У него мягкий голос и уверенные крепкие руки. Она ненавидит его, и ей стыдно за эту ненависть. Но она ненавидит его: его запах, его руки, сильные и нежные одновременно. Большие крупные ладони, но невероятно гибкие и чувствительные пальцы. Его низкий тихий голос вкрадчив и обманчиво убаюкивает чувство опасности, которое она испытывает рядом с ним.
Прошлая встреча была ужасной. После неё маялась всю ночь, ревела и скулила в подушку, ненавидела себя, но сильнее - его. И эту встречу. И неотступную неотвратимую неизбежность новой.
Она идёт к нему, потому что не может не пойти. Всю дорогу неприятно тянет в груди, пальцы холодеют, рот кривится, затылок немеет от предчувствий. И она вздрагивает и мается, и вздыхает судорожно. Трусит отчаянно, отвлекается на ненужные и неинтересные витрины, замедляя шаг, как будто это поможет! Как будто эта медлительность способна спасти от неизбежного!
Он так уверен в себе. Уверен и спокоен, как будто и не догадывается о том, как ей мучительно всё это! Этот обволакивающий голос, ненужные слова, которые она даже не слышит, реагируя только на вопрос, всё ли с ней в порядке и как она себя чувствует.
Он смотрит мимо, занимается своей одеждой, и ей кажется, что её сейчас вырвет. Она растягивает губы в улыбку, ей не сдержать судорожного вздоха. Её пронизывает дрожью от макушки до пяток, и она смотрит растерянно - заметил или нет? Замечает ли он, понимает, как ей противно? Как она не готова, не хочет? Не обижается за это? Не презирает её?
И снова его запах, который пропитывает её всю и преследует долго, навязчиво. Выступающий на лбу пот - невесомыми бисеринками, на спине и подмышками - плотный и липкий, и от этого тоже гадко. Истерзанный горящий рот и пересохшие, измученные, ставшие чужими губы. Если про себя читать стихи или вспоминать море, или мечтать, что завтра она сможет не думать о нём, не думать до следующего раза, то терпеть немного легче. Под эти ритмичные звуки, которые сбивает атональная музыка его движений. Настойчивых влажных движений. Завтра. Уже завтра она забудет о нём и о тошнотворных волнах страха и отвращения. Сегодня - неизбежность. Уже оплачено. Она послушна его рукам, только ногти впиваются в ладони. Она послушна его указаниям и просьбам. Она стонет, не в силах сдерживаться, из уголков глаз скатываются слезинки. И он говорит: «Ш-ш-ш, ш-ш-ш», - и ей смертельно хочется вдруг сделать ему больно! Ударить его.
- Ну вот и всё, - он смотрит на неё с удовлетворением, к которому примешивается капля надменного и самодовольного превосходства. - Рот можно уже закрыть. Вот, возьмите салфетку. Сегодня лучше не употреблять алкоголь, слишком горячего, слишком холодного и красящей еды!
Перекошенным ртом, не чувствуя ни губ, ни щеки, она произносит: «Спасибо, доктор», - и чувствует, что шепелявит, ей кажется, что у неё изо рта течёт слюна.
Пятясь, она наконец покидает кабинет стоматолога.