Семья Филипсов жила в небольшом старом замке. Когда лимузин въехал в высокие ажурные кованые ворота, на зеленой лужайке уже собрались все домочадцы. Жена Томаса Ами и двое старших сыновей разговаривали сидя на лавочке, малышня, смеясь, гоняла небольшой мяч. Слуги, стоя на веранде, негромко обсуждали свежие городские сплетни, с нетерпением поглядывая в сторону дороги.
Когда гости выбрались из машины и пошли к дому, все собравшиеся во дворе выстроились в линию и с уважением поздоровались. Барон взял из рук кухарки накрытый полотенцем поднос, на котором лежал каравай и стояла рюмка с водкой.
– Так ведь у русских встречают гостей? – спросил барон.
– Так, так! – засмеялся Савелий Аркадьевич. – Каждый день дома мы так и делаем, но еще пары медведей не хватает и шута с балалайкой.
Он выпил водку и, отломив хлеб, сказал:
– Спасибо за прием!
Прислуга начала заносить вещи в замок, растаскивая их по приготовленным комнатам. Томас познакомил Веронику с женой, а дети обступили Саву, и уже через пять минут они вместе весело носились по траве, играя в футбол.
Поднявшись по массивной каменной лестнице, Вероника переступила высокий порог и зашла в замок. От ощущения, что сейчас должно появиться привидение, заколыхалось сердце. Тусклые лампы на серых стенах едва освещали угрюмое помещение. Несмотря на то что потолок был очень высоким, он все равно угнетающе давил чернотой деревянных балок. Прохладные бездушные стены из старинного кирпича придавали таинственность и наводили ужас. Седов, поджидавший Нику, взял ее за руку.
– Испугалась? – спросил он. – Я отстал, чтобы встретить тебя. Когда первый раз приехал сюда, тоже испытал легкий шок. Оливер специально не переделал это помещение, сказал, что в память о предках. Хотя этот замок не имеет никакого отношения к его родне. Я потом расскажу тебе про этого проходимца. Пошли. Внутри все по-современному, не бойся.
Савелий Аркадьевич уверенно пошел вперед, ведя за собой Веронику.
Хозяева дали гостям три часа времени отдохнуть и одеться к обеду.
– Привыкай, – поучал Седов женщину. – У них все по часам: и завтрак, и обед, и ужин, и даже английское чаепитие. Барон не чтит традиции, но соблюдает для поддержки своего имиджа. К обеду одевайся так, как будто собралась на встречу с президентом. Не стесняйся украшений и макияжа. Так тут принято. А вот и твоя комната.
Он остановился у высоких двустворчатых дубовых дверей.
– Отдыхай, – сказал Савелий, – встретимся через три часа. Я думаю, что за тобой пришлют.
Комната Вероники оказалась светлой и просторной. Деревянная мебель, выполненная современными мастерами, была искусственно состарена и отлично вписывалась в общий стиль замка. Ванная комната тоже была стилизована под старину. Тяжелые раковины из натурального камня, медные потертые краны, изразцы на стенах и полу создавали образ купальни начала двадцатого века.
Вероника приняла душ, закуталась в халат и взяла книгу. Она села в кресло, которое оказалось настолько удобным, что выбираться из него не хотелось.
«Почему я так редко вспоминаю об Артёме? – подумала она. – Наверное, я должна убиваться и страдать. А может, потому, что я его почти не видела и чувства прошли гораздо раньше, и психоз, в котором я колотила машину, был спровоцирован тем, что меня обманули. А любви-то и не было уже давно. Так, привычка жить вместе. Господи! Да я чего хочу? Колотиться головой об стену? Рыдать? Не вспоминаю и не вспоминаю, значит, так надо».
Она посмотрела на часы и открыла книгу.
«Почитаю, часик, – решила Вероника, – а потом буду наряжаться».
После обеда мужчины собрались в кабинете барона. Они пили коньяк, курили сигары и намечали дела на завтрашний день. Предстояло оформить кучи бумаг для поступления в школу, пройти собеседования и собрать множество подписей. Дети сразу приняли Саву в свою компанию и учили его играть в крикет. Ами позвала Веронику поехать посмотреть школу, а потом пробежаться по магазинам.
Первый день в Англии быстро подошел к концу, да и все две недели пролетели незаметно.
События проскакивали быстро. Веронике казалось, что она учувствует в каком-то фильме, прокручиваемом с огромной скоростью. Экскурсии, празднование дня рождения, походы к юристам и чиновникам, знакомство со школой и, наконец, расставание.
Этой минуты она боялась больше всего, хотя Сава, в отличии от родственников, с нетерпением ждал, когда мама с дедом отпустят его в самостоятельную жизнь. Он не понимал, почему так долго надо прощаться, если уже завтра они смогут поговорить по скайпу. А сегодня его ждут новые школьные друзья, с которыми он уже нашел общий язык и договорился вечером рассказать им о России.
– Ну все, – деловито сказал Сава. – Мне пора.
Дед отдал Веронике трость, взял внука на руки, прижал к себе и поцеловал.
Вероника с удивлением смотрела на Седова. Таким она его еще не видела. Резко осунувшийся, с усталым лицом, он не был похож на всемогущего рассудительного миллионера. Это был простой дедушка, с нежными глазами, полными слез, и доброй улыбкой.
Савелий Аркадьевич попрощался с внуком.
– Будь настоящим мужчиной, – сказал он напоследок, повернулся и пошел в сторону школьных ворот.
– Счастливо, малыш, – сказала Вероника, прижимая сына. – Веди себя хорошо.
Она хотела еще что-то сказать, но Сава перебил.
– Мама, – прошептал он ей на ухо. – Ну сколько можно? На нас все смотрят. Я же не маменькин сынок. Пока!
Он поцеловал мать и помчался к ожидающим его ребятам. Вероника смотрела ему вслед. Добежав до домика, сын оглянулся и, махнув ей рукой, скрылся в дверях столовой.
«Вот и все, – подумала Вероника. – Господи! Пусть у него все будет хорошо».
В аэропорту их встречал Саня.
Он молча погрузил вещи в багажник и, когда все сели в машину, спросил:
– Домой?
Седов вопросительно посмотрел на Веронику. Она утвердительно кивнула.
– Домой, Саня, – ответил Савелий.
– Савелий Аркадьевич, – сказала Вероника. – Вы хотели рассказать про вашего друга барона Оливера.
– Точно, а я и забыл, – засмеялся Седов. – Ну, во-первых, он не барон и фамилия его не Филипс. В юном возрасте Оливер попал в тюрьму и очень разозлился на государство. С тех пор стал мошенником. Всю жизнь он строит козни муниципальным учреждениям и чиновникам, облапошивая их где только можно. Он втирается в доверие, а потом оставляет человека без средств. Причем так ловко, что обиженный потом обращается к нему же за помощью. Накопив деньжат, он женился на девице из богатой и благородной семьи, взял ее фамилию и стал бароном Оливером Филипсом. Новоиспеченный тесть был недоволен таким родством, а Оливер пообещал, что придет и его час. И, разработав хитрую схему, через подельников втянул в нее тестя, который вложил все свое состояние в несуществующий проект. Оставшись ни с чем, родственник решил продать замок, который Оливер у него и выкупил. Самое смешное, что на деньги, полученные от этой аферы. Сегодня Филипс один из самых значимых людей в городе. У него колоссальные связи по всей Англии и даже в правительстве. Он влияет на жизнь графства. За долгие годы этот аферист смог не только подружиться с высокопоставленными людьми, но и привязать их к себе. В Хитроу, когда к нам подошел констебль, шофер показал ему бумагу, подписанную комиссаром лондонской полиции. Представляешь? Оказывается, они друзья!
Вероника ужаснулась.
– Савелий Аркадьевич, – воскликнула она, – и с таким проходимцем вы оформили документы на опекунство? Это же ужас!
– Вот тут ты ошибаешься. Не с ним, а с его сыном. А этот, как ты сказала, проходимец так помог оформить все документы, что никто, даже ты и опекун, не сможете потратить ни одного цента Савиных денег на сторону. Только на его нужды. Потом, после совершеннолетия, Сава сам будет распоряжаться своими деньгами, но уже под контролем банка, и так до двадцати пяти лет. Потом пусть делает, что хочет.
– Я не поняла? Вы что – завещание на Саву написали?
– Ника, я обеспечил своего внука на всю жизнь, открыв ему счета в нескольких крупных банках Великобритании, и перевел туда почти все свои деньги. На каждый счет есть обременение по времени расходов. Не буду тебе объяснять – это нудно и долго. Эту схему придумал Оливер, так что бояться его не надо. Опасаться надо наших, российских мошенников, вот у кого никаких принципов. Так что за сына не переживай. У него всегда все будет хорошо. И давай на сегодня о делах больше не будем. Оба устали. Я через пару дней встречаюсь с людьми, а потом мы с тобой кое-что обсудим. Хорошо?
– Конечно, Савелий Аркадьевич, – улыбнулась Вероника.
«Кадиллак» остановился у дома. Саня достал вещи и занес в зал.
– Наконец-то приехали! – воскликнула Клаша. – Давайте за стол, я сейчас быстро накрою.
– Подожди немножко, – засмеялся Седов. – Дай отдышаться и душ принять.
– Так через сколько подать?
– Думаю, через час, – сказал Савелий и спросил Веронику: – Успеешь?
– Успею.
После ужина они долго сидели за столом, отвечая на Клашины вопросы о Саве.
– Бог даст, все будет хорошо! – сказала женщина, выслушав рассказ. – Спать, наверное, вам пора, устали от дороги и впечатлений. Идите, отдыхайте.
– Да, – сказал Савелий. – Права ты. Пора. Спокойной ночи.
Он поднялся из-за стола и пошел к себе.
– Спокойной ночи, – ответила ему вслед Вероника.
Через неделю Седов позвал Веронику к себе в кабинет.
– Ника, разговор будет серьезным. На днях пришли документы из Германии, мне надо лететь на операцию. Знаешь, что такое коронарное шунтирование?
– Конечно, Савелий Аркадьевич. Сейчас это делают сплошь и рядом.
– Да, – усмехнулся Седов, – как раз это и настораживает. Поэтому еду в Дюссельдорф, в Центр сосудистой хирургии. Меня там ждут через месяц. Это крайний срок. Мой врач сделал все анализы и отправил туда. Немцы подтвердили свое согласие, теперь осталось оплатить счета.
Уеду надолго. Пару недель в больнице, потом на курорт, сейчас друзья подбирают, в каком лучше реабилитация проходит.
– Я лечу с вами, – уверенно сказала Вероника.
– Нет. И это не обсуждается. Со мной летит Артём.
– А я?
– А ты меня ждешь дома. – ответил Савелий.
Он встал и начал ходить по кабинету, заложив руки за спину:
– Девочка моя, послушай: не это сейчас главное. Я не могу просто так все бросить, мало ли что случится. В общем, решение принято. Я купил тебе квартиру в очень хорошем новом доме. Конечно, по сравнению с моим жильем, квартира небольшая, сто пятьдесят квадратов, но двухуровневая. Тебе понравится.
– Что вы такое говорите, Савелий Аркадьевич, – заплакала Вероника. – Все будет хорошо.
– Никто не знает своей судьбы, кроме господа Бога, – продолжил Седов. – Поэтому делай, что я говорю. В квартире ремонт полностью закончен. До моего отъезда, думаю, даже обставить успеешь.
Вероника бросилась к Седову и, обняв его, зашептала:
– Зачем вы так? Я знаю, что все будет хорошо. А квартиру зачем? Вернетесь и будем жить как раньше, к Саве летать. Почему не я еду в Германию с вами?
Савелий разжал ее руки и строго прикрикнул:
– Хватит истерить! Сядь и слушай! Перед отъездом я должен закончить все дела. Я не хочу, чтобы родные и близкие люди ждали моей смерти. Поэтому завещания не будет. Я раздам всем при жизни и останусь ни с чем. Думаю, когда вернусь, на улицу меня не выбросите. В Англии я открыл два счета –тебе и Тёме. На твой положил пять миллионов долларов.
Услышав это, Вероника вцепилась в подлокотники и начала медленно вжиматься в кресло.
– Расслабься, – продолжил Седов. – Банк с хорошей многолетней репутацией, основательный и надежный. И, конечно, Саню с Клашей отблагодарю за долгие годы мучения со мной. Вот как-то так, девочка.
Вероника остекленевшими глазами смотрела на Седова. Ей казалось, что сейчас перед ней разыгрывается какой-то спектакль.
«Что происходит? – подумала она. – Ведь он совсем не верит в то, что все будет хорошо. Как можно лететь с таким настроем? Я должна попробовать его уговорить».
Вероника дождалась, пока Седов сядет за стол и раскурит сигару. Она видела, что этот разговор дался ему нелегко. Ни жестом, ни мимикой он не выдал своего напряжения. Только голубая едва заметная жилка на виске дергалась, выдавая сильное волнение.
– Савелий Аркадьевич, милый мой, дорогой, – дрожащим голосом сказала Вероника, – прошу только об одном: возьмите меня с собой. Я буду все время рядом, я хочу быть рядом. Пожалуйста. Ведь вам нужна будет помощь, Артём – мужчина, что он сможет? А я смогу. Пожалуйста.
– Девочка моя, – ответил Седов, – я тоже мужчина, и именно поэтому полетит Артём.
«Господи, какая же я дура, – подумала Вероника. – Мужчина! Да, он настоящий мужчина и никогда не допустит, чтобы я увидела его беспомощным или нуждающимся в уходе. Он всегда будет держать марку, оставаясь на недосягаемой высоте».
– Иди к себе, девочка, – попросил Савелий. – Мне надо побыть одному, много еще о чем надо подумать.
Вероника подошла к столу, Седов хотел подняться, но Ника, положив руки ему на плечи, усадила обратно. Седов развернулся на крутящемся кресле. Не вставая, он обнял ее за талию и крепко прижал к себе. Вероника коснулась его волос и медленно, словно боясь потревожить, начала их перебирать. Она сжала губы, чтобы не разрыдаться, но слезы предательски стекали, оставляя на щеках черные подтеки размытой туши.
В день отлета Седова все собрались в зале.
Савелий Аркадьевич, Вероника, Саня и Клаша сидели за большим столом и пили чай. Ждали только Артёма, который, как всегда, опаздывал. Разговор не клеился. Водитель с прислугой молчали, Савелий пытался шутить, но все его остроты неловко повисали в воздухе, не получая отклика. Возникшую тишину прервал Артём. Он ворвался в зал и сразу начал оправдываться:
– Всем привет, простите, задержался на объекте.
Вероника хмыкнула. «Интересно, с кем в этот раз», – подумала она.
– Ну что, поедем? – продолжал Артём. – Я чай пить не буду, да и опаздываем уже.
– Поедем, – сказал Седов и встал из-за стола.
Вероника побежала в прихожую одеваться.
– Девочка, – остановил ее Савелий, – прошу, останься дома с Клашей, я боюсь, что ей плохо будет, да и в аэропорту твои слезы всю душу вытянут, а мне и так тревожно.
Саня схватил чемоданы, но Клаша сказала:
– Надо присесть на дорожку и помолчать.
Опять воцарилась тишина, только часы на стене щелчками отбивали секунды. Веронике показалось, что в этом безмолвии все слышат, как бьется ее сердце.
Савелий обнял ее и прошептал на ухо:
– К машине не ходи, не надо. И не волнуйся, девочка, я обязательно вернусь. Так что будем жить!
Он резко развернулся и вышел из дома.
Последним одевался Артём. Вероника схватила его за рукав и сказала:
– Пожалуйста, позвони мне сразу после операции. Ты понял? Сразу! Обещаешь?
– Конечно, Ника, – ответил он. – Не переживай. Позвоню и скажу, что все хорошо.
Тёма улыбнулся и пошел в машину.
Артём позвонил через три дня.
– Ника, – сказал он сдавленным голосом. – Папа умер. Понимаешь? Умер. Его больше с нами нет.
Все главы романа читать в ЭТОЙ ПОДБОРКЕ
Продолжение следует...
Подпишись, чтобы не пропустить!!!
Понравилось? Поделись с друзьями в социальных сетях👍!
картина "Карточный домик" художник Елена Аликина.