Мы все привыкли считать, что самой страшной техногенной катастрофой, связанной с атомом, была авария на Чернобыльской АЭС. Однако на самом деле «пальма первенства» принадлежит городу Озёрск, или, как он на тот момент назывался (по всем правилам строгой секретности) – Челябинск-40. Именно там, на химическом комбинате «Маяк» 29 сентября 1957 года случилась первая в СССР техногенная авария, сопровождавшаяся ядерным взрывом.
«Маяк» был строго засекреченным производством, на котором советские учёные старались обогнать Запад в ядерной гонке. Именно там был построен промышленный ядерный реактор, там получали обогащённый уран. А рядом с «секретным объектом «А», как именовался реактор, находился «секретный объект «Б» - завод, на котором из урана получали плутоний. Также существовал и объект «В» - предприятие, где получали чистейший плутоний, а затем создавали ядерное оружие.
Более чем полвека назад о безопасности при работе с расщеплённым атомом задумывались гораздо меньше, чем сейчас. Чего стоит судьба одной лишь речки Течи, в которую первое время отходы ядерного производства сливали просто так. Местные, к слову, о такой «витаминизации» кормившего их источника не подозревали, а потому продолжали ходить на радиоактивную Течу за водой. Болезни и смерти, которые стали косить жителей окрестных деревень в конце пятидесятых, стали обрастать легендами и страшными сказками. И только значительно позже стало известно о секретных особенностях теченской воды.
На самом «Маяке» первое переоблучение сотрудников произошло ещё в 1953 году. Через два года случилась ещё одна авария, в результате которой рухнула часть здания. Но всё это – ничто по сравнению с катастрофой 29 сентября 1957 года. В тот день, в 16:22 по местному времени уставшие от заключения в бетонном саркофаге ядерные отходы, перегревших, разорвали своё хранилище – так называемую «банку» - и на свободу вырвалось облако, содержащее примерно 20 миллионов кюри радиоактивных веществ.
Один из заключённых, работавших на комбинате, рассказывал через много лет, что весь день после взрыва с неба падала чёрная сажа, покрывая всё вокруг толстым слоем. К слову, этот зэк оказался одним из немногих выживших – как отмечал он потом в своих записках, большинство позже умерло в течение нескольких лет.
Взрывом, который оценивается в несколько десятков тонн в тротиловом эквиваленте, с хранилища сорвало крышку весом 160 тонн. Ветер в тот день дул на северо-восток, и в течение следующих десяти часов радиоактивные осадки покрыли полосу земли длиной 350 км от Озёрска до Пышмы и Пионерского. Всего под заражение попало 23 тысячи км², 217 населённых пунктов и 270 тысяч человек. Свою дозу радиации получили жители Челябинской, Свердловской и Тюменской областей.
Авария получила наименование «Кыштымской» - по названию ближайшего к засекреченному Челябинску-40 населённого пункта. Естественно, уровень секретности этого ЧП мгновенно взметнулся до небес. Жителей ближайших деревень решено было эвакуировать только через неделю после катастрофы, когда все они уже получили очень приличные дозы радиации. Первыми выселили чуть больше тысячи человек из сёл Сатлыково, Галикаево и Бердяниш. Затем пришёл черёд и других деревень.
Населённые пункты сносили подчистую: дома давили бульдозером вместе со скарбом, скот забивали и сжигали. Такие меры принимали в расчёте не допустить распространения источников заражения. Людям, конечно, ничего не объясняли. О том, что в будущем их ждут проблемы со здоровьем, никто не заикался.
Позже на отрезке миграции радиоактивного облака образовался так называемый Восточно-уральский радиоактивный след – ВУРС. На этом месте была создана санитарная зона, а в 1968 появился Восточно-Уральский государственный заповедник. Точное количество погибших после Кыштымской катастрофы неизвестно – ведь среди них оказались и устранявшие последствия зэки, которых не считали, и местные школьники, которых заставляли хоронить заражённый урожай, и многие другие.
Отдельно следует рассказать и о той самой несчастной речке Тече, а также о её товарище по несчастью – озере Карачай. До появления «банок» для хранения отходов производства мирного (и не очень) атома смертельно опасные «помои» сливали прямо в водоёмы. Справедливости ради стоит отметить, что так поступали не только в СССР – противостоявшие Союзу в ядерной гонке Штаты также не гнушались в первое время загрязнением окружающей среды.
С 1949 по 1952 года в речную систему Теча-Исеть-Тобол было сброшено радиоактивных отходов на три миллиона кюри. Позже складировать радиоактивный «мусор» решили в замкнутой водной системе. Для этих целей под Челябинском было выбрано озеро Карачай. В заболоченный водоём с 1951 года слили столько отходов, что радиационный фон вокруг него, в конце концов, вырос до 120 миллионов кюри.
В первой половине шестидесятых озеро Карачай стало мелеть из-за засушливой погоды. В результате, обнажилась часть дна, а вместе с ней – радиоактивный ил. Заражённая жижа подсыхала на солнышке, а позже крошилась в пыль, и ветер разносил её на много километров вокруг.
После особо крупного ЧП с песчаным ветром (о котором, разумеется, нигде не писали) руководство «Маяка» приказало тщательно следить за уровнем воды в Карачае. А в 1986 году несчастное озеро решили полностью ликвидировать. Для этого на радиоактивные берега потянулись нескончаемы вереницы грузовиков с грунтом и полыми бетонными блоками. Полностью водоём ликвидировали совсем недавно – 26 ноября 2015 года. В этот день в озеро опустился последний бетонный блок, и тяжёлые машины разравняли его поверхность. Всего в ликвидацию так неосмотрительно заражённого озера было вложено 17 миллиардов уже российских рублей.