Южный Казахстан всегда был чертой оседлости, за которой заканчивалась власть Великой Степи.
Города были нужны всем - и оседлым и кочевникам. Кочевники здесь приобретали предметы роскоши и провизию, а горожане скот. При этом основным доходом городского населения была не мелкоптовая торговля с кочевым миром, а ростовщические и посреднические операции (в частности предоставлением верблюдов для караванов). А кочевники охраняли караваны и получали с этого доход. Короче говоря был симбиоз!
Поэтому никогда не было якобы вражды между горожанами и кочевниками, которая приводила к взаимным походам. Кочевники берегли города! Но неприязнь конечно была!
Города Южного Казахстана представляют собой исторический интерес как поселенческие агломерации полностью зависевшие от происходивших исторических коллизий.
Так как климат в этом регионе практически не менялся последние 500 лет и характеризуется засушливостью, то основными причинами исчезания и появления городов являются сами люди.
Города южного Казахстана основывались оседлыми торговцами. Вначале это были согдийцы, затем мусульманские купцы, а затем сарты.
В отличие от Европы и мусульманского Востока жители южноказахстанских городов сильно зависели от кочевников, которые были военной силой, проводниками караванов и поставщиками сырья. Поэтому кочевники получали во владение пустоши вокруг городов, на которых выпасали свои стада. Примером этому может являться Ташкент, где до сих пор в окрестностях проживают казахи.
При этом сами горожане жили в тесных махаллях, имея небольшие земельные участки, где растили овощи и фрукты. За городом жили только кочевники, которые также еще контролировали ирригационные системы и в случае любой конфликтной ситуации просто перекрывали поступление воды. Так например управлял Ташкентом казахский бий Среднего жуза Толе-бий, который получал 40 тысяч таньга от Ташкента как владетель ирригационных каналов.
Горожане безропотно терпели такое насилие по причине того, что большую часть доходов приносила караванная торговля через земли казахов. Овчинка стоила выделки!
Но конечно это не доставляло удовольствия и отголоском того времени остались рассказы о Ходже Нассредине, который смог обмануть бая, запрещавшего брать воду из своих арыков.
Ташкенту еще повезло, так как оседлое население Шымкента и Аулие-Ата (Тараз) полностью попало под влияние кочевников, что привело к тому, что эти города превратились в небольшие торговые поселения.
Только с приходом кокандцев в начале 19 века началось их возрождение, да и то только как крепостей - Е.Феоктистова "О некоторых особенностях формирования архитектурно-художественной системы исторических городов Южного Казахстана" https://cyberleninka.ru/article/n/o-nekotoryh-osobennostyah-formirovaniya-arhitekturnohudozhestvennoy-sistemy-istoricheskih-gorodov-yuzhnogo-kazahstana/viewer .
Таким образом могу с уверенностью продолжать доказывать свою мысль о том, что кочевники не являлись насельниками городов Южного Казахстана. При этом они были основной составляющей этносистемы, которая позволяла двум мирам - кочевому и оседлому мирно сосуществовать и взаимно обогащаться.
Это был симбиоз, который может быть примером сосуществования для многих других народов - даже европейских, которые при любой попытке контакта с ними кочевников убегали за стены города. Это их во первых не спасало, так как кочевники умели брать города, а во вторых не давало возможность к взаимодействию.
Этот симбиоз может возродиться если народы Средней Азии вернутся к своим традиционным направлениям жизнедеятельности - кочевому скотоводству в Казахстане, торгово-промышленному в Узбекистане. Также это может стать основой формирования дальнейшего формирования более крепких экономических связей чем сейчас.