Напомню: зимой 1959 года в горах Северного Урала пропали девять туристов, ушедших в поход под руководством Игоря Дятлова. Через месяц спасатели обнаружили их разрезанную палатку. А в радиусе полутора километров от нее - пять замерзших тел. Трупы остальных нашли только в мае. Почти все туристы были разутые и полураздетые. У некоторых - смертельные травмы. Почему ребята убежали на лютый мороз и на свою погибель? Моё расследование даст ответ на этот и многие другие вопросы. Попутно очищу трагическую историю от массы мутных мифов, фантазий, вранья, бреда, которые налипли на неё.
В какой-то момент следователь Иванов сконцентрировался на загадочных огненных шарах: видимо, у него зародилась мысль, что без вмешательства инопланетян на перевале не обошлось. Но официально об этом он не мог говорить, и уж тем более строить на этом следствие. Это понятно – его бы сочли за умалишённого.
Но всё же он решился провести радиологическую экспертизу одежды и отдельных органов погибших на радиацию. Некоторые предполагают, что Иванов потому и обратился за экспертизой к знакомым, чтобы подделать результаты. Но это опять же несерьёзно: кого он хотел обмануть? В любом случае экспертиза – самодеятельность Иванова.
Биенко вспоминает:
«Иванов и манси допрашивал: не видели ли они чего необычного? Собирал все сведения, какие только были возможны. И пытался понять, в чём причина. Он был уверен до самого конца, что ребята покидали палатку добровольно и в полном здравии, за исключением ума. То есть физически они были здоровы, а умом помешались. Но что стало причиной помешательства, для Иванова так и осталось загадкой. Когда вернулся с места трагедии, рассказал мне, что если бы он был суеверным, то поверил бы в чертовщину. То, что произошло с ребятами, по естественным природным причинам не могло произойти».
Можно предположить, что до того, как нашли последние четыре трупа, Иванов надеялся объяснить трагедию рациональными причинами. Но экспертиза разбила вдребезги эту надежду. Аскинадзи описывает Иванова после находки последних трупов: «Народу было очень много. А кто есть кто – они же не представлялись. Одного только я знал в лицо – следователя Иванова. Он вёл себя удивительно отстранённо. Даже не фотографировал толком. Если бы я был следователем, то я бы на пузе лазил, снимал всё. А он стоит равнодушно, руки в карманы. Видимо, ему было всё ясно и потому всё уже безразлично». Скорее всего, ровно наоборот – Иванов потерял последние остатки надежды выяснить, что же произошло. Он просто впал в ступор, понял, что ничего объяснить не сможет. Лазай не лазай на пузе, а фактов новых не обнаружишь.
Уголовное дело представляет собой отчёт о добросовестно проделанной, но безрезультатной работе. Следователь дело не раскрыл, но сделал всё и даже больше, чем полагалось. Упрекнуть его вроде бы не в чем. Даже провёл необязательную радиологическую экспертизу. И всё равно не продвинулся ни на шаг к разгадке. Халатность в его действиях не прослеживается. Но многих это не убеждает.
Сам Иванов высказывает мнение о своей работе: «Дело не было какой-то сенсацией, это был рядовой случай групповой гибели людей. Не больше». Эксперт, которого привлекла «Комсомольская правда», бывший следователь по особо важным делам Шкрябач считает иначе:
«Вся проблема заключается в том, что следователь вынес невнятное решение по делу с формулировкой о стихийной силе. Интуитивно он был прав, потому что это неконтролируемая природная сила, но он не приложил доказательства. Не провёл анализ. Отсюда появилось столько версий и люди до сих пор ломают голову над различными версиями… Я много лет работал следователем и расследовал столько различных ситуаций, уголовных дел, что чётко знаю: часто всё гораздо проще, чем мы первоначально думаем, и всё, в конечном итоге, поддаётся логической оценке. В этом деле нет никакой загадки».
Если нет загадки, то что же тогда было?
Для следователя Иванова гибель 9 туристов было вполне рядовым делом. Вот когда он расследовал смерть десятков людей во время пожара в клубе – это да, не рядовое. Чудовищный случай. Также чудовищным для него был случай, когда милиционер убил 12 человек. А туристы… Ну, что туристы – замёрзли. На заседании Свердловского горкома КПСС, на котором рассматривалось трагедия группы Дятлова, Иванов сказал: «Не надо было направлять в феврале. Ничего сверхъестественного не было, группа виновата».
Иванов рассматривал это не как убийство, а как несчастный случай. В котором сами туристы и виноваты. Мнение Шкрябача: «Я вам как практик, как следователь объясняю, что бывают ситуации, когда прокурор видит, что в этом деле ничего не найдёшь, но вокруг него начинает возникать ажиотаж. И он дело прекращает. Хотя тогда этого делать было нельзя. Иванов был грамотным следователем, но он не привлёк к расследованию людей, которые что-то понимают в экстремальных ситуациях, в лавинах. Он даже не собрал информацию о погодных условиях».
В общем, кругом Иванов виноват.
Был ли смысла продлевать следствие?
Поставим себя на место Иванова. Исключено, что, расследуя дело о гибели туристов, он прикидывал: а какими воспоминаниями о нём он будет делиться в старости? Также он никак не предполагал, что через полвека будут сформированы гигантские сообщества, члены которого примутся под микроскопом рассматривать каждую буковку на страницах уголовного дела, которые он заполнял. Он был в меру добросовестным, в меру ограниченным, в меру послушным членом КПСС.
Никто не приказывал Иванову закрывать дело. Он по закону должен был его закрыть. Два месяца плюс дополнительный месяц, полученный с санкции прокурора области, подходили к концу. Единственный вариант продлить расследование – прокурор области просит санкцию Генпрокуроры РСФСР. А там могли сказать: «Вы три месяца расследуете дело о пропаже туристов, и никаких результатов. Что у вас там за работники?».
Клинов и Иванов прекрасно понимали: продлевать следствие ещё на 2-3 месяца смысла нет – новых фактов не возникнет. Потому, скорее всего, с середины мая после того, как были получены результаты судмедэкспертизы последних четырёх трупов, Иванов прикидывал, по какой формулировке закрыть дело. Придумал: стихийная сила.
Позже Иванов вспоминал: «Мы в Москву доложили, что на основании собранных сведений установить причину не представляется возможным. Думали, что головы полетят, ан нет! Пришло указание дело закрыть, как несчастный случай».
В формулировке заключения следователь утаил свой личный вывод: гибель туристов произошла от воздействия неизвестного летающего объекта. Он считал: взорвался шар, выделив неизвестную человечеству радиоактивную энергию. Кому-то, по его мнению, надо было устрашить или наказать людей, или показать свою силу, и они сделали это, погубив туристов: «больше меня об этих обстоятельствах знают только те, кто был в этих шарах. А были ли там люди и есть ли они там всегда – это никто не знает».
Вернулись к тому, с чего начали – к огненным шарам, в которых, по предположению Иванова, находились живые существа.
Следователь обращается к общественности
16 июня 1959 года в «Вечернем Свердловске» под рубрикой «Происшествия» появляется заметка «Убийца будет найден!». Автор – Л. Иванов. Представлен как прокурор-криминалист облпрокуратуры. Да, это Лев Никитич Иванов, который вёл дело о гибели дятловцев. Взялся за перо, спустя три недели, как закрыл уголовное дело.
Это необычно для советских времен - следствие обращаются за помощью к людям. А может, и единственное. В газетах Свердловска того времени, за 1958 - 1959 годы, не обнаружено ничего подобного.
В заметке рассказывается об убийстве студента Уральского политехнического института Юрия Ожегова. Преступление было совершено 21 мая. И прокурор-криминалист обратился к общественности с просьбой помочь следствию. Он написал:
«Над раскрытием этого преступления работают прокуратура Железнодорожного района и области и работники милиции города. Конечно, убийца будет найден, но произойдёт это гораздо скорее, если следственным органам поможет общественность. Ведь есть же в городе люди, которые видели Юрия Ожегова в тех местах, которые он посещал, видели и в день убийства – 21 мая, быть может, некоторые оказались случайными свидетелями его смерти… Поэтому для следственных органов очень важно, чтобы свердловчане, располагающими даже незначительными сведениями сообщили бы их в ближайшее отделение милиции, районную или областную прокуратуру. Все даже самые маленькие улики помогут раскрыть преступление».
Это необычно для советских времён – следствие обращаются за помощью к людям. А, может, и единственное. По крайней мере в газетах Свердловска того времени за 1958-59 годы я не обнаружил ничего подобного. Следственные органы изображали из себя таинственную и скрытную организацию. Но что-то побудило Иванова написать эту заметку. Кстати, а занялся он убийством Ожегова как раз в дни, когда писал постановление о прекращении уголовного дела о гибели дятловцев.
Публикация в «Вечернем Свердловске» оказалась эффективной. Ровно через месяц, 16 июля, в газете заметка «Как было раскрыто преступление», подпись – Л. Иванов, прокурор-криминалист облпрокуратуры. Он пишет:
«Не прошло и нескольких дней со дня опубликования в газете сообщения, как в областную прокуратуру и в отделения милиции стали поступать сообщения граждан о тех, кого можно заподозрить в убийстве».
Нашли преступников – некие Клепиков и Бушихина. И убийство студента было не единственным на их совести. Женщина предлагала выпить случайно встреченным на улице свердловчанам, потом к ним присоединялся Клепиков. Он ударом молотка по затылку и приканчивал легкомысленных любителей выпить в женском обществе.
9 сентября Свердловский областной суд приговорил Клепикова и Бушихину к расстрелу. Тогда с убийцами не нянчились.
И вот что я подумал: а не возникала ли у Иванова мысль обратиться к общественности с просьбой помочь и в деле гибели туристов? Написал бы типа: конечно, причины их смерти будут найдены, но произойдёт это гораздо скорее, если следственным органам поможет общественность. Прочитали бы люди в газете о загадочной смерти девятерых студентов, наверняка кто-то что-то да и вспомнил бы. Но это было бы слишком смело, нарушали принципы Советской власти. Иванов был реалистом и, возникни у него подобная мысль, он тут же и откинул её.
А вообще, судя по всему, прокурора-криминалиста сложились дружеские отношения с журналистами «Вечёрки», почти через год они организуют публикацию, которая будет иметь отношение к гибели дятловцев. Или по крайней мере намекнуть на причастных к их гибели. Об этом в главе «Запишите: «Прокурор-криминалист считает, что туристов убил НЛО!»
Что рассказал и что утаил судмедэксперт Возрождённый?
Загадка травм не даёт покоя любому, кто берётся исследовать и анализировать события не перевале в трагическую ночь. Поэтому особое внимание к актам судмедэкспертизы погибших. Многие современные исследователи не доверяют им.
Семь объяснений
Провёл вскрытие судебно-медицинский эксперт Возрождённый. На правой стороне этого разворота человек с портфелем – это он и есть. К нему предъявлено масса претензий: и то он неправильно сделал, и это не заметил, а тут вообще переврал, да и вообще писал акты экспертизы под диктовку партийных и прокурорских работников.
Судмедэксперт Возрождённый в пору расследования трагедии.
Возрождённый составил отчёты по каждому трупу. Его вывод: Дорошенко, Кривонищенко, Колмогорова, Дятлов, Слободин погибли от замерзания. У Слободина обнаружена «трещина кости с расхождением краёв до 0,1 сантиметра, длина трещины 6 сантиметров»… Смерть Дубининой и Золотарёва наступила через 10-20 минут после нанесения травм, Тибо погиб от удара по виску. Колеватов погиб от замерзания.
Что могло стать причинами травм, в акте экспертизы не указано. Да и не могло быть указано, это задача следствия – выяснить причины. Без понимания, что стало причиной серьёзных повреждений у четверых туристов, невозможно строить убедительные версии того, что произошло на перевале.
Будем разбираться.
Прежде, чем с помощью экспертов вчитываться в акты судмедэкспертизы, рассмотрим, где и как были получены травмы. Этот анализ предположительный.
Объяснение первое: травмы они получили, когда спускались от палатки. На их пути три гряды камней – ребята и девушки падали, некоторые неудачно – получали ушибы, некоторые – переломы рёбер, а Тибо ударился о камень головой с соответствующими смертельными последствиями.
На таком варианте настаивает Евгений Буянов, страстный приверженец лавинной версии. В соответствующей главе мы подробно рассмотрим его доказательства – они заслуживают внимания.
Объяснение второе: четвёрка попала под обрушившийся снежный навес. Некоторые грамотные исследователи произвели подсчёты, сколько тонн снега навалилось на несчастных туристов – получается от двух до десяти тонн. Поневоле возникает сравнение с наездом автомобиля.
Эксперт Сергей Никитин участвовал в эксгумации останков из могилы Семёна Золотарёва. Он высказал такое мнение:
«Сейчас трудно сказать, было ли это ударное воздействие или медленное сдавливание в течение какого-то времени. Если бы это был удар, то мы бы увидели в мышцах и подкожной жировой клетчатке кровоизлияния. Если это масса типа снежного слоя сдавливала постепенно, вряд ли мы это кровоизлияние увидели бы. Кровоизлияния были отмечены при вскрытии – значит, это говорит о том, что было резкое сдавление, резкое воздействие. Не постепенное. Похоже на удар, скажем, автомобиля. В нашем случае можно говорить, что было ударное воздействие большой массы на тело человека. Могла ли быть взрывная волна? Исключается полностью. Травмы были бы другого характера».
С выводами Никитина согласен судебно-медицинский эксперт, которого привлекла к анализу «Комсомольская правда» – Эдуард Туманов. Он как и Никитин исключает травмы в результате воздействия взрывной волны:
«Исключено. Ни на одном погибшем нет признаком действия взрыва. Однако, надо отметить: однотипных повреждений ни у кого нет – все разные. Есть вдавленный перелом черепа у Николая Тибо. Есть переломы рёбер, но по разным анатомическим линиям: у одних нет повреждений костей скелета, но есть повреждение мягких тканей, у Колеватова совсем не обнаружено повреждений».
И заключение Туманова: повреждения, которые отмечены у погибших – это действие твёрдых, тупых предметов либо с преобладающий, либо с ограниченной травмирующей поверхностью в зависимости от того, где такие повреждения локализуются.
То есть можно исключать действия инфразвука, ультразвука, взрывной волны, радиации, психогенные факторы. Травмы – исключительно действие твёрдых тупых предметов. Если бы на них обрушились тонны снега, то смерть четверых наступила от удушья. От удушья гибнут люди, попавшие в лавину.
Объяснение третье: туристов покалечили, а потом садистски убили спецназовцы ЦРУ. Их сбросили на парашютах в район горы Отортен. Переломы рёбер – результат применения американскими молодчиками приёмов рукопашного боя. Это объяснение приводит Ракитин, автор шпионской версии. Подробно об этом будет рассказано в соответствующей главе.
Объяснение четвёртое: травмы – результат зачистки, которую провёл спецназ КГБ. Туристы случайно стали свидетелями какой-то страшно секретной государственной тайны, потому было принято решение уничтожить нежеланных свидетелей. Об этом в соответствующей главе о причастности органов КГБ к событиям на перевал.
Объяснение пятое: последствия ядерного взрыва. Шамиль Сабиров, учитель истории из Зеленодольска сообщил: в ночь с 1 на 2 февраля СССР произвёл высотный ядерный взрыв в районе горы Отортен. Учитель рисует такую картину: «Взрыв накрыл группу и в первый момент смертельно ранил и покалечил или оглушил четверых – Дубинину, Золотарёва, Тибо и Колеватова. Оставшиеся пятеро, смертельно испугались, убежали в лес и замёрзли».
Автор этого объяснения не имеет никакого представления о том, как выглядит местность после воздушного ядерного взрыва – это безжизненная пустыня. Какие уж тут травмы – костей не соберёшь.
Объяснение шестое: травмы – результат падения с кедра Тибо. Учёный-исследователь Александр Алексеенков рисует такую картину. Во время панического бегства от палатки у Дубининой возникают проблемы с сердцем. Её укладывают у кедра. Над ней склоняется Золотарёв, пытается ей помочь. А Тибо в это время вскарабкался на кедр, чтобы наломать веток для костра. Ветка не выдержала веса тела Тибо – он летит вниз, падает на Золотарёва и Дубинину, ломает им рёбра, а сам виском ударятся в корневище кедра, получает черепно-мозговую травму.
Мне представляется, как-то уж очень сложное объяснение. Да и кто потом потащил тела искалеченных к оврагу? Если бы и нашёлся такой могучий человек, то зачем? У костра и безопаснее, и теплее.
Объяснение седьмое: травмы получены в результате падения Дубининой, Тибо-Бриньоля, Золотарёва и Колеватова с края обрыва. Это объяснение выдвинул и обосновал Владимир Борзенков. К его анализу характера травм и их причин я отнёсся очень внимательно, потому что он имеет глубокие знания по данной теме. Сфера научных интересов Борзенкова – биомеханика и эргономика в аэрокосмической отрасли. Он занимался разработкой катапультных кресел в самолётах, защитно-спасательного оборудования для авиации и космонавтики. А это означает, что он располагает массой данных, статистикой о травмах.
Борзенков в туризме многие десятилетия, имеет огромный опыт походов, попадал в разные ситуацию, участвовал в спасательных операциях. Он неоднократно бывал на перевале Дятлова, в том числе и зимой, проводил там различные эксперименты, чтобы докопаться до логики событий.
Подробный анализ Борзенкова я нашёл в его статье «Краткая попытка объяснить причины и обоснование возникновение травм». Мне нравится слово «попытка» в названии. Почти все, кто приступают к разработке темы травм у погибших дятловцев, выводы делают безапелляционные: было так, как я сказал, и только так! Борзенков не настаивает на своём объяснении – для него это только попытка внести ясность. Но попытка, сужу по содержанию статьи, весьма и весьма проработанная. Обоснована расчётами, представлены графики, схемы, кинематика.
Борзенков использовал при анализе травм дятловцев возможности механической модели головы «Мангуст», которая была создана в 80-е годы прошлого века для исследования возникновения повреждений головы. Это нужно знать при разработке и изучения защитных шлемов для пилотов. В модели были учтены практически все составляющие, которые влияют на травмоопасность, включая передвижение тела мозга внутри черепной коробки.
Не буду приводить расчёты и схемы Борзенкова – для обычного читателя они сложны и непонятны. Представлю упрощённо ход событий на перевале, как он видится автору.
Согласно предположению Борзенкова, Тибо получил травму головы во время спуска, когда группа перебиралась через одну из трёх каменных гряд. Николай споткнулся, что в темноте, да в спешке вполне вероятно, упал – угодил головой на острый камень. Борзенков приводит на схеме динамику образования травмы головы Тибо.
Предположительная динамика процесса образования травмы головы Тибо-Бриньоля. Версию предложил и обосновал исследователь Владимир Борзенков.
Владимир Борзенков предложил схему динамического процесса получения травм туристами на каменной гряде. Исследователь предполагает, что именно здесь получил травму головы Тибо-Бриньоль.
Далее Борзенков пишет: «Описание травм в акте Возрождённого позволяет судить, что серьёзные травмы получены в результате ударного, то есть кратковременного, воздействия... Вполне определённо можно предположить, что внутренние травмы Золотарёва, Дубининой, Тибо-Бриньоля получены одновременно, в одном и том же месте, одним и тем же способом».
И Борзенков рисует такую предположительную картину: Колеватов, Золотарёв, Дубинина несли раненного Тибо, не увидели в темноте кромки оврага и ухнули вниз. И, цитирую специалиста, «в результате падения друг на друга и реакции на твёрдую поверхность оврага получили ударно-сдавливающее повреждение». Он представил схему, иллюстрирующую кинематику подобного падения. Приводит и расчёты, какова должна ударная и сдавливающая силы, чтобы возникли именно такие травмы. Приведу цитату: «Импульс силы F при этом, даже если принять время процесса в 5 единичных периодов (10 мс или 10² с), получается равен 16000 H или около 1,5 Тс (тонны силы)». Вот вам и наезд автомобиля.
Объясняет Борзенков и травму Рустема Слободина. По его предположению, она – результат падения на склоне. Предположение обосновывается расчётами, фотографиями. Напомню, Борзенков неоднократно бывал на перевале Дятлова, досконально изучил рельеф местности, перепад и крутизну направлений передвижения туристов. На пути бегущих туристов начало овражистой части одного из притоков Лозьвы. Высота перепада – около двух метров.
Борзенков пишет: «Рустем Слободин подошёл к этому месту, не увидел двухметрового перепада, упал головой вниз. В результате получил закрытую черепно-мозговую травму… Обычно для такого состояния характерны потеря ориентировки с расстройством координации движения… Травма Слободина была не смертельной, но отсутствие тепла и помощи привели к медленному умиранию».
С Борзенковым согласен Владислав Карелин, участник поисковой операции: «Каменные гряды представляли собой практически ледовую поверхность. Изо льда торчат множество камней. То острые, то плоские, то конусообразные. Пройти вниз по склону, пересекая такую ледово-каменистую гряду, было весьма непросто. Я сам, поскользнувшись, приземлился буквально рядышком с острой каменюкой».
Причину травмы Тибо – удар каким-то предметом – Борзенков отвергает. В доказательствах, что этого не могло быть, приводит формулы, расчёты. И как итог: «Камень или что-то другое массой даже в 5 килограммов невозможно разогнать до нужных для подобных описываемому повреждений скоростей, используя силу человека».
Я бы остановился на объяснении Борзенкова причин травм у Дубининой, Золотарёва и Тибо, как убедительном и окончательном, если бы не некоторые противоречащие этому выводу детали.
Первый и главный вопрос: а зачем они потащили раненного Тибо от костра – у кедра ему было бы сподручнее оказывать помощь, да и свет и тепло огня всё же безопаснее, чем темнота и неизвестность в любой другой стороне?
Думаем дальше: насколько я представляю рельеф местности, они бы тащили Тибо от кедра по низу оврага, в не по верху – как они могли свалиться, если были внизу?
И третье: кто соорудил настил? Ну, допустим, что они всё же шли поверху, не заметили края оврага, но ведь внизу уже были уложены 13 стволов. Кто их уложил? Получается, что четверо не подозревали о настиле. Но так не может быть – их одежда по углам настила.
Почему молчал Возрождённый?
Сторонники того, что Возрождённому есть что скрывать, обычно приводят такой убойный аргумент: он никогда не рассказывал о том случае из своей практики. Исследователь Олег Архипов в своём обстоятельном труде «Судмедэксперты в деле Дятлова», в котором подробно рассказывает о тех, кто принимал участие во вскрытии трупов дятловцев, приводит слова коллеги Возрождённого: «Его старшая дочь Галина как-то упомянула, что папа ни одного слова не сказал по поводу гибели туристов».
Приводит Архипов и такой случай из 1981 года: «Однажды после работы эксперты задержались… и один из опытных коллег Возрождённого, его давний товарищ, что называется, в узком кругу поинтересовался у Бориса Алексеевича: «Когда ты всё-таки расскажешь, что же тогда случилось в Ивделе?» В ответ к удивлению присутствующих Возрождённый сильно побледнел, встал и даже замахал руками. Он просил никогда не задавать подобного вопроса…»
Подобная реакция Возрождённого даёт основание многим исследователем трагедии сделать вывод: молчал – значит, было скрывать. А, может, всё проще? Вот фронтовики, прошедшие Великую Отечественную войну, редко рассказывали, как воевали. Я мальчишкой пытался их расспрашивать, они отделывались короткими фразами: воевал там-то, получили ранение там-то… Не любили вспоминать о войне, о страшном, о смерти товарищей. Сердце и мозг отвергает страшные воспоминания. Возможно, нечто подобное испытывал и Возрождённый: отвергал страшные воспоминания.
Возрождённый, как свидетельствую его родные, коллеги, был добрым, внимательным, заботливым человеком. История со вскрытием девяти трупов молодых ребят, скорее всего, была единственной в его практике, когда он не понимал, что с ними произошло, не мог определить причины, по которым они погибли. И те страшные дни в Ивделе потрясли его до глубины души. Не хотелось не то, что рассказывать, но и вспоминать. Архипов приводит воспоминание профессора Крупина, который несколько раз был консультантом у Возрождённого: «Это было ужасно, – ответил он на мой вопрос при последней встрече».
Вполне человеческая реакция: ужасно. И ужасное не хочется вспоминать.