Уважаемые читали, увидев текст выступление Виктора Момотова на сессии Петербургского международного юридического форума «Судебная защита в пандемии» 11 апреля 2020 года, я не мог отделаться от ощущения, что он говорит про какие-то «другие суды», явно не про наши Российские.
Поэтому предлагаю уважаемым читателям оценить некоторые выдержки из речи, оригинал которой вы можете найти в интернет.
Итак, Виктор Викторович Момотов. Судья Член Президиума Верховного Суда Российской Федерации, Секретарь Пленума Верховного Суда Российской Федерации, Ученый секретарь Научно-консультативного совета, Доктор юридических наук, профессор, Высший квалификационный класс судьи.
Он, к слову, уважаемый и безусловно заслуженный и умный человек.
Я читал некоторые из его статей до этого, и они были очень интересными и вселяли даже некоторую уверенность в наличие положительной динамики развития судебной системы. В частности замечательная его статья «Компенсация морального вреда должна быть экономически обоснованной» (https://www.vsrf.ru/press_center/mass_media/27688/). В которой он подвергает критике судебную практику о формальном назначении размера морального вреда при рассмотрении дел.
С этим безусловно нельзя не согласиться, так как зачастую даже при наличии доказательств наличия того самого морального вреда, Суды назначают смешные суммы измеряемые несколькими тысячами рублей. В частности, он сам приводит пример, когда за незаконное содержание истца под стражей в течение 3 лет и 2 месяцев являются 150 тысяч рублей. Верховный Суд признал такую компенсацию явно недостаточной и взыскал в пользу истца 2 миллиона 366 тысяч рублей, согласитесь – разница существенная и не только способна компенсировать моральные страдания истца, но и являются предостережением правоохранительным органам от совершения подобных ошибок в будущем.
Очень интересное выступление В.В.Момотова было на тему «об особенностях судейского усмотрения, его возможностях и необходимости в контексте применения права». Термин «судейское усмотрение» специфичен и знаком далеко не всем, кому интересно, найдут эту статью, кому нет, просто поверьте, что она имеет не только теоретическое значение, но и практическое.
Итак, В.В.Момотов в свое речи указывает на то, что «правовым основанием для ограничения работы судов стал Федеральный закон от 21 декабря 1994 года «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера», статья 14 которого возлагает на все организации, в том числе и на суды, обязанность принимать решение об установлении уровня реагирования и о введении дополнительных мер по защите от чрезвычайной ситуации работников соответствующей организации и иных граждан».
Однако, если вы откроете эту статью указанного федерального закона, то узнаете, что:
- речь идет о «руководителях организации»,
- речь идет об организациях «на территории которой может возникнуть или возникла чрезвычайная ситуация, вводит (руководитель) режим повышенной готовности или чрезвычайной ситуации для органов управления и сил единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций».
- Сама статья называется «Обязанности организаций в области защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций» и состоит она сплошь из требований к организациям (планировать меры, проводить мероприятия, обеспечивать создание и подготовку… и все в таком духе. Таким образом в ней речь не идет о том, что без ЧС руководитель организации имеет право на то, чтобы прекратить работу подконтрольной ему организации, а о мерах подготовки организации к чрезвычайной ситуации.
- Руководителем организации «СУД», является – НИКТО. Судьи у нас неподконтрольны, независимы, назначаются лично Президентом! Да, есть Председатель того или иного суда, который выполняет административные функции, но не более. Таким образом, получается, что постановление Президиума Верховного суда РФ и Президиума Совета судей РФ 18 марта 2020 года могло носить только рекомендательный характер и уж никак не распространяться с точки зрения организации рабочего процесса на все суды всех субъектов. И уж точно Президиум не имел полномочий для «закрытия Судов».
В.В.Момотов указывает на то, что «Необходимо также обеспечить соблюдение Указов Президента Российской Федерации». Однако, напомню, что Суды были закрыты 18.03.2020, а Указ Президента №206 (о введении нерабочих дней) датирован 25.03.2020. (статья на эту тему). Напомню лишь, что дети еще ходили в детские сады и школы, а Суды были уже закрыты.
Он так же добавляет, что «Российская Федерация – огромная страна, и в зависимости от санитарно-эпидемиологической ситуации в конкретном регионе введены различные правовые режимы повышенной готовности с разным объемом ограничений. Недопустимо, что называется, «стричь всех под одну гребенку», с этим безусловно нельзя не согласиться.
Далее В.В,Момотов указывает «Кроме того, в субъектах Российской Федерации введен режим повышенной готовности, выражающийся, в том числе, в максимальном ограничении передвижения граждан для предотвращения распространения новой коронавирусной инфекции (режим самоизоляции), при котором граждане по объективным причинам не имеют возможности в полной мере реализовывать принадлежащие им процессуальные права и исполнять возлагаемые на них судом обязанности (включая явку в суд, сбор и предоставление доказательств, получение квалифицированной юридической помощи и т.д.).».
В Москве, например, режим повышенной готовности был введен 05.03.2020, в Санкт-Петербурге 13.03.2020
Режим «повышенной готовности» не подразумевает под собой ограничение конституционных права граждан, кроме того, Адвокаты и сейчас продолжают оказывать квалифицированную юридическую помощь. Здесь как говорит одна поговорка, хвост виляет собакой. Граждане не потому не имеют возможности реализовывать свои права, что были установлены запреты, а сначала граждан лишили Судов, а потом ввели запреты.
В.В.Момотов также указывает «Судам рекомендовано при наличии технической возможности инициировать рассмотрение дел путем использования систем видеоконференц-связи.». Однако на данный момент ни один суд не работает в таком режиме.
Интересный факт, на сайте Арбитражного Суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области 18.04.2020 появилось объявление о проведении судебных заседаний в режиме видеосвязи посредством Skype при наличии на то соответствующего заявления, однако уже 20.04.2020 это объявление было удалено.
Далее В.В.Момотов указывает на необходимость «дальнейшее развитие электронного правосудия. Возможность дистанционного участия в судебном процессе при помощи видеоконференц-связи, подачи документов в суды в электронном виде, ознакомления с «электронными делами» – все эти инструменты сегодня востребованы, как никогда».
С этим доводом нельзя не согласиться и я как Адвокат и большинство моих коллег полностью поддерживают это направление движения. Однако, нормально подать документы в электронном виде до настоящего момента можно было только в Арбитражные Суды (возможность появилась с 01.01.2017), в районные суды подать заявление в электронном виде удается «через раз». Причем интерес представляет даже то, что (из личного опыта) поданные заявление в один и тот же суд по-практически одному и тому же основанию, но с разными ответчиками – один Судья принимает дело к производству, а другой Судья выносит Определение об обратном. Что касается мировых Судов, то они «дай бог» электронную почту прочитают и то если позвонишь и попросишь. Что происходит в других регионах, боюсь представить.
В качестве информации доложу, что ситуация с закрытыми Судами и ограниченными категориями дел ими рассматриваемых обстоит аналогично нашей и в других странах, в которых введены ограничительные меры. Мы скорее переняли тот опыт в борьбе с «вирусом», который уже наработали некоторые европейские страны, и это большой плюс. Однако, юридически сделать это крайне поспешили и возможно, наши Суды в меньшей степени готовы к использованию высокотехнологичных систем ведения судопроизводства, чем другие страны.
Заканчивая, хотелось бы привести еще одну цитату В.В.Момотов в своей речи «в сложившейся ситуации необходимо обеспечить баланс между двумя конституционными и международно-правовыми ценностями: с одной стороны – правом каждого на судебную защиту и беспрепятственный доступ к правосудию, а с другой – правом на охрану жизни и здоровья. Это сложная проблема, которую еще предстоит осмыслить теоретикам права, ведь в мировой практике, да и в отечественной истории государства и права нет аналогичных примеров и возможных алгоритмов решения такого рода проблем.».
Здесь, я полностью согласен с уважаемым В.В.Момотовым. В скором будущем вся эта «вирусная» история закончится, и мы должны из нее вынести полезные для себя уроки.
Серебряков Г.С., Адвокат Первой Городской Коллегии Адвокатов Санкт-Петербурга.