Саймон проснулся раньше обычного: сегодня ему никуда не нужно, сегодня л е т о. Поэтому отказать себе в удовольствии подольше ничего не делать он просто не мог.
Нити упругих солнечных лучей были натянуты сквозь комнату прямо над головой мальчика, на них мягко пружинили пичуги, предвкушая приключение длиной в три жарких месяца.
«Фьють-фьють», — поприветствовал Саймон птиц коротким свистом и свесил ноги с кровати.
«Фьють-фьють», — уважительно ответствовали пернатые, они давно прониклись нежностью к немому мальчику и потому обучили его такому доступному способу коммуникации с ними и с миром.
«Дайте мне 15 минут собраться и отправимся на прогулку!» — просвистел им Саймон, прошлёпав босиком в ванную комнату. Когда подошло время одеваться, возникла проблема: исчезла Тень. Саймон точно помнил, что аккуратно повесил её на спинку кресла перед сном. Иначе и быть не могло: этот ритуал он повторял к а ж д ы й д е н ь. Так куда же она делась?
Жить без Тени совершенно неприлично, решил Саймон, тем более летом, когда это так и бросается в глаза. Надо отправляться на поиски! Он собрал всё самое важное в рюкзачок: бутерброды, золотые яблоки гесперид, коих теперь было множество в любом из миров, красный шарф из чудесной шаманской пряжи, флейту и рогатую маску для устрашения чего бы там ни было на пути. Из кустарника под окном мальчишка выломал лёгкий посох, свистнул подругам-пичугам и отправился в путь.
«Куда же могла уйти моя Тень? Где её искать?» — вопросительно свистнул он птицам.
«Стоит отправиться к Истоку Снов, все знают, что любые ответы можно найти в нём», — раздался ответный свист.
Так начался их поход, маленькому отряду предстоял путь вне времени и через различные пространства. Они пересекали зелёные луга и тенистые леса, пили из звонких ручьев, засыпали в высоких травах, убаюканные хором певучих насекомышей, покрывались золотистым загаром (ну точнее только Саймон) и впечатлениями от заката иногда трёх светил сразу. В какой-то момент мальчик не выдержал: «Ну сколько уже можно идти?! Мы никогда не найдём, что нужно, если не будем знать, куда именно идти!» — резко свистнул и топнул он ногой.
На топот из-за ближайшего дерева показалась лохматая любопытная голова. Сам хозяин леса пожаловал — Леший.
— Ну и чего ты мне здесь истерики катаешь, малец? От свиста твоего весь лес пробудился.
«Сказал бы я, да говорить не умею», — просвистело в ответ.
— Так я и не человек, я все формы речи понимаю, излагай, пока не слопал тебя и твоих перепёлок.
«Я потерял свою Тень, теперь иду к Истоку Снов, чтобы узнать, куда она делась, нечего меня есть. Могу яблоко гесперид предложить, у вас тут явно не фруктовый сад».
— А ты не особо робкий, я смотрю. Давай сюда яблоко, со времен этого подлеца Геракла о них не слышал, а я за это так и быть дам вашей шайке ориентир.
Хрустя волшебным фруктом, Леший начал кружиться в причудливой пляске — одни лапы мельтешили, отбивая понятный лишь чудищу ритм.
— Ну вот, ублажил старика — получай заколдованный след. Так будет гораздо короче, ну разве что вы не хотите сделать живописный крюк длиною в пару лишних десятилетий. И слушай меня внимательно: Тень просто так не исчезает, у меня, как ты можешь заметить, её тоже не наблюдается, но мне по статусу не_положено. А вообще Тень либо крадут, либо она сама уходит, чтобы найти способ быть услышанной. Вот и думай, что хочешь.
«Спасибо! Я обязательно найду вора и верну свою Тень!»
— Быстро ты отмёл второй вариант, — усмехнулся Леший, хлопнул в ладоши и растворился. На том месте, где он стоял, уже начинали прорастать яблочные семена.
Саймон со своей пернатой свитой отправился по следу. Заколдованная тропа причудливо петляла, проходила сквозь дупла-порталы, сужалась до тонкой нити и вальяжно раскидывалась вширь, словом, делала что угодно, но не кончалась. Саймон с удивлением отметил, что потерял счёт времени и, кажется, не спал целую вечность, поэтому волевым решением приказал устраиваться всем на привал и тут же отключился.
Его разбудил шум волн, хотя это было странно: засыпал он точно в лесу вдали от любого даже самого крошечного озерца. И всё же не_реальность диктовала свои правила: перед мальчиком простиралась бирюзовая гладь до самого горизонта. Что-то было не так. Стараясь не будить птичек, Саймон подкрался к краю утёса, на котором себя обнаружил. Ветер трепал волосы, и всё виделось будто с иной высоты — и дело вовсе не в близости обрыва. Мальчик пристально посмотрел на свои руки: они уже не напоминали ладошки мальчишки, который уснул на тропе Лешего. Это были крупные и складные ладони юноши. Саймона это почему-то совсем не удивило, он пожал плечами и свесил ноги вниз, любуясь этой жидкой бирюзовой бесконечностью. Из оцепенения его вывело пение, оно будто раздавалось в голове, волшебное, надрывное, нечеловеческое, но такое понятное и близкое. Кто это?
Саймон закрыл глаза и начал свистеть в такт невидимому певцу, ловко подстраиваясь под неожиданные перепады. Затем песнь оборвалась.
«Ты знаешь, что петь с китами дано не каждому? Для этого нужно лишиться чего-то очень существенного», — зазвучало откуда-то снизу. Под обрывом покачивался на волнах всамделишный огромный кит.
«Тогда я — идеальный кандидат: в детстве я лишился голоса, но птицы обучили меня свисту. Впрочем, на днях я лишился Тени, и это кажется мне более досадной потерей. А вам там не мелко?»
«На днях? А выглядишь заядлым путешественником! И да, очень мило с твоей стороны беспокоиться о моём комфорте, но мне нечего бояться, здесь нет мели и нет дна. Совсем!»
«Это странно, у всего должен быть верх и низ, начало и конец».
«Очаровательное суждение! Если расскажешь, где начало и конец у времени, Саймон, я лично верну тебе Тень!», — прозвучал в голове юноши кит.
«Она была здесь?! Куда, куда она пошла, умоляю, ответьте!», — он был так взволнован, что даже не обратил внимания на то, что не сообщал киту своего имени. Впрочем, если вы один из трёх китов, на которых покоится всё мифологическое мироздание, то вам и не такое будет известно.
«Да, думаю, я видел именно её, когда был у Истока. Надевай свою хорошенькую рогатую маску и иди сюда».
Саймон хлопал глазами и не знал, как намекнуть этому чуду, что тот выжил из ума: ну как ему «подойти» с такой скалы?
«Сэр, здесь…ммм…отвесной обрыв. А аккуратного спуска я нигде не вижу».
«Серьёзно? Ты почти у цели и тебя волнуют такие мелочи? Мальчик мой, самое страшное — шагнуть впереди себя, но это именно то, что нужно. Давай!»
Саймон встал, надел свою устрашающую маску (но какой толк в устрашении, если имеешь дело с острыми камнями?) и, зажмурившись, шагнул в пропасть.
— Фьють! – на долю секунды зависло на том месте, где только что был он.
***
Сознание лихорадило, глаза отказывались открываться, но ожидаемого удара не случилось. Левое веко оказалось более смелым и первым поползло вверх. Правое резко подтянулось, чтобы оба глаза могли убедить мозг, что им всем вместе не померещилось: ноги Саймона стояли аккурат на водной глади, но по ту сторону.
«Подвешенный» юноша успел отметить, что при всей невозможности ситуации он не чувствует дискомфорта от того, что перевернут вниз головой.
«Интересно сменить угол обзора! Вот только как мне удаётся дышать, хорошо видеть под водой, да ещё и не тонуть?», — возник рациональный вопрос.
«А, так ты просто не успел запретить себе это, потому всё и возможно, ну а тонуть, находясь под водой, уже некуда», — раздался в ответ голос кита в голове Саймона, и ему почудилось в китовьих интонациях, что тот как бы пожимает несуществующими плечами, мол, глупости спрашиваешь, очевидно же.
Недавний маленький мальчик даже не стал удивляться, что теперь и в свисте необходимости нет — кит слышит его мысли. Что ж, тем проще.
«Что дальше? Покажете, где искать Тень?», — спросил он своего мудрого спутника.
«Найти свою Тень может только хозяин, но раз уж ты решился на своеобразный прыжок веры вглубь бессознательного, назад пути нет, а вектор движения я тебе подскажу, за мной!»
Какое-то время они продвигались молча, Саймон даже примерно не мог прикинуть, сколько прошло: 15 минут, час, сутки? И это натолкнуло его на мысль.
«Песочные часы!» — мысленно воскликнул он и повернул голову к киту.
«О чём ты?»
«Вы спрашивали, где начало и конец у времени. В песочных часах!»
«Неплохо, Саймон, не сказать, что очень верно, но ход мыслей мне нравится. А теперь закрой глаза, мы почти пришли, но нельзя подсматривать — наш «офис» стесняется появляться перед незнакомцами».
Тот послушно прикрыл глаза, недоумевая, как какое-то подводное офисное здание может стесняться, но спорить не стал.
«Можешь открывать».
Теперь Саймон стоял в привычном положении, ногами вниз. И стоял он перед высокими вратами на белоснежных ступенях, они словно светились изнутри мягкой пульсацией, отчего создавалось смутное ощущение, что у всей этой архитектурной композиции есть своеобразная просвечивающая кожа. Глупости, конечно, но…
«А ты удивительно догадливый! Очень близко к правде, хвалю!», — подтвердил удивительные размышления кит.
«Она там, внутри? Моя Тень?» — выпалил Саймон, разглядывая массивные двери без подобия ручек.
«И нет, и да. Зависит от того, захочет ли она быть найденной, а это в свою очередь зависит от тебя. Что зависело от меня — доступ к тайным дверям Атлантиды — тут я уже выполнил свою работу, дальше сам, сам. Заходи, а там на ресепшене разберёшься как-нибудь».
«Ресепшен? Внезапно, спасибо! Я так и не спросил ваше имя, как вас называть?» — наконец наш путешественник, увлечённый поиском хоть какого-то засова на гладких дверях, задал вопрос, который, согласно правилам приличия, стоит задавать до того, как отправляешься невесть куда с незнакомым китом.
«Янус. Но больше нет нужды меня звать», — мягко откликнулось в голове Саймона. Он обернулся к своему спутнику, кита нигде не было. На его месте прощально махнула хвостом крошечная серебряная рыбка и тут же растворилась, словно её и не существовало.
***
Саймон стоял перед вратами уже очень долго, не имея ни единой подсказки, как войти. Стук не помог, напору они не поддавались, «Сезам, откройся» и тот не подействовал — это было особенно досадно.
А потом пришло озарение: кит сказал, что можно дышать под водой, если не запрещать себе этого. А что если дверей на самом деле нет, если эти преграды он сам себе нарисовал? Саймон немедленно опробовал свою теорию: он отошел подальше, повернулся к вратам спиной, закрыл глаза, мысленно растворил преграду и медленно пошёл задом наперёд туда, где был вход. Он шёл и шёл, не открывая глаз и не натыкаясь на препятствие, которое уже давно должно было уткнуться в его спину. Наконец он счёл возможным открыть глаза и повернуться. Увиденное впечатляло: огромный зал из белого мрамора с невероятно высокими колоннами по периметру простирался так далеко, что взгляда не хватало увидеть противоположную стену, там просто что-то темнело.
«Чем могу помочь?» — новый голос ворвался в разум юноши так внезапно, что он вздрогнул, поворачиваясь, в поисках его обладателя.
Им оказался невысокий и крепко сложенный мужчина неопределенного возраста, одетый во всё чёрное: обувь, мантия, головной убор. Тёмные с серебряной проседью волосы выбивались из-под этой маленькой шапочки; острый нос, казалось, мог учуять любую тайну за версту; тёмные глаза почти сливались с чернотой зрачка и глядели на незваного гостя очень внимательно, взгляд этот физически отзывался на коже. Тонкие губы перегоняли тончайшую улыбку из одного уголка в другой, пока не разомкнулись, чтобы обнажить вежливый оскал: мужчина отвесил небрежный полупоклон.
«Ваалберит, в прошлом — главный секретарь Преисподней. Ныне почётный служащий при вратах Атлантиды — довольно спокойное место для пенсии после горячей юности. Так чем могу помочь?»
«У меня нет внушительного послужного списка, потому что ещё на днях я был совсем маленьким, а теперь вот… В общем, я Саймон, у меня потерялась Тень, а кит Янус сказал, что здесь я смогу её найти, вы можете помочь?»
«Да, разумеется. Но сначала пара формальностей, у нас всё строго», — извиняющимся жестом повел плечом Ваалберит, но по его взгляду было ясно, что ни черта ему не стыдно.
Демон в отставке вернулся к своему столу, порылся в тумбе и достал лист бумаги, кисть, пиалу с водой. Этот набор он вручил недоумевающему Саймону и велел сесть у первой колонны.
«Слушай и запоминай, два раза не повторяю. Теневая зона — в конце Зала Света, но просто так ты его не пересечёшь. Любой желающий сначала должен внести плату и сочинить созвездие».
«В смысле сочинить?! Это же небесные светила, — возмутился Саймон — И очень далеко от дна, на котором мы находимся! Может, нарисовать?»
«Я разве непонятно выражаюсь? Сочинить означает сочинить. А уж каким способом — дело индивидуальных предпочтений. Думаешь, звёзды сами собой там появляются? Нет, мальчик. Они появляются перед тем, как кто-то обретает целостность. А теперь за работу! До дальней стены Зала — сотни световых лет к твоему сведению, так что поторопись!»
***
Саймон закутался в свой красный шаманский шарф, сидя на полу и разглядывая чистый лист с не менее чистой водой в пиале, и крепко задумался. Красок и им подобных штук в этом стерильном великолепии не наблюдалось. Он так устал, словно не спал вечность, ему бы немного смекалки и мудрости сейчас… Мудрость, ну конечно! От собственной догадки он радостно засмеялся, чем вызвал непогоду на лице господина Ваалберита: брови недовольно сошлись над чернотой глаз.
«Будь тише! Ты всем мешаешь!»
«Разве здесь есть кто-то ещё?» — удивился юноша.
Но экс-демон только отмахнулся. Впрочем, Саймон уже рылся в рюкзаке, не обращая на того внимания: бинго! Яблоко гесперид, концентрат всей мудрости мира, уже лежало на его ладони. Из-за интенсивных поисков он не заметил, как опрокинул воду на лист, что само по себе странно, учитывая, что они в подводном царстве. Но каким-то образом внутрь массив воды не попадал. Саймон дожевал чудо-яблоко и приготовился к озарению, которое где-то запоздало.
«Думай-думай-думай!», — твердил он, машинально прокручивая в руках деревянную кисть, пока не разозлился на себя так сильно, что она переломилась и больно уколола ладонь щепкой.
«Ауч!»
По руке медленно текла кровь, но Саймон её не видел, он видел краску для созвездия, поэтому сильнее сжал кулак и потряс над мокрым листом: на нём мгновенно вспыхнули алые точки, частично растёкшиеся причудливыми реками в нечто, напоминающее галактику.
«Быстро управился, однако. И даже перевыполнил задание. Что ж, сдавай свой вклад во Вселенную и вперёд. Тебе до конца по прямой, постарайся не заблудиться», — Ваалберит уже поднимал лист с пола и всем видом давал понять: разговор окончен.
***
Саймон сделал первый шаг в Зал Света. В ту же секунду на него обрушились сотни голосов, невозможно было разобрать, что они хотят, слишком много, слишком громко. Он невольно зажал уши руками, но голоса не стали тише, ведь они были в его голове.
«Сосредоточься. Ищи свою Тень!» — этот совет был сказан голосом, похожим на голос кита.
Саймон стоял с широко закрытыми глазами и буквально видел все слова, долетающие до его сознания: это были прозрачные цветные потоки — так мог бы выглядеть ветер, если бы захотел быть увиденным. Потоки сплетались, расходились и все как один стремились к нему. Он сосредоточился и нашёл, что искал: серебристый свист, которым он последние несколько лет общался с миром, тихонько струился среди громких слов.
«Фьють-фьююють!» — позвал Саймон свой свист.
«Фьють-фьююють!» — тот отозвался эхом и медленно потёк от первой колонны в сторону конца Зала, являя собой путеводную нить. Что ж, неплохой аналог навигатора.
Чувство времени покинуло нашего искателя, но глаза подсказывали, что где-то треть пути он прошел успешно. Стоило ему отметить это, как воздух вокруг раскалился до поистине адской температуры. Саймон стянул шарф, куртку и покрылся испариной. Дышать было тяжело, а идти ещё тяжелее, ступни жгло даже сквозь подошву обуви. Пришлось ухватиться за серебряную нить, чтобы не упасть. Нить, казалось, была готова к такому повороту: натянулась, уплотнилась и активно тянула Саймона за руку вперёд. В этом полубессознательном состоянии он прошёл вторую треть пути.
Аномальная жара закончилась так же внезапно, как и началась. Но легче не стало: на смену ей пришёл не менее адский холод. Шаманский шарф и куртка очень быстро вернулись на свои места, а Саймон, одуревший от контраста температур, уже еле продвигался по Залу. Кстати, никаких признаков непогоды в Зале не наблюдалось: полный штиль и белоснежный мраморный пол, уходящий за пределы видимости. Саймон достал свою рогатую маску, чтобы хоть как-то уберечь лицо от колючего холода, и с удивлением обнаружил, что стал целиком невосприимчив к морозу. Вот так удача! Жаль раньше не попробовал этот метод. Ноги впрочем всё так же увязали в невидимых сугробах, растягивая путь юноши. Но главное, что серебряная нить продолжала подбадривающе свистеть и тянуть Саймона за собой.
Когда он оказался перед стеной, сотканной из темноты, которую невозможно потрогать, невозможно рассмотреть, кит снова прозвучал в его сознании: "Ну вот, можешь войти в дверь. И надежду оставлять снаружи необязательно, здесь попроще порядки".
А где, собственно, дверь? Дверь не замедлила проявиться аккурат по центру. Простая и деревянная она говорила: ты на финише, больше никаких подвохов. Саймон вошёл.
***
Яркий свет ударил в глаза. Когда зрение адаптировалось, он увидел, что находится в саду, полном людей. Его серебряная нить нетерпеливо рвалась вперёд, так что осматриваться было особо некогда. И всё же Саймон не мог не обратить внимания на присутствующих: такого контраста внешностей он никогда не видел, а ещё было очень шумно, они все что-то говорили на разных языках. Так вот, что за цветные потоки голосов чуть не оглушили его в начале Зала! Но здесь эти разговоры не доставляли дискомфорта. Он шёл, ускоряя шаг, чтобы успеть за биением сердца — оно будто прыгало на шаг впереди, предвкушая долгожданную встречу.
Саймон свернул на узкую тропинку и нырнул в листву неизвестного дерева, опустившего свои ветки до земли. За зеленью оставался кусочек земли, обрамивший спокойную реку.
«Но откуда река на дне океана?» — мелькнуло на секунду в голове.
Мысли не суждено было развиться, потому что всё внимание Саймона было теперь сосредоточено на девушке, сидевшей перед ним на ветке дерева. Она играла на флейте его свист, старательно выводя трели.
«Здравствуй?» — позвал её юноша.
Девушка подняла взгляд, оторвалась от флейты, и в этот момент серебристая нить перестала вылетать из инструмента.
«Ты услышал!» — обрадовалась она.
«Да, спасибо, что всё это время вела меня. Выходит, ты и есть моя Тень? Я почему-то думал, что ты.. ну.. будешь, как я, но не совсем».
«Я и есть, как ты, но не совсем — хотя бы потому, что я имею женское обличье», — логично прозвучало в ответ.
«Именно это я имел в виду, почему так?»
«Сохранять равновесие — женский труд, а отношения Тени и её владельца как раз про равновесие, всё должно уравниваться на другой стороне».
«А кто все эти люди в саду?»
«Другие Тени, за ними ещё не пришли».
«А зачем было уходить? Я не понимаю, почему ты ушла. Разве тебе было плохо со мной?»
«Ну ты же сам уже знаешь: если Тень не была похищена, значит, она хочет быть услышанной. В нашем с тобой случае это имеет особое значение».
«Я ничего не понимаю», — честно признался Саймон.
«Скоро поймёшь. Садись рядом, поиграй со мной, у меня не получается эта мелодия без…», — девушка смущенно протянула правую ладонь, на ней не хватало мизинца.
«Что случилось с твоим пальцем?» — Саймон сел рядом и достал флейту.
«Это сравнительно небольшая плата, не спрашивай, просто подыграй мне».
Он не представлял, как играть, не зная нот, но стоило Тени начать, пальцы сами подхватили мотив, словно он знал его всегда, но почему-то забыл. Они играли под тихий аккомпанемент реки и шелест листьев, не замечая времени и не зная устали. Наконец, мелодия стихла.
«Это было очень здорово, спасибо, за всё», — прошептал Саймон. «Теперь мы можем пойти домой?»
«А где твой дом?»
«Там, где я проснулся…эээ… на днях? Если честно, я не знаю, сколько я скитался по этим непонятным мирам».
«Мы не в песочных часах, Саймон, поэтому можем себе позволить вернуться в любую точку времени, посмотри на реку, что ты видишь?»
Он пригляделся: «Это очень похоже на отражение созвездий в воде, но ведь здесь светло?»
«А это и есть Исток Снов, твоё созвездие тоже там, оно и поможет вернуться, куда пожелаешь».
«Нужно сказать волшебное слово? Сезам не сработает, я пробовал», — улыбнулся он Тени.
«Нет, всё гораздо проще, нужно просто…»
— САЙМОН! САЙМОООН! — прогремело со всех сторон сразу.
Тень повернулась к нему: «Скажи, чей это голос?»
«Мой».
«Значит, пора!» — Тень обняла Саймона, а потом резко толкнула его в реку.
***
Саймон проснулся. Ему снился удивительный сон, и он запомнил каждую мелочь. Ему это показалось настолько важным, что он поспешил записать всё на бумагу.
Над его головой тянулись упругие солнечные лучи, подруги-пичуги мягко пружинили на них и чирикали между собой.
— Представляете, мне снилось, что я снова могу говорить! — собирался привычно просвистеть Саймон, но вместо этого просто сказал это вслух.
Это был его голос. Он действительно вернулся.
На спинке стула аккуратно висела Тень, на ней не хватало правого мизинца.
----------------------------------
Say “Mon” — это игра слов: скажи «мой»
Значение имени Саймон: быть услышанным