На осаждённый город упал 21 снаряд .
День войны, 21 апреля 1942 года: на фронте – без перемен, уральский изобретатель изготовил приспособление, позволяющее непрерывно фрезеровать детали для военной промышленности, а житель осаждённого Ленинграда пишет в своём дневнике, как смотрит из овального окна своей квартиры на город, уставший от войны…
На фронте
Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение расформировать Волховский фронт. Его войска войдут в Волховскую группу Ленинградского фронта. Командующим назначен генерал-лейтенант М.С. Хозин, командующим Ленинградской группой войск фронта — генерал-лейтенант артиллерии Л. А. Говоров.
Из сводки Совинформбюро
"В течение 21 апреля на фронте чего-либо существенного не произошло. За 20 апреля уничтожен 31 немецкий самолёт. Наши потери – 11 самолётов. Накануне, 20 апреля частями нашей авиации уничтожено или повреждено 4 немецких бронемашины, 70 автомашин с войсками и грузами, 26 полевых и зенитных орудий, 15 миномётов, взорван склад с боеприпасами, рассеяно и частью уничтожено до трёх рот пехоты противника… Ленинградские партизаны, действующие в тылу у немцев, узнали о выпуске Государственного Военного Займа 1942 года".
Сообщается и о том, что военной промышленности поможет изобретение уральского "Кулибина":
"Конструктор Энского завода на Урале инженер Ханш изготовил оригинальное приспособление, позволяющее непрерывно фрезеровать детали. Благодаря этому приспособлению даже ученик фрезеровщика стал обрабатывать за смену 600 деталей вместо 26. Изобретение конструктора можно использовать для обработки деталей 41 наименования…"
В осаждённом городе
На осаждённый Ленинград упал 21 снаряд. Пострадали 22 человека (трое из них – в Ботаническом саду, двое – в больнице имени Эрисмана). А Ленинградские метеорологи записали в сводке наблюдений: «Первая близкая гроза».
В книге «Блокада день за днем» А.В. Буров о событиях 21 апреля пишет:
"Формально ледовая дорога прекратила свое существование. По приказу Военного совета фронта сегодня с 12 часов выезд на лед запрещен. Но жизнь на Ладоге не замерла. Дорожники перешли на гужевой транспорт. Впрочем, окончание работы ледовой трассы не таит в себе больше смертельной угрозы для Ленинграда. Теперь он обеспечен мукой на 58 дней, крупой — на 57, мясом и рыбой — почти на 141, жирами — на 123, сахаром — более чем на 90 дней…"
В этот день власти города приняли решение открыть столовые, в которых больные дистрофией первой и второй степени будут получать усиленное питание. Они подсчитали, что смогут накормить до 25 апреля 25 тысяч человек, до 28 апреля – 50 тысяч, а до 5 мая – 100 тысяч человек.
"Людям, пережившим тягостные месяцы голода, рацион этих столовых покажется чудом. В день на человека здесь полагается 500 граммов хлеба, 130 граммов крупы, 100 граммов мяса, столько же сахара, 60 граммов жиров, 50 граммов сухих овощей, пшеничная и картофельная мука, сухофрукты, – перечисляет автор. – Количества мяса, которое будет получать питающийся в такой столовой за четыре дня, в декабре сорок первого иждивенцу причиталось на месяц. Именно причиталось, ибо из-за нехватки продуктов не всегда удавалось полностью выдавать все, что было положено".
На опустевшую ледовую дорогу можно выезжать только по специальным разовым пропускам, и в этот день на Ладогу прибыли гидрографы и эпроновцы (ЭПРОН – экспедиция подводных работ особого назначения). Их задача – уточнить возможности укладки подводного трубопровода для перекачки горючего с восточного берега Ладожского озера на западный, в Ленинград.
А под Ленинградом, на фронте батарея старшего лейтенанта Бутенко из 9-го артиллерийского полка 72-й стрелковой дивизии накрыла гитлеровцев, откачивавших воду из траншеи и строивших новые землянки взамен затопленных. Уничтожено не меньше двадцати гитлеровцев.
Из блокадного дневника
В своём блокадном дневнике, названном самим автором – замечательным музыкантом и дирижёром Михаилом Бихтером «Телегой жизни», появилась запись-воспоминание:
"Шаляпин показал мне, что звук – это живой материал для выражения живых чувств". Как-то в присутствии великого певца я стал напевать, аккомпанируя себе, романс Римского-Корсакова на стихи Пушкина "Ненастный день потух". Окончив, увидел, что у Шаляпина текут по щекам слезы… Тогда, в декабре 1909 года, я получил в подарок портрет Федора Ивановича, над которым певец написал: "Пламенной душе, милому человеку, отличнейшему музыканту, в знак уважения и благодарности…" Это было тогда, а сейчас смотрю из овального, как иллюминатор, окна своей квартиры на город, уставший от войны…"
Для измученных голодом, страдающих от бомбёжек ленинградцев тогда каждый прожитый день был тяжелейшим испытанием…