Зарисовка из студенческой жизни
Игорь Олегович Чирик вел у второго курса наискучнейшую пару под названием «Страноведение и история нации». Это была жуткая смесь из истории, географии, философии, экономики и еще непонятно чего, которая настигала студентов по понедельникам.
Преподаватель, Чирик (сразу заслуживший прозвище Прыщ), напоминал людоеда из сказки: огромный, тучный, в безразмерном костюме и галстуке, обхватившем его шею, как ошейник. У Чирика к тому были нервные красные глазенки и неестественно сладкая улыбочка на небритом лице.
Во время лекций он вечно тряс кафедру, сотрясая громом всю аудиторию, а на семинарах носился короткими перебежками от стола к доске.
-Бедняга! Несется к доске, а все мысли о том, чтобы стол не украли,- принимая сочувственный вид, говорила Ева, наблюдая за Чириком, у которого была еще одна запоминающаяся особенность – он так быстро говорил, что первые несколько занятий студенты с непривычки даже не могли понять смысл его слов.
В этот день Люся и Ева немного опоздали на пару, и, осторожно скользнув в аудиторию, торопливо сели на свое привычное место – первый ряд, где обычно сидели они, староста-Женя и Катя Снежная. Снежная сегодня, по-видимому, до университета не дошла, застряв в каком-то кафе, а Солопов с радостной улыбкой строчил кому-то смс-ки.
-Зольникова! Лиарова! – заорал Чирик, кинулся к ним, придавив Женю к парте так, что у него вылезли глаза.
-Вы-к-семинару-готовы? – протараторил препод, склонившись над девушками. Ева растерялась.
-Мы?
-Да, вы! Вы готовы к семинару?
-Мы? – снова спросила Евка, взглядом ища помощи у Лиаровой.
-Вы, вы! У остальных я уже спросил, никто не готов! - Чирик начал сердиться. Люся подняла на него невинные глаза:
-А разве что-то надо было готовить?
Игорь Олегович сплюнул и выбрался к кафедре (Солопов на этот раз предусмотрительно отскочил).
-Раз-никто-не-готов-мы-будем-разбирать-ваши-ошибки-в-самостоятельной-работе,- единым духом выпалил он. – Начнем с Полесовой. Зачитываю с ее работы: «В наше время на вопрос что такое частушка, каждый взрослый человек ответит утвердительно». Что мне вам за это ставить, милейшая?
Солопов заржал. Чирик тут же, грозно, как танковая башня, повернулся к нему.
- А вы! Ваша работа не заслуживает даже двойки! Как можно было написать в выводе, что собаки лучше людей? А если принять это как личную обиду?!
Он так злобно посмотрел на Женю, что тот растерялся.
-Не надо как обиду, - оправдывался он, запинаясь. – Игорь Олегович, вас-то я к людям не причисляю…
Аудитория взорвалась смехом. На самом деле, всю ночь перед этой самой самостоятельной у Чирика весь факультет отвисал в клубе «Иван Грозный». Было выпито столько всякой дряни, намешано столько видов алкоголя, что удивительно, как большинство вообще сумело на следующий день явиться в универ. Куда уж тут писать работу, включающую четырнадцать пунктов, где должны быть использованы собственные мысли! В результате бурной ночи, теперь никто толком и не помнил, что он там написал.
-Перейдем к работе Алешина, – не теряя самообладания, продолжал Чирик. – Снова зачитываю: «И пришел он на завоеванную землю. И сказал он им: можете забирать все, куда ступало копыто монгольского хана…»
Грохот смеха вновь прервал его на несколько минут. Тихий Алешин покраснел.
-К тому же, Алешин, вы перепутали десятника с десертником, неправильно трактовали разобранную сказку! А Лиарова! Вот от кого не ожидал…
Бедная Люся вжалась в стул. Чирик неумолимо продолжал:
-Зачитываю...
