- Мама? – осторожно спросила я, когда тишина в трубке стала невыносимой.
- Значит, он опять, - невпопад ответила матушка и тут же, спохватившись, выдала тираду, - Вероничка, ну ты же взрослая женщина, понимаешь, что семья – это святое. Трудности бывают у каждого. Но мы, женщины, тем и сильны, что держим всё, скрепляем собою. Если из-за каждой ерунды разбегаться, начнется полный бардак. Мне кажется, ты поторопилась, не учла все нюансы. Бог терпел, и нам велел…
- Мама! – не выдержала я. – Ты с кем сейчас разговариваешь? Какое нафиг «терпел»? Тот бог, о котором ты говоришь, вообще был мужиком!
- Доча, ну зачем ты так? Ведь такая хорошая девочка была! А как первые сложности начались, значит, в кусты удирать?
От нестерпимой обиды у меня перехватило дыхание. И уже не стесняясь в выражениях, я поведала родительнице:
- Мамуля, дорогая! Если я старалась ограждать тебя от подробностей того, что творилось в моей типа-семье, это не означает, что там всё было безоблачно! Я ушла отнюдь не из-за ерунды! И не поторопилась, а наоборот, серьезно опоздала! Уходить надо было еще год назад, это я ещё слишком терпеливая оказалась, твоими молитвами! Чтоб ты знала – о твою дочку в этой семье разве что ноги не вытирали! Да, я знаю, ты скажешь: видели глазки, что покупали! Да! Я ошиблась! Но это не означает, что я эту ошибку буду тащить на себе до конца своих дней! Я – не ты, черт подери!
В трубке послышались плохо сдерживаемые рыдания. Ой все, началось в колхозе утро! Маме можно мне с сочувственным видом гадости говорить, а мне язык на замок и не смей?
- Ты… ты стала такая злая, - поведала матушка слабым голосом, когда соизволила оторваться от бесконечных шмыганий и всхлюпываний. – Раньше ты такой не была. Что с тобой случилось? Я же тебя не так воспитывала! Зачем?
Вот тут меня переклинило конкретно. Так, что захотелось со всей дури вмазать кулаком по дверному косяку.
- Ты? Меня воспитывала? Мама, а ты, случаем, ничего не попутала? Я с первого класса готовила завтрак себе и тебе, после школы делала еду на вечер, прибиралась в квартире и только потом садилась за уроки. Я стирала наши с тобой вещи, а вечером, когда ты возвращалась с работы, выслушивала твои стенания на жизнь и мужиков. Это и называлось воспитанием? Когда ты притащила в наш дом Игната, я отказалась стирать его шмот. Тебе напомнить, что ты мне тогда сказала?! Или тебе наконец-то стало стыдно, что ты пыталась заставить свою дочку полоскать труселя твоего барина на букву ё? Потому что у него руки из задницы, а лень так вообще вперед него родилась?!
Дальше начался полный базар-вокзал, даже рассказывать не хочется. Меня хватило еще на минуты на полторы, после чего я нажала на кнопку отбоя и трижды пожалела, что вообще туда позвонила. Жила бы маменька в блаженном неведении относительно моего семейного статуса, вот и замечательно. Нет же, всё моя дурная привычка отчитываться: где я, с кем я, куда я. Только зря испортила такой замечательный день. Первый день моей новой жизни.
Во мне плескалось столько злости, что её просто физически надо было куда-то девать. Поэтому я, обозрев студию, наметила новое место для кровати и из последних сил перетащила ее на другой конец комнаты. Туда, куда не доставал солнечный свет.