Самоизоляция творит чудеса. Скачал и посмотрел очередное произведение нашего кинематографа, по поводу которого был поднят хайп. А так, неизвестно когда бы ещё руки дошли.
Если в лом читать "многабукафф", которые будут далее, то вот сразу инструкция. Эдак ознакомиться и детям своим можно дать, ежели историей интересуются:
- Скачиваем. (Ну не тратить же кровное бабло в кинотеатре, ё-моё! Тем более, см. выше - всё простительно).
- Смотрим первые 15 минут.
- Выключаем, и читаем повесть Вячеслава Кондратьева "Искупить кровью". Например, ВОТ ЗДЕСЬ. Ничего страшного, читается минут за 40, если не быстрее. Скорее, рассказ, чем повесть. Знаю, читать мы ныне не любим, но НАДО!
Картина собрала диаметрально противоположные отзывы. Те, кто особо в тяжёлой форме уверовал в секту свидетелей советского коммунизма, и св. Иосифа в частности, она взбесила всех по самые помидоры, так что срач напомнил явление массового психоза. С другой стороны, "ымперско"-православные националисты прямо-таки приободрились. Обсерая обсералово, где всячески превознесли сие произведение искусства. Если честно, положить с прибором на мнение и тех, и тех. В обществе стараются разжечь огонь истерии по любому поводу откуда-то сверху - это давно понял. На протяжении все десятых годов. Мем с животным, если так подумать, мог бы служить источником не особо меньших страстей.
Объясню, чем персонально разозлило сие творение. Из обличительной повести, рубающей окопную правду-матку, режиссёр сварганил пафосную пропагандистскую агитку, вполне себе в рамках нынешней формируемой идеологии. Автор литературного оригинала ведь не настучит же теперь по щам, не так ли?
Плюсы фильма: натурализм окопной схватки, вооружение, одежда солдат. Есть СВТ-40. Ушанки солдат не одолжены из ближайшей воинской части. На этом - ВСЁ! В начале 1990-х, если бы сняли по произведению, получилось бы гораздо ближе по духу, хоть и не так детально.
Показано, как "заваливали трупами". А ими, в принципе, и заваливали, можно без кавычек. Что, например, немцы и их союзники об этом вспоминали? "...Их патриотизм и большевицкие идеалы вовсе не лопались как мыльный пузырь, наоборот, их убеждения было очень тяжёло поколебать. Русские командиры, ни секунды не колеблясь, начинали бой, даже если он обещал крайне высокие потери с их стороны. А их солдаты сражались до последнего вздоха, зачастую предпочитая самоубийство плену. К примеру, в безнадёжной ситуации русская пехота применяла тактику гренадёров XVIII века. Они формировали первую линию, которая шла прямо на пулемёты противника. Затем за телами убитых собиралась вторая линия, и русские продолжали идти вперёд. Так повторялось вплоть до их последнего бойца, либо же до последнего патрона в немецких пулемётах". Хендрик Фертен. "В огне Восточного фронта". Москва, "Яуза-Пресс", 2009.
Про название и говорить-то лень. Бой ведётся за деревеньку, а не город. Большинство боёв за город велись именно подобными методами, и нужно было что-то броское. Но всё-таки назвать надо было по-другому.
Тут некоторые "критики", между прочим, докапывались непосредственно до того, что В. Кондратьев написал повесть в 1990-е, когда якобы была "мода", и всё такое. Он вас, блядь, забыл спросить. Кто б ему дал-то, даже в ранние 1980-е годы?
Фабрикант Алексеев, он же великий режиссёр русского театра К.С. Станиславский, говорил: "Верю-Не Верю". Сразу после сцены боя начинается сплошное "неверю", где ты почти инстинктивно понимаешь, что не по книге.
Костя Карцев у нас - уголовник. Хотя, в оригинале - служащий кадровой армии, пусть и бывший представитель московской шпаны.
Ротный - московский интеллигент по книге, а вовсе не этакий "батя".
Женя Комов, один из ключевых героев - тоже молодой москвич из интеллигентной семьи, который вовсе не такой биомусор, что предстаёт в фильме.
Особист по книге - вполне себе особист, а не монстр, в которого с первых кадров его появления хочется запульнуть чем-то тяжёлым. В дальнейшем, однако, нет у него никакого христианского прозрения.
Сопровождающий особиста - нейтральный персонаж. У него вообще нет никакой национальности.
Ветеран Первой мировой - он в повести ничем не провинился, но при этом и не читает пространных мыслеизречений про детей и христианскую мысль.
Парикмахер - это он, по книге, припрятал листовки. При этом, заметим, он не стал психовать, а только лишь нажрался, после того, как укокошил немца.
Главная кульминация, и вместе с ней, мерзопакость фильма, всплывает в сцене "ночи признаний". Этот отрицатиельный Женя Комов (по фильму, не по книге) начинает нести какую-то бессвязную чушь про то, что якобы немцы относились лучше к местному русскому населению, нежели властвующие большевики. Там вообще не очень понятно, что он несёт; режиссёр благоразумно предпочёл его монолог сделать не очень-то слышным. Только тут это вдруг обостряет чувства у придуманного режиссёром персонажа Басова, и он ведёт герое на зрелище массовой казни. А вот тут, кстати, сразу понял, что от книги отступили хорошо и надолго.
Нет, ну зверства гитлеровцев, конечно, имели место быть. С другой стороны, и то, что освободившие оккупированную территорию советские войска отнюдь не наткнулись на пустынную местность - тоже имеет место быть. НЕТ в повести эпизода про местных жителей, которых обнаружили в подвале церкви. Не знаю во всех подробностях историю деревни Овсянниково, но почему-то В.Кондратьев, который непосредственно принимал участие в боях за неё, в повести об этом не пишет. Если кто найдёт ссылку непосредственно про то, как обошлись нацисты с жителями этого села - скиньте; а я удалю статью. Но пока этого нет, заметим, что абсолютное зверство со стороны простого Вермахта практиковалось лишь в крайних случаях.
И вот тут гаденький момент. Хлюпкий московский интеллигент Ж.Комов (который совсем другой в книге), раскалывающийся при первой же опасности - олицетворение современной российской протестной интеллигенции. Мол, вы такие протестуете, а главный окаянный западный злой враг, между тем, не делает никаких различий - режет и пашет напропалую, так что от него пощады не жди. И надо, в результате, сплотиться всем вместе, какой бы неудовлетворительный режим бы не был в самой стране, если что. И потерпеть! Вот так-то вот! Эта идеология и в XVII веке действовала подобными же лозунгами, но это так, к слову.
Немцы вроде бы и вооружены достоверно. Никакого засилья автоматов Есть трофейные чешские пулемёты. Но дальше гитлеровцы напоминают французских солдат с картин Ф.Гойя - безликих машин, осуществляющих зло и убийство.
Некто в ушанке добирается до НКВД-шника-особиста. И тут - особо мерзская сцена, на которую обратили внимание даже в совершенно неадекватном отзыве на TOPWAR. Там еврея-политрука заметили, а взводного-армянина - нет. Но зато, отметили "модную" тенденцию делать дегенерата из представителя украинской нации. Сопровождающий превращён в недоделка, который ещё и булькает в ответственный момент. А чекист, который ВНЕЗАПНО прозрел, и проникнулся христианским сознанием под влиянием ветерана Первой мировой, блаженно улыбается.
Здесь режиссёр постарался понравится тому самому позорному и хамскому слою среди нашего населения, что активно проявился в десятилетие. Тем, кто будет ненавидеть всех и вся, только скажи ему об этом по телевизору. Тем, кто пару месяцев ненавидел армян в 2018-ом, (слушая, кстати, при этом "политологов"-армян же).
И даже перед сталинистами-то авторы постарались смягчиться. "Батя"-комбат по книге - главный мудак и мразь. Меркантильный алкаш, которому ничего не стоят жизни своих солдат, лишь бы не пострадала своя шкура. В фильме же он преследует какую-то внешнюю цель. Постоянно ведутся разговоры о некоем абстрактном подкреплении, ради которого и надо продержаться. Как в "Забытой роте"/"Пропавшем батальоне" 2001 года про американскую армию командир. Только там всё-таки жертвы происходят во имя чего-то действенного.
В общем, вышло, как и обычно в современном российском историческом кинематографе: зрелищно, но пошло.