Добро пожаловать в Порт Хеймур, Вечный порт. Место, где встречаются люди, судьбы и миры.
Твой путь был долог и труден. Отдохни и переночуй в одной из множества таверн нижнего города, позавтракай в харчевне, а с восходом солнца подними паруса и направь свой корабль в сторону Великого Разлома. Там над тихой и спокойной даже в шторм водой поднимается густой тягучий туман. Он словно дым, клубится и вьется, то взлетая вверх, то стелясь над самой поверхностью. Там среди теней скрываются вероятности. Там ждут случайности, закономерности и великие возможности. Там ждет тебя твоя судьба.
Но если ты не торопишься, путник. Если у тебя есть немного времени, то я рекомендую выпить кружку другую пенного эля в кабаке старого Карла. Вечерами под каменными сводами кабака зажигаются факелы и в их неровном тусклом свете звучат истории тысяч миров. Веселые и грустные, добрые и жестокие, побуждающие на великие свершения и уничтожающие всякую надежду. И если тебе нечего рассказать, то всегда найдется что послушать.
Солнце почти скрылось за горизонтом, а это значит, что в кабаке старого Карла вновь зажглись обмотанные просмоленной паклей факелы. Заходи путник, присаживайся. Послушай, о чем сегодня поведают в этих стенах.
В одной таверне в нижнем городе работал паренек по имени Миро. Имя его было просто набором букв и не значило ровным счетом ничего ни на одном из распространенных в порту языков, однако сам Миро считал, и пытался в этом убедить всех вокруг, что его имя означает "Великикий" на забытом языке древней расы, к представителям которой он себя причислял. Что это была за раса, почему она забыта, и чем ее представители отличались от людей он объяснить не мог, но всегда с жаром и неистовством, которые присущи только таким молодым людям, доказывал свою правоту всем, кто смел сомневаться в его словах. В такие моменты в уголках его глаз появлялись капельки слез, его кулаки крепко сжимались, а сам он весь как-будто нахохливался, словно маленькое пернатое создание. Весь его вид говорил о крайнем возмущении и негодовании. Если оппонент продолжал настаивать на своем, продолжал с недоверием смотреть на парня, или еще хуже, насмехаться над ним, над его словами, то навсегда становился врагом.
Вроде бы какой пустяк, обиженный безродный подросток, считающий тебя своим врагом, но постепенно жизнь такого насмешника начинала меняться. Становилась какой-то другой, нет не ужасной конечно, но какой-то менее приятной что-ли. Всегда такой терпкий с насыщенным ярким вкусом эль становился вдруг пустым и непременно теплым. Еда, заботливо приготовленная стряпухой, почему-то была то пересоленой, то совершенно безвкусной, хотя еще совсем недавно все было в совершенном порядке, и эль и стряпня. При этом окружающие никаких перемен не замечали, ни в своей еде, ни, как это не странно, в еде бедолаги.
Проходило еще немного времени и "несчастный" капитулировал. Подзывал к себе парня и говорил, что теперь верит ему полностью и безоговорочно. Тот некоторое время всматривался в глаза с серьезным и задумчивым видом, затем яркая искренняя улыбка озаряло его лицо и он кивал в ответ. Просто кивал и уходил, но в тот же вечер бывший враг получал самый лучший ужин, какой только пробовал в этом заведении, а парень крутился возле него, поднося эль по первому требованию.
Эти моменты вражды и примирения стали забавной традицией. Многие завсегдатаи таверны, сами когда-то прошедшие путь от врага до самого лучшего друга, с удовольствием подыгрывали, и на возмущение очередного "счастливчика" отвечали искренним удивлением:
- Друг, с твоей едой все в порядке, о чем ты?
Миро был человеческим ребенком, подростком. Сиротой, которого хозяин таверны когда-то забрал из приюта то-ли из жалости, а скорее всего с целью вырастить себе идеального слугу. Он работал подсобным рабочим, помогал по кухне, прислуживал в харчевне, подметал двор и готовил для постояльцев жилые комнаты. В общем делал все то, что ни один "Великий" никогда бы не стал делать, но парень, как и любой другой ребенок его возраста, мечтал о том, что когда-нибудь все изменится. Когда-нибудь он совершит что-то величественное, что то соответствующее его имени.
Жизнь парня - каждый его день, делились на периоды, зависящие от времени суток. Сонное, размеренное утро, когда нужно было прибрать зал таверны, расставить столы и протереть стойку. Суматошный день под палящими лучами полуденного солнца, когда нужно было посетить рынок и элеварню. Изматывающий вечер в душном, утопающем в клубах дыма из курительных трубок, зала, среди шумной толчеи, постепенно пьянеющих посетителей. И неизменно чудесная ночь на крыше под низким и глубоким небом, расцвеченным светом миллионов звезд. Словно причудливый калейдоскоп, будто россыпь сказочных самоцветов на черном бархате, сверкали они из глубин космоса. Но отнюдь не звезды заставляли Миро каждую ночь взбираться на крышу таверны. Совсем не они пленяли его сердце своей холодной загадочной красотой.
Миро грезил морем.
Изумрудное у берега и темно-зеленое там где дно было уже очень глубоко, спокойное или волнующееся, вздымающее волны с шапками пены, днем оно было заполнено сотнями и тысячами кораблей. Ночью же море было абсолютно пустым. Посреди ночной темноты, в свете звезд, оно казалось бесконечным серым пространством. Бездной, на самом пороге которой застыли порт, город и сама таверна. Миро казалось, что стоит сделать шаг, один лишь шаг в сторону серой бесконечности, и она засосет его и поглотит. Небо поменяется с морем местами, и в этой причудливой круговерти он растворится совсем и навсегда.
Он часто мечтал, что крыша таверны - это его корабль. Что по его приказу матросы поднимают паруса и те наполняются попутным ветром. Что мачты скрипят под ними, а канаты снастей натягиваются как струны. Корабль начинает движение. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. То почти взлетает над гребнями невысоких волн, то проваливается в ложбины, уходя под воду по самый фальшборт. И он, отважный капитан, держит в руках штурвал. Взгляд его устремлен в даль, туда где море сливается с небом. Не смотря на раскачивающуюся палубу, не обращая внимание на соленые брызги, летящие в лицо, он всматривается в горизонт. Он ищет, то, что всю его недолгую жизнь манило его. То, что снилось во снах и грезилось на яву в редкие минуты отдыха. Он ищет Великий Разлом.
Миро мечтал о морских путешествиях. Он жаждал направить свой корабль к Разлому и пройти сквозь него. Упасть в объятия судьбы и наконец обрести то, что было его по праву. Вот только если Вы захотите спросить парня о том, что же это такое, что конкретно он хочет получить, то не дождетесь от него внятного ответа. По мере того как он взрослел, это "что-то" менялось вместе с ним.
Когда Миро был совсем маленьким, он верил, что за разломом его ждет мама. Что она совсем не умерла и вовсе не бросила его в приюте. Что обязательно стоит поторопиться и уплыть во что бы то ни стало, ведь мама ждет.
Теперь же он забыл про маму. Или может быть заставил себя забыть. Теперь он мечтал, что стоит ему пройти через Великий Разлом и его жизнь сразу и бесповоротно измениться, непременно в лучшую сторону. Что ненужно будет изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год, драить полы, мыть посуду и прислуживать пьяным посетителям. Что рожден он совсем совсем не для этого. Его удел великие дела, которые обязательно ждут, чтобы их совершили, нужно только пройти через разлом.
Мечты всегда обрывались одним и тем же способом.
В дверном проеме таверны появлялась грузная туша хозяина , и тот зычным голосом орал:
- Миро! Негодный бездельник, спускайся и помой наконец посуду.
Значит, последний посетитель ушел, все постояльцы уснули, и горы немытой посуды и столы, залитые элем, вот его "великие дела" на сегодня.
Утро следующего дня ничем не отличалось от сотен предыдущих. Все та же тряпка и ведро, все тот же деревянный, местами обшарпанный, пол таверны. Только было почему-то пасмурно. Обычно в порту и в нижнем городе стояла ясная солнечная погода, но сегодня солнце скрылось за тяжелыми набухшими тучами. По двору таверны гулял ветер, раскидывая сложенный в аккуратные кучки мусорный смет, который Миро успел подготовить, но не успел выкинуть. Ветер подхватил слегка приоткрытую дверь таверны и та со скрипом и грохотом раскрылась настежь и врезалась в стену с такой силой, что из под козырька над входом посыпались старые пожухлые листья и сухие травинки.
- Миро, зайди на кухню! - послышался голос хозяина таверны.
Парень зябко поежился. Обвел взглядом двор. Задержал взгляд на ближайшей мусорной куче, которую уже на половину разметал ветер, и вздохнув, поплелся ко входу в таверну.
На кухне было тепло и душно. В котлах, кастрюлях и сковородках что-то варилось, тушилось, кипело, булькало и жарилось. Кухарка Сара переходила от одной посудины к другой, что-то помешивая, что-то переворачивая, а что-то пробуя. Сара была очень толстой и очень доброй. Миро не знал сколько ей было лет, да и не хотел особо этого знать. Ему очень нравилось, что Сара время от времени подкармливала его. В тайне от хозяина таверны та оставляла для него то пирожок с яблоками, то посыпанную сахарной пудрой булочку, и Миро с аппетитом съедал свой поистине королевский подарок сидя на крыше.
На расчищенном от продуктов массивном и широком столе стояла большая плетеная корзина, доверху наполненная разнообразной выпечкой. От корзины исходил удивительно приятный, почти гипнотический запах. Внимание парня было приковано к ней с того момента, как он зашел в помещение кухни. Он даже не заметил хозяина, а тот стоял, уперев руки в бока и с прищуром и гримасой раздражения смотрел на парня.
Широкая ладонь с силой опустилась на столешницу. От удара деревянный стол затрещал и заскрипел, а огромная и наверняка тяжелая корзина даже слегка подпрыгнула.
- Сегодня хороший день, Миро. Сегодня у нас будет много новых посетителей. Видишь эту корзину мальчик? - Миро кивнул, с опаской поглядывая на хозяина. - Возьмешь ее и пойдешь на главную пристань. Там сегодня ожидают первопроходцев. - парень до этого хмурившийся и опустивший голову резко вскинулся, в глазах его плескалось удивление.
- Да, да - лицо трактирщика скривилось в гримасе отвращения - наверняка опять какие-нибудь ящерицы, или того хуже, слизни! Ну да в Разлом их всех. Там будет не протолкнуться. Там будет весь порт, будь уверен! И ты возьмешь эту корзину, мальчик, пойдешь туда и будешь раздавать пирожки, булочки и кексы бесплатно. - удивление превратилось в изумление! - Бесплатно! Но по одной штуке в руки, и непременно говори каждому, что таверна старого Луи ждет каждого вечером на отличный ужин. Только голодранцам не раздавай. Нам нужны деньги. Нам нужна прибыль, а не нищие отбросы. Видит небо, я заработаю сегодня большие деньги. Ты все еще здесь? Корзину в руки и бегом на пристань, парень!
Миро схватил корзинку и выбежал из кухни, а затем из таверны. Пробежав через двор, он толкнул ворота плечом. На улице Миро перешел на шаг, корзина была уж очень тяжелая. Мощенная булыжником улица начиналась где-то у восточных ворот в верхний город, и петляла между двух и трех этажных зданий и подворий, огороженных заборами. Таверна стояла почти в самой середине улицы, и до портового района нужно было идти примерно пол часа. А с тяжелой корзиной и того больше. Но тяжесть корзины и длинный путь совсем не волновали парня. В его руках был клад. Сокровище невероятной ценности. Никто не заметит, что пирожков станет на два или три меньше. Идти по улице, по истертым отполированным тысячами ног камням, наслаждаясь свежей горячей выпечкой, было легко и приятно. Но даже это не могло сравнится с самым главным. С тем, ради чего он мог бы пройти путь в два раза больший, с корзиной, наполненной землей, в место булочек и кексов. С тем, что сегодня он станет свидетелем прибытия первопроходцев!
Уже на подходе к портовому району становилось понятно, что сегодня намечается какое-то знаменательное событие. Улица цепляла лишь самый край рынка и обычно была свободна от торговцев, но сегодня лотки, прилавки, развалы и даже шатры заполнили все вокруг. Широкая улица превратилась в множество тропинок, петляющих меж торговцев и их товаров.
Стараясь не уронить и не опрокинуть корзинку, Миро протискивался через толпу торговцев, покупателей и просто зевак. Вокруг шумел рынок. То и дело раздавались крики зазывал. Слышались возгласы отчаянно торгующихся людей. Всхрапы вьючных животных. Вот от одного лотка послышался истошный крик, больше похожий на скрежет ножа по стеклу. Обернувшись в ту сторону Миро увидел множество высоких, но узких стальных клеток, в которых на насестах сидели удивительно красивые птицы, он никогда еще таких не видел. Высокие тонкие, с длинными изогнутыми клювами и пышным оперением, они словно хамелеоны меняли свою окраску. То она огненно красная, а вот уже фиолетовая, почти розовая. Снова раздался скрежет. Миро поморщился и поспешил дальше. Птицы конечно были очень красивыми, но их крик был ужасен.
В любое другое время он бы не удержался и прошел по всем рядам рынка, присматриваясь к диковинным товарам, но сегодня на это не было времени. Нужно было спешить. Ровно в полдень через Великий Разлом пройдут первопроходцы. Их вид, их раса впервые пройдет этим путем. В Вечном Порту не видели первопроходцев уже больше десяти лет.
В голове у парня вертелась одна мысль. Она была очень робкой. Такой робкой, что Миро боялся через чур пристально всматриваться в нее, боялся сглазить. И очень смелой. Такая мысль могла прийти в голову только подростку. Только тому, кто не смотря на весь жизненный опыт, пусть он и не очень большой, ведь сама его жизнь была еще не очень длинной, мог мечтать о чем-то невероятном, о чем-то несбыточном так ярко и уверенно, что вопрос исполнения этой невозможной мечты стоял только во времени. Эта мысль на миг захватила сознание мальчика, поглотила его полностью. А, что если. Нет, если только предположить, что это именно та древняя раса, что дала ему это имя - Миро!
Наконец бесконечные торговые ряды закончились. Улица вывела на широкую смотровую площадку. По ее периметру стояли стражники. Именно они не давали вездесущим торговцам захватить и превратить ее в рынок. У невысокого декоративного забора, за которым был почти отвесный обрыв, упирающийся в главную пристань, было не протолкнутся. Главная пристань всегда была многолюдным местом, именно сюда прибывали и именно от сюда отправлялись самые большие караваны и самые крупные флотилии. Но сегодня казалось, что весь нижний город собрался на этой площадке.
- Горожанин. Остановись. - Миро вскинул голову и уперся взглядом в одного из стражников.
Серебристые блестящие доспехи. Солнце почти не показывалось из-за туч, но доспехи все равно блестели. Забрало шлема опущено, в прорезях для глаз темнота. Хищные очертания шлема чем-то напоминали голову древнего ящера, изображения которого Миро видел в Храме Неба.
- Горожанин. Остановись. Торговцам путь закрыт.
- Я несу это своей бабушке господин стражник! Она где-то там, в толпе у забора. Ей очень нужна эта корзинка добрый господин.
Обвести вокруг пальца стального болванчика не представляло никакого труда, но только для ребенка. Почему алгоритм действий стражников давал сбой на детей, Миро не знал. Ни у одного взрослого еще ни разу не получилось ничего подобного.
- Горожанин. Проходи - страж уже отворачивался от парня и возвращался на свое прежнее место.
Миро проводил его взглядом, пожал плечами и направился в сторону толпы у забора. Предстояло все-таки заняться делом. Первопроходцы первопроходцами, но если к вечеру в таверне будет столько же посетителей, как обычно, то взбучки не избежать.
Когда до полудня оставались считанные минуты, Миро наконец раздал последнюю снедь и присел на опустевшую корзину, поставив ее верх дном. Солнце пробило широкую брешь в пологе из туч и пока не собиралось скрываться обратно. Под прямыми лучами солнца становилось ощутимо жарко, в животе покоились вкуснейшие пирожки, легкий ветерок убаюкивал. Какая-то истома разлилась по всему телу и очень хотелось спать.
Миро действительно успел задремать, когда колокол на башне городской ратуши пробил ровно двенадцать дня. Парень вскочил, схватил корзину и помчался в сторону забора, пока была хоть какая-то возможность пробиться, протолкаться, просочиться сквозь все нарастающую толпу.
Работая локтями и ловко подныривая под рослые фигуры взрослых, Миро наконец оказался у забора. За ним раскинулось во всей своей искрящейся изумрудными переливами красоте море. Оно было как всегда великолепно. Чистое и прозрачное, сверкающее в лучах солнца бесчисленным множеством драгоценных камней. У самой пристани волны рождали белую пушистую пену. Они омывали гранитные плиты, и те темные от сырости будто бы вторили своей соседке и тоже светились отраженными лучами солнца. И если море сверкало изменчивыми игривыми всполохами, то узор света на граните был неизменен, как и подобает граниту, покрывающему пристань Вечного Порта.
Миро часто приходил сюда, чтобы полюбоваться прекрасной картиной. Он делал это каждый раз перед походом на рынок, рискуя вызвать неудовольствие хозяина из-за слишком долгого отсутствия. Он всматривался в море, впитывал его. Оно всегда было разным и никогда не менялось. Ни одна следующая волна не была похожа на предыдущую. Ни один гребень, ни один солнечный блик не повторялся уже никогда больше, но при этом рисунок волн, какой-то общий ритм всегда был одинаков. Он ускорялся при сильном ветре, замедлялся в штиль, но не менялся. Миро казалось, что он мог бы простоять так весь день, потом всю ночь, неделю, год, и эта картина не надоела бы ему и не приелась бы ни капли.
К пристани были пришвартованы только несколько сторожевых шлюпов и одна бригантина. Акватория была свободна от кораблей, а вот с права виднелись очертания центрального пирса и силуэты множества судов самых разных размеров и конструкций. Жизнь в порту ни на минуту не затихала. Корабли пребывали и отбывали, лавировали и пришвартовывались, выгружался и загружался товар, а в ремонтных доках проводились необходимые восстановительные работы. И в море всегда было множество барков и бригов, каравелл и шхун, барж и катеров , но только не сегодня. Сегодня спокойствие водной глади нарушал только легкий бриз.
- Они всегда приходят со стороны солнца. - рядом с собой парень услышал чей-то разговор. - И всегда прибывают к главной пристани.
Недалеко от Миро вели беседу двое. Один, уже преклонных лет человек, судя по седым волосам и скрюченной фигуре, и высокий грузный фет в ярком длиннополом одеянии. Феты были одной из рас, когда-то прошедших сквозь разлом. Все представители этой расы были очень высокими, редко когда можно было встретить фета ниже двух метров ростом. Безволосый узкий череп, вообще полное отсутствие волос на голове, ни бровей ни бороды. Иссиня-черная кожа расписана красными и оранжевыми линиями, сплетающимися в причудливые узоры. Миро знал, что это не татуировки, а, как сказал один из завсегдатаев таверны, естественный пигмент. Миро не знал, что такое пигмент, но понимал, что все феты рождаются с такими узорами. Эту расу легко можно было бы перепутать с людьми, подумаешь странный цвет кожи и голова, как яйцо, если бы не длинный хвост, кончик которого венчала пушистая черная кисточка.
- Я помню прошлый раз. - сказал старик - в тот день тоже было пасмурно как сегодня, но когда из-за горизонта показались их корабли, тучи разошлись. Исчезли, как-будто и не было никогда. Пожалуй это было самое прекрасное зрелище, какое я только видел в своей жизни.
Миро не видел лица старика, но ему казалось, что у того в глазах стояли слезы, ведь голос его дрожал.
- Феты не любят эту расу - голос великана был похож на рокот - Они слишком непонятные. Феты не любят непонятное.
- Ха! А Порт по твоему понятный?! А разлом? - старик с улыбкой посмотрел на собеседника чуть обернувшись, в глазах его не было слез.
- В Порту и в Разломе есть понятные механизмы и процессы. Часть этих вещей, предметов и явлений, то что используют феты, понятно и изучено в достаточной степени. Они - он сделал особенное ударение на этом слове - непонятны для фетов совсем. Это нам не нравится.
Миро был заинтригован разговором. Он не знал, кто это такие "Они", но очень хотел узнать. Он пообещал себе, что обязательно спросит об этом хозяина, когда тот будет в хорошем настроении.
Стороннему наблюдателю могло бы показаться, что хозяин таверны, где жил и работал мальчик, был этаким суровым деспотом. Страшным и даже злым взрослым, узурпировавшим бедного мальца и заточившего того, против его воли в таверне. На самом деле все было не так. Не совсем так точнее. Луи - хозяин таверны, рассуждал следующим образом. Он дает парню кров, еду и чистую исправную одежду. Дает возможность жить в приемлемых условиях, а не на улице, побираясь, воруя, или еще каким-нибудь непотребным способом зарабатывая на кусок хлеба. А Миро в ответ, работает. При этом Луи, сам не любивший сидеть на пятой точке и бездельничать, требовал того же и от парня. Конечно он был груб и несдержан, и Миро даже пару раз перепадало вицей по мягкому месту. Но Луи был простым человеком. Всю свою жизнь он провел в таверне в нижнем городе, и он понятия не имел о каких-либо прогрессивных мерах воспитания. Если задуматься, вряд ли он знал что такое воспитание вообще.
Луи был не молод. Детей у него не было, и трактирщик иногда ловил себя на мысли, что может быть, когда-нибудь в будущем он, вполне возможно отдаст свою таверну в руки этого мальца. Но прежде, конечно, вдолбит в его дырявую голову всю необходимую науку.
Миро естественно не подозревал ни о чем подобном. Стоя здесь на смотровой площадке перед пристанью, среди толпы зевак, облокотившись на перила декоративного забора, он вообще мало о чем думал, кроме как о море, о первопроходцах, и немного об этих самых "Их", которых не любят феты.
- В тот раз звено ястребов кружило в воздухе все время пока они не пришвартовались. Впрочем, помнится, ястребы летали каждый раз, когда кто-то в первые проходил через разлом. - старик приподнял голову, вглядываясь в небо, которое уже почти совсем освободилось от сковывающих тяжелых туч. - Ну и правильно, наверное. Кто знает, что может выйти из разлома.
- Боевые механизмы в воздухе, разумная предосторожность. - фет все также стоял, не шелохнувшись. - Мне не понятна привычка вашего вида приписывать черты живых организмов машинам. Боевые летательные аппараты, которые базируются в Порту, совсем не похожи на пернатых теплокровных.
- Может быть, может быть. Ястребы грозные и красивые птицы...
Миро не удалось расслышать конец фразы, потому-что низкий нарастающий грохот, доносящийся откуда-то из за горы заглушил все звуки. Когда шум стал почти невыносимым, в небе над пристанью пронеслись на немыслимой скорости несколько самолетов. Парень успел заметить только нестерпимо яркий свет двигателей и мельком рассмотрел черный блестящий корпус одного из них. Менее чем через секунду ястребы скрылись за горизонтом, и только слабый гул, похожий на раскаты грома доносился от туда, куда они улетели.
- Смотри, вот они! - сказал старик своему спутнику.
Миро вглядывался в горизонт, прикрывая ладонью глаза от яркого солнца, но совсем ничего не видел. Он уже было собирался крикнуть "Где?", когда наконец разглядел какое-то темное серое пятно на границе воды и неба. Оно постепенно увеличивалось в размерах, и вскоре уже можно было разглядеть очертания отдельных кораблей флота. Это были парусники. Длинные тонкие бушприты на носовой части, предназначение которых было не совсем понятно, ведь на них отсутствовал стоячий такелаж. На фок-мачтах и грот-мачтах были реи, но не было вантов. И Миро стало любопытно, как же тогда крепятся паруса?
Ох, паруса! Эти паруса заслуживали отдельного разговора. Когда суда были уже недалеко от пристани он смог их рассмотреть. Они были восхитительны. Прозрачное воздушное голубое полотно, покрытое узором из тонких золотых линий, похожим на пчелиные соты. Пристально всматриваясь в них, мальчик с удивлением обнаружил, что без каких-либо проблем видит сквозь них. Он видит сквозь паруса палубу, мачты, мелкие едва различимые фигурки экипажей, и даже море и небо.
- Энерго-паруса. Корпуса из псевдоорганики. Технически развитый вид. Мне нужно быть ближе к первым рядам встречающих. Возможно нашим видам есть, что предложить друг другу.
Высокий грузный фет, стоявший до этого почти без движения, резко развернулся и начал прокладывать себе путь сквозь толпу зевак в сторону лестницы, ведущей к пристани. Миро, недолго думая подхватил корзинку и рванул за фетом. Понимая, что не сможет также бесцеремонно расталкивать присутствующих локтями, он закричал:
- Господин, куда же Вы?! А как же Ваша корзинка?
Теперь все, кого приходилось толкать и пихать, думали, что он вместе с этим могучим гигантом. Можно было не бояться, что кто-то схватит за руку, или того хуже, за ухо. Нужно было только кричать время от времени:
- Ну куда же Вы, господин?!
И рассыпаясь в извинениях продолжать двигаться за чернокожим фетом. Тот лишь раз слегка обернулся и, не говоря ни слова, продолжил свой путь.
Впереди показался разрыв в заборе, а прямо за ним крутая длинная лестница с каменными узкими ступенями. Никто не рискнул встречать первопроходцев на ней, поэтому она была совершенно пустой. Фет с грацией и скоростью, которые трудно было предположить в его мошной массивной фигуре плавными шагами, почти прыжками, спускался. Миро не замедлил поспешить за ним. Он находился где-то посередине марша, когда сверху раздался гул и рев. Присев от неожиданности и вдруг сковавшего мышцы страха, парень посмотрел на небо. Он успел заметить ястребов, которые все с той же невероятной скоростью пролетели над портом, над нижним и верхним городом и исчезли где-то в горах. Миро потряс головой, встал и побежал за фетом, который был уже почти в конце лестницы.
Пристань была заполнена не меньше смотровой площадки. Только центральная часть оставалась свободной. Ее охраняли стражи. "Стальные болванчики" стояли двумя ровными рядами с каждой стороны от центральной части. Сколько Миро не приглядывался, он не мог различить ни у одного из них даже намека на движение.
К центру пристани примыкала широкая дорога, ведущая от главных врат верхнего города. По этой дороге двигалась внушительная и многочисленная процессия. Впереди шли знаменосцы в парадных мундирах и в гербовых накидках. За ними ровным строем в три ряда шли стражники в матово-черных доспехах. В отличие от стражников на смотровой площадке и на пристани, у этих доспехи совсем не сверкали. Наоборот, они словно поглощали весь свет, который на них падал. За стражей верхом на высоком мощном скакуне ехал всадник, вид которого, пышность его одеяния, количество регалий, выдавали в нем знатного вельможу из Верхнего Города. Процессия вот-вот должна была ступить на пристань.
Тем временем фет - его личный буксир, поменял тактику, и теперь вежливо просил расступиться, тех, кто стоял на его пути. С кем-то он долго и вычурно раскланивался и только потом продолжал двигаться вперед. Миро, склонив голову и церемониально выставив вперед руки со своей многострадальной корзиной, почти в плотную шел за ним. Фет все еще демонстративно не замечал парня.
Когда до кромки воды оставалось совсем чуть-чуть, Миро, все так же шедший опустив голову вдруг врезался во что-то очень твердое, но при этом теплое. Он отшатнулся и поднял голову.
Над ним нависал все тот же фет.
Черные без зрачков глаза смотрели на него. В них ничего нельзя было разобрать, но Миро казалось, что на него смотрят без гнева и злости, но с каким-то странным интересом.
- Наглый маленький человеческий детеныш. - узкая безволосая голова чуть склонилась к правому плечу - Хмм. Но очень интересный. Что же ты, кто же ты, зачем ты? Хмм посмотрим.
Черный гигант чуть закатал рукав своего одеяния, и на его запястье обнаружился золотой браслет из тонкого плетенного металла. Он чуть развернул руку и всмотрелся в крупный синий камень, инкрустированный в браслет с тыльной стороны.
- Ну что ж - фет вновь поднял взгляд на парня - Так тому и быть. Так должно быть. - он чуть повернул корпус в сторону и широким жестом левой руки указал на пребывающие корабли. Смотри Миро, это то, что должно быть. Это то, что тебе предначертано.
Мальчик вздрогнул от неожиданности и развернулся к морю. Корабли первопроходцев уже были отчетливо видны, и можно было разглядеть каждый из пребывающих судов. Но, осознав что произошло, Миро резко повернулся обратно и увидел, что никакого фета уже не было. Вокруг стояла разномастная толпа, а чернокожий гигант исчез.
Парень оглядывал нестройные ряды встречающих в надежде разглядеть фета, но нигде его не находил. Он даже встал на опрокинутую корзинку, от чего та затрещала и вот-вот должна была сломаться, чтобы хоть чуть-чуть быть повыше. Но тщетно. Гигант, несмотря на свой рост и габариты, словно растворился.
Тем временем авангард флота первопроходцев - первые три парусника, начали швартовку. Корабли замедляли ход и разворачивались к пристани. Вот первый парусник встал параллельно и с него полетели швартовые, сначала носовой шпринг, и сразу за ним швартовый трос. Береговые матросы спорно закрепляли концы на палах.
Вблизи парусники производили неизгладимое впечатление. Корпус казался выдолбленным из ствола гигантского дерева, или может выплавленным в огромных, немыслимых формах. Он был цельным, невозможно было разглядеть ни одного места склейки или спайки. Ни гвоздей ни нагелей ни заклепок. Да и материал корпуса не был похож ни на металл ни на дерево ни на пластик. Бурая, шероховатая на вид поверхность, кое-где испещренная более светлыми прожилками. Миро очень хотелось узнать, какая она на ощупь. Ему казалось, что этот материал должен быть теплым и мягким. А еще по поверхности корпуса время от времени пробегала легкая рябь. Материал сначала резко сжимался, а потом также быстро расправлялся, от чего на нем появлялись неровности, словно морщинки, которые впрочем быстро исчезали.
"Псевдоорганика" вспомнил он странное незнакомое слово. Корпус парусника, материал из которого он был сделан, и в правду казался живым. Он как-будто дышал.
Швартовые надежно закреплены, якоря брошены, корабли замерли в объятиях крепких прочных тросов. С первого судна опустили трап.
Процессия во главе со знатным вельможей готовилась к встрече. Знаменосцы расступились, стражники в черных доспехах выстроились по бокам, и в самом центре оказался спешившийся всадник. Вокруг шумела толпа, кто-то даже махал разноцветными флажками, а в воздух то и дело взлетали яркие праздничные огни . Наконец первые прибывшие начали спускаться по трапу.
Одного взгляда на них хватило, чтобы где-то глубоко внутри Миро вспыхнуло ярким обжигающим пламенем разочарование, которое выжгло до тла надежду на чудо, оставив после себя лишь горькое чувство утраты. Утраты чего-то очень светлого, теплого и успокаивающего. Он даже слегка всхлипнул и смахнул рукавом выступившие слезы.
Первопроходцы совсем не были похожи на него. Они не были людьми. Среднего роста фигуры облачены в облегающие одежды. Узкие куртки без застежек и молний с копюшонами из того самого прозрачного материала, что и паруса их кораблей. Части тела, не скрытые под одеждой, имели покров из шерсти, или может быть очень коротких частых волосков, Миро не смог рассмотреть на таком расстоянии. Уши пришельцев были больше похожи на уши какой-нибудь кошки, или летучей мыши, чем на человеческие. Головы и лица тоже были покрыты шерстью. Нос как таковой почти отсутствовал, на лице чуть выше темно-синих губ парень разглядел чуть выступающий бугорок с двумя темными щелями, которые по всей видимости как раз и были каким-то подобием носа. Желто-зеленые глаза под широкими густыми бровями имели вертикальный зрачок, что только увеличивало сходство с кошками. Ноги одеты в облегающие штаны. Кроме коленей было еще одно место выше ступней, где ноги могли сгибаться, но уже в противоположную сторону. Ступни в свою очередь были огромными, гораздо больше человеческих, покрыты шерстью, и имели длинные и острые на вид когти. Самые настоящие лапы.
Всего на пристань с первого корабля спустились лишь четверо. У троих шерсть была одноцветной, у кого-то серой, у кого-то белой, а вот четвертый имел трехцветную раскраску. Они остановились в десяти метрах от людей из Верхнего Города и хранили молчание.
- Приветствую вас, первопроходцы! - голос вельможи, глубокий, но мягкий вдруг разнесся над пристанью. Он был настолько громким, что наверное был слышен даже тем, кто стоял на смотровой площадке. - Я, Альмур! Герольд Замка На Горе.
Миро не видел у него в руках никаких приспособлений и, поэтому, никак не мог понять, как тому удается так громко говорить.
- Нас зовут Риая! - трехцветный обвел себя и своих спутников рукой. - Я адмирал флота. Мы рады быть здесь, Альмур.
Пришелец говорил на торговом наречии. Миро, как и любой, проживший в Порту всю свою жизнь, не придавал никакого значения, на каком языке говорит незнакомец. Это было обыденностью, заурядным событием в жизни Порта и Нижнего Города. Пришелец из другого мира говорит с тобой на понятном тебе языке? Что тут такого?! У твоего собеседника нет рта, и он не издает ни звука, но при этом ты слышишь слова на торговом наречии? Ну а как, по другому? Ты забавный, и задаешь странные вопросы.
Знания, которыми Миро обладал, он получал только двумя способами. В те редкие минуты, когда хозяин не был занят и был в настроении чему-нибудь научить парня или что-нибудь рассказать. В основном Луи рассказывал ему о том, как вести дела в таверне, о каком-нибудь гениальном, по мнению самого Луи, решении, которое увеличит прибыль. К слову сказать эти решения в основном приводили к нужному результату. Еще хозяин изредка рассказывал, разные истории из жизни Порта и городов, но это случалось настолько редко, что мальчику, пожалуй хватило бы пальцев на руках, чтобы пересчитать эти случаи. Основным же источником знаний о мире вокруг, помимо конечно же собственного опыта, и собственных набитых шишек, были посетители таверны. Не так часто, как парню хотелось бы, но время от времени, (обычно это случалось после пары тройки кружек эля) кто-то вдруг проникался отеческими чувствами к мальцу и, в порыве учительского вдохновения, рассказывал о чем-нибудь или что-то объяснял.
Именно так от одного потрепанного жизнью старика в круглых толстых очках Миро узнал, что торговое наречие невозможно выучить. Этому языку невозможно обучить кого-то. Но при этом на нем говорят все в Порту и в обоих городах.
- Любой, кто прошел сквозь Разлом сможет говорить на нем, Миро! - очки старика то и дело запотевали и он снимал их и протирал рукавом своей рубахи. Щеки его горели ярким румянцем от выпитого эля, а вот в глазах горел совсем другой огонь. Его глаза лучились желанием поделиться знанием. - Любой, кто родился в нижнем или верхнем городе может говорить на этом наречии. Ты только представь себе, мальчик мой! - он вскидывал руку с зажатой в ней кружкой, и брызги эля разлетались вокруг. - Ты только подумай! Ты просто берешь и говоришь на языке, который никогда не учил, просто берешь ручку или перо и пишешь буквы, которые никогда не учился писать. Это чудо. Потому-что такого не может быть. Мы с тобой, Миро, живем в месте полном чудес.
На этих словах парень хмыкнул и хотел было возразить старику, но тот продолжил рассказ.
- Знаешь, мальчик мой. Порт Хеймур, Вечный порт стоит на землях Нуи. Это их земля, их горы и их океан. Одно племя на всю планету. Один остров, пусть и очень большой. Они называют Вечный Порт - Сам` Куара. На их языке это значить "центр всего". Они не могут говорить на торговом наречии, а мы не можем их научить.
Миро помнил этот разговор, как-будто он произошел только вчера. Может быть старик был сильно пьян и нес полную чушь? А иначе, как объяснить эти его слова про невозможность выучить, что-то, что ты уже знаешь? Ведь раз, знаешь, значит когда-то выучил. Нельзя же просто знать?!
- Но это конечно же не чудо, а еще один великий и великолепный, поражающий воображение, механизм Вечного Порта. Чудо, оно же должно быть без условий и ограничений. Оно должно просто быть. Раз и все - старик поднес к губам сложенные в подобие бутона пальцы, дунул и резко раскрыл ладонь. - А торговое наречие, при всей своей необъяснимости, работает по правилам, пусть и не до конца изученным. Каждый, кто в первый раз проходит через Разлом Хио, Великий Разлом может говорить на этом наречии, но шанс, что его не поймут, или поймут неправильно, велик. - старик вдруг хохотнул - Ты знаешь, Миро, сначала все мы говорим на нем, как роботы. Как стражники. Помнишь? Это их "Гражданин. Остановись". - старик уже вовсю хохотал.
И сейчас, слушая речь трех цветного ушастого кота, слушая с детства знакомые слова и звуки, Миро думал, а как же на самом деле звучит язык пришельца? Может быть это только "Мяу, мяу?!"
- Хио, признал вас! Порт Хеймур отныне гавань, в которой вам всегда рады, Риая! - герольд подошел ближе к первопроходцам, изящным и быстрым движением руки откинул полу своего плаща и опустился на одно колено - Король Замка На Горе, Властитель Верхнего Города, Защитник Нижнего Города, адмирал Порта Хеймур дарит вам свой приветственный подарок.
Альмур протянул правую руку в сторону предводителя первопроходцев и медленно раскрыл ладонь. На ладони герольда, точнее над его ладонью парил яркий сгусток света, размером не больше яблока и такой же круглый. Вокруг него вился легкий серебристый дымок, почти прозрачный и от того почти не заметный. Он словно дым от курительной трубки извивался вокруг светоча, окутывал его но не скрывал. Эта дымка, как тончайший шелк струилась по огоньку, как-будто бы тот был чем-то осязаемым, и в местах, где дымок был менее плотным, или где его совсем не было, вырывались лучистые ослепляющие протуберанцы.
- Это ключ вашей расы! Теперь вы всегда сможете вернуться, где бы не находились.
Сгусток света слетел с раскрытой ладони, проплыл по воздуху и опустился в ладонь адмирала флота Риая. Трехцветный пришелец несколько мгновений всматривался в переливы света в своей руке, затем медленно и бережно приподнял его над своей головой.
В ту же секунду послышались крики матросов, столпившихся на палубах всех кораблей первопроходцев. В этих криках поровну смешались безмерная радость и торжество. Встречающие вторили своим новым соседям, новой расе, новому виду в Вечном Порту.
Сегодня вечером в таверне старого Луи было не протолкнуться. Сам хозяин таверны работал в зале, потому-что Миро никак не справился бы с такой толпой. И, хотя Луи был довольно-таки полным, но то как он мастерски лавировал между столов и стульев, а также обходил стоящих тут и там посетителей, вызывало удивление и даже некоторую зависть у парня.
На лице у хозяина блестела двумя рядами неровных зубов широкая улыбка.
Когда Миро случилось пройти мимо Луи, тот хлопнул парня по спине, и его улыбка стала еще шире.
- Вот видишь, мальчик! Я же говорил. Сегодня отличный вечер. Видит Небо, я готов терпеть новых чужестранцев хоть каждый день, если этот день будет приносить мне столько посетителей.
Наверное хозяину таверны казалось, что так он проявляет дружелюбие и даже заботу о парне. Этим хлопком он показывал, как высоко он оценил работу Миро сегодня, но сам мальчик уже сильно пожалел, что оказался так близко к хозяину, потому-что спина в месте шлепка горела огнем.
- Ты видишь здесь хоть одного из них Миро? - Луи схватил парня за рукав, подтащил к себе поближе, и, чуть приобняв, зашептал в ухо. При этом взгляд хозяина таверны блуждал по залу, как-будто он пытался кого-то найти.
- Нет, никого из них здесь нет, а почему Вы спрашиваете? - Миро был озадачен. Старый Луи никогда ранее не проявлял тяги к скрытности, наоборот голос его всегда был громким и зычным в любой ситуации.
- Ты еще слишком молод и глуп, мальчик. Новый мир, а может быть несколько миров. Таверна Старого Луи в Нижнем Городе Порта Хеймур. О ней должны узнать все в этих мирах! И видит Небо, я знаю как это сделать. Как только увидишь в нашей таверне хоть одного ушастого кота на задних лапах, скажи мне парень.
Миро хмыкнул и усмехнулся, правда только после того, как хозяин скрылся в глубине зала. Ну что же, у каждого свои тараканы в голове, это он узнал давным-давно и запомнил крепко-накрепко.
Ночью, когда суматошный день закончился, а хозяин закрылся в своем кабинете (наверняка подсчитать прибыль и выпить пару рюмок настойки в честь удачного дня), Миро сидел на крыше таверны, на мостике своего корабля, и всматривался в морскую даль.
Порт Хеймур, Вечный порт делился на три части. Сам порт, где располагались несколько набережных, причалов и пристаней, а также ремонтные доки, склады, ангары, офисы торговых компаний и представительств нескольких сотен, а может и тысяч миров. Нижний Город с его тавернами и кабаками, магазинами и магазинчиками и конечно-же рынком, торговые ряды которого были настолько большими и протяженными, что иной город в иных мирах был меньше по размерам, чем рынок Нижнего Города. Также в Нижнем Городе располагались жилые дома. В них жили, те кто родился в Порту, и те, кто по каким-то причинам решил задержаться, а не продолжать свое путешествие. В самом центре Нижнего Города, возвышаясь над трехэтажными домиками, стояла городская Ратуша.
Третьей частью порта был Верхний Город. Белокаменные дома, так тесно прижимались друг к другу, что казалось, что весь Верхний Город это одно огромное здание. Башни и шпили, воздушные подвесные мосты и арки, террасы, фонтаны, виадуки, каскады и парки. Вот только все это великолепие скрывалось за высокой городской стеной. Миро никогда не был в Верхнем Городе, никогда не был за этой стеной, и все, что он знал о нем, он узнал от посетителей таверны. Верхний Город расположился на крутом склоне Одинокой Горы, а в самой верхней точке города, возвышаясь даже над городскими стенами, стоял Замок На Горе. Самое красивое и самое загадочное, Миро даже сказал бы таинственное, здание в Порту. Жители Вечного Порта не любили обсуждать Замок. Миро не знал от чего, но никто и никогда не рассказывал ему о нем. Сколько бы раз мальчик не пытался завести разговор, каждый раз от него либо отмахивались, либо с гневом и раздражением кричали. Это удивляло и озадачивало парня.
Порт располагался в низине у подножия Одинокой Горы. Верхний Город раскинулся на крутом склоне, почти на вершине, а вот Нижний Город был ровно посередине. Он имел вытянутую форму и, поэтому казалось, что он опоясывал Одинокую Гору. Рельеф в Нижнем Городе был неоднороден. Где-то ровные широкие площадки захватывали несколько квадратных километров, а где-то улицы перемежались лестницами и пандусами.
Таверна старого Луи стояла ровно посередине улицы, ведущей от восточных ворот, на самой вершине одного из многочисленных гребней, именно поэтому с крыши таверны гавань и сам порт были видны как на ладони.
Миро видел главную пристань и корабли первопроходцев. Удивительные прозрачные паруса исчезли и над палубами возвышались голые тонкие мачты. Словно одинокие деревья зимой. Черные на фоне белоснежного покрывала стволы и крона без листвы, как скелет древнего и от того очень загадочного животного.
Разочарование, позабытое было, погребенное под заботами длинного дня, вновь заворочалось где-то внутри. Этому грызущему чувству вторил порыв холодного ветра с моря. Миро поплотнее закутался в плед. Сегодняшний день был одинаково чудесным и ужасным. Мальчик был рад, что смог увидеть столько нового, необычного, чудесного и даже загадочного. И если первопроходцы его ничуть не впечатлили (скорее даже разочаровали), то их корабли наоборот, привели в неподдельный восторг. Ястребы - эти шумные стремительные и грациозные машины также запомнились парню, но более всего Миро был счастлив, что смог увидеть Ключ! Перед его глазами все еще стоял этот светящийся шар, окутанный легкой дымкой.
- Знаешь, мальчик мой! - перед стариком стояла уже шестая кружка эля, а пять пустых Миро давно должен был унести на кухню и помыть, если бы не этот старик в круглых толстых очках. Он рассказывал такие удивительные и захватывающие вещи, что парень никак не мог заставить себя покинуть его и наконец заняться делами. Благо посетителей сегодня было не много.
- Знаешь, мальчик мой, впервые я увидел Порт Хеймур тридцать лет назад. С палубы корабля, прибывающего в порт я наблюдал незабываемую картину. Сначала, почти одновременно, появились Реттин и Эфтир - правый и левый мысы. На них стояли высокие оружейные башни. Постепенно стали проявляться очертания Одинокой Горы, а потом, словно пелена спала с глаз, словно густой туман рассеялся, и Порт открылся моему взору во всей своей красе. Сверкающий белокаменный Верхний Город. Множество домов и домиков на склоне и у подножия. И тысячи судов, кораблей и корабликов в гавани. Они блестели белоснежными парусами и чадили трубами, сверкали литыми хромированными бортами, и щеголяли ракушками и наростами из водорослей и морских животных. Они пахли смолой, деревом, бензином и озоном. Я смотрел и не мог насмотреться. Я ходил по набережным и причалам, по улочкам и улицам города, я дышал насыщенным, умопомрачительным воздухом Вечного Порта и никак не мог надышаться. Я встречался с фетами и крогами, с аллурами и лиаинь-рио. Мальчик мой! Когда я впервые увидел кремний-органический вид я не смог сдержать чувств и закричал, нет завизжал прямо в лицо этому невозможному, невероятному созданию. Честно говоря почку с системой сенсоров сложно назвать лицом, но тем не менее.
Миро пропустил мимо ушей рассказ о непонятных сенсорах и почках, и с жадностью впитывал слова, которыми старик описывал корабли в гавани Порта.
- Для меня, как для астробиолога, Вечный Порт - это шкатулка чудес. Это самое что ни на есть чудо. И я благодарен всем богам, какие только существуют за то, что позволили к этому чуду прикоснуться. Для любого вида, для любой расы, в том числе и моей, Разлом Хио - это бесценный дар. - ладонь старика крепко сжимала кружку с элем, и Миро отчетливо понимал, что перед ним совсем не человек, хоть и очень на него похожий. Почти человеческий большой палец противостоял двум толстым и широким с пятью фалангами.
- Дар, который трудно оценить по достоинству. И все благодаря ему.- старик сложил большой и еще один палец, оставив между ними небольшое расстояние - Он вот такой маленький, Миро! Не больше яблока, но в нем скрыта мощная, почти неисчерпаемая энергия. Ключ, мальчик мой. То, что позволяет твоему кораблю пройти через разлом.
Корабли первопроходцев раскачивались на невысоких волнах, а внутри одного из них горел живой огонь, небольшой светящийся шар, неисчерпаемый источник энергии.
- То, что позволяет твоему кораблю пройти через разлом! Ключ, мальчик мой.
Эти слова раз за разом звучали в голове, то еле слышным шепотом, то громким звенящим набатом.
Риая не древняя раса, забывшая в порту по какому-то нелепому недоразумению своего сына. Значит эта раса все еще где-то там за разломом. Разлом - это дверь, и чтобы ее открыть нужен ключ.
Еще несколько вечеров в таверне был ажиотаж, а потом жизнь постепенно вернулась в свое обычное русло. Миро, совершенно измотанный бесконечным потоком посетителей, наконец мог выдохнуть с облегчением. Та ночь на крыше была единственной за последние пять дней. Парень настолько выматывался за вечер, что был не в состоянии подняться по крутым ступенькам, ведущим на чердак. Все, на что он был способен, это добраться до своей кровати, опустить голову на подушку и мгновенно уснуть.
В порту и в Нижнем Городе уже было не услышать бесконечных разговоров о чудесных парусах и безносых ушастых пришельцах. Излюбленной темой вновь стали цены на товары и новости из других миров. Корабли первопроходцев перестали быть достопримечательностью, и более не собирали вокруг себя толпы зевак.
И вновь по кругу - утро, зал таверны, столы и стойка. День рынок и элеварня. Изматывающий вечер в душном зале, среди пьяных посетителей. И ночь на крыше под звездами в объятиях морского бриза.
В этот вечер посетителей было особенно мало. Пара тройка столов и двое забулдыг за стойкой, обменявших свои гроши на рюмку настойки и пару кружек эля. Миро меланхолично протирал последнюю вымытую кружку и мыслями уже был на крыше, верно расценив, что сидеть посетители будут уже совсем недолго. Внезапно раздавшийся скрип открывшейся двери согнал с парня всю задумчивость. Мальчик с недовольным видом посмотрел в сторону выхода, но от увиденного нахмуренный лоб тут же разгладился, а брови взлетели в верх. В таверну зашел один из Риая.
Облегающий темно синий костюм, прозрачный капюшон с золотым узором, странно изгибающиеся ноги с когтистыми лапами и длинные кошачьи уши. Это точно был один из первопроходцев.
Тот немного постоял, привыкая к яркому свету в зале, затем медленно оглядел присутствующих, остановил взгляд на Миро, улыбнулся, оголив острые тонкие клыки, и двинулся в сторону парня. Брови мальчика, казалось сейчас покинут пределы лица, так высоко он их приподнял. Парень так и застыл с кружкой в руках во все глаза смотря на приближающегося риая. Пришелец подошел к мальчику и выставил руку в перед с раскрытой ладонью.
- Привет, я Линд. - риая чуть нахмурил лоб и слегка дернул ушами - На самом деле, я Линдербранн. Но так очень длинно, правда?!
Миро не мог заставить себя шелохнуться. Казалось мышцы его тела задеревенели и отказывались подчиняться. Он только переводил взгляд с лица зашедшего на протянутую к нему руку и обратно.
Линд секунду вглядывался в парня, потом вздохнул чуть закатив глаза. Он взял левой рукой правую руку парня подвел к своей раскрытой ладони и вложил его правую ладонь в свою, чуть сжав ее.
- Привет, я Линд!
- Привет, я Миро. - он постепенно отходил от шока, и начинал понимать, что ведет себя довольно глупо и несколько непочтительно. Он окинул быстрым взглядом зал и понял, что взгляды всех посетителей прикованы к ним. На их лицах парень увидел то же самое выражение, что недавно было на его собственном лице. Удивление, растерянность, смятение. В зале царило гробовое молчание.
- Прости меня господин! - Миро потянул руку на себя, и Линд выпустил его ладонь. - Я Миро, слуга в таверне, чем могу тебе помочь, добрый господин?
- О! Оставь это Миро! - риая опять схватил его за руку, крепко сжал его ладонь в своих и слегка потряс. Отпустив руку парня, Линд хлопнул его по плечу, развернулся спиной к стойке, навалился на нее и широко улыбнулся. - Я вовсе никакой не Господин, а простой матрос. Я зашел, увидел тебя рядом со стойкой с этой кружкой в руках и понял "Охо, этот парень спасет меня от жажды и непременно нальет мне знаменитого местного эля".
- Вы так хорошо говорите на торговом наречии, Господин!
- Так, Миро, если ты еще раз назовешь меня "Господин", я тебя стукну. Или нет, я тебя пну. В колено. Видишь какие острые когти? - Линд приподнял одну лапу - Проткну на сквозь!
Мальчик вздрогнул и отшатнулся.
- Ладно, ладно - риая вскинул руки в жесте примирения - Я шучу, успокойся. Но если ты не перестанешь меня так называть, а также, если сейчас же не принесешь мне выпить, я поищу другую таверну.
Теперь парень испугался не на шутку.
-Прошу пр..., сейчас, сейчас, Линд. Уже несу твой Эль. - Миро рванул в сторону кухни.