Мне снова приснился этот сон. Он снился мне уже сотни раз. И каждый раз я знаю, что мне это снится, и пытаюсь проснуться, но не могу. Я снова и снова иду по раскачивающемуся над пропастью мосту, а на той стороне, на шатких перилах, лежит сверток. Ребенок, завернутый в пеленку. Я знаю, что у него круглое, как блинчик лицо, и глаза, похожие на две капельки. И еще я знаю, что как бы я ни спешила, в последний момент, когда я уже почти дошла до цели, мост обязательно покачнется и сверток скатится прямо в бездну... И проснусь я от недовольного голоса Игоря: «Ника, ты опять кричишь». И щеки снова будут мокрыми от слез.
Я вышла замуж в девятнадцать лет. Сбежала от беспробудного пьянства отца и истерик матери в нормальную семью мужа и в счастливую жизнь. Жизнь, где водку пили только по праздникам, где по воскресеньям обедали в комнате за накрытым хрустящей скатертью столом, где свекровь со свекром по вечерам смотрели в обнимку телевизор, а не выясняли отношения при помощи скалок и сковородок.
Игорь был старше меня на четыре года и ко времени нашей свадьбы только что окончил институт физкультуры. Муж спиртного вообще не пил. И не курил, соблюдая спортивный режим. Он вставал в шесть утра, час бегал на стадионе, а приходя домой, обливался ледяной водой.
Его родители приняли меня очень хорошо. Называли доченькой, задаривали подарками и обновами. Со сватами они принципиально не общались (мои родители на свадьбе такого начудили, что вспоминать тошно). Игорь с тещей и тестем тоже никаких отношений не поддерживал и даже иногда в шутку называл меня сиротинушкой. Свекровь, когда слышала это, злилась и строго говорила: «Никакая Вероника не сиротинушка. У нее есть ты и мы с отцом...»
Когда через год я забеременела, то меня окружили такой заботой, что мне иногда даже становилось неловко. Было ощущение, будто я заняла чужое место...
- Вероника, давай погуляем, тебе нужно больше бывать на свежем воздухе, - говорил муж.
- Вероничка, съешь еще один апельсинчик, - умоляла свекровь, - в них очень много витаминов.
- Доченька, перестань сейчас же, - ужасался свекор, застав меня с половой тряпкой в руках. - Тебе нельзя нагибаться!
Теперь по вечерам мы редко смотрели телевизор. Гораздо чаще все вместе чаевничали на кухне и мечтали о ребенке, который скоро должен был родиться.
- Очень хочется внучку, - говорил Петр Константинович, - если будет девочка, можно назвать ее в честь бабушки - Мариной. Вероника, тебе нравится имя Марина?
- Нравится, - соглашалась я.
Мне было так хорошо, так тепло в те минуты, что я готова была назвать дочку любым именем, лишь бы оно понравилось мужу, свекру и свекрови.
- А мне нравится имя Вероника, - говорила свекровь, ласково гладя меня по голове. - Разве плохо? Будет у нас Ника-большая и Ника-маленькая...
- А я просто уверен, что будет мальчик, - перебивал Игорь мать. - И мы назовем его Виктором или Георгием... - Виктор - победитель, Георгий - победоносец...
- Гм... Неплохо, совсем неплохо, - одобрительно кивал головой свекор. - Кстати, девочку можно тоже Викторией назвать.
Тревожный сон - Часть 2
Если понравилось ставим лайки, подписываемся на канал, ну и конечно же комментируем!
