Солнце снова вернётся туда, где ты раньше не был, звезды пудрой алмазной украсят ночное небо,
тонкий месяц блеснет из-за тучи, как рог нарвала.
Древний Кроль, как обычно, идет проверять подвалы, где на лаковых досках в кульках, пузырьках и склянках дремлют тихие сны:
сон тряпичный и сон стеклянный,
сон звенящей травы и брусничного олененка, сон ореховый, сладкий, с горчинкой и сон солёный.
Белый Кроль обращается к духам, кидает кости, надевает сюртук и стучит деревянной тростью.
"Туки-тук, я пришёл насладиться червонным пиром".
Выгибает пушистая темень кошачью спину,
стрекоза фонаря застывает медовой клипсой.
"Туки-тук, мон амур, королева моя Алиса.
Выбирай новый сон, как роман под цветной обложкой. Я побуду с тобой, пока ты не проснешься, крошка".
***
У Алисы росой и дождями подол унизан,
её бабушку звали Алисой, и мать Алисой.
И всегда в их роду был такой непреложный принцип: не искать ни сокровищ, ни денег больших, ни принца, не бояться ни цепких корней, ни кишечных колик,
потому что Алису хранит красноглазый Кролик. Он хранит её сны и сплетает для них шкатулки, надевает немодный цилиндр с высокой тульей.
И каким бы тяжёлым и трудным ни стало дело, ночь приносит волшебные крылья, листву омелы, трели сказочных птиц, фей и йетти с вершин Памира — всё, что так помогает сновидцам в реальном мире.
"Туки-тук", — открываются двери, порталы, ставни.
"Туки-тук, моя девочка, я тебя не оставлю".
Нет, конечно, Алиса умна и рациональна.
Она знает про сказки, и то, какова цена им, как легко заблудиться в иллюзиях, в зазеркалье. Материнский характер, упрямый напор, закалка,
но когда неприятность размером с привет из ада, она чувствует, что обязательно где-то рядом
старый Кроль, обезумевший Шляпник, глухие звуки:
"Туки-туки, моя ты хорошая, туки-туки".