Напомню: зимой 1959 года в горах Северного Урала пропали девять туристов, ушедших в поход под руководством Игоря Дятлова. Через месяц спасатели обнаружили их разрезанную палатку. А в радиусе полутора километров от нее - пять замерзших тел. Трупы остальных нашли только в мае. Почти все туристы были разутые и полураздетые. У некоторых - смертельные травмы. Почему ребята убежали на лютый мороз и на свою погибель? Моё расследование даст ответ на этот и многие другие вопросы. Попутно очищу трагическую историю от массы мутных мифов, фантазий, вранья, бреда, которые налипли на неё. Переходим к исследованию версий причин гибели.
Человеком был конфликтным
В сентябре 1950 года Золотарёв приступает к работе в Пятигорском педагогическом институте – ассистент кафедры физвоспитания. И опять впечатление, что не встроился он в коллектив. Как-то не так повёл себя. С дисциплиной нелады. Директор института объявляет ему строгий выговор за срыв занятий. В протоколе отмечено, что он имеет «очень слабую теоретическую и, особенно, практическую подготовку и поэтому самостоятельно проводить уроки физвоспитания не может». Очень странно! Не уметь провести урок физкультуры – это надо умудриться! Когда он учился в Минском физкультурном институте, педагогическая практика в школе была обязательна. И основы преподавания он должен был знать. Да любой взрослый человек, даже не окончивший физкультурный вуз, способен провести занятие по физкультуре. Да к тому же Цейтин отмечал в нём задатки тренера, а тренер – это всегда педагог.
Золотарев проводит урок физкультуры в мединституте. Проверяющие отмечали, что у него слабая теоретическая и практическая подготовка и поэтому самостоятельно проводить уроки физвоспитания не может. Жестко.
Золотарёву вынесли выговор по партийной линии «за антипартийное поведение, выразившееся в нарушении трудовой дисциплины и появлении на избирательном участке в нетрезвом виде». В общем-то, прегрешение не очень серьёзное. Выборы считались праздником социалистической демократии, на избирательных участках работали буфеты, в которых продавалось и спиртное, так что многие избиратели были навеселе. Возможно, и Золотарёв принял граммов двести. Хотя это его, как педагога, явно не красит.
Золотарёв уходит из пединститута.
С нового семестра, то есть с января 1951-го, Золотарёв уже преподаватель физкультуры в Пятигорском фармацевтическом институте. И здесь им не очень довольны. Из характеристики: «Золотарёв работает не совсем добросовестно. Со студентами бывает груб и нетактичен. Нарушает трудовую дисциплину». Груб и нетактичен... Если учесть, что в фармацевтическом учились в подавляющем большинстве девушки, звучит двусмысленно, возникают нехорошие предположения: а не приставал ли он к воспитанницам? И с дисциплиной опять проблемы – пропускал занятия. Между прочим, в те сталинские времена было строго: по закону за 15 минут опоздания на работу можно было получить срок.
Еще документ, характеризующий профессиональные и человеческие черты Золотарева. Вчитаешься и видишь, что человеком он был конфликтным, неуживчивым в коллективе, необязательным.еристики.
И новая странность: Золотарёва назначают председателем избирательной комиссии фармацевтического института. Нелогичное назначение. Мало того, что он имеет выговор за «антипартийное поведение», да к тому же груб и нетактичен, не дисциплинирован – и такое ответственное партийное поручение. В те времена на эту должность утверждали в райкоме партии, но почему-то там не обратили внимания на весьма посредственное поведение Золотарёва и как члена партии, и как преподавателя. Как-то очень уж легко Золотарёву сходит с рук любое прегрешение.
А в те времена к избирательной кампании относились весьма серьёзно. Проводились мероприятия – выдвижение кандидатов, встреча кандидатов с избирателями. Наглядная агитация. Сверка списков избирателей. Обеспечение явки в день выборов. Положено было, чтобы проголосовало не менее 99,9 процента избирателей. А иной несознательный гражданин мог упереться: не пойдут голосовать, если не почините мне крышу. И надо было это проблему решать. И решал как раз председатель избирательной комиссии. И, видимо, Золотарёв справлялся с этими обязанностями.
Чувствуется, человеком Золотарёв был конфликтным, педагогом неважным, коммунистом безответственным и при всём при этом – получил квартиру! Благоустроенную. На одного. Что по тем временам невероятно! С жильём при Советской власти вообще было туго, а до того, как стали возводить хрущёвки, получить своё жилье вообще из области фантастики. Жил Золотарёв в бараке – и вдруг квартира! Ну, будь он как-то связан с урановым рудником, который был в Лермонтове, ещё можно бы понять. Но простой учитель! Педагоги никогда первоочередниками на квартиры не были, если на школу выделят в год комнату в коммуналке – уже хорошо. В 1957 году Михаил Горбачёв приехал в Ставрополь по распределению в местную прокуратуру. С молодой женой Раей. Им даже комнату не дали – снимали жильё. Комнату в коммуналке они получили через два года. А тут одинокий учитель физкультуры получает квартиру. Странно, очень странно. И опять мысли вращаются вокруг органов госбезопасности: а вдруг этот всемогущий монстр посодействовал? Не похоже. Знаю, что и чекистам было непросто решить жилищный вопрос. Хотя им было легче, чем простым гражданам, но и они проходили через общежития, коммуналки, и были рады, если на пятом-шестом году службы получали квартиру. Люди из органов, намного более заслуженные, были рады и коммуналке – знаю такие случаи. Человек работал в Первом главном управлении КГБ – это внешняя разведка, и шесть лет с семьёй из трёх человек ютился в одной комнате.
Правда, был Золотарёв вроде как семейный – жил с Людмилой Бургач. Вспоминает Алла Боровиковская, племянница Золотарёва: «Женщин Семён любил, да и они его любили. Я слышала, что в Ставропольском крае, в Лермонтове, у него была гражданская жена и был ребёнок, но про них ничего не известно...» Известно только, что работала Людмила в отделении Госстраха. Считалась красавицей. Учительница Захарова хорошо помнит кольцо на её пальце: на нём миниатюрные часики. Сын у Семёна и Людмилы родился – Александр. Куда он делся после того, как Золотарёв погиб, никто не знает – Людмила вроде как сдала его в детдом.
Человеком он был морально нечистоплотным. Когда жил в квартире своей тёти, и по сути был нахлебником – не давал ей денег. Иногда и руки распускал. Вместе с Людмилой Бургач пытался дать взятку начальнику жилищного отдела уранового родника. Мог запросто соврать. Как-то не явился на работу – объяснил это тем, что был занят на избирательном участке, а на самом деле валялся дома на диване.
Вообще складывается впечатление, что было два Золотарёва, а не один. Вот смотрите. В 1951 году он отмечен руководством:
– получает благодарность директора института за хорошую работу,
– благодарность директора за подготовку команды спортсменов института – она заняла первое место в стрельбе и эстафете,
– положительная партийная характеристика: «Предан партии Ленина-Сталина и социалистической Родине… Идеологически выдержан… Дисциплинирован… Руководит кружком по изучению биографии И.В. Сталина…»
– положительная характеристика в военкомат.
А в 1952 и в 1953 годах полная противоположность:
– выговор за самовольный уход с работы,
– выговор за грубое отношение к студентам.
– негативная партийная характеристика: «В партийной организации работает слабо… Надо повышением своего идейно-политического уровня работает слабо… Редко посещает лекции и семинарские занятия по изучения гениальных трудов И.В. Сталина…»
Так каков он на самом деле Семён Алексеевич Золотарёв – идеологически выдержан или слабо работает над повышением своего идейно-политического уровня? Ответственно относится к своим рабочим обязанностям или разгильдяй и прогульщик?
Каким он был преподавателем?
Впечатление, что в Минском институте физкультуры Золотарёв мало чему научился. Отзывы о нём как о преподавателе низкие. Один из проверяющих дал ему как преподавателю такую характеристику:
«Т. Золотарёв имеет очень слабую теоретическую и особенно практическую подготовку и поэтому самостоятельно проводить уроки физвоспитания не может».
Преподаватель кафедры физвоспитания Пятигорского фармацевтического института Краснов дал такой отзыв о работе коллеги:
«Он не имеет необходимой квалификации и не старается её приобрести. Золотарёв не готовится к занятиям, не тренируется и не может дать студентами необходимых знаний. Золотарёв неоднократно пропускал занятия, развалил работу трёх секций».
1 июня Золотарёва увольняют из мединститута. Формулировка обтекаемая – по сокращению штатов. Он пишет наискосок на документе своё мнение: «Приказ получил 8.Х. 54 г. Увольнение считаю несправедливым. Отношение дирекции ко мне совершенно враждебное. Одна цель: вытеснить меня из института. Буду обжаловать». Подпись.
И каким-то образом Золотарёв обжаловал приказ! 15 июля директор фармацевтического института издаёт приказ, в третьем параграфе которого престранные вещи:
«Во изменение приказа № 68 от 1-го июня 1954 года §1 преподавателя кафедры физвоспитания тов. Золотарёва С.А. уволить с занимаемой должности по статье 47 КЗОТ РСФСР /за прогул/ как неявившегося на работу в институт с 1-го июня 1954-го года, а по выяснению установлено, что он выбыл в командировку по второму совмещаемому месту работы, без разрешения института и даже не поставив в известность институт.
ОСНОВАНИЕ: Рапорт Вр. и. о. кафедрой физвоспитания тов. Белокопытова с заключением юриста профсоюза тов. Корнеева».
Здесь всё странно и загадочно. Что за второе совмещаемое место работы, от которой Золотарёв был послан в командировку. Первое, что приходит на ум – министерство государственной безопасности. Но! В институте могли подозревать, что Золотарёв числится по этому ведомству, но официально это не могли фиксировать в приказе. Допустим, из МГБ последовал звонок директору института: это наш сотрудник, мы его посылали на спецзадание, потому измените приказ. Но в таком случае не понадобилось бы заключение юриста профсоюза. Скорее всего, в данном конкретном случае МГБ ни при чём.
Обжаловать-то приказ Золотарёв обжаловал, но на работу в мединститут не вернулся. С сентября 1954 года он учитель физкультуры в школе № 18 посёлка Лермонтова. Столько лет прошло, а ученики помнят своего физрука. Прозвище у него было Кефирчик. Объясняет его бывший ученик Дроботов: «Он нам говорил: мальчишки, пейте кефир, в нём наше мужское здоровье. Сам он, как говорили, практически ничего не ел. Ежедневно только кефир и одно сырое яйцо». Владимир Малышев в 1954 году учился в 7 классе. Помнит хорошо физрука: «Он был неплохим учителем, мы к нему относились с уважением. Никогда он не был с нами строгим, обычно весёлый, оптимистичный. Ещё он был организатором школьных спортивных соревнований по волейболу и баскетболу».
В педагогическом и медицинском институтах преподавательская деятельность у Золотарева не сложилась, а вот в школе из него получился отличный учитель физкультуры. Умел находить с детьми общий язык. На фото - с учителями и ученикам школы № 18 поселка Лермонтов.
Какой-то двойной образ: в пединституте не мог вести занятия по физкультуре, с дисциплиной проблемы, а в школе пользовался уважением.
Помнят ученики походы с учителем. Ходили и летом, и зимой. Племянница Золотарёва Алла Боровиковская вспоминает: «Это был очень весёлый, солнечный человек. Когда приезжал в Удобную – наступал праздник. Он очень любил фотографировать и был прирождённым туристом. Нас, детей и подростков, уводил в горы. Учил разводить костры, готовить пищу и прочим походным делам». Малышев дополняет: «Помню, как он водил в поход девятиклассников. Повёл их под Эльбрус, потом спустился по ущелью в село Хасаут. Это было лето 57-го года. Ребята потом рассказывали об этом путешествии, показывали фотографии».
И коллеги по школе помнят Золотарёва, отзывы о нём как о достойном человеке. Учительница начальных классов Антонина Александровна Захарова работала в той же школе, вспоминает: по характеру он был всегда спокойный, уравновешенный. Внешне – высокий, стройный, подтянутый. Прямые волосы аккуратно уложены, небольшие залысины.