Через два дня после Пасхи, отец пришел домой сам не свой. Мы с бабушкой пили чай, когда он пришел.
-Арсений, что с тобой?
-Истомин Вадька повесился.
Вадька был папиным товарищем.
Бабушка сразу начала отца расспрашивать, но он не отвечал, только курил и болезненно морщился.
Вечером, когда я уже готовился ко сну, в дверь позвонили. Я понял, что пришла Лиза, хотел пойти, нет , побежать и открыть, но ноги словно к полу приросли.
Открыла бабушка. Я услышал, как она сказала:
-Да, он дома, проходите.
Я слышал, как Лиза прошла по коридору в папину комнату. Слух обострился до такой степени, что я слышал, как они дышат. Отец и Лиза. Мне казалось, что я вижу их. Отец сидел на диване, и Лиза осталась стоять около дверей. Она не взяла тапочки, и сейчас стояла босыми ногами на паркете.
Они молчали.
-Давай поговорим, - произнес отец,- у нас ведь есть что друг другу сказать?
- Да , у меня есть что сказать, - ответила Лиза. – Вадим Сергеевич Истомин. Он ведь твой друг? Я ничего не перепутала?
-Да, только он повесился.
- Повесили его, повесили. – последнее слово Лиза произнесла чуть ли не по слогам. - Я сегодня его вскрывала. У меня есть все основания утверждать, что сначала ему пережали сонную артерию, и только затем поместили в петлю. Где ты был в это время?
-Ты что, Лиза, меня подозреваешь?
-Окстись, я никого не подозреваю, я просто пришла тебя предупредить, что с Вадимом не все так просто и очевидно, как на первый взгляд. Его смерть была насильственной, все равно будет следствие и тебе придется отвечать на подобные вопросы. Предупрежден – значит, вооружен.
-Спасибо.
Лиза повернулась к двери, взялась за ручку. Отец вскочил с дивана, в два прыжка преодолев расстояние до дверей и схватив ее за плечи, развернул к себе лицом.
-Лиза, прости меня, я виноват перед тобой, я очень виноват, прости, прости меня, Лиза. Я не должен был, ты… Я просто не достоин тебя, я не могу тебе ничего дать, понимаешь, ничего, а ты..
- А с чего ты взял, Мосолов, - она впервые на моей памяти назвала отца по фамилии, - с чего ты взял, что я хотела бы что-то у тебя брать или что-то просить? Как ты мог, - в ее голосе была такая боль, что мне стало не по себе, - как ты мог? Сеня, как ты мог. Я люблю тебя, я все еще люблю тебя, ты мне сделал очень больно.
В ее голосе слышались слезы
-С твоей помощью, Мосолов, я впервые в жизни поняла, что значит – не хотеть жить. Я жить не хотела после той эсэмэски. »Не пиши мне и не звони. Я снова с Машей. Создаешь проблемы.» И это в Новогоднюю ночь!
Это не я писал, - сказал отец.
-А кто, кто? Это писала твоя Маша?
Машей звали мою мать. Я похолодел. Новый год мама встречала у нас. И тут я впервые задумался, почему у нас. Насколько я знал, мама была замужем, и у нее был еще один ребенок, кроме меня.
-Маша? Передай ей, что неплохо бы выучить правила русского языка, что в слове «создаешь» пишется мягкий знак.
-Да ладно, я писал, я.- но отец явно врал, я понимал это. Наверное. и Лиза тое поняла.
-Ты бы мог все сказать мне на словах, - поморщилась, мотнув голово, Лиза, - Встретиться. Все объяснить. Я что, совсем дура по-твоему? Я вполне в состоянии понять речь человеческую. Она решила вернуться к тебе, ты ее любил всю жизнь, она – мать Сашки и все счастливы. Кроме меня, конечно, Но я бы поняла. Или ты думал, что я бы бросилась к тебе в ноги?
Это что же получается, неужели он не сказал ей, что мама замужем, и что у нее есть дети в этом браке, что она не собирается уходить из семьи? Зачем он так?
-Я даже еще больше бы тебя зауважала, Мосолов. – продолжала Лиза.
-Прости меня, прости, я не мог дать тебе ничего. У меня ничего нет, понимаешь, а я мужик, в конце концов. Я испугался, когда ты мне ключи летом..
-Весной.
-Ну весной предложила от своей квартиры, когда ты сказала, что будешь Саньку любить, как своего. Я испугался.
-Чего? Я же тебя в ЗАГС не тянула. Я что нибудь у тебя просила?
-Нет.
-Я говорила тебе, что люблю тебя? Я спрашивала тебя о любви?
-Нет, ты ничего не говорила. Но я ничего не могу тебе дать. Разве такой мужчина тебе нужен, и я решил, зачем тебе мои проблемы, зачем я тебе нужен, ты красивая женщина, врач, у тебя есть все, а у меня ничего нет, только проблемы. И я решил.
-Да, ты решил за нас двоих. Теперь нет нас. Есть я и ты. Только так. И вообще, что ты хочешь мне сказать. Ты принял решение, уведомил меня о нем чисто по-мужски, - Лиза саркастически улыбнулась, - И теперь что ты хочешь от меня?
-Прости, - пробормотал отец.
-Бог простит, и я постараюсь. Так вот, я не сделала тебе ничего плохого. Все это время я копалась в себе, чтобы понять, что произошло, где я была не права, что я сделала, чтобы ты со мной так обошелся? Я искала ответа и не находила его. Спасибо тебе за то, что хоть теперь я знаю, что я не при чем. Так вот, скажи мне, ты принял решение, не оставив мне другого выбора, как только смириться с ним. Я смирилась. Чего ты еще хочешь от меня?
-Прости.
Лиза попыталась вырваться из рук отца. Он отпустил ее.
-Ты простила меня?
Лиза промолчала,
Я быстро выскочил из своей комнаты, лихорадочно оделся, и выбежал на лестницу. Поднялся на один пролет и замер.
Я чувствовал, что Лиза не ответила на последний вопрос отца, она выскочила в коридор, сунула ноги в сапоги, сдернула с вешалки шубу и захлопнула за собой дверь.
Я видел, как она одевается на лестнице, застегивая сапоги и пыталась замотать шарф. путаясь в рукавах шубки.
Потом она медленно спускалась по лестнице, забыв про лифт, а я тихо крался за ней. Когда она вышла из подъезда, я выскочил следом.
_Лиза! – позвал я.
Она обернулась. Я близко увидел е лицо. Осунувшееся, какое-то постаревшее, утратившее свои краски. Даже глаза потускнели.
-Саня? Здравствуй, мальчик.
Я подошел к ней. Я задыхался и не знал, что сказать.
-Это все из-за меня, поймите, из-за меня. Она моя мама и я не думал, что так все выйдет. Простите меня,- я почти плакал, мне было очень важно, чтобы она выслушала меня и не ушла. Если она уйдет, то что-то умрет во мне, и больше в мире не будет никаких запахов и вкусов, кроме горечи.
-Если бы она тогда от меня избавилась, и если бы я умер, я должен был умереть. Она меня бросила в больнице больным, меня бы не было, и вы были бы с моим папой счастливы. Тетя Лиза, все из-за меня. Я во всем виноват.
Я протяну к ней руки в взял ее лицо в ладони. Мои ладошки стали мокрыми, я лизнул одну ладошку и почувствовал горечь.
-Саня, Санечка, ты хороший мальчик. Пойдем, -
Я пошел за ней. Она привела меня в кафешку в подвале нашего дома. Я хотел продолжить ей рассказывать, что отец ни в чем не виноват, что все из-за меня, но у человека есть мать, то есть должна быть и если..
-Пей кофе, Саня.
Я глотнул кофе.
-На. – она протянула мне на своей ладошке брусочек шоколада. Горького шоколада.
Если бы меня кто-нибудь спросил, какой запах у покаяния и прощения, я ответил бы, что они имеют запах духов, название которых я так и не смог запомнить. Буквы, те, которые я прекрасно знаю, складывались в слово, которое я никак не мог запомнить. У меня такое бывает. Вообще-то, у меня фотографическая память, и я одарен от природы, но есть такие слова, которые я не могу постичь. Смысл их ускользает от меня, и тогда я запоминаю запах или вкус. Так вот, это странный запах, пряный и сладкий, но, только если вдохнуть его полной грудью и задержать дыхание, то потом остается горечь, послевкусие - горечь…
Окончание следует
Первая часть тут
Вторая часть тут
Третья часть тут
Четвертая часть тут
Пятая часть тут
Шестая часть тут