В прошлых сериях была раскрыта тайна исчезнувшей царской дочери, в которой на поверку не оказалось ничего пугающего, несмотря на то, что до этого создатели фильма всячески стращали зрителя. Прежде я уже видела не один отзыв о сериях, касающихся Шанты. У людей неизменно складывалось одно впечатление: что принцессу убили, принеся в жертву в самом буквальном смысле.
Но еще вернее такое ощущение могло возникнуть у индийского зрителя. Поданная намеками ситуация: "У царя была единственная дочь -- она исчезла -- ее родители говорят о жертве -- был совершен некий обряд -- все жены царя родили детей" у знающего родную литературу и мифологию индуса неминуемо должна была проассоциироваться с известным сюжетом.
Третья книга "Махабхараты" ("Араньякапарва") в "Сказании о паломничестве к тиртхам" содержит вставной рассказ о царе Сомаке, у которого на склоне лет был гарем из ста жен, но при этом только один ребенок -- сын Джанту. Царь очень тревожился из-за того, что наследник только один, и, как водится, обратился к жрецу.
Жрец сказал:
Во время жертвоприношения, которое я подготовлю, принеси в жертву Джанту, о царь, и тогда у тебя вскоре, о славный, появятся сто сыновей. Когда <подробности, вырезанные цензурой, ибо Дзен забанит>, матери вдохнут этот дым и потом родят для тебя могучих сыновей. И Джанту снова будет твоим сыном от той же супруги, и на левом боку у него появится золотой знак.
Сомака сказал:
Сделай, о брахман, все так, как это должно быть сделано. Я желаю иметь сыновей, и потому совершу все, о чем ты говоришь...
Далее следует душераздирающая сцена того, как мальчика отбирают у рыдающих царских жен и тащат на жертвенник, да еще и принуждают несчастных женщин при этом присутствовать (страшные люди эти индийские праведные цари!). По счастью, жрец не солгал: вдохнув дым сожжения, все жены царя чудесным образом зачали и родили мальчиков, причем у матери Джанту родился сын с золотым родимым пятном, которого объявили старшим и наследником.
Финал у истории несколько неожиданный, порожденный, видимо, тем фактом, что окончательно "Махабхарата" доформировалась уже веку так к пятому нашей эры, когда к некоторым вещам люди начали относиться без понимания. В общем, через некоторое время жрец умер. Позднее умер и царь, ибо оба они были в преклонном возрасте. Проходя владениями Ямы, Сомака увидел своего наставника, горевшего в адском пламени. Удивленный царь спросил брахмана, за что ему такое. Жрец сознался, что за подстрекательство к человеческим жертвоприношениям. Царь, поразмыслив, решил, что вообще-то виноват не менее, и остался в аду со своим гуру. Так они вместе и горели, пока не искупили грех... Удивительно для древних индусов, у которых патентованные праведники обычно никогда ни в чем не виноваты, какую бы ставящую волосы дыбом хрень ни натворили...
Из вышеизложенного ясно, на что старательно намекалось индийскому зрителю: и сходство имен (Джанту -- Шанта), и золотая куколка в виде маленького (!) ребенка, и все жены, как по заказу родившие мальчиков, и вечновиноватый царь, и вечнострадающая царица, вполне заменяющая супругу адское пламя. На самом деле, как видим, ситуация оказывается совершенно иной. Но опять имеющей основу в индийских древних писаниях.
Я имею в виду восемь предписанных Ману видов брака, о которых, наверное, слышали все интересующиеся. Из списка на слуху в основном четыре. Самый почетный -- брахма или брахмана. Кто видел "Бог богов Махадэв", помнит длиннейший и сложнейший обряд на три десятка серий, который Парвати стрясла с Шивы, остроумно поименовав "аскезой". Вот это он. Его мы еще увидим впереди, потому что именно так будут жениться Сита и Рама.
Еще часто упоминается "гандхарва" (когда парень с девушкой сами все решают и идут в ЗАГС обходят семь кругов вокруг огня, давая клятвы), "ракшаса" (когда девицу умыкают, и нет -- всю ее родню убивать при этом не обязательно, хотя раджпуты, бывало, прикладывали бездну усилий в этом направлении) и не упомянутая в списке Ману сваямвара (девушка сама выбирает жениха из числа собравшихся претендентов).
К нашему же случаю относится менее знаменитый вариант, именуемый "дайва". Суть его в том, что некий жрец совершает для главы семейства религиозный обряд, столь важный для семьи, что в качестве дакшины (вознаграждения) домохозяин отдает ему в жены свою дочь. В фильме, правда, риши получил свою награду авансом, но тем не менее брак Шанты вполне укладывается в схему "дайва": есть и обряд, имеющий важнейшее значение для семьи и государства, и царская дочь, ставшая женой совершившего его отшельника.
Непонятно, правда, о чем так горюет Каушалья: брак дайва был очень почетным видом брака, стоявшим в списке вторым, лишь ступенью ниже брахмы, а выдать дочь замуж за жреца, да к тому же имеющего такую безупречную репутацию, как у жениха Шанты, считалось весьма похвальным даже для царской семьи и добавляло родителям невесты немало духовных заслуг (хотя и меньше, чем брахма). Вот такие дела.