Не ходите, дети, в Африку, гулять! – читали мы в детстве, а потом и слышали в залихватской песне из мультфильма про Бармалея. Но, бывало, Африка приходила к нам сама. В 1934 году известный американский певец и борец за мир Поль Робсон прибыл в СССР по приглашению Сергея Эйзенштейна. Он был в восторге от Страны Советов, и до 39-го года гастролировал по СССР, иногда возвращаясь в Америку, пока ему не запретили выезд.
В последние разы Робсон приезжал с родственниками, поскольку на него и его близких в США начались гонения. Согласно легенде, брат певца остался жить в СССР, и его семья поселилась в городе Горьком в Сормове, где, как известно, ясные зорьки. Так было дано начало поколению сормовских негров. Сын Робсона-два учился в школе одновременно с моим отцом, а я одновременно с внуком Витей, только он был помладше.
Витюша славился, как школьная достопримечательность. Он не был таким черным, как пращуры, но черты лица оставались африканские. Мальчик был очень рослый, на голову выше одноклассников, и оболтус, каких поискать! Было забавно наблюдать контраст между абсолютно родной русской речью и решительно нерусской внешностью. Потом, насколько я знаю, это семейство уехало за океан.
В стране за железным занавесом не так уж частно можно было встретить африканских жителей, больше интересные рассказы про них. В конце восьмидесятых я был на технической конференции в Минске, где моим соседом по гостиничному номеру стал представитель Киевского НПО «Электронмаш» по имени Алексей. На этом предприятии делалось большинство советских компьютеров, или, как тогда говорили, ЭВМ. Леша только что вернулся из Анголы, с которой у СССР была страшная дружба. Киевлянин ездил в составе торговой миссии в Луанду, заключить с правительством Жозе Эдуарду душ Сантуша контракт на поставку вычислительной техники.
- Мы привезли туда всю нашу линейку и устроили выставку. Были представлены большие ЭВМ, машины серии СМ, компактные ЭВМ. А еще мы предлагали неграм умную пишущую машинку, запоминающую две страницы напечатанного текста, и детскую железную дорогу, которую делает у нас маленький цех товаров народного потребления. И что же мы продали, как ты думаешь? – спросил Леша.
- Наверное СМки. Они, вроде, неплохие! - предположил я.
- Не угадал! - отрезал рассказчик.
- Тогда, настольный компьютер, вы их только начали выпускать, - попробовал я во второй раз.
- Опять мимо! - хихикнул Леша.
- Пишущую машинку! - сказал я больше для прикола.
- Нет, и нет! Мы продали Анголе детскую железную дорогу. Только она им и понравилась. Зачем нужны ЭВМ, негры вообще не поняли.
- Ну а как там Луанда? - спросил я.
- Как тебе сказать, - поморщился Алексей. Центр города еще ничего, а дальше грязные улицы, переходящие в трущобы. Поскольку там постоянная жестокая война, с оружием бегают даже дети. Мы всегда ходили вместе, и в сопровождении. Но однажды зашли на один квартал вглубь от центральной улицы. Нас тут же окружила толпа местных с автоматами, и поставила к стенке дома, чтобы расстрелять. Напрасно провожатый махал своим автоматом, и кричал, что мы - друзья из Советского Союза. Напавших было больше дюжины, и настрой у них был самый решительный. Ты не можешь ощутить, как нам было не по себе. Я уже четко представил липкое красное пятно моей крови на белой стене.
Нас спасло удивительное везение: мимо на открытом джипе проезжал ангольский генерал в форме, которого я вчера только видел на нашей презентации. Следом пылил джип охраны с пулеметом на турели. «Эй, эге-гей!!!», - судорожно заорали мы. Генерал знаком руки остановил машину, пригляделся к происходящему, и крикнул что-то на своем языке охране. Пулеметчик дал очередь поверх голов, и местные басурмане разбежались.
- Не берите в голову! - говорил нам спаситель, похлопывая по плечу. - Просто жители немного шутят. Только лучше вам сюда не ходить. Надо ли говорить, что время до отлета мы просидели в гостинице.
Через несколько лет я возвращался из командировки по поезде. Моим попутчиком в купе оказался крепкий мужчина в возрасте лет шестидесяти, который отрекомендовался директором Чувашского государственного театра кукол. У нас завязался оживленный разговор на разные темы, что называется, о погоде. Но неожиданно мой собеседник признался, что в молодости был спецназовцем, выполнявшим в том числе задания за рубежом. Я запомнил одну из его баек, естественно, за что купил, за то и продаю.
Зарубежные операции проводились как можно быстрее, причем бойцы про свою задачу знали минимум, только схему конкретных действий. Группа помещалась в обычном на вид металлическом контейнере, которые без счета перевозят все виды транспорта. Внутри были оборудованы сидячие места, и всё, что необходимо для выживания во время транспортировки. Контейнер самолетом доставлялся в нужную страну, а потом грузовиком к месту начала миссии, которая обычно длилась менее суток. Куда и зачем будет вылет, они не знали, только по экипировке понимали, будет там холодно или жарко.
И вот, после часов полета и тряской езды, открываются двери их стального убежища, и они видят африканские джунгли, и негров с оружием в свободной униформе. Старший из чернокожих военных, называвший себя «Команданте», пригласил русских на инструктаж и объяснил, что их свободолюбивой Тумбе-Юмбе, которая очень уважает СССР, угрожают организованные банды из соседней страны, поддерживаемые мировым империализмом.
- Сегодня ночью наши отряды, при вашей мощной поддержке, ударят прямо в сердце вражеской гидры – уничтожат базу на границе вместе с руководителями агрессии, - решительно закончил командующий, тыкая в квадрат на карте, и предложил задавать вопросы.
- Товарищ Команданте, - тут же произнес командир группы, - А как мы в темноте будем отличать Ваших бойцов от солдат противника?
- О, славу Богу это очень просто! – был мгновенный ответ, - Дело в том, что наши враги – черные!
- А…Простите, а Вы? – несколько стушевался спецназовец, глядя на оливкового представителя негроидной расы перед ним.
- Наша кожа благородного коричневого цвета, а эти негодяи черные, как сажа! - гордо произнес Команданте.
- Ну, хорошо, - неуверенно кивнул командир.
Ночной рейд прошел успешно, было много стрельбы в черноте ночи, была долгожданная победа, и благодарность от Команданте. Но уже в контейнере на обратном пути, бойцы признавались, что в темноте не очень разбирали, кто свой, а кто чужой, а работали на интуиции, так что похоже досталось всем.
Один мой американский приятель Рик, живущий во Флориде, шутливо говорил: «Я не люблю две вещи- расизм и негров». Никто в Штатах не поколеблет политкорректности, и среди афроамериканцев есть огромное инженеров, ученых, юристов и других представителей творческих специальностей. Причем в подавляющем большинстве все они давно метисы и мулаты. Но когда в городском потоке машин едет одна с открытыми окнами, из которой орет музыка, можете не сомневаться, что внутри именно афроамериканцы.
Если в супермаркете слышен шум от неряшливо одетой группы людей, которая ведет себя нарочито вызывающе, то это снова те же. Я уже не говорю о районах компактного проживания разных национальностей, внутри которых свои порядки, и посторонним лучше не появляться. И сегрегацию никто не отменял, по большому счету, просто она стала более скрытой.
Но это у них, на загнивающем Западе! А я радуюсь, когда вижу в бывшем закрытом Нижнем Новгороде студентов из разных далеких стран, с разным цветом кожи и разрезом глаз. Это значит, что мир становится ближе и дружнее. Так что дружбы Вам и радости, уважаемый читатель!