Автор: Николай Соснов
- Все-таки я попробую! - упрямо заявила Люда, разглядывая потрепанный временем и непогодой листок бумаги, который висел на водосточной трубе обыкновенного многоэтажного дома.
- Отчаянная ты, Людка! - вздохнула подруга Нина. - Я бы ни за что не решилась.
- Тебе-то есть чем платить за нашу квартиру, - возразила Люда. - А у меня последняя тысяча осталась.
Она еще раз внимательно прочитала объявление: «Художнику требуется молодая натурщица для позирования в одежде. Работа на три сеанса по 4 часа. Оплата 500 рублей в час».
- Шесть штук, - резюмировала Люда. - Как раз, чтобы внести мою долю за этот месяц. А в следующем месяце откроется супермаркет в квартале новостроек. Меня туда уже взяли кассиром. Нужно только пережить этот июль.
- Все равно, сомнительно, - сказала Нина. - Чувствуется какой-то подвох.
Люда была с ней согласна. Объявление выглядело, как замануха для дур. Но деваться некуда. Эпидемия коронавируса смыла с лица Земли модный магазин «Парижанка», где Люда после школы работала продавцом-кассиром целых шесть лет, и как корова языком слизала ее скромные сбережения.
Экономика продолжала буксовать. Миллионы людей оставались без работы. Ей еще повезло, что прежний менеджер «Парижанки» устроилась в отдел кадров сети супермаркетов и собрала на новом месте всех своих бывших сотрудников. Сказочная удача. Грех жаловаться на судьбу. Надо просто перетерпеть июль.
- Хозяин хаты ждать не будет, - заметила Люда. - Он намекнул, что не потерпит задержек.
- Урод он, - зло сказала Нина. - Месяц не может подождать.
- Не может, - покачала головой Люда. - Он тоже без работы, а у него семья. Короче, я иду. Если что не так — сразу сбегу.
На следующий день с утра, переодевшись во все самое лучшее, а также тщательно накрасившись и пустив волосы по плечам, Люда явилась по указанному в объявлении адресу.
Кастинг проходил в приемной на первом этаже новенького трехэтажного здания, сверкавшего стеклом, сталью, и прямо-таки лоснившегося респектабельным достатком. Рядом с прозрачной вращающейся дверью Люда обнаружила наглухо ввинченную в стену табличку с надписью золотыми буквами «Ателье художника Никиты Евгеньевича Поломова». Что же, во всяком случае место выглядело солидным. Если Никита Евгеньевич и маньяк, то по крайней мере богатый.
Приемная напоминала банкетный зал в ресторане. На дизайнерских стульях с мягкой обивкой за большими столами с фруктами и минералкой сидели расфуфыренные красотки всех рас, наций, форм и расцветок прически. Была даже одна негритянка.
Элегантный охранник в дорогих длинноносых ботинках и тщательно отутюженных брюках вручил Люде картонку с номером 46 и указал место за одним из столов. Девушка приуныла: с ее милой, но простенькой внешностью нечего и мечтать о конкуренции с другими участницами кастинга. Художник просто посмеется над ее претензиями. Не лучше ли избежать позора и тихонько улизнуть до начала отбора?
Она уже почти решилась уйти, но тут ей попался на глаза раскрытый на шестой странице июньский номер «желтого» журнала «Бинокль». Броский заголовок аршинными буквами кричал: «Мисс Добро-2020 украла 70 миллионов долларов!». Люда взяла журнал и внимательно прочитала статью.
Международный конкурс красоты «Мисс Добро» с детства был ее любимым. По мнению Люды он затмевал такие знаменитые соревнования, как «Мисс Мира» и «Мисс Вселенная» потому, что награждал участниц не за внешние данные, а исключительно за волонтерскую деятельность. Девушки состязались, представляя жюри полезные для общества проекты. Победительница получала возможность реализовать свою идею на собранную спонсорами конкурса призовую сумму. Впрочем, другие проекты, как правило, также не оказывались без внимания меценатов. Все участницы финала могли рассчитывать на достойное трудоустройство в крупнейших мировых компаниях и на госслужбе.
В этом году «Мисс Добро» стала студентка Кельнского университета Александра Кох, предложившая хорошо разработанную программу реабилитации детей, оставшихся без родителей из-за коронавируса. И вот, теперь «Бинокль» писал, что проект Александры оказался мастерски организованной аферой. Деньги исчезли в оффшорных джунглях, а сама Александра пропала без следа вместе со своим любовником — пластическим хирургом, который собственноручно изменил ей внешность.
Люда читала и качала головой от досады. Ну, чего не хватало Александре в этой жизни? У нее была всемирная слава, впереди ждала блестящая карьера. Вышла бы замуж за своего богатенького доктора и горя не знала. Эх, если бы на ее месте оказалась она, Люда…
Люда так увлеклась статьей, что не сразу обратила внимание на появление в приемной нового колоритного персонажа. В зал ввалился бомжеватого вида мужичок в замызганном плаще из темно-зеленого кожзама и рваных кроссовках, в лучшие свои годы притворявшихся найковскими. Лицо бродяги и сверху и снизу заросло лохмами, сквозь которые нагло пробивался сизый от пьянства нос.
Охранник почему-то не тронул бомжа, позволив ему свободно перемещаться по залу и тянуть за собой шлейф ароматов, явно позаимствованных на ближайших мусорных кучах. Вдруг мужик рухнул чуть ли не на колени одной из девушек и дурным голосом завопил:
- Плохо мне! Помоги!
Девица завизжала и отпрянула от бродяги. Тот не настаивал и на пузе пополз к ее соседке, которая брезгливо отодвинулась со словами:
- Шел бы ты, дядя…
Бородач задергался, как марионетка в руках неумелого кукольника. На его губах появились белесые пузырьки пены. Люда подбежала к нему и заглянула в воспаленные глаза. Так и есть, зрачки расширились.
- У него припадок! - воскликнула Люда и полезла в сумочку за телефоном, чтобы вызвать «скорую помощь». Ее остановил спокойный голос охранника:
- Я уже позвонил. Обещали быть через пять минут.
Действительно, медики прибыли почти мгновенно и сразу унесли бомжа из приемной. Люда хотела последовать за ними, но тот же охранник остановил ее:
- С ним все будет в порядке. Подождите еще немного. Никита Евгеньевич вот-вот выйдет.
Секьюрити не обманул. Не прошло и двух минут, как из боковой двери вышел коротко стриженный пожилой человек в сдвинутой набекрень синей бейсболке, заляпанном красками черном фартуке и красных вельветовых штанах. Тихие разговоры сразу смолкли. Все напряженно смотрели на художника. Тот без приветствий и вступлений обошел зал, тщательно рассматривая каждую претендентку, словно вырезку в мясной лавке. Некоторые девушки с ним поздоровались, но ответа не получили. Люда тоже хотела что-то промямлить, однако, не нашла слов и промолчала. Поломов скользнул по ней равнодушным взглядом и проследовал дальше.
Закончив осмотр, художник что-то сказал охраннику и удалился. Тот не стал нервировать публику драматической паузой, а просто гаркнул на весь зал:
- Номер 46! Остальные свободны! Спасибо, что пришли!
Поднялся невообразимый шум. Одни торопились прочь из приемной, чтобы успеть на следующие кастинги. Другие спешили во весь голос выразить свое недовольство. И все без исключения смотрели на Люду. Она не знала куда деваться от этих взглядов — презрительных, любопытных и даже сочувственных.
Ее выручила симпатичная секретарша, вручившая анкету и договор. Заполняя биографические данные, Люда недоумевала: зачем художнику столько информации о натурщице? Секретарша предупредила ее вопрос:
- Никита Евгеньевич работает строго легально. С вашего гонорара пойдут взносы в соцстрах и Пенсионный фонд.
Люда приуныла: значит, придется платить подоходный налог. Почти восемь сотен псу под хвост. Ну ладно, пять тысяч тоже деньги.
Студию Поломов устроил на северо-западной стороне третьего этажа. Его рабочее место сразу понравилось Люде. Просто большая пустая комната с огромным окном и люками в потолке, позволяющими играть с естественным светом. Стены выкрашены в белый цвет, монотонность которого искусно разбавляли мужские и женские портреты, очевидно, работы самого Поломова. На них были изображены сплошь кавалеры и дамы из высшего света на различных мероприятиях. В одной из женщин Люда с удивлением узнала жену премьер-министра, а среди мужчин отметила известного на всю страну футболиста. Из мебели имелись только табурет художника и мягкое кресло для модели, а из техники — современный автоматизированный мольберт и передвижные лампы на колесиках.
В кабинете секретарши Люда переоделась в красивое оранжевое платье, вполне скромное, с подолом ниже колен. Увидев ее, Поломов одобрительно хмыкнул:
- Отлично! Садитесь в кресло! Анечка, помоги девушке принять нужную позу!
Секретарша положила Людины руки на подлокотники и слегка откинула ее голову назад.
- Великолепно! Я начинаю! - воскликнул Поломов.
Художник работал быстро, не прерываясь, и при этом непрерывно болтал с Людой, так что она и не заметила, как пролетели четыре часа сеанса. В самом начале она спросила нужно ли ей сидеть неподвижно. Поломов засмеялся:
- Совсем нет! Главное, не убирайте рук с подлокотников!
Говорили они обо всем на свете. Вернее, говорила Люда, а Поломов в основном задавал вопросы. В конце четвертого часа он спросил:
- Людочка, если бы вы могли превратиться в кого-то другого, кем бы вы хотели стать?
Люда ответила без колебаний:
- Я всегда мечтала выиграть конкурс «Мисс Добро». Да ладно, можно и не выигрывать. Хотя бы поучаствовать.
- Что же помешало?
- Шутите? - горько усмехнулась Люда. - Я с девятого класса вкалываю почти без выходных. Какое уж тут волонтерство!
- Ясно, - сказал художник. - Потерпите еще немного…
Когда время сеанса подошло к концу, Поломов воскликнул:
- Есть!
Он достал из кармана какую-то странную светящуюся кисть, обмакнул ее в краску и подписал картину.
- Готово!
Людмила Никифорова поднялась с кресла и подошла посмотреть. На портрете смущенная девушка в оранжевом платье получала серебряный кубок из рук председателя жюри, актера Николаса Кейджа. На заднем плане аплодировали ведущие церемонии — Дженнифер Лопес и Билл Гейтс.
- Сколько я вам должна? - спросила Людмила.
- Нисколько, - ответил Поломов. - Считайте, что это мой вклад в вашу благотворительную кампанию. Картину завтра же доставят к вам домой.
Она покинула студию гордой походкой королевы красоты.
Через два дня Поломов валялся на диване в своем роскошном лофте на Авиамоторной и лениво читал свежий номер «Бинокля». На девятой странице мелким шрифтом журнал поместил скучную заметку: «Продажа портрета Мисс Добро-2020 Людмилы Никифоровой работы модного художника Никиты Поломова на благотворительном аукционе принесла еще полтора миллиона долларов в фонд борьбы с последствиями коронавируса».
Аня прикатила столик с кофе и присела в кресло рядом с диваном.
- Ты совсем уж расщедрился, - заметила она. - Не забыл, что вообще-то мы работаем на темную сторону?
- Я был в отпуске, - возразил Поломов. - Могу я расслабиться в отпуске? Проявить нестандартное творческое мышление?
- Завтра снова на работу, - напомнила Аня.
- Да, конечно, - вздохнул художник. - Есть кандидатуры?
- Депутат Матюхин внес законопроект о запрете ликвидации сельских школ, - сообщила Аня. - И у него еще целая пачка таких же вредных идей наготове. Это он раскаялся после чудесного выздоровления от коронавируса. Решил жить честно и трудиться на благо народа.
- Возмутительно! - заявил Поломов. - Закажи-ка мне холст побольше, чтобы туда влез зал заседаний. И распечатай новые объявления. Мне нужен натурщик. Желательно мелкий и подлый мошенник...
Нравится рассказ? Поблагодарите журнал и автора подарком.