- Вспомни Вовчика. Что. Мария Козочкина, стала графиней? - захихикала Ольга.
- Это было недоразумение, - Машка надула губы и уставилась в окно. Сейчас всё по-другому.
- Ага. А с Кириллом тогда что, мезальянс?
***
Наскоро собрав вещи и оставив семейство Козочкиных-Бестужевых куковать в родовом гнезде, Машка зализывала душевные раны полтора года. Её двадцатый день рождения подруги решили отмечать в модном клубе. Натанцевавшись до упаду и обсудив мужиков, которые и ногтя их не стоят, захмелевшие девчонки стали разбредаться по домам. Машка вышла на улицу ловить такси. И то ли короткая юбка дала водителю облезлого жигулёнка право подумать о ней непристойности, то ли ещё что, но могло случиться всё, что угодно, когда остановившийся на её призывное взмахивание рукой плюгавый мужичок сальными ручонками начал затаскивать Машку в салон. Но судьба в виде принца на белом коне, точнее, мотоцикле вмешалась и набила мужичку морду. Машка тогда очаровалась, послушно надела шлем и помчалась вместе со спасителем навстречу ветру.
Проснувшись утром в чужой постели, она распахнула глаза и быстро заглянула под одеяло. Обнаружив всю одежду на месте, облегчённо выдохнула - принц-то оказался не липовый, Поднявшись с постели, Машка пошла искать спасителя. Принц нашёлся на кухне. Он лепил пельмени. Машка поначалу подумала, что она ещё не проснулась, но нет. Пельмени быстро прибавлялись, а девушка восхищённо наблюдала за ловкостью рук принца. Тот поднял голову, лучезарно улыбнулся:
- Доброе утро. Мы так и не познакомились.
- Маша... - тихо произнесла девушка.
- Кирилл. Кирилл Пожарский.
Иначе, как князем, Машка теперь и не называла нового возлюбленного: ещё бы, ведь он рассказал историю огромного рода и своего родства с тем самым предком-князем. На всякий случай тайком проверила паспорт: всё верно, Пожарский Кирилл Юрьевич. Не Козочкин и не Пупков. А вот соответствовать роли княгини оказалось не так-то легко. Машка пекла пироги и варила супы, готовила для гостей изысканные блюда и экономила семейный бюджет, ведь Кирилл постоянно напоминал ей о том, что расточительство разорит его. За полгода совместной жизни Машка научилась вести безотходное хозяйство, а все расходы записывала в толстую тетрадь, которую князь проверял каждый вечер. Он записывал туда так же все траты, включая скудные подарки для Маши: позолоченные серьги, пару дешёвых колечек да китайские туфельки на хрустальном каблучке.
В один из вечеров, когда Кирилл отдыхал после работы, а Машка носилась с ужином, князь многозначительно произнёс:
- Нам пора заключить брак. Ты мне подходишь. Домработницу возьмём, ты будешь детей рожать да за собой следить. Мне скоро понадобится жена на официальных приёмах.
Машка настолько обрадовалась, что всё это ненавистное хозяйство можно будет с чистой совестью спихнуть на домработницу, что согласилась без раздумий. Не откладывая дело в долгий ящик, уже утром они отправились в ЗАГС. И вот тут Машу ждал сюрприз: Кирилл пригласил нотариуса, который помахал перед носом девушки брачным контрактом. Маша схватила листок и ужаснулась: никаких отчислений от мужа после брака, всё совместно нажитое имущество - собственность мужа, дети получают княжескую фамилию отца и в случае развода остаются жить с ним, а вот она, Маша,вместо гордого статуса княгини не получит даже фамилии. Так и написано было в документе: после заключения брака супруги остаются со своими фамилиями. Пожалев, что при ней нет неизменного половника, Машка скомкала листок и запустила в самодовольную княжескую морду. Кирилл ещё кричал ей вслед, что так крестьянкой и помрёт, а она думала, что лучше быть свободной Ивановой, чем крепостной.И не понимала, как не замечала всех его замашек раньше. Прибежав домой за вещами, она вдруг поняла, что у неё здесь ничего нет. Дешёвые цацки с туфельками Машка приложила к чекам и швырнула в суповую кастрюлю, мысленно пожелав приятного аппетита несостоявшемуся мужу-князю.
