Военный экспресс гнал без остановок. В редкие из них, бойцы быстро пополняли состав провизией, водой и углём. Под Уралом экспресс планово заправлялся, когда на перрон выскочили две старухи, и на башкирском языке стали кричать и умолять:
- Урс... аклар тэгенде, куп, куп, оталар, утрялярь!
- Произошла стычка с белыми, - Мэри переводила Чай Пэю быстро и содержательно.
Вскоре выяснилось, что Билли Джо совершил обходной маневр, и на реке Кармасан собрал жёсткий кулак из калмыцких казаков. На рассвете они напали на дремлющий гарнизон маго-гвардейцев Чай Пэя, и захватили в плен их командира Петру-Хана.
- Вот что мне рассказал он сам, когда мы встретились с ним в ставке командующего, - голос Гриба-говоруна завораживал слушателей.
- Звали его Петру-Хан, пустой, говорили, был командир и человек, но даже под пытками калмыков Билли Джо не достал из него расположение главного штаба. Его уже поставили к стенке, когда вдруг в ставку полковника пришла депеша. Связист, особо не вникая в текст шифровок, передал содержимое дешифровщику, и после получаса раздумий о смысле жизни, тот в сердцах кинул на стол командующему ленту с текстом: «Командующему Билли Джо. Срочно. Кадрового статиста Петру-Хана накормить, одеть и обуть, вооружить и дать коня. Скопируйте план ваших отрядов и дубликат сей пакетом передайте Петру-Хану. Конец связи в этом цикле.»
- Сегодня лебеди косяками потянулись на юг, ротмистр Юнг, пора и нам собираться. Чую, английская гнида роет под наши коренные интересы… - косячно закуривая, произнёс Билли Джо.
Через 40-к минут уже след простыл от кровожадных калмыцких казаков на Кармасане. Лишь растерзанные туши свет яков свидетельствовали о грандиозной катастрофе последних часов.
Петру-хан скакал целый день, не встречая постов, но первый же разъезд жёстко его тормознул. Петру-Хан покорно остановил коня, который, похрапев, встал на дыбы и рухнул у ног едва отскочивших резолюционеров.
- Ах ты, контра! - крикнул один из патрульных, и, направив в лицо Петру-Хана острие штык-ножа, прыгнул к нему, одной ногой оттолкнувшись от издыхающего коня. Петру-Хан, ожидавший нападения, сделал выпад и встречным ударом ура-мамаши заставил бойца обнять ближайший берёзовый ствол. Не теряя ни секунды, Петру-Хан, оттолкнувшись о пузо стонущей лошади, сделал кувырок в воздухе, и с размаху оглушил первого патрульного левым кулаком. В тот же миг правым локтем он примерил лицо просто созерцающую жертву резолюционного беспредела, второго патрульного. Конь ещё хри-пел, когда Петру-Хан быстрым движением сделал ему Пхо-ву. Угасающий взгляд животного выражал безмерную благодарность и нарастающий интерес к новому, возможно более интересному сну.
Хитрый Петру-Хан переоделся в форму одного из патрульных - так он мог без проблем пробраться в ставку командующего. Пришлось немного повозиться с бело-короткой шинелью и мундиром-«ганди», но теперь он был спокоен за ближайшие полчаса своего рандеву.
Благо лесная поросль в этом лесу была густая, и Петру-Хан без проблем миновал несколько постов. Только однажды, патрульный, что-то учуяв, пальнул в кусты, где он прятался, но пуля-дура просвистела в километре от его головы. Уже наступили сумерки, когда он стоял у палатки Чай Пэя. Было глупо входить через дверь - и он аккуратно разрезал шов палатки, образующий её темный угол. Незаметно очутившись в слабоосвещённом укрытии, Петька решил осмотреться. Всё было тихо, как вдруг послышались чьи-то шаги.
- Вася, мы обязаны его спасти, слышишь... – произнёс взволнованный женский голос.
«Слышу…» - думал Петру-Хан, не понимая, о чём идёт речь
- Петру-Хан знойный малый, детка, ты его не знаешь... хотя... может знаешь, но с другой стороны... - подколы Чай Пэя были нормой для всех, но всякий раз думалось, что это уже чрезчур, - Но меня сейчас тревожит другой вопрос... - в словах Чай Пэя чувствовалось напряжение гроссмейстера перед шахматной доской, в момент выбора: стоит ли менять ему доброго коня на могучего слона соперника?
- Я серьезно... - продолжала Мэри, когда в палатку вошёл Стократ.
- Серьезно, Петру-хан, ха-ха-хан! Выходи на свет, покажи себя... - хохот Будённого приводил людей в замешательство не меньшее, чем шутки Чай Пэя.
Озадаченный таким разворотом, Петру-Хан раздвинул занавески и обнаружил себя в штабе своей дивизии.
- Давно хотел с тобой познакомиться, Чай Пэй, наслышан много о твоих рейдах... – произнёс Стократ.
- Ты, Будённый, тоже не промах, говорят, и мне приятно, - сказал Чай Пэй, и, сняв мамаху, сделал шаг навстречу новому-старому знакомому. По древней традиции, мастера пути при встрече произносили «туши денёк», и касались лбами. Мгновения превратились в одну вспышку, и оба вспомнили былые походы, в которых они гасили мрак во всех мирах и временах.
- Карма Бразорро… - тихо произнес Будённый.
- Карма Бразорро! -сердечно отозвался, всегда такой жёсткий, Чай Пэй.
По обычаю древних йогов-тусовщиков, так называли их за безумную волю к путешествиям, Чай Пэй достал свою потёртую трубку и забил ароматным зельем. Не совсем было ясно, чего было больше, хвойных или ещё каких-то незнакомых доселе Мэри запахов, но ей это уже было не важно. Мягкое расслабление волной накрыло ум тёртой молодой женщины. Мэри продолжала тонуть, накрываясь бездной воспоминаний, когда мягкая рука Петру-Хана обозначила своё присутствие. Петру-Хан давил на самое слабое место, взгляд его был непоколебимо стоек, и, сдавшись на волю победителя, она распахнула ему свои объятия. Хвойный дурман продолжал окутывать палатку, вызывая в умах присутствующих воплощение сильных впечатлений, пусть и иллюзорных, но таких желанных…
Будённый принял позу махасиддха, в ней адепт, из сочувствия ко всем живым существам, не принимает полной позы лотоса, а оставляет правую ногу слегка касающейся земли, а левую за ухом, тем самым практик демонстрирует собой акт принесения в жертву личного счастья в обмен на счастье всех живых существ. Некоторые ошибочно полагают, что он приносит себя в жертву. Спешу успокоить всех, кто придаёт значимости таким выводам - это не так, поскольку на этом уровне сознания практик уже освободился от примитивных иллюзий само-существования личности, но продолжает питать иллюзии в отношении внешнего, псевдо-реального мира. Это сделано специально, чтобы развить сочувствие в практике и тем самым продвинуться на пути осознавания природы Махасиддха в опустошённом от эго-иллюзий уме.
С другой стороны, осознания одной мудрости недостаточно. Важно обрести заслуги, путем самозабвенной работы на благо остальных, а не себя, любимого, как это принято в социуме.
Таких махасиддхов называют Втулка - с тибетского переводится «излучение». Простым языком можно всё объяснить так: кто-то чрезвычайно выдающийся делает много всего разного, и при этом он взаимодействует с кем-то по ходу дела. В процессе возникает общение, которое бывает приятным, а бывает и не очень… По разному бывает. Так вот, если повезло, и вас не съели бобры–саморезы при первом же контакте, то можно что-то построить, какую-то связь. Коммуникации с высшими открывает в последних доверие к собственной Маха-природе, и они становятся первыми. Связи штука тонкая, бывает она сильная, а человек не готов, или наоборот… личность достойная, а связи с ним нет… Так и ищут друг друга в бесконечной Вселенной связанные единым духом свободы и поиска приключений Карма Бразорро, становясь по очереди друг для друга учениками и учителям, друзьями и любовниками.
Пробуждение Будённого случилось в стародавние времена, в эпоху ранней цивилизации, царившей на земле до людей. Геосфера планеты того времени благоприятствовала развитию рептилоидов, и они заслуженно возглавили пищевую цепочку планеты того времени. Измученный борьбой за вершину Олимпа, один из них решил покончить с тиранией его цивилизации над остальным миром, служившим для всех пищей и развлечением. Он взломал нейронный мозг их единой социальной сети и устроил настоящую революцию в продажах. Его поступок вызвал всеобщее ликование. Анархия, воцарившаяся на 300 лет, была раем для творчества и духовной самореализации. Люди строили в честь него храмы и называли города. Эпоха благоденствия «золотого века» достигла расцвета, когда в один прекрасный день, на празднике урожая, который позднее деградировал в родео, в столицу приехал Цирк-шапито с бродячими артистами. Будённый любил гулять по городу, переодевшись в среднего свободного горожанина, и случайно попал на лицедейство циркачей. С одного взгляда на прекрасную танцовщицу, Будённый испытал искры счастья в районе ниже пупка. Энергия, пробудившись, быстро поднималась по каналам, насыщая по пути все чакры блаженной негой. Когда странное ощущение всепоглощающего счастья коснулось речевого центра, Будённый быстро нашел хозяина цирка и договорился с ним.
Социальная резолюция раздвинула стены свободы, но не устранила кланово-кастовой раздельности, и поэтому меж-кастовые браки были обществом жестко порицаемы.
Будённый тихо договорился с отцом артистки, и по условиям сделки отвалил ему золотого песка равно весу его дочери.
Долгие годы они наслаждались друг другом в сегментарных практиках мантрического союза, пока однажды слуги неслучайно стали свидетелями чуда. Среди непроницаемой ночной мглы в центре дворца из комнаты Будённого стали исходить приятные ароматы благовоний. Один из охранников заглянул в замочную скважину, и увидел Будённого в союзе с прекрасной актрисой из низкой касты.
На следующий день уже все на базарной площади только об этом и переглядывались.
- Виданное ли дело, кшатрий и грязная танцовщица нарушили запрет и древние устои цивилизации?
Дерзкий поступок был по сути пустяком - на фоне извращённых химических оргий, принятых в то время за норму. Однако архаичные фарисеи раздули пожар раздора. Затуманенные речами жрецов и республиканцев, паритет консервативных быков и анархичной интеллигенции был нарушен. Свобода духа сменилась набором жёстких правил и рекомендаций. Каждый, кто игнорировал эти запреты, вносился в чёрный список, и рано или поздно ломался под тяжестью системного нажима. Сегодняшний демарш фарисеев-колдунов и старокнижников-шаманов стал испытанием для резолюции духа 300-т летней давности.
В самый разгар дебатов и прений на всех социальных уровнях, Будённый обратился с последней речью к своим соплеменникам.
Мониторы огромных гаджетов планеты были настроены на частоту канала BNews, который обычно избирался Будённым в качестве своего рупора. Правительство USA (юнайтед социум ассоциэйшен) объявило о том, что Будённый передает все полномочия в руки нынешнего правительства, и покидает дворец с целью продолжения жизни в качестве простого гражданина.
Шокированные таким неожиданным поворотом, чиновники судорожно перехватили бразды правления и начали рулить государством. Долго ли коротко они рулили, уже никто не помнит, но однажды на площади начался бунт. Чтобы успокоить толпу, соцсеть закидали фейк-ботами, но это не помогло. Тогда на площадь пригнали несколько бочек какого-то пойла и баланды. Билли Джо ушёл, вернувшись с гвардейцами отряда «Индейский вымпел». Оперативные сборы своей экспедиции ему помог организовать Дуй Пень. Отряды наёмников сочетались, словно радуга на небе. Но жёсткая дисциплина и солидный гонорар держали всех в узде. Споры Гриба-говоруна активно распространялись каналом BNews, который славился субъективным подходом к объективной реальности. Главные рейтинговые агентства внимательно следили за каждым выпуском их новостей и аналитических передач. Гриб-говорун вызвал на дебаты Стар Пёра, своего старого друга. С другой стороны, ожидаемый ажиотаж подогревался солидными ставками на тотализаторах. Теневая экономика Дуй Пеня во всю чеканила биткоины на интересных историях, а Билли Джо преследовал Чай Пэя в землях Алтая. Говорят, Чай Пэй, по пути, организовал, на привале, из местных аборигенов и пришлых колонистов, город Альтаир. Но это уже другая история…