Продолжим рассказ об офицерах-интеллектуалах, наделенных многогранными талантами.
Напомню основные критерии нашего выбора:
– эти люди перешли на службу в Красную армию и были подвергнуты репрессиям;
- о них написаны книги (они стали прототипами героев известных книг, причем, в ряде случаев – в искаженном виде), либо сами были авторами.
В первом очерке - о трех морских офицерах. Сегодня – о генштабистах, офицерах Генерального штаба Русской Императорской Армии.
Генерал-лейтенант Снесарев Андрей Евгеньевич (1865-1937)
А.Н. Толстой в книге «Хлеб (Оборона Царицына)», изданной в 1937 году (в год смерти Снесарева), изобразил его в искаженном виде.
Биографы А.Е. Снесарева сходятся во мнении, что он был удивительно талантливой, разносторонне образованной и в то же время цельной личностью, подчинившей все свои силы, знания и таланты служению Отечеству. Его даровитость проявилась уже в годы учебы. Гимназию в Новочеркасске окончил с серебряной медалью. И еще – с благодарностью за успехи в изучении древних языков. Физико-математический факультет Московского университета – с золотой медалью, Московское пехотное юнкерское училище – с занесением его имени на мраморную доску. Академию Генерального Штаба – с отличием.
А.Е. Снесарев обладал редкостным сочетанием, казалось бы, противоположных дарований: боевой офицер, прошедший всю войну на командных должностях. И в то же время крупный ученый, философ и востоковед, дипломат и разведчик, географ и геополитик, этнограф, экономист, социолог, лингвист, прекрасный педагог. Он владел 14 языками. Кроме того, Снесарев окончил консерваторские курсы, виртуозно играл на фортепиано. У него был хороший голос (баритон), он пел в одном хоре с великим тенором, а в те годы таким же, как и он юнкером Леонидом Собиновым. Снесарев даже дебютировал в Большом театре. А вот диссертацию в Московском университете он защитил по теме «Исследование о бесконечно малых величинах» и стал кандидатом «чистой математики». Наконец, он был хорошим семьянином, отцом шестерых детей.
Андрей Евгеньевич заработал генеральские погоны потом и кровью, участвовал в 75 боях, был награжден 9 орденами, в том числе – орденами Святого Георгия 4-й и 3-й степени. Последнюю награду ценил больше всего, поскольку этот орден был на него возложен Думой георгиевских кавалеров за декабрьские бои 1914 года у деревни Цысово, где он лично повел полк в контратаку и участвовал в штыковой схватке.
Его многочисленные научные труды свидетельствуют, что Андрей Евгеньевич был крупным ученым мирового уровня. Своим острым аналитическим умом он просчитывал ход истории на много лет вперед. Например, призывал европейцев отказаться от пренебрежительного отношения к Азии и предупреждал, что там усиливается политическое значение ислама, которое может иметь для Европы негативные последствия.
Вот лишь некоторые из его научных трудов: «Северо-индийский театр: Военно-географическое описание», «Поход Тамерлана против Тохтамыша в 1391 г.», «Афганистан», «Введение в военную географию», «Философия войны» и др.
В январе 1930 года шестидесятипятилетнего Героя неожиданно арестовали. Бывший генерал был обвинен в принадлежности к московскому монархическому союзу «РНС». По первым заглавным буквам его именовали «Ренессанс».
13 августа наиболее активные члены «РНС» предстали перед коллегией ОГПУ. Более десяти человек, в том числе Снесарев, были приговорены к расстрелу. Через полгода ВМН была заменена на 10 лет лагерей.
К тому времени Снесарев проходил уже в качестве центральной фигуры по новому масштабному делу «Весна». Обвинялся как участник и организатор «георгиевских вечеров».
Агенты ОГПУ выяснили, что одну из первых встреч георгиевских кавалеров Брусилов и Снесарев устроили в 1924 году на квартире последнего. Выпивали, пели песни, вспоминали фронтовые будни. Обсуждали, конечно, вопросы политики СССР и свое неоднозначное положение в стране. Ностальгировали, выражали недовольство отношением властей к военспецам, сравнивали с прежними временами. Но никаких действий, направленных против советской власти, не совершали и мыслей по ее свержению не высказывали.
В материалах дела такие посиделки были квалифицированы как «конспиративные собрания бывших офицеров-заговорщиков» в квартире Снесарева. 18 июля 1931 года он был во второй раз приговорен к «высшей мере социальной защиты», которую также заменили на 10 лет концлагеря, благодаря записке Сталина, адресованной Ворошилову: «Клим! Думаю, что можно было бы заменить Снесареву высшую меру 10-ю годами».
Один из тех, кто вместе со Снесаревым проходил по делу «Весна» – А.А. Свечин.
Генерал-майор (в РККА – комдив) Свечин Александр Андреевич (1878-1938).
А.А. Свечин в качестве персонажа выведен под своим именем А.И. Солженицыным в романе-эпопее «Красное колесо».
Свечин – выдающийся военный мыслитель, историк, педагог, публицист. Автор многих научных трудов по военной истории, тактике и стратегии. По воспоминаниям известного военного историка Н.Г. Павленко, в годы войны у многих наших генштабистов «Стратегия» Свечина была настольной книгой (издавалась только в 1926 и 1927 годах). И это несмотря на то, что автор был расстрелян в 1938 году как враг народа.
Свечин окончил Михайловское артиллерийское училище и Академию Генштаба. Участник русско-японской войны. После 1905 года проходил службу в Главном и Генеральном штабах. В годы Первой мировой войны командовал полком и дивизией.
Свечин свободно владел французским и немецким языками, был одним из самых высоко эрудированных офицеров.
Возьмем один лишь 1909 год. Он написал несколько десятков рецензий на научные труды русских и зарубежных авторов, опубликованные в «Военном сборнике» и других изданиях. Побывал в командировке в Германии, где детально изучил вопросы развития авиации, а потом написал и издал ряд работ по этим вопросам, в том числе труд «Воздухоплавание в Германии».
С июля 1917 года Свечин – начальник штаба 5-й армии, с сентября – начальник штаба Северного фронта. С марта 18-го служил в Красной Армии – начальник Всероссийского главного штаба, профессор Академии Генштаба РККА.
Свечина называют основоположником теории оперативного искусства (он ввел это понятие в научный оборот) и концепции стратегической обороны. Принадлежавшая ему фраза – «Обычная участь пророков – избиение камнями» – вполне применима к самому Свечину. Ряд его прогнозов полностью оправдались в ходе Второй мировой войны. Так, ещё в 1925 году он называл Польшу местом начала новой мировой войны и в связи с возможностью захвата врагом западной части СССР, писал о необходимости концентрации промышленного потенциала страны на Урале.
Свечина арестовали в 1930 году по делу «Национального центра». Но потом отпустили, чтобы в начале следующего года арестовать по делу «Весна».
Во время его заключения М.Н. Тухачевский в своем выступлении в 1930 году на совещании в Ленинграде заявил, что Свечин написал свой труд не для подготовки побед РККА, а для защиты капиталистического мира от наступления Красной Армии.
Свечин был осуждён в июле 1931 года на 5 лет лагерей. В следующем году освобождён досрочно. Продолжил службу в Разведывательном управлении, потом снова преподавал в академии. В очередной раз был арестован 30 декабря 1937 года и 29 июля 1938 года приговорен Военной коллегией к расстрелу. Его участь была предрешена еще до суда. Подтверждением тому является расстрельный список «Москва-центр» от 26 июля с резолюциями Сталина и Молотова: «За расстрел всех 138 человек». Для сведения – всего в архиве в 11 томах находится 390 таких списков на 46 255 лиц, приговоренных, по сути, не судами, а членами Политбюро ЦК ВКП(б)[1].
А.А. Свечин расстрелян на «Коммунарке» сразу после суда.
Генерал-майор (в РККА - комбриг) Верховский Александр Иванович (1886-1938).
Верховский написал воспоминания «Россия на Голгофе» и «На трудном перевале».
А.И. Солженицын назвал его «типичным интеллигентом, забредшим в армию». Это ошибочное мнение.
Верховский родился в Санкт-Петербурге. Обучался в Пажеском корпусе. В ранжирных списках по успеваемости он всегда числился первым. Но в 1905 году был исключен за осуждение карательных действий войск против петербургских рабочих. Сам Верховский в мемуарах писал, что, увидев 9 января 1905 года окровавленные клинки уланов, заявил им: «Оружие дано нам для того, чтобы защищать родину, а не для борьбы со своим народом».
После этого Верховский был направлен служить в 35-ю артиллерийскую бригаду в Маньчжурии (на положении вольноопределяющегося унтер-офицерского звания). За храбрость, проявленную в боях с японцами, был награжден солдатским Георгиевским крестом и орденом Святого Станислава 3-й степени.
В 1911 году Верховский окончил с отличием Николаевскую академию Генерального штаба. В Первую мировую находился в штабах 9-й и 7-й армий, состоял в распоряжении Генерального штаба. В боях был дважды ранен, награжден орденом Святого Георгия 4-й степени и Георгиевским оружием.
Во время Февральской революции был избран товарищем председателя Севастопольского совета и вскоре назначен командующим Московским военным округом. На переломе эпох он сделал головокружительную карьеру. Его биограф Ю.И. Сафронов писал: «Менее чем за три года он прошел путь от капитана до генерал-майора, от штабного офицера бригады до военного министра. В 30 лет стать военным министром — аналогов этому в отечественной и мировой истории не отыщется. В феврале 1917 года Верховский стал подполковником, в июне полковником, в сентябре — генерал-майором. Всего в Российском государстве …было 22 военных министра. Преждевременная гибель Александра Ивановича выпадала из общего ряда — он оказался единственным военным министром, кто погиб от пули соотечественников»[2].
В 1918-1919 годах Верховский неоднократно арестовывался и находился в заключении. В конце ноября 1918 года был освобожден и мобилизован в Красную армию. Исполнял обязанности начальника оперативного отдела штаба Петроградского военного округа.
После Гражданской войны служил на различных штабных должностях в войсках и на преподавательской работе.
В 1922 году выступал в качестве свидетеля на знаменитом процессе правых эсеров. В том же году участвовал в качестве военного эксперта советской делегации в Генуэзской конференции. В 1924-1925 годах – главный руководитель по тактике всех московских академий, член Центрального совета Военно-научного общества СССР.
В 1927 году Верховский был удостоен звания «профессор». В мае 1930 года был назначен начальником штаба Северо-Кавказского военного округа. В феврале 1931 года – арестован по делу «Весна».
Он обвинялся в том, что устраивал в своей квартире деловые встречи генштабистов, преподававших в академии. Их квалифицировали как контрреволюционные сборища. Как и его коллеги, был приговорен к расстрелу, замененному на 10 лет лагерей. Содержался в Воронежском следственном изоляторе, в Лефортовской тюрьме, а после расстрельного приговора – в одиночной камере Ярославского изолятора особого назначения.
Верховский неоднократно объявлял голодовки, добился разрешения и написал в тюрьме несколько научных трудов: «О глубокой тактике», «О военно-научной работе», «Выводы на опыте русско-японской войны 1904-1905 годов…».
После досрочного освобождения в сентябре 1934 года продолжил преподавать в академиях, стал советским комбригом. Вновь был арестован 11 марта 1938 года, как участник контрреволюционной офицерской организации. Расстрелян по приговору Военной коллегии 19 августа 1938 года.
[1] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 409-419.
[2] Сафронов Ю.И. Дневник Верховского. Вече. 2014.