Часть восьмая
Александр Дмитриевич сам был из большой семьи – пятеро братьев и одна сестра. Старший брат Василий, был директором завода резино-технических изделий от завода «Красный треугольник». Он помог брату и устроил его освобождённым секретарём партийной организации завода.
Уровень жизни рабочих того времени уступал в ряде отраслей мирному дореволюционному уровню, сохранялась социальная напряженность. В мае 1927 года аппарат Ленинградского Совета фиксировал такие высказывания на собраниях: «мы, рабочие, добивались свободы, а вместо свободы добились крепостного права», «у нас и на 10-й годовщине Октябрьской революции не понижается рост нищенства», «на Бирже люди годами ждут работы», «почему Ленинградский Совет не дает развернуться частникам?», «цены снизили на то, чего в продаже нет», «Когда рабочие перестанут жить в подвалах?». Из этого делались и политические выводы. В сентябре 1925 года парторг «Красного путиловца» докладывал партийным руководителям города, что некоторые рабочие в частных разговорах высказывают мнение, что «в СССР не диктатура пролетариата, а диктатура над пролетариатом», «нас окончательно зажали»
В этой ситуации в 1928 году в Ленинграде забастовки прошли примерно на 20 предприятиях. Органы ОГПУ предупреждали руководство города: «…настроение рабочих в данный момент требует к себе пристального внимания».
Раскол в партийных верхах вызывал разброд в комсомоле, он утрачивал политическую самостоятельность и сплоченность. Судьба коммунистической молодежи первого призыва во многом повторяла судьбу революционных матросов: они были необходимы вождям для захвата и удержания власти, а потом эта буйная вольница стала ненужной и даже опасной. Матросская эпопея завершилась подавлением Кронштадтского восстания, «разоружение» комсомола происходило постепенно, но к концу 30-х большую часть комсомольцев первого призыва репрессировали по обвинению в троцкизме.
На этом фоне у власти стали возникать вопросы к лидерам партийных и комсомольских ячеек. Секретарей вызывали в кабинеты и требовали писать доносы.
В 1929 году перед Александром Дмитриевичем встало тяжёлое решение - уничтожить чью-то жизнь, или же разрушить свою семью и жизнь родных людей. После очередного вызова «на ковёр», Александр не вернулся домой. Утром его нашли мёртвым в своём кабинете. Чтобы не подвергать ничью жизнь испытаниям, он решил расстаться со своей.
Но его семье это никак не помогло – в тот же вечер директор завода, старший брат Василий, выставил вдову с тремя детьми на улицу.
Шурочка провела ночь с малышами на улице, а на следующий день обратилась к друзьям семьи, так как многочисленная родня мужа отвернулась от нежелательных родственников. Впоследствии только сестра Александра, Елена, интересовалась судьбой семьи брата и по возможности, помогала.
Приютила Шурочку с детьми семья Сигнатович. Миша Сигнатович был другом Александра и служил начальником домоуправления. Войдя в положение матери с тремя детьми, он дал указание перенести «Красный уголок» в доме по переулку Антоненко 33/5 в другое место, а две комнаты, занимаемые под «уголок» отдать вдове с детьми. Переехала с ними и няня Валентина.
Шурочка вернулась работать на завод, но денег катастрофически не хватало, поэтому от няни пришлось отказаться. Александре Ивановне предстояло принять тяжёлое решение – десятилетнего Жоржика и шестилетнюю Тамару определить в круглосуточную школу-интернат.
Каждые выходные она забирала детей домой, и каждый понедельник рвала сердце, оставляя их в интернате. Но другого выхода не было. У Жоржика не было никаких родственников, а Тамару, несмотря на то, что со стороны отца осталась многочисленная родня, не было никого, кто хотя бы вспомнил об её существовании. На некоторое время Тамару взяла к себе её крёстная, но у девочки был тяжёлый характер, и её вернули в интернат.
+Четырёхлетняя Вера осталась с мамой и была предоставлена сама себе, пока Александра находилась на работе.
Подписывайтесь на канал, пишите отзывы и пожелания.