Долгие годы и его фамилия, и вся его жизнь были засекречены. Научные статьи он подписывал как Николаев, за границу выезжал «под легендой» – в качестве некоего профессора Института космических исследований.
НА ЛУНЕ, ВЕНЕРЕ И НА МАРСЕ…
Главный конструктор лунных и межпланетных станций, искусственных спутников Земли, чьим именем названы кратеры на Луне и Марсе – при жизни, как и С.П. Королев, был он безвестен в собственной стране. Огорчительно то, что и сегодня многим из молодых, из людей старше мало что говорит это имя - Бабакин Георгий Николаевич.
Ему принадлежит фраза «Человек должен отправляться в космос только тогда, когда возможности автоматов будут полностью исчерпаны». Созданные под его руководством автоматические станции исследовали поверхности Луны, Марса, Венеры. В том числе такие, как Луна-9 (первая в мире посадка на поверхность Луны, 1966), Луна-10 (первый искусственный спутник Луны, 1966), Луна-17 («Луноход-1», 1970), Луна-16 (доставка образцов лунных пород на Землю, 1970), Венера-7 (1970) и Марс-3 (1970), впервые в мире совершившие посадку на поверхности этих планет и передавшие информацию на Землю.
До 1965 г. его имя среди специалистов-разработчиков космических аппаратов не было широко известно. Но именно ему С.П. Королев доверил дальнейшую работу над своим «детищем», целым направлением - разработкой автоматических космических станций.
Всего 6 лет был Георгий Николаевич главным конструктором. То, что он и руководимый им коллектив успели создать за это время, достойно удивления. Судите сами — за шесть лет: «мягкая» посадка на Луну и на Марс, первый искусственный спутник Луны, доставка на Землю образцов лунного грунта, луноход, проложивший на поверхности естественного спутника Земли свои первые «земные» борозды. Реализована фантастически сложная задача — выстрел ракетой с Луны в сторону Земли, «в копеечку», да так, чтобы «шарик» (спускаемый аппарат) угодил «в десятку» — в заданный район территории нашей страны. Что было, то было! Американцы добывали лунный грунт вручную, а мы — автоматически…
Впервые были получены «панорамы века», как назвали их ученые во всем мире. Мягкая посадка "Луны-9", передача уникальных изображений лунной поверхности открыли новый этап изучения небесных тел. Кстати, сенсационную «картинку» приняла тогда и английская обсерватория Джодрэл Бэнк. Пока в Кремле согласовывали возможность публикации полученных снимков, англичане продали «панораму века» всем крупнейшим газетам, журналам и телеканалам мира, отхватив многомиллионный куш.
Предъявить свои права на эксклюзивную информацию советская сторона не могла: мы не являлись членом международного арбитража…
Юношей зачитывался я научно-фантастической повестью А. и Б. Стругацких «Страна багровых туч». Увы, после бабакинских «Венер» рухнуло у землян представление о нашей соседке, как о планете-двойнике, где когда-нибудь «будут яблони цвести». Зато мировая наука впервые получила о ней ценнейшие сведения: о колоссальном давлении, о температурах в сотни градусов, об атмосфере, почти целиком состоящей из углекислого газа.
ИНЖЕНЕР ОТ БОГА
Георгий Николаевич был великим тружеником, простым, доступным, обаятельным человеком. Ни звание члена-корреспондента Академии наук СССР, ни Золотая Звезда Героя Социалистического Труда, ни медаль лауреата Ленинской премии ни на йоту его не изменили. Это был человек, лишенный всякой позы и намека на чванство. Настоящий русский интеллигент. Из интеллигентной, без особого достатка, трудовой семьи москвичей. Сорок лет прожил Георгий Николаевич в коммунальной квартире, «население» которой составляли 56 жильцов! Жили очень скромно, третье блюдо - обычно клюквенный кисель - подавалось лишь по воскресеньям.
Юра (так его называли в семье и друзья) рос обыкновенным московским мальчишкой. Еще в школе начала проявляться у него любовь к техническим наукам, а прекрасная память, свойственная ему на протяжении всей жизни, уже тогда обращала на себя внимание окружающих.
В 1936 году, через шесть месяцев после призыва, радиста рядового Бабакина комиссовали по состоянию здоровья: как и у отца, у него обнаружилась болезнь сердца. Он стал «белобилетником» — человеком, не пригодным к военной службе.
(Как-то в один из дней работы «Лунохода-1», которые выпадали на глубокую земную ночь, журналисты в Центре дальней космической связи застали Бабакина за тем, как он потихоньку прихлебывал … валокордин. Он смутился, сказав: «Я уж вдвое пережил своего отца. Не волнуйтесь, все в порядке». Спустя несколько месяцев его не стало).
Сразу же после войны, когда о телевидении многие знали лишь понаслышке, а счастливцев, которые обладали собственным телевизором, можно было даже в Москве сосчитать по пальцам, Юрий собрал телевизор, сложнейшее радиоэлектронное устройство, отладил его и отдал жильцам своей коммуналки.
С тех далеких лет и на всю жизнь сохранится у него привычка «работать руками». Ему с равным успехом были подвластны самые различные инструменты и приспособления, необходимые при ремонте радиотехники, электропроводки, водопровода, автомобиля, бытовой техники. К услугам специалистов из ремонтных организаций он не обращался никогда.
Значительно позднее, будучи уже руководителем высокого ранга, он выкраивал часы, минуты, чтобы забежать в лабораторию, в цех. Ему нужно было окунуться в атмосферу производства — это заряжало его, прибавляло сил. От этого он становился как бы моложе...
Мог вместе с рабочими тащить тяжелый кабель, когда требовалась его срочная починка перед стартом ракеты на полигоне, а потом, взяв в руки паяльник, распаивать контакты штепсельного разъема.
На летучках мог сидеть с отсутствующим взглядом, а потом выдать сумасбродную идею, которая позже оборачивалась оригинальным способом, узлом, прибором, тем решением, которое долго искали.
ГЛАВНЫЙ КОНСТРУКТОР
В эти годы случайно на одном совещании произошла первая встреча Бабакина с Сергеем Павловичем Королевым. Тот сказал своему заместителю: «В этом человеке есть искра божья». Позже, когда будет решаться вопрос о подключении КБ, возглавляемого Бабакиным, к космическим делам, Сергей Павлович уточнит фразу: «У него есть искра божья! Ему можно доверить!»
Георгий Николаевич был талантливым ученым, но, в первую очередь, он был великолепным инженером и отличным организатором. Его инженерное чутье, способность находить нетрадиционные решения и смелость в их осуществлении обеспечили успех многих проектов. Его отличали широта интересов, глубина мышления, доброе и уважительное отношение к людям. Заносчивость, высокомерие были ему просто чужды, даже когда пришли признание, внимание высокого начальства, награды и премии. С ним было легко общаться и рабочему, и ученому, и инженеру, и конструктору. Он всегда ценил в людях подлинную эрудицию, знания, энтузиазм.
Буквально загорался, когда возникали интересные задачи, оригинальные решения. В его кабинете дым стоял коромыслом – Георгий Николаевич практически не выпускал изо рта сигареты «Новость», других не признавал.
С далекого казахстанского полигона он писал сыну, заканчивавшему десятилетку и решившему идти по стопам отца:
«Колюшка, дорогой! Никогда не забывай окружающих тебя людей и помни, что ты один, как бы умен ты ни был, ничего сделать не сможешь без коллектива. Кстати, самоучки, которые в одиночестве умели «ковать блох», уходят в область предания. Моя и будущая твоя профессия предусматривают слаженный труд больших коллективов, состоящих из людей разных профилей. Мы должны найти свое место в коллективе вне зависимости от занимаемого положения и добиться признания стоящих рядом людей. Человеческое отношение к людям и хорошая квалификация обеспечат тебе признание, ты будешь нужен обществу, а это — главное».
А личное кредо Георгия Николаевича: «Самое главное — будь всегда и во всем честен по отношению к людям. Будь требовательным к другим, а к себе — особенно. Никогда не допускай поступков, за которые, может быть, придется краснеть».
Слова у Георгия Николаевича никогда не расходились с делом. Преемник Королева, он считал, что обязательное качество для космического конструктора - одержимость. И если определить его оставшуюся жизнь длиною в шесть лет одним словом, то лучше всего подойдет это: ГОРЕНИЕ.
Его коллеги вспоминают о нём: Георгий Николаевич не знал удержу в работе. Мы приходили — он уже работал. Измученные за день, в 20-22 часа мы уходили, а он оставался ещё «немного» поработать. И так день за днём, месяц за месяцем.
Но не может человек долгие годы работать по 14-16 часов, изредка получая пряник в виде ордена, звания, степени и постоянно - взыскания за свои промахи, а чаще – за промахи подчиненных. Ведь каждый выговор, каждая выволочка — это удар по сердцу, и без того больному от рождения. Высокое начальство не очень беспокоилось о самочувствии и здоровье ведущих специалистов, таких, каким был Бабакин и иже с ним. «НАДО!» — и все!
В мае 1971 года главный конструктор Бабакин проводил в путь автоматические станции «Марс-2» и «Марс-3».
Но о результатах этих успешных экспедиций узнать ему было уже не суждено. 3 августа того же года сердце Георгия Бабакина пробил тромб. Ему было 56 лет. На могиле главного конструктора установили титановую стелу: спускаемый аппарат с лунным грунтом возвращается на Землю…
Георгия Николаевича смело можно поставить в ряд великих деятелей науки и техники прошедшего столетия, таких как Курчатов, Королёв, Лавочкин, Янгель и другие не менее известные в мире «люди-генераторы». Их жизнь была коротка, стремительна и не превышала шести десятков лет по причине высочайшей загруженности, беспредельной ответственности и самоотдаче в работе.
Опубликовано в Избе-читальне https://www.chitalnya.ru/work/2782037/