..Люди всегда думают только о себе. О своих материальных ценностях, благах,не задумываясь о пороках. Но как же дети, ведь им приходится расти на всем этом, на грубости, безнравственности и пошлости..
Глядя на идущих напротив молодых людей, детей, я вспоминаю те теплые ясные дни, лучшие годы, свое детство.
Некоторые малышы с удивлением глядя на меня,произносят:"Мам, а почему у дяди борода, а это батюшка да?.."
Дети безгрешны с рождения, как ангелочки, но кто знает, как все обернется в будущем.
Вспоминая свое детство, на ум приходит много хорошего, но есть нечто, что заставляет передергиваться от всплывающих воспоминаний, они, словно деготь в бочке меда, всплывают на поверхность, заставляя вновь пережить детский страх...
***
– Сережа!
– Бегу, бабуль!
– Ох, спасибо внучек, без тебя я бы не справилась,–с облегченным вздохом ответила она, и я вновь вспомнил те моменты, словно это было вчера, словно она все еще была рядом..бабушка...
Пыхтя и кряхтя, я нес ведро воды в дом, как бы ни было тяжело ведро,как бы не краснело лицо, не отказывали руки, я пытался выглядеть сильным, решительным героем в её глазах. Но все таки я его не донес. С восхищенной улыбкой вышел дедушка и со словами: "Мал малец, да удал молодец",–взял у меня ведро, за что я мысленно благодарил его за избавление от мучений, и одобрительно хлопнул по плечу и понес в дом.
Обед. Настоящий, деревенский. Где на столе стоит окрошка, самовар, и пироги. По толстому черно-белому телевизору показывали смешного Ельцина.
Бабушка с дедушкой о чем то разговаривали, о родителях, которые уехали по делам, оставив меня у них на каникулы,о стройке и о чем-то еще. Я не вникал в происходящее,так как через чур увлекся наивкуснейшими пирогами и душистым чаем..
Но вдруг деда посмотрел на меня и сказал:
–Поедем сегодня с тобой за песком, на дальнюю кручу, к реке. Поможешь мне, согласен?
Но я лишь еле смог пробуркать "Угу" через набитые щеки.
– Хе,видала мать, мужик растет, вон как пироги умял, растет не по дням а по часам. Давай доедай и собирайся, надо будет хорошо поработать.
– Ох, мал он еще, не надо его в такую даль брать,– вымолвила взволнованная бабушка.
Но тут я не выдержал:
–Не мал я ,да я вообще второй класс закончил, мне 10 лет, какой же я маленький! Я тоже хочу с Дедом поехать! Ну,баабушка!
– А что я твоим родителям скажу?
–А ты скажи, все как есть, что я его с собой взял, на прогулку, хуже не будет, наоборот, на природу посмотрит, пробегает, подышит лесным воздухом.
– Ну хорошо, хорошо, но чтобы к пяти были дома!
–Ураа!...
* * *
Небо, чистое небо, куда ни глянь, везде голубые просторы поднебесья, лишь иногда в дали проносятся птицы да мушки прожужжат над головой. Солнце светит палящими жаркими лучами, заставляя капли пота стекать со лба, тихие скрипы и спокойное покачивание телеги сладко убаюкивают меня, маленького ребенка, лежащего в своем судне, плывущем по просторам океана полей, деревень и лесов..
Лошадь шла спокойной рысью, иногда ускоряя темп, а иногда убавляя. Чайка, так мы ее назвали. Любимое животное, отождествление с природой, красотой, свободой.
А как хороша масленица с катанием на санях по полям, да блинами в трескучие морозы, с вареньем..
– Деед, а дед.
– Что?
– А почему небо голубое?
Он ухмыльнулся, видать задумался.
– Потому, внучек, что небо должно быть чистым и ясным, голубым и бескрайним, и глядя в него, хотелось жить, повзрослеешь – поймешь..
От его слов становилось легко на душе, и я все таки задремал..
***
– Тррр, Сережа, всавай,мы приехали.
С явной неохотой мне удалось открыть глаза,и яркий свет ослепил меня. Краем уха я уловил приятный шум, шум реки, свежий воздух, запах леса,вдыхаемый полной грудью.
Моментально забыв о сне, я спустился с телеги, но Чайка недовольно фыркнула мне в ответ.
– Давай, начнем копать речной песок, ты заполняй ведра, а я буду таскать в телегу.
Наполняя одно ведро за другим, я одновременно любуюсь рекой, ее тихим журчанием, треском кузнечиков, но вдруг из кустов вылетает птица, взмывая в небо и изчезая в дали. Трава тихо шуршит от легкого ветерка, и водомерки, словно по команде, разбегаются по водной поверхности..
В воде то в одном, то в другом месте растут "блины", рыбы балуются под водой, еще бы, ведь здесь давно никто не рыбачит, девственные мальки беззаботно проплывают прямо под водной гладью, и резко пропадают, испугавшись малейшего движения, прячась в глубине..
– Деда, а когда ты стал батюшкой?
– Хехе, а зачем тебе?
–А вдруг я тоже им стану, когда вырасту?
– Ну дело твоё, будет еще время, но я не батюшка, а священник. А священником я стал в молодости, после Войны..
Я не стал больше расспрашивать дедушку, не хотел трогать старые раны, да и он не хотел об этом говорить, детство ему выдалось суровое, страшное, говорил :«Мал ты еще, рано тебе об ужасах тех знать...»
–Ну все, вот и справились.
Он посмотрел на свои старые часы, некий привет из " Союза", раритет.
–Вон как быстро с тобой справились. За час успели, еще столько же до дома, и к пяти успеем.
–Ухх, я тоже немного устал,попить бы.
–Там под телегой баклашка лежит, я ее специально туда положил, чтобы солнце не нагрело, пей, но не спеша, а то горло остудишь.
Думаете, я его слушал? В это самое время я хлебал прохладную спасительную влагу жадными глотками, не задумываясь о последствиях..
А они были, по дороге домой я начал кашлять, простудился.
– Эхх, внучек, внучек, говорил я тебе.
Солнце клонилось к закату, лошадь шла умеренными шагами, а телега подозрительно поскрипывала, словно дразнилась развалиться под тяжестью песка. Так оно и вышло, как только мы вышли из лесу за час езды, переднее левое колесо предательски треснула и вылетела.
Лес переполнился благой руганью деда.
– Сережа, давай лопату, поставим как есть, главное чтобы до дома держалось.
Я аккуратно привстал, дабы не свалить телегу. Но лопаты нет, где же она. Я начал судорожно водить руками в песке, пытаясь наткнуться, нащупать желанный инструмент. Но тщетно, будто и не было.
– Сережа, не томи! Уже шестой час пошел, бабушка небось волнуется.
–ДЕД! Лопаты нет!
– Как нет! А где же она! Как же мы домой доберемся! Неужто забыли!
Эх старая голова, лопату потеряли!
Его тон меня изрядно напугал. А бояться стоило. Я его никогда таким не видел, он никогда не был так осторожен, напуган.
Деда судорожно начал пытаться вставить колесо, одновременно глядя на заходящее солнце.
– Сережа, беги сюда скорее.
Он снял с себя свой старый крест и одел на мою шею.
– Беги по дороге в лес, она могла выпасть по дороге, но держись там, где через деревья пробивается солнце. НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не пробирайся дальше, понятно, не иди туда, я стар, бежать не могу, попробую так вставить, как только я свистну, немедля беги обратно, ПОНЯЛ?! Беги скорее, до Ночи должны успеть.
***
Я побежал что есть мочи, не оборачиваясь. Лишь у кромки леса я посмотрел назад, дед нервно кряхтел и пытался вставить колесо, а лошадь издала недовольное ржание.
Блики заходящего солнца задорно подсвечивают сквозь кроны деревьев. Небо начало приобретать оранжевый оттенок, закат.. Я заторопился, побежал по дороге.
Нет лопаты, да где же она?
Оказывается, когда спишь, не замечаешь дороги, а она оказалась внушительно длинной, долгой. Не видно конца и края.
Далековато, а услышу ли я деда?
Немного стало страшновато, тем более скоро ночь. А деда шутить не любит.
До сих пор перед глазами его гневно - испуганный взгляд, в сторону заходящего солнца..
Вот река, вот тот песок. Вот и лопата у берега реки, лежит ни кем не тронутая..
Странно, ведь я прекрасно помню, что надежно положил в телегу. Разве нет?....
Вдруг я ощутил некий страх, поднялся ветер, холодный ветер с реки. Раздался гул шумящих крон деревьев. Внезапно я дрогнул, посмотрел на деревья. Непроглядная тьма, солнце село, лишь багровое небо над высокими елями.
А я все продолжал смотреть, один, маленький ребенок с лопатой в неприглядном лесу...
***
– Да где же Сережа? Седьмой час пошел, неладно на душе, до сих пор нет. Зря я его отправил..
Лес огласил громкий свист человека на фоне заходящего солнца...
***
Вдруг я увидел в дали в тени голубой свет, словно слабый фонарик висит в воздухе, дрожа не ветру.
Блуждающие огни..
Туман пошел по реке, поднялся смог, появился запах гари, стало неимоверно холодно. Сумерки окатили все, лишь светлый участок неба темнел над лесом.
Стемнело необыкновенно быстро..
Я встал и схватив дедов крест, начал отходить по пустынной дороге дальше от реки, а там в тумане в жутком плясе кружили голубые огни..
Небо начало багроветь кровавым отблеском. Поднялся смог, запах дыма со стороны реки.
Там, в облаке пепла и дыма, в дали реки замелькал свет, послышались странные булькающие звуки..
Вода горит...
Огни вдруг замерли в облаке тумана попарно, оставаясь неподвижными..
Мне стало неимоверно страшно. Ноги вдруг задеревенели, затем стали ватными. Руки ослабли, лопата вдруг стала столь тяжелей, норовясь упасть.
Что-то мне это напоминало, от чего сердце в пятки ..
Глаза, огни напоминали глаза, белые точки неких силуэтов в облаке смога..
Там вдали на меня из тумана смотрели белые огоньки, глаза каких-то теней, которые приближались..
Туман подходил все ближе, слышался гул устрашающих голосов.
Я тут же побежал назад, по дороге.
Гул прекратился, потом начался снова, я прибежал обратно, оказавшись в тумане. Ужаснувшись я побежал обратно, потом повернул в лес, пытаясь пробежать и свернуть к выходу из проклятого леса..
Я бежал, постоянно оглядываясь назад, удаляясь от тумана, который охватывал деревья за мной, а там пропадало все..
Панически пробегаю каждое дерево, ловко уворачиваясь от ветвей и кустов. Но вдруг лопата зацепилась за что-то, и я, потеряв равновесие, споткнулся и упал, с в глаза постепенно окатила тьма...
***
Голова начала невыносимо болеть, глаза резало от при движении, стоял гул в ушах, но приходя в чувство, я уловил запах дыма, пепла, гари..
Молниеносно открыв глаза я охнул от боли и схватился за голову, начало тошнить. На голове я нащупал огромную шышку, страшно болящую и отдающуюся во все тело. Отведя руку от головы, я почувствовал теплую жидкость, капающую с ладони, у меня кровь.
Похоже сотрясение, обретя четкий взгляд, я заметил приближающийся туман сквозь деревья, в небе багровел отблеск пламени в дали, а во тьме мерещалось движение и детский шепот..
А лопата лежала в стороне, выпавшая из рук, как тогда, из телеги.
Вдруг стало легко на душе, боль стала не ощутимой, перестало отзываться тело.
Я умираю...
Туман все ближе, появились огни, попарно танцующие и успокаивающие, глядящие на меня.
"Скоро ты будешь с нами..."
Мой последний сон прервал знакомый звук.
Послышалось громкое ржание, отдающееся эхом в лесу.
Стук копыт по земле, быстро приближающийся ко мне. Я сжал все последние силы в кулак, и развернулся.
Это был мой дед, верхом лошади, яростно размахивающий лопатой, орущий благим матом, ищущий меня на земле. Я крикнул, но все, что я смог выдавить, это хрип и тяжелый кашель.
Он услышал меня.
Глядя в туман, он подбежал и кинул лопату в мою сторону.
Она с хлопком упала в нескольких метрах от меня. Тем самым создав границу между туманом и мной.
Чайка подбежала ко мне, и я почувствовал неведомую силу, поднявшую и усадившую на горячую лошадиную спину.
– Ноо!
Лошадь неслась по лесу с неведомой силой, дед придерживал мою голову и читал молитву, глядя наверх, на багровое зарево..
***
Проснулся я уже в сельской больнице, с перевязанной головой.
Передо мной сидел дед, грустно улыбнувшийся мне через мокрые глаза..
Он сказал мне, что у меня сотрясение и отравление угарным газом, а нашли нас с дедом люди, которых бабушка отправила.
– Эх сынок, зря я тебя отправил...
* * *
Лишь через 20 лет, после смерти деда я узнал от бабушки, что это тогда было..
То была ночь Ивана Купала, и нечисть шабаши устраивала, и тех, кто им помешает, страшно наказывала..
А лопата все лежала там, в лесу, изменившая судьбы многих людей, оставив страшные воспоминания, забытая и не найденная ни кем...
Читай больше в The Stories
