Автор Свинг
Оранжевые жилеты уловили душу Рыболова на берегу Озера, где, среди добротных германских седанов и японских джипов, почти у воды стояла его машина. Заметив ее, один из оранжевых, откликавшийся на странное имя Басс, обошел машину кругом и заглянул в салон. Он поговорил с Рыболовом и узнал, что тот давно не читал рыболовной периодики. Сказав: «Нехорошо, нехорошо», жилет ушел, придерживая обеими руками высокие резиновые сапоги-болотоходы. На другой день, ни свет ни заря, когда Рыболов еще только накачивал свой катер, Басс появился снова. На этот раз его сопровождал еще один оранжевый жилет, известный в узком кругу, как Йодль. Пока Басс здоровался с Рыболовом, жилет Йодль внимательно осмотрел его снасти и не только прикоснулся пальцем к спиннингам, но даже потряс их, вызвав в бланках затухающие колебания. После этого жилеты переглянулись, подошли к Рыболову с двух сторон и начали его охмурять. Как только замолкал Басс, вступал Йодль. И не успевал он остановиться, чтобы вытереть пот, как за Рыболова снова принимался Басс. Иногда Басс показывал на воду указательным пальцем, а Йодль в это время перебирал воблеры в коробке. Иногда же воблеры перебирал Басс, а на воду указывал Йодль, и уже к вечеру Рыболов дал согласие посетить магазин «Путинка», в котором оранжевые жилеты коротали время между рыбалками в должности продавцов.
Через некоторое время сослуживцы заметили в Рыболове перемену. Он произносил какие-то смутные слова о влиянии на характеристики бланка титано-кевларового бандажа, надолго уходил из конторы в рабочее время и, наконец, вовсе пропал в недрах «Путинки».
— Почему же вы мне не доложили? — возмутился Директор. Идемте его выручать – прямо в магазин!
Магазин был огромен. Он переливался своими окнами, как рыбий пузырь, он застревал в горле, как рыбья кость. Пирамиды из надувных лодок, стройные ряды удилищ и стайки разноцветных маленьких пластмассовых рыбок на витринах сразу наваливались на посетителей. В центре торгового зала «Путинки» стоял Рыболов со спиннингом в руках, поддерживаемый с обоих сторон Бассом и Йодлем. Глаза продавцов были затоплены елеем.
— Алло, Рыболов! — крикнул Директор. — Вам еще не надоело?
Тело Рыболова сделало шаг вперед, но душа его, подстегиваемая с обоих сторон пронзительными взглядами Басса и Йодля, рванулась назад. Рыболов тоскливо посмотрел на Директора и потупился. И началась великая борьба за его бессмертную душу.
— Эй, вы, губители ихтиофауны,— сказал Директор, вызывая врагов на диспут, — на данный момент известно всего пять видов высокомодульного графита!
— Нет, семь, — возразил жилет Йодль, заслоняя своим телом Рыболова.
— Нету семи, нету, — продолжал Директор, — и никогда не было. Это научный факт.
— Я считаю этот разговор неуместным, — сердито заявил Йодль.
— А требовать за ватную палку одиннадцать тысяч — это уместно? — закричал Директор. — Рыболов! Они просто хотят продать тебе убогого китайца под видом пиндоса!
Услышав это, Рыболов поднял голову и вопросительно посмотрел на продавцов. Оранжевые жилеты заметались и попробовали увести Рыболова в подсобку, но он уперся.
— Как же все-таки будет с модульностью графита? — настаивал Директор. Продавцам пришлось начать дискуссию.
— Как же вы утверждаете, что сверхвысокомодульного графита нет, — начал Басс задушевным голосом, — когда сам великий Ларри Гуммис его синтезировал.
— Знаю, знаю, — сказал Директор, — я сам старый джигит. Для лёхкого жыга палка в этом материале туповата и дубовата, а под колебалки уже слабовата!
Эта фраза, вычитанная Директором в Интернете и до сих пор бессмысленно сидевшая в его голове, произвела на Рыболова магнетическое действие. Душа его присоединилась к телу, и в результате этого объединения Рыболов робко двинулся вперед.
— Сын мой, — сказал Басс, с ненавистью глядя на Директора, — Вы заблуждаетесь, сын мой. Последние публикации в «Рыболовном спорте» свидетельствуют о чудесном влиянии редкоземельных элементов на …
— Басс! Перестаньте трепаться! — строго сказал Директор. — Я сам творил чудеса. Не далее, как четыре года назад мне пришлось в одном городишке несколько дней пробыть апостолом Андреем, объясняя Рыбнадзору факт нахождения в моей лодке сетей, набитых рыбой.
Диспут продолжался в таком же странном роде.— Давай, давай! — неслись поощрительные возгласы посетителей магазина. — Ты им про Патрика Себиля скажи, про Сабанеева! Директор сказал и про Сабанеева. Он заклеймил Патрика Себиля за дизайн воблеров, и особенно налег на любителей ультралайта, истребляющих молодь красной рыбы. Он так увлекся, что обвинил во всех несчастьях Северо-Западного стада кумжи Басса и Йодля. Это была последняя капля. Услышав о страшной судьбе кумжи, Рыболов быстро положил удилище на прилавок и упал в широкие, как ворота, объятья сослуживцев…
