О том, как Римско-католическая церковь зарабатывала деньги на верующих, ходит немало историй. Некоторые из них кажутся правдоподобными, другие — очевидно вымышленными. Но самые интересные из них выглядят дикими даже для выдумки. Так, например, в XVI веке церковь развернула настоящую торговлю мертвыми телами, большинство из которых осели в приходах Германии и Австрии.
Впрочем, не будем забегать вперёд: наш рассказ начинается на улицах средневекового Рима…
Кладбище под мостовой
В 1578 году рабочие, ремонтировавшие дорогу на Виа-Салариа нашли неприметный вход, ведущий в целую сеть подземных тоннелей.
Катакомбы для средневековых городов всегда были делом обычным, но случай с Римом был особенным: раскинувшаяся под оживлёнными улицами паутина ходов по масштабу была сопоставима с небольшим городом, которым она, в общем-то, и являлась. Задолго до того, как Рим стал центром христианства, обширные катакомбы под Виа-Салариа служили тайным убежищем для римских христиан. Неудивительно, что обследовав туннели, рабочие вскоре наткнулись на импровизированное кладбище — настоящую подземную галерею с тысячами мертвецов, лежащих на полках. На многих телах были найдены символы, явно указывавшие на принадлежность умершего к христианской вере.
В воздухе запахло религиозным чудом, и вот тут-то Ватикан и засуетился.
Буйные протестанты
В то время дела у церкви шли не то чтобы очень хорошо. Основным поставщиком проблем были земли тогдашней Германии, где протестанты вели активную борьбу с излишествами и роскошью, столь характерными для католической церкви. Методы борьбы были, надо сказать, весьма радикальными и включали в себя разграбление церковного имущества и выбрасывание из соборов и храмов святых мощей, которые, в соответствии с “Трактатом о реликвиях”, написанном Жаном Кальвином, считались просто мусором, а их почитание рассматривалось как суеверие и идолопоклонство.
Как бы то ни было, в 1564 году Кальвин умер, а поднятая им буча пошла на спад. Его реформистские идеи, тепло принятые во Франции и Швейцарии, не особо прижились в Германии: немцы оказались более консервативны и порыв не оценили. Настоятели германских приходов вдруг осознали, что их церквям недостаёт подлинных реликвий, способных, как и в прежние времена, привлекать верующих.
Нужно ли говорить, насколько кстати оказались находки, сделанные под мостовой Виа-Салариа?
Мертвецы на продажу
Пять веков назад понятия “брендинг” ещё не существовало, но церковь уже тогда владела им в совершенстве. И как только возникла острая потребность в святых мощах, папский двор взялся за дело с невероятным размахом.
Для начала всех захороненных под Виа-Салариа признали христианами. Разумеется, для “производства” мощей этого было недостаточно — требовалось доказать потенциальным покупателям, что перед ними не просто мертвец, а настоящий святой, погибший во славу Христа. Говоря современным языком, нужна была доказательная база, и здесь логика Ватикана исполняла совершенно немыслимые кульбиты, изыскивая способы вычислить среди пыльных останков подлинного мученика.
Достаточным доказательством служили следы насильственной смерти и травм. Надгробие покойного и сохранившиеся вещи также тщательно осматривались, буква “M.”, обнаруженная в инициалах, однозначно трактовалась как “martyr” (“мученик”). Иногда с внешними признаками святости было совсем плохо, но служители церкви не терялись, заявляя о том, что мощи испускают золотое сияние, или что сам святой явился им во сне с подробным рассказом о своей мирской жизни. Как правило, таких свидетельств хватало, чтобы снабдить останки надлежащими документами за подписью самого Кардинала. Бонусом прилагалось вымышленное имя и выразительная биография, живописующая совершённый святым подвиг веры.
На этом моменте тело мученика обычно отправлялось заказчику, и его невероятные приключения только начинались.
Перстень для трупа
Тело, пролежавшее почти тысячу лет в катакомбах — зрелище не самое приятное. И не самое выразительное, так что прежде, чем представить святого прихожанам, монахи его тщательно украшали.
Для уродливых, неэстетичных черепов делались восковые маски. Пожелтевшие кости выбеливались. Иногда на них наносили краску, нередко — позолоту. Особое ноу-хау монахов заключалось в том, чтобы обернуть каждую косточку тонкой полупрозрачной тканью. Она защищала мощи от грязи, к тому же, к ней было удобно крепить украшения, количество которых иногда исчислялось сотнями. Частенько случалось так, что под слоями расшитой золотом одежды тела было попросту не видно, поэтому в костюме святого делалась прорезь, демонстрирующая кости. Иногда эти кости принадлежали нескольким людям: комплектные “мученики” из катакомб были редкостью, так что часто их собирали буквально по кусочкам.
Но все эти усилия оправдывались сторицей — привезённый в церковь святой становился настоящей “звездой”.
Посмертная слава
В XVI веке авторитет мёртвых мучеников был небывало высок: к ним выстраивались очереди, в их честь называли детей. Если святой становился покровителем города, то паланкин (в некоторых случаях — трон) с мощами выносили на все значимые городские мероприятия. Часто покойник отправлялся в небольшие гастроли по окрестным поселениям, собирая вокруг себя толпы верующих, жаждущих прикоснуться к святыне…
Всё это безумие продолжалось примерно полтора века, и лишь в XVIII столетии разодетые трупы стали восприниматься как нечто дикое и варварское. Ну а указ, предписывающий церквям избавиться от сомнительных реликвий, окончательно добил “подземных святых”, которых, впрочем, до сих пор можно встретить в заброшенных часовнях маленьких немецких городов...