможное, что в наших силах. - Заведующий отделением взглянул на встревоженное лицо полковника и оптимистично добавил: - Послушайте, Александр Михайлович, вашему майору феноменально повезло, ведь каждое из трех ранений могло быть смертельным. Он находился буквально на волоске от смерти... А с частичной потерей памяти жить можно. Конечно, он будет испытывать от этого определенный дискомфорт и вряд ли скоро сможет вернуться на службу, но и отчаиваться не следует. К тому же он помнит немало. Думаю, что со временем восстановится все... Марьин достаточно молодой и сильный мужчина, чтобы найти себе иное занятие.
- К сожалению, это будет сделать непросто, - тихо сказал Дедов.
- Почему же?
- Он не мыслит своей жизни без нашей службы. Да другого и не умеет.
- Ничего, научится... Ну, ладно, мне нужно идти. Не забудьте, что не больше десяти минут. Он еще слаб, а перенапряжение вредно.
- Да-да, я помню, доктор. Спасибо.
Полковник Дедов зашел в палату - все в ней сверкало чистотой, белизной и стерильностью - и осторожно закрыл за собой дверь, стараясь не беспокоить единственного пациента, лежащего в полудреме на кровати. Рядом мигала разноцветными глазками индикаторов стойка с какими-то хитроумными медицинскими приборами, а по экрану монитора бежали змеи графиков.
Полковник, присев на стул, с минуту задумчиво рассматривал бледное и осунувшееся лицо раненого, голова и шея которого были забинтованы. Тот приоткрыл глаза, и Дедов спросил:
- Ну как ты, Максим?
- Ничего, сплю все время... Голова кружится... А так - терпимо.
- Доктор сказал, что дело идет на поправку. Вот разрешил поговорить с тобой. Недолго. Ты сможешь?
- Да, Александр Михайлович, смогу... - полушепотом ответил Марьин.
Помолчав, Дедов ободряюще улыбнулся:
- Ничего, Максим, все будет в порядке, держись... Там в вестибюле твои ребята дожидаются, но пока разрешили только мне. В другой раз придем все.
- Спасибо.
- Максим, ты помнишь, что с тобой случилось? - осторожно спросил Дедов, внимательно взглянув на него.
- Смутно... кусками... Кажется, я ехал куда-то на своей машине... Помню, там было много людей... Лестница, я иду вниз... Потом какой-то тощий парень. Он украдкой смотрел на меня, но я заметил... Я что-то взял...
- Что взял, Максим? Пакет, портфель, коробку?.. - насторожился Дедов.
- Не помню... Что-то небольшое... в пакете. Может, книгу...
- Ну хорошо, а место? Место не припомнишь, где это было?
- Нет, смутно... Кажется, рядом был лес, много людей, все куда-то спешат...
- Может быть, автовокзал?
- Возможно... Скорее всего - там.
- Значит, ты взял сверток на автовокзале... в камере хранения? - закрепил результат Дедов.
- Да-да, точно...Теперь я помню это. Тогда мне еще показалось, что тот, худой, наблюдал за мной, когда я доставал сверток из ячейки... Но за мной не пошел, - слегка волнуясь, сказал Марьин.
- Должно быть, вел не один. Просто передал эстафету следующему. Максим, тебя нашли около семи утра в машине на перекрестке Зеленой и Спортивной... Вспомни, как все произошло? Тебя наверняка вели и на машине.
Марьин закрыл веки, пытаясь мысленно восстановить трагические для себя события, но перед глазами мелькали отдельные кадры, словно кто-то основательно поработал ножницами, вырезав целые куски из его памяти. От напряжения на лбу выступили крошечные капельки пота...
...Зеленый глаз светофора. Марьин нажал на педаль газа, пытаясь проскочить перекресток, но уже загорелся желтый свет, а вслед за ним и красный. Майор резко затормозил, засвистели покрышки, автомобиль повело в сторону, но не занесло, и он замер у самого перехода. В зеркале появился мотоциклист на шикарной "Ямахе", весь затянутый в черную кожу с заклепками. Он плавно подкатил и остановился слева от машины. Полированный лак обтекателя отбрасывал блики, поражая глубиной рубинового тона, а спаренные глушители сверкали хромом. Мотоциклист взглянул на Марьина сквозь тонированное забрало шлема и отвернулся...
Максим, поглядывая за светофором, прикурил. Загорелся зеленый... Потом пошли стоп-кадры, перемежаемые вспышками и провалами в темноту... Да, перед этим рука парня метнулась за отворот куртки... Вот она появилась вновь, указывая на Марьина невероятного размера пальцем. Но это не палец, это - пистолет с длинным цилиндром глушителя... Максим дернулся вперед, а на окне появилась дырка с паутиной трещин. Удар в шею, обжигающая боль...
Да, на перекрестке подъехал мотоциклист на "Ямахе", - тихо сказал Марьин, открыв глаза и взглянув на шефа. - Стрелял он... Но раньше его на хвосте не было.
- Ты уверен? - спросил полковник.
-Да. У автовокзала я тоже заметил мотоциклиста, но тот был на другой машине и ехал за мной недолго. Потом он где-то отстал...
-Грамотно вели, сволочи, - процедил сквозь зубы Дедов. - Похоже, на подготовку к охоте им хватило несколько часов.
- Я не понимаю, Александр Михайлович...
- Максим, ты помнишь наш разговор перед этим? Ну, ты позвонил мне вечером и попросил о встрече.
- Очень смутно... - прошептал Марьин.
- Потом ты пришел ко мне в кабинет и рассказал о тех материалах, которые тебе прислал Смирнов. Помнишь?
- Смирнов? Николай?
- Да, Николай Владимирович Смирнов. Твой "клиент". Вспомни, это очень важно, Максим, - осторожно настаивал полковник. - Ты же сам сказал, что он перед своей смертью переслал тебе документацию, способную взорвать всю преступную организацию города. На следующий день утром ты должен был привезти эти документы ко мне, но тебя перехватили по дороге. Ну, теперь вспомнил? - спросил он, видя отчаянные потуги Марьина соединить в нечто целое разорванные куски своей памяти.
Минуты через две майор тихо выдохнул:
- Да, Александр Михайлович, припоминаю...
- Отлично! Может, ты скажешь, что было в этих документах?
- Только очень приблизительно, ведь Николай прислал мне довольно толстую папку и несколько компьютерных дискет... К тому же теперь это не имеет значения, раз самих документов у нас больше нет. Нет доказательств, товарищ полковник... - Марьин виновато взглянул на собеседника и с горечью спросил: - Не могу понять, Александр Михайлович, как они узнали о существовании документов и о нашем разговоре? Кроме нас с вами, об этом никто не имел представления, даже мои ребята...
- Над этим и я ломаю голову, - нахмурившись, ответил Дедов, а затем спросил в свою очередь: - А сам-то что думаешь?
- Ну, с нашей стороны утечка исключена, значит, кто-то вел слежку за нами обоими... Но, Александр Михайлович, мы говорили у вас в кабинете... - внезапная догадка встревожила Марьина, сразу отразившись на его лице, - значит, нас прослушивали... Думаю, что микрофон был установлен задолго до этого и, возможно, не только у вас.
- Правильно, Максим, я тоже так решил, но... Проверка показала, что все чисто.
- Ничего?
- Ладно, майор, с этим мы разберемся обязательно. Ты мне вот что скажи, ты не делал копий с... посылки Смирнова?
- Нет, не делал... - тихо ответил Марьин. - А что?..
- Да нет, ничего. Единственно, твоя квартира в то утро сгорела. Поджог. Но ты не волнуйся, к твоему выходу отсюда она будет как новенькая. Ребята занимаются ремонтом, а начальство решает вопрос с выделением компенсации.
- Значит, поработали основательно? Интересно, кто все это организовал?
- Кто бы ни был, а ниточка-то ведет к нам, Максим, в Управление. Посторонний не смог бы установить аппаратуру в наших кабинетах. Соображаешь?
- Горбачев?!
- Похоже, ты был прав. Но улик-то опять нет! Ничего, я выведу эту сволочь на чистую воду. А ты выздоравливай побыстрей, мы с тобой еще поработаем, повоюем. - Дедов пожал Марьину руку и встал со стула. - Главное - вспоминай побыстрее, а раны заживут, - ободряюще подмигнув, он направился к выходу.
Вдруг дверь распахнулась, и на пороге появилась женская фигурка в белом халате и с полными пакетами в обеих руках. В палату она вошла пятясь и отбиваясь от медсестры, чей голос слышался за дверью.
- Куда вы, девушка! - строго выговаривала та. - К пациенту нельзя, только самым близким родственникам...
- А я и есть самый близкий... Я жена, - негромко ответила девушка, решительно прекращая диалог и пытаясь закрыть за собою дверь. Обернувшись, она встретилась с удивленным взглядом Дедова и вспыхнула смущенным румянцем, но тот мгновенно все понял и подмигнул ей. - Александр Михайлович, скажите, что мне можно... - с мольбой в глазах попросила посетительница.
Дедов, еще раз подмигнув, шагнул в коридор, и там зарокотал его глубокий голос:
- Извините, но эта дама действительно жена пациента. Я вас очень
прошу, пусть они поговорят. Ничто так не залечивает раны мужчины,
как любовь женщины...
- Ну, хорошо, только ненадолго, - уже мягче согласилась медсестра.
А Марьин в это время с удивлением смотрел на вошедшую. Наконец узнал ее и радостно воскликнул:
- Ирина?! Ты?..
- Я, Максим Максимович, - ответила девушка, подходя ближе к кровати и с нежностью разглядывая его. - Извините, что пришлось представиться вашей... женой. Но иначе сюда не проникнуть, а я очень хотела вас видеть, да и ребята передали кое-что...
- Спасибо, милая, присаживайся... - с благодарной улыбкой прервал ее Марьин. - Я рад, что ты пришла навестить меня. Сколько же я валяюсь? Уже не помню...
- Сегодня двадцатый день, - тихонько ответила Ирина и сочувственно посмотрела на него, - пятое ноября. Ничего, Максим... Максимович, вы поправитесь.
- Зови меня Максимом. Я ведь не такой уж и старый, - чуть улыбнувшись, сказал Марьин, наблюдая, как Ирина выкладывает на тумбочку фрукты и сладости.
Девушка взглянула светящимися глазами.
- Хорошо, Максим... Можно приходить к тебе каждый день?
- Я был бы счастлив, - ответил он, чувствуя, как быстрее начинает биться сердце. Помолчав с минуту, Марьин сказал совсем тихо: - Ты мне нужна, Ирина. Очень нужна...
* * *
Несмотря на оптимистичные прогнозы врачей, лечение затянулось и Марьин выписался из больницы за пару дней до Нового года. За ним приехали Ходаков и Ирина, которая привезла ему теплую одежду. Память понемногу восстанавливалась, хотя еще оставались многочисленные "темные пятна". После бурных и радостных приветствий Ходаков распахнул дверцу машины и сказал:
- Садитесь, Максим Максимович, отвезу с ветерком! У нас для вас большой сюрприз приготовлен!
- Ты меня совсем заинтриговал, Василий. - Марьин с наслаждением вдыхал морозный воздух и, словно музыку, слушал скрип снега под ногами. День был чудесный - морозный и солнечный, и настроение - ему под стать. Усадив Ирину, он разместился рядом с ней на заднем сиденье и шутливо воскликнул: - Трогай, ямщик!
Машина резво взяла с места и выехала на улицу. Марьин поглядывал в окно на предновогоднее убранство города и суету горожан, спешащих по магазинам, чтобы запастись к празднику всем необходимым. То тут, то там попадались пешеходы, несущие на плечах пушистых зеленых красавиц.
-Что нового на службе, Василий?
- Да вот недавно закрыли дело Смирнова, Максим Максимович, - немного смущенно отозвался Ходаков. - Дед поручил мне все закончить и поставить на нем точку. Пришлось выполнять. Вы уж извините, что без вас...
- Ничего, Вася, все в порядке, - успокоил его Марьин. - Какая разница, кто сделал последние формальности? Вся бригада поработала неплохо... Жаль только, что все так закончилось, победы не ощущается.
- Ничего, Максим Максимович, будут другие дела и победы, - оптимистично заметил Ходаков.
- У вас - будут, у меня уже нет...
- Это почему же? Разве мы не будем работать вместе?
-Да, Вася, я решил уйти... Я свое отвоевал, теперь ваша очередь, молодых...
- Какой же вы старик, Максим Максимович? Нет, мы вас не отпустим! Все ребята будут просить вас остаться. Вы не можете уйти, мы же знаем...
-Нет, Василий, я имел возможность и время хорошенько подумать над этим... Да и что мне делать в управлении с дырявой головой? Разве что бумажки перекладывать с места на место.
-Ну, это вы зря! Рано сдаваться, товарищ майор.
-А я и не сдаюсь. Просто реально смотрю на вещи... Ладно, не будем об этом.
-Хорошо, Максим Максимович, и то верно - время покажет... - охотно согласился Ходаков и, помолчав, перевел разговор на другую тему.
Вскоре они подъехали к дому Марьина и, поднявшись на лифте, остановились у двери квартиры. Ходаков и Ирина многозначительно переглянулись с заговорщическими улыбками и выжидательно посмотрели на своего спутника, удивленно разглядывающего новенькую, с иголочки стальную дверь.
-Вася, мы не ошиблись подъездом? - с сомнением спросил он. - Я что-то не узнаю...
-А вы проверьте, нажмите на кнопку.
Марьин позвонил в квартиру, и в то же мгновение дверь распахнулась и появились сияющие радостными улыбками лейтенанты Орлов и Мальцев.
- С новосельем, Максим Максимович! - хором поздравили они. - Принимайте квартиру!
-Спасибо, ребята... Спасибо... - смущенно и благодарно ответил Марьин, проходя в коридор и разглядывая совершенно новую отделку и мебель, стоящую в комнатах. - Я вам так признателен за все...
-Не стоит благодарности, товарищ майор, друзья ведь должны помогать друг другу. Вы бы тоже не остались в стороне, случись такое с кем-то из нас, - подвел итог Ходаков. - А теперь идемте к столу. Нужно же отметить ваше возвращение и новоселье.
В гостиной уже стоял накрытый стол, а в углу - наряженная елка. Марьин растерянно обвел все это великолепие взглядом и с восторгом выдохнул:
- Ну, ребята, вы даете!..
Гости разошлись к вечеру, только Ирина осталась, чтобы прибрать в комнатах и вымыть посуду. Марьин вошел в кухню и по привычке тоже взялся за мытье, но девушка решительно отстранила его:
- Ты свое отмыл, Максим. Теперь в доме есть женщина. Он обнял ее за плечи и поцеловал в щеку:
- Я так счастлив, Ириша...
Они постояли, обнявшись. Потом Ирина осторожно спросила:
- Так ты действительно все решил? Или все же вернешься в отдел?
- Нет, это исключено. Подам в отставку, будет пенсия... На это, конечно, не проживешь, но на первое время хватит... Может, и впрямь заняться частным сыском? Говорят, на этом неплохо зарабатывают, да и работы поменьше...
- А что, идея неплохая. Я - за. Ты же все равно не сможешь сидеть без дела. Давай попробуем.
- Попробуем? Ты хочешь сказать...
-Да, милый, я хочу сказать, что теперь мы все будем делать вместе. Ты не возражаешь? - спросила она шутливо.
- Нет, Ириша, не возражаю. Но нужно все хорошенько продумать.
Конечно. Времени у нас достаточно, торопиться не будем. Ты бы шёл отдохнул, - сказала она, взглянув на его усталое лицо. - Я тут быстро управлюсь...
-Нет-нет, я уже наотдыхался, - с ироничной улыбкой ответил он. - Я лучшее посижу здесь с тобой.
Несколько минут они молчали. Максим задумчиво смотрел на Ирину, споро разбирающуюся с посудой, и на его лице блуждала счастливая улыбка. Вдруг из глубин памяти всплыло нечто важное, и он, встрепенувшись, с тревогой спросил:
-Ириша, а где та коробка, которую я отдал тебе на хранение до... покушения?
-Она здесь, в ящике твоего нового стола, - ответила девушка. - В целости и сохранности, не беспокойся... Что в ней?
-Да так, кое-какие вещи... - уклончиво ответил он, облегченно вздохнув.
Но его тревога не осталась незамеченной. Ирина мягко спросила:
- Максим, ну в чем дело? Мы же с тобой договорились, что друг от
друга секретов не будет. Давай-ка все выкладывай.
-Там очень важные документы, Ириша... - Марьин помолчал. - И очень опасные. Из-за них в меня и стреляли, вернее из-за оригиналов, и коробке - копии. Я их сделал на всякий случай. Но об этом никто не должен знать. Никто! Понимаешь, любимая?
- Да, понимаю. - Она обернулась и посмотрела на него внимательно и чуть обеспокоенно. - Может, их спрятать понадежнее или отдать в Управление?
- Нет, в Управление нельзя. По крайней мере - не сейчас... Иначе, все повторится снова, но второй раз они не ошибутся, а тогда и ты окажешься под прицелом. Нет, рисковать мы больше не будем, - Марьин встал со стула. - Я пойду, взгляну на них. Ладно?
- Да-да, иди... Сварить кофе?
- Можно и кофе... - согласился он, выходя из кухни.
Небольшую картонную коробку, заклеенную скотчем, он обнаружил в верхнем ящике письменного стола, стоящего в спальне. Марьин присел на стул и с волнением распечатал ее. Сверху лежало письмо - единственный оригинальный документ, который не был присовокуплен к делу вместе с тысячами листов других, так как касался только Марьина, а под ним, в тонкой папке с зажимом, находились ксерокопии дневника Смирнова. Ниже покоились дискеты и пухлая папка-скоросшиватель с копиями всего того, что досталось "в наследство"от Палача.
Марьин бегло прочел письмо и взял в руки дневник, убрав остальные бумаги обратно в ящик стола. Ужасно захотелось курить, несмотря на запрет докторов, но сигарет не было, и он раздраженно прикусил губу, сосредоточившись на чтении дневника.
В спальню вошла Ирина, неся на подносе чашки с кофе. Поставив его на стол, она присела рядом с Максимом и спросила, кивнув на раскрытую папку:
- Это и есть те самые документы?..
-Нет, это дневник Палача, - ответил он.
- Смирнова?
- Да, Ириша...
- Интересно?
- Я бы сказал - поучительно... Но и интересно тоже. Хочешь почитать?
- А можно?
- Разумеется... Он теперь не обидится, да и тебе полезно ознакомиться...
Марьин придвинул к девушке папку, и они стали читать вместе. Это занятие так увлекло их, что они не заметили, как пролетело несколько часов. А когда последняя страница была перевернута, Ирина, потрясенная этим откровением, с ужасом воскликнула:
- Боже мой, Максим, как в человеке могут одновременно уживаться ангел и дьявол?! Я не могу этого понять! Не могу. Честно говоря, мне очень жаль его. Неужели он не понимал, что... губит свою душу?
- Понимал, Ириша, потому и приговорил себя. Знаешь, после всего происшедшего я стал понимать его мотивацию, состояние его души и думаю, что он не так уж и не прав в своем выборе. Именно поэтому я решил уйти из Управления, а вовсе не из-за ранений. Бороться со злом в системе, которая его же и воспроизводит, - это сизифов труд. Я устал заниматься этим. Видимо, он тоже.
- И ты что же, разделяешь его представления о справедливости? - с тревогой спросила Ирина.
- Отчасти - да. Раньше я был его противником, причем непримиримым, а теперь стал не столь категоричен... Но ты не беспокойся, по его пути я не пойду.
- Я знаю... - ответила она и подошла к окну, задумчиво глядя на медленный вальс пушистых снежинок. - Вот и год прошел... Что нам принесет новый?
- Новую жизнь, новые радости и... испытания. Но я верю, что вместе мы обязательно будем счастливы.
Марьин долго не мог заснуть, находясь под впечатлением полного событий и встреч прошедшего дня. Чтение дневника помогло ему восстановить утраченные куски прошлого и заполнить прорехи в памяти. Теперь он довольно ясно представлял себе, что произошло с ним за этот очень трудный год, принесший ему не только тяжелые испытания и разочарования, но и любовь замечательной девушки. Только ради этого стоило жить...
Засыпая, майор подумал: "Этот год был годом Палача... Я никогда не смогу забыть этого парня. Он здорово встряхнул меня, заставив посмотреть на мир иначе. Черт побери, но он во многом прав!"
Усталость взяла свое, и Марьин заснул, видя во сне полудокументальный фильм, срежиссированный им по дневнику Палача...