Все события вымышлены, совпадения случайны…
Итак, где-то в альтернативной реальности разворачивались события, предшествовавшие вирусно-истерическому недокарантину, недоапокалипсису…
Как депутат в народ ходил…Ну как в народ… Это вам не Пикадилли, просто так не выйдешь. Да и народ у нас невежественный, грубый. Чувство глубокой благодарности за заботу партийную, отеческую почти что, может и оглоблей выразить. Народная любовь – она такая, - думал депутат, выбирая галстучек в тон обгоревшему под Дубайским солнцем лицу. Поэтому жертвой депутатского внимания на сей раз стала молодёжь. Не, ну а что – это ж год-два пройдёт и вот тебе готовый электорат. Глядишь и поддержит своим голосом радетелей за их светлое будущее. Молодёжь ещё не заражена скудоумием идеологических оппонентов, - тут мучительная судорога пробежала по лоснящемуся лицу народного избранника, смутно припомнившего нечто серпасто-молоткастое, - а потому ей, молодёжи, ещё можно привить осознание исторически перспективной роли правильной партии. При этой мысли депутат невольно вытянулся почтительной струной перед портретом Солнцеликого, который украшал красный угол любой избы. В смысле – начальственных кабинетов - и служил тайным знаком для своих как свидетельство политической благонадёжности.
А где-то в глубине черепной коробки нашего депутата тщеславным червячком копошилась мыслишка: а что если Я…, за заслуги перед Отечеством…за лояльность партии…за преданность делу…Вот на это самое место…Тут он, замечтавшись, приосанился, дерзко бросил взгляд на сильно льстившее Великому изображение. И даже почти подумал, что он-то куда как статнее и величественнее будет. Цезарь! Наполеон! Черчилль ему в подмётки не годится. А харизма-то какая!!! Но быстро вернувшееся к нему сознание, заставило его сбледнуть харизмой – лицом в смысле – и нервно озираться по сторонам – не сболтнул ли лишнего. Обычно его желания не простирались дальше классических: ему хотелось не то новой Конституции (а, что, - её всем идеологически правильным хотелось, ну не контра же он какая-нибудь, тьфу, либеральная), не то севрюжки с хреном. А тут вдруг такое!!! Крамола!!!
Вернувшись в привычное состояние рабочей сосредоточенности, придав физиономии парламентски приличное выражение озабоченности судьбами Родины, депутат принялся обдумывать предстоящую встречу с молодой порослью. Ну, как обдумывать…Делу такому он отродясь обучен не был, а может от рождения неспособен. Не то недостатки воспитания, не то многовековые беспорядочные половые связи предков и беспробудная алкоголизация тому виной – кто ж его разберёт. В партию берут не за это. Там своих умников хватает. А вот умеющие правильно почтение выражать, лицо складывать в благоговейное выражение, да деятельность там разную имитировать – вот такие люди всегда нужны. Такой деятель и депутатский мандат просто созданы друг для друга.
Перед встречей народный слуга не испытывал не малейшего волнения. Имея длительный опыт отсидки на парламентских заседаниях, он уже успел почувствовать своё превосходство над другими партийными сидельцами. Особенно он приосанивался на фоне всяких там борцов-спортсменов, которые непонятно как там оказались. Точнее, понятно – как, но непонятно – зачем. Их же тридцать лет на ринге голову били и на татами роняли. А вот, поди ж ты – теперь заседают. Благо там не крепкие головы, а крепкие задницы нужны. Тут им равных нету. Он даже втайне завидовал этому их таланту. А наш депутат не такой – он и в школу ходил, и даже в университете учился. Ну как учился…Декану стучал, коменданту в общаге, кто из студентов невзначай девицу у себя ночевать припрятал, или прибухнуть изволил, или сказал что непотребное в адрес руководства. За что и был бит неоднократно, вульгарно и прямо по морде (однажды даже ногами) недальновидными сокурсниками, которые никак не могли своим скудоумием объять его непомерную заботу об их моральном облике. В общем парень к успеху шёл – политическую карьеру делал, в партию вступил…
Несмотря на ничем не обоснованный избыточный оптимизм в отношении своих мозгов, депутат всё же самонадеянно решил прикинуть, на каком языке надо с народом говорить. То, что ему говорил внутренний голос, носило не слишком цензурный, но зато близкий его депутатскому сердцу и пролетарскому происхождению характер. У него всякий раз так случалось, когда он думал о благе народа. Ну, ещё при несварении желудка, когда шельмоватая буфетчица в обеденный перерыв не доложит ему чёрной икорки или – вот стерва – подсунет вчерашние устрицы. Скривив натужно лицо и бережно хранимую рабочую извилину, народный радетель решил ещё раз прислушаться к себе. Вдруг там, в самой сокровенной своей глубине он услышит наставляющий голос Вождя, раз свой опять подводит. Но сокровенная глубина только утробно булькнула, что-то проклокотала, издала неприличный звук и …И всё. Тишина. Опять непарламентские выражения полезли в голову депутата, однако партийная закалка позволила ему взять себя в руки и сделать невероятное, то есть пораскинуть мозгами.
С народом как надо говорить? – советовался сам с собой депутат. Правильнооо! – многозначительно изрёк он, втайне любуясь своим отражением в дверце полированного шкафа – с народом надо говорить на его языке. А что там на языке у молодняка, у школоты этой? Эк-за-мены, - вспомнил сложное слово депутат. А дальше у него, видимо, включились какие неведомые, но очень необходимые для депутатской деятельности рефлексы, и он понёс всё, что смог вспомнить в этой связи: ЕГЭ, дистанционное обучение, модернизация, инновация, информатизация, цифровизация … Всякие «-ция» горохом сыпались из народного избранника аж тридцать секунд подряд.
Сам не ожидал от себя такого, - с опаской крякнул он, утирая пот со лба. Надо поберечь себя, а то ж народ даже спасибо не скажет. И зарплаты депутатской потом не хватит на санаторно-курортную реабилитацию в Дубаевке. Это ж как энергозатратно! А ему ещё не одну парламентскую сессию отдремать надо с бодрым видом и не храпеть при этом. Но все опасения тут же сменилось гордостью: могу, если захочу! Глыба, а не человек!
Ну, в общем, готов! Пора, к нему, к народу… Продолжение следует…