Пандемия коронавируса привела к губительным последствиям во многих сегментах бизнеса и экономики в целом. Realist Media узнал у владельцев бизнеса и топ-менеджеров компаний (в том числе международных), как текущая экономическая ситуация повлияла на бизнес, какие меры уже пришлось ввести, а также попросил спрогнозировать, что нас ожидает после окончания эпидемии и выхода из кризиса.
Светлана Шмакова, сооснователь, вице-президент ГК “Сапсан”
1. Расскажите, как текущая экономическая и эпидемиологическая ситуация повлияла на ваш бизнес?
Этот период мы все запомним надолго. Не побоюсь сказать, навсегда. Это не первый кризис, который переживает мировой и российский бизнес, но это первое событие такого глобального масштаба, последствия которого, я думаю, мы будем сравнивать с великой депрессией прошлого века. Комментируя ситуацию в нашем бизнесе, я коснусь двух отраслей - девелопмента в разрезе коммерческой и загородной недвижимости и пищевого производства. По первому блоку : помимо традиционного сезонного спроса на загородную недвижимость мы увидели большой интерес к коттеджам из-за резкого роста курса рубля. Такая картинам характерна для нестабильных экономических периодов. Население стремится сохранить свои сбережения , традиционно инвестируя в недвижимость. Помимо приобретения жилья, можно отметить активный спрос на аренду загородной недвижимости. Бизнес рантье не всегда приносит постоянный доход, но эта весна стала особенной . Москвичи решили массово уехать из города, переждать карантин на природе. Наши самые оптимистичные прогнозы были превышены вдвое.
Не так все радужно в сегменте коммерческой недвижимости. Февральское снижение проходимости в ТЦ и падение платежеспособности населения завершилось полным карантином. Но мы продолжаем поиск компромиссных решений с арендаторами. Все наши переговоры строятся на позиции win-win, и ключевым фактором для нас является сохранение партнерских отношений. Объединение возможностей управляющих компаний поселков с организацией доставки продуктов, блюд, товаров нашим жителям дает синергетический эффект и возможность генерить доход для покрытия необходимых затрат.
Относительного второго направления нашей деятельности – производства пищевых продуктов, то сейчас для нас непростое и крайне важное время. Мы в плановом режиме запускаем новое предприятие. Высокотехнологичный комплекс производства безглютеновой продукции ставит перед нами высокие требования не только к технологии, но и к оборудованию , и уровню отделки производственных помещений. В условиях карантина, когда многие европейские поставщики приостановили поставки , наша команда смогла найти альтернативу и разработать иные технические решения. Это явилось необыкновенным стимулом и вызовом для нас. Аналогично складывалась и ситуация с сырьем. Нам удалось скупить все остатки на российских и европейских складах и сделать хороший запас. Но мы не остановились на этом. Наши технологи сумели найти способ изготовить смеси для хлебопекарного производства из отечественных сортов сырья. Сейчас идет тестирование. Если такой прорыв случится, то это позволит нам сократить издержки. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.
В целом могу сказать, что сначала был стресс, а потом кризис стал абсолютной нормой. Хочется отметить, что подавляющее большинство наших переговоров проходит в парадигме партнерства, помощь бизнесменов друг другу стала действительно краеугольным камнем, и это радует. Очень четко произошло разделение на стрессоустойчивый персонал и паникеров. Эта ситуация как лакмусовая бумажка для всех – для собственников, для команд, для отношений бизнеса и власти. И проверка на прочность наших стратегий. Бесконечно цитируя Талеба в последние годы, мало кто из предпринимателей всерьез ожидал такого «черного лебедя». И совершенно не закладывал меры по формированию «подушки безопасности» и стрессовому сценарию. Сейчас это проявляется самым жестким и очевидным способом.
2.Что пришлось изменить в стратегии и управлении, какие меры принять?
Как и 99% команд, мы в одночасье перешли на удаленную работу. Мы умышленно отказались от контроля и всячески декларируем осознанность, самоотдачу на рабочем месте и доверие. Причем , доверие в обе стороны. Сейчас мы видим, что эффективность у персонала растет. Скорость процессов также увеличилась, несмотря на переход на удаленку. Легче и быстрее происходит делегирование многих процессов. Растет инициатива и самостоятельность сотрудников. Такие аспекты свойственны нашей корпоративной культуре, и стресс-тест команда проходит достойно. Понимая важность обмена информацией, открытости, мы постоянно на связи с коллективом. Для этого провели большую онлайн-конференцию с участием 150 человек. Нам важно было донести текущую ситуацию из первых уст, объяснить стратегию, рассказать , как мы видим эту ситуацию, как она повлияет на бизнес, чего мы ждем от нашей команды, что предпринимаем в текущем моменте. Новая ситуация привнесла в нашу жизнь новое лого и объединяющий слоган. Сами сотрудники придумывают лайф-хаки , подбадривая друг друга , запускают необычные и полезные флэшмобы.
Безусловно, мы работаем с сокращением издержек, уменьшили маркетинговый бюджет, переключились с внешнего обучения полностью на внутреннее . Что тоже стало толчком к появлению новых полезных инициатив и инструментов. Все офисные расходы максимально сокращены, та же история с сувенирной и рекламной продукцией. Максимально сконцентрировались на производственных процессах и на запуске нового завода. Нам пришлось поменять часть бизнес процессов.
Для нашей компании — это не первый кризис. У нас есть опыт событий 1998, 2008, 2014 гг. Но этот кризис нельзя назвать очередным, он необычный. Это глобальный вызов всему человечеству и, в частности, бизнесу. Какие ценности мы преследуем, что мы ставим во главу угла, и что является фундаментом для принятия наших решений? Сейчас проходят проверку на прочность корпоративные культуры, системы принятия решений, стратегические подходы. Конечно, мы переживем эту ситуацию, мы выйдем из нее, но то, что мир не будет прежним, это точно. Изменятся бизнес-модели, ценностные предложения, процессы. Я думаю, что как раз сейчас зарождаются новые партнерства, новые формы сотрудничества власти и бизнеса, которые будут стабильными на долгое время вперед.
3. Как вы можете спрогнозировать, какие последствия для вашей отрасли будут в более долгосрочном режиме?
Если говорить о рынке девелопмента, то вложения в недвижимость в момент кризиса при достаточно серьезном уровне скидок, впоследствии всегда выигрывают. Что произойдет на загородном рынке с учетом того, что в последние годы этот рынок замер и не развивается, вопрос хороший. В ближайшем будущем я прогнозирую дефицит качественных предложений, но и спрос будет расти крайне медленно, потому что те события , которые в последние годы сопровождали эту отрасль ( рост налогов на недвижимость, рост стоимости кадастров, загруженность загородных трасс), конечно, заставляют людей делать выбор в пользу аренды коттеджей, либо в пользу городского жилья. Новый тренд в загородке – это современные коттеджные поселки с домами небольшой площади с максимально развитой инженерной и бытовой инфраструктурой, предназначенные исключительно для аренды. Но это не скорая перспектива…
Что касается пищевой отрасли в долгосрочном режиме, здесь однозначно изменятся цепочки поставок, произойдет консолидация в некоторых отраслях, мы увидим создание вертикальных холдингов . Оптимизируется логистика. Большой акцент будет сделан на импортозамещение. Изменятся покупательские предпочтения. В первую очередь, людей будет заботить правильная, здоровая еда. Выбор произойдет не на красочность и привлекательность упаковки, а на достоверность данных этикетки. Безусловно, забота о здоровье и своем иммунитете заставит покупателей сделать ставку на экологичные продукты. Постепенный отказ от фастфуда, который становится вынужденной привычкой, может иметь хорошие последствия для человечества в целом. По-другому будет происходить и закупка товаров. Население оценит экономию времени при он-лайн заказах и не захочет от этого отказываться.
Также могу спрогнозировать изменение подхода к пищевым технологиям. Здесь на сцену выйдут все возможности долгосрочного правильного хранения продуктов . Станут актуальными процессы сублимации, заморозки, дегидратации. Все то, что позволит людям не только долго хранить продукты без покупки какого-то дополнительного оборудования , но и сохранить все полезные свойства и витамины.
Илья Блинов, генеральный директор компании Милфорд
1. Расскажите, как текущая экономическая и эпидемиологическая ситуация повлияла на ваш бизнес?
На бизнес компании Милфорд значительное влияние оказали следующие факторы:
- Значительный рост курса доллара и евро.
Надо понимать, что чай – это продукт в значительной степени зависимый от валютных курсов. Все сырье мы покупаем за валюту. Большая часть упаковочных материалов также либо покупается за валюту, либо привязана к валюте. В нашем продуктовом портфеле также есть сахарозаменители Milford и Huxol, коричневый тростниковый сахар, которые производятся в Германии и являются 100% валютным продуктом. По ним ситуация усугубляется еще и произошедшим ростом себестоимости.
- Мероприятия, связанные с изоляцией людей, остановкой целых индустрий.
У нас был большой бизнес по поставкам профессионального чая Messmer в канал ХоРеКа. Сейчас его просто нет. При этом по травяным и фруктовым чаям Милфорд происходит значительный рост продаж. У нас кратный рост по шиповнику, мяте и ромашке. Это объяснимо, так как потребители пытаются укрепить иммунитет, использовать природные антисептики и противовоспалительные свойства трав. По заменителям сахара - производство не справляется с возросшим спросом. Но из-за взлетевшей себестоимости мы торгуем либо в ноль, либо с операционным убытком.
2. Что пришлось изменить в стратегии и управлении, какие меры принять?
Перевели офис на дистанционную работу. Переналадили процессы управления и коммуникации. Регулярно проводим видеоконференции. Заводы в Германии и России работают. Производить онлайн мы пока не научились. Очень много сложностей с логистикой. Товар надо доставлять на распределительный центр сетей, в магазины и дистрибьюторам. Случаются многочасовые простои на распределительный центр розничных сетей. Кроме того, не отлажена система беспрепятственного допуска продовольствия по дорогам. Машины часто останавливают для проверок. Но есть и хорошая новость – исчезли пробки. Очень важно, что мы смогли сохранить все цепочки поставок и продолжаем поставлять нашу продукцию всем нашим клиентам.
3. Как вы можете спрогнозировать, какие последствия для вашей отрасли будут в более долгосрочном режиме?
Безусловно, такая остановка экономической активности в России и мире оказывает разрушительное действие на благосостояние людей и компаний. При этом мы не знаем, когда все это закончится. Потребительский рынок ждут огромные перемены. У многих людей просто не будет денег. Произойдет существенное снижение спроса. В этих условиях «вертолетные деньги» уже не кажутся бредом. Огромное число компаний и предпринимателей уйдут с рынка. Те, кто выживут и смогут начать работать в новых условиях, получат хороший стратегический шанс.
Марина Велданова, профессор бизнес-практики, коуч-преподаватель бизнес-школы СКОЛКОВО
1.Расскажите, как текущая экономическая и эпидемиологическая ситуация повлияла на ваш бизнес?
Как следствие решений о необходимости самоизоляции и ограничении передвижений, практически все планируемые образовательные и стратегирующие программы с клиентами были отменены или перенесены. Бесспорно, это сложный момент для работы, так как он влияет, с одной стороны, на финансовые показатели нашей деятельности, но, еще важнее, на эффективность образовательных программ и плановые трансформаций компаний, с которыми мы работаем.
2. Что пришлось изменить в стратегии и управлении, какие меры принять?
Характер нашей работы изменился принципиально. Каждый день мы начинаем работу утром с общей встречи в сети в программе on-line camp, где инициировано серьезное количество новых проектов, которые можно проводить дистанционно. И далее, практически до глубокого вечера, мы работаем по созданию новых продуктов, переходит на общение с клиентами в онлайн, готовим материалы. Работы было много всегда, не скрою, но 12 часов каждый день за столом - такое у меня было только в период написания моей докторской диссертации.
3. Как вы можете спрогнозировать, какие последствия для вашей отрасли будут в более долгосрочном режиме?
Я думаю, все восстановится, так как без бизнес-образования невозможно развиваться и в том числе находить ответы на новые вызовы. Но ясно, что форматы будут другими, мы адаптируемся и продвинемся вперед в цифровом мире коммуникаций - и это, с моей точки зрения, положительный эффект сегодняшней ситуации.
Антон Зиновьев, основатель финтех-сервиса автозаймов CarMoney, предприниматель
1.Расскажите, как текущая экономическая и эпидемиологическая ситуация повлияла на ваш бизнес?
Безусловно, ухудшение экономической ситуации в целом влияет на экономику кредитных организаций. Сегодня вместе с другими крупными игроками рынка, регулируемого Банком России, мы продолжаем активный диалог с ЦБ и рассчитываем на определённые меры поддержки для своего сегмента.
Если сравнивать влияние и последствия пандемии на кредитные организации, работающие по модели беззалоговых кредитов, то модель бизнеса CarMoney более устойчива. Наш клиент находится в залоговой логике и его кредит обеспечен транспортным средством. Это сдерживающий фактор, который требует от человека более взвешенного и ответственного поведения, как при решении взять кредит, так и в период его обслуживания. Мы работаем с категорией более финансово грамотных заёмщиков.
2.Что пришлось изменить в стратегии и управлении, какие меры принять?
Во всех мерах мы стараемся идти на опережение ситуации. Ещё в марте был принят ряд операционных решений для сохранения устойчивости. Так как у нас изначально была онлайновая модель бизнеса с удалённым принятием решений, мы смогли в сжатые сроки адаптироваться к изменениям. Инвестиции в развитие технологичности нашего онлайн-сервиса, на протяжении 4-х лет показали свою оправданность в текущей стрессовой ситуации, когда весь мир вынужден оперативно переходить из оффлайна в онлайн.
Сегодня все сотрудники компании, а это более 400 человек, работают дистанционно. Фактически изменилось только их место нахождения – рабочие места из офисов переведены домой. Руководители Департаментов поддерживают операционную эффективность и при необходимости изменяют процессы управления удалёнными подразделениями. Наша агентская модель работы (более 1900 офисов) исключает затраты на её содержание, что в текущей ситуации было бы достаточно болезненным и предполагает только переменные расходы. Выдали заём – выплатили агентские. Наши повторные клиенты могут оформить и обслуживать свой кредит, не выходя из дома.
Предполагая ухудшение платёжеспособности клиентов, мы ещё в марте настроили более консервативно скорринг, при принятии решений об одобрении займов.
Пока не наблюдаем кардинальных изменений в поведенческих моделях наших клиентов. Кредитный портфель компании обеспечен залогом, стоимость которого при изменении курса доллара будет только увеличиваться на фоне общего роста стоимости авто. В случае кризисной ситуации у наших заемщиков всегда будет возможность погасить задолженность продав автомобиль.
3.Как вы можете спрогнозировать, какие последствия для вашей отрасли будут в более долгосрочном режиме?
На мой взгляд, мир кардинально не изменится и вернётся в предыдущее состояние плюс/минус. Больше привычек уйдёт в онлайн. При оценке кредитоспособности и после кризиса также будет оцениваться платёжеспособность клиента и в том числе его кредитное «поведение» в сегодняшней ситуации. Автомобиль останется таким же ценным активом и при росте курса доллара его стоимость будет только увеличиваться. Обеспечение будет гарантировать надёжность бизнес-моделей кредитных организаций. Логика будет сохраняться.
Максим Карпов, предприниматель, управляющий партнер NLF Group
1.Расскажите, как текущая экономическая и эпидемиологическая ситуация повлияла на ваш бизнес?
В моем предпринимательском портфеле есть несколько проектов, по-разному реагирующих на возникшие обстоятельства. Если брать судебное финансирование, являющееся контрцикличным бизнесом во всем мире, то чем больше рисков на рынке, тем больше востребованы инструменты, связанные с их хеджированием, в т.ч. и правовые инвестиции.
В то же время, сложившаяся ситуация не имеет аналогов в мировой истории, и не понятно, как она в долгосрочном плане отразится на платежеспособности многих участников экономических отношений. Это создает системные сложности даже для судебных инвесторов, которые вынуждены сталкиваться с тем, что они во многих случаях не могут сколько-нибудь достоверно просчитать вероятность дефолта ответчиков по профинансированным ими судебным проектами на горизонте, необходимом для завершения всех процессуальных разбирательств. Даже те должники, что сейчас показывают хорошие финансовые показатели, могут начать переживать серьезные трудности уже через несколько месяцев, а ведь обычный срок возврата судебных инвестиций - полтора-два года и прогнозирование в текущих реалиях на такой горизонт - весьма неблагодарное дело. Если суммировать, с одной стороны, мы видим всплеск интереса к нашим финансовым продуктам, с другой - сильно возросшие для нас же риски финальной неплатежеспособности ответчика и обесценивания его активов.
Схожая по своей неоднозначности история складывается с нашими проектами по управлению деловыми сообществами и бизнес-образованию. До этого все, что мы делали в данных сферах, было связано оффлайн мероприятиями. Поэтому две недели назад, на фоне ввода эпидемиологических ограничений нам пришлось полностью переформатирвать нашу деятельность и перейти на дистанционные форматы, став, по сути, онлайн бизнесом. В то же время, кризис формирует у предпринимателей запрос на объединение, обмен информацией, поддержкой и ресурсами. Ведь новые времена рождают новые вызовы, и проще и эффективнее перенимать информацию не из учебников в виде сухой и абстрактной теории, а от таких же как и ты бизнесменов, которые в реальном моменте времени, подобно всем нам, пытаются адаптироваться к этому миру и находят реально работающие решения. Поэтому ценность сообществ и практически ориентированных образовательных программ, где преподавателями выступают лидеры бизнеса выросла многократно. Единственное "но" - необходимость для потребителей таких продуктов переходить в онлайн форматы, что является сдерживающим фактором для многих. Но уже сейчас мы видим, как люди, которые скептически относились к этому формату, начинают радикально менять свое мнение.
2. Что пришлось изменить в стратегии и управлении, какие меры принять?
Я достаточно оптимистично смотрю в будущее, несмотря на то, что в моменте мы очень серьезно теряем в деньгах на фоне необходимости радикально реструктуризировать бизнес под онлайн форматы. Нам пришлось уйти практически полностью на дистанционную работу и научиться за несколько дней проводить переговоры и мероприятия сугубо в онлайн формате. При этом нам удалось избежать массовых сокращений. Несколько больших образовательных курсов и нетворкинг мероприятий, которые мы должны были провести оффлайн, пришлось отменить, что, конечно, добавило серьезных трудностей, связанных с понесенными затратами и необходимостью возврата проданных билетов и т.д. Однако в целом команды моих проектов достаточно быстро перестроились для работы в новой парадигме. Мы испытываем оптимизм по поводу наших рыночных перспектив в свете открывшихся возможностей по освоению новых онлайн-форматов.
3.Как вы можете спрогнозировать, какие последствия для вашей отрасли будут в более долгосрочном режиме?
За последние 10 лет Россия переживает уже третий кризис. Мой опыт, говорит о том, что после каждого кризиса в разы вырастает запрос на новые знания, на то, что может улучшить адаптированность к изменениям. Если в 2008-2009 году понятия операционной эффективности бизнеса в большинстве случаеввызывало улыбку и непонимание, о чем идет речь, то уже в 2014 году запрос на операционную эффективность и стратегическое мышление стал крайне актуальным. А текущий кризис делает эффективность и способность бизнеса к быстрой перестройке под новые реалии уже жизненно необходимым.
В новой реальности выживут только очень сильные команды, способные к быстрому выявлению и захвату появляющихся рыночных ниш и, одновременно, очень качественно управляющие своими издержками и умеющие действовать в условиях ограниченности ресурсов. Больше не будет жесткого разделения бизнесов на онлайн и оффлайн: любой бизнес, желающий сохранить себя в новом мире должен найти себя в цифровых форматах и возможности удаленной работы.