Фильм "Тайная жизнь" ( A Hidden Life, 2019)
Режиссёр: Терренс Малик
В основе сюжета фильма биография Франца Егерштеттера — австрийца, казнённого нацистскими властями за отказ служить в вермахте
Письма на ту сторону
Простой разговор, воспоминание - двух супругов. О том дне, о мотоцикле и платье, о взгляде и танце, о днях после, об их времени после.
Cтолкновение мифологического с Историей и историческим мифом, с образом, созданным и кино тоже (через величие Тела и Истории, конечных по сути и ведущих к самой идее Смерти, в кадрах Рифеншталь). Звуча настойчивей, перебивая шум ветра гулом самолёта, История вторгается в личное, в не-временное, требует нового - жеста, движения, слова, смысла - уже не отделимого от политики и Исторического, не признаёт отказа.
Оттого столкновение не намерено, но уже неизбежно. Идеи внеисторической, идеи иррациональной, простой обыденной в своём звучании, идеи малого, которое незаметно вне взгляда не желающего видеть, в другой совсем системе, но которое подобно истине и живёт в каждом моменте чувствующего и отдавшего себя этому малому - с Идеей надличностной, находящей себе рациональное обоснование и подводящее под каждое софистические доводы.
Но в этом столкновении - которое протянулось во внушительном хронометраже - нет уничтожения мира, нет гибели рая и не изгнания из него. "Тайная жизнь" - это одиссея - чувства и ощущения, страха и надежды - через ночь. Одиссея тела, но не духа. Так как малое, чем живут, дышат Франц и Франциска, - больше них, вне их и всегда с ними. Малое, которое и есть поток, нескончаемый, незавершимый, неостановимый.
В этой одиссее складывается агиографический сюжет об одном отказе и желании жить именно тем простым, что противится большому, но что есть Большое. И испытания, выстраивающиеся и звучащие подобного испытаниям житийным, разрушающие интимное, разрывающие связи, оголяют вопросы, приводя доводы, рациональные, но которые только зритель опровергает или подтверждает, ставит после них точку, историческую, и - многоточие после тех иррациональных, наивных ответов Франца и Франциски, не проговариваемых и которым и не нужны сложные слова. Письма звучат просто, и потому они правы.
Житие святого подразумевает свои сюжетные ходы. История только их повторяет. Франц, чьё молчаливое сопротивление - вне идеи святости, обречён на тотальное поражение. Это не триумф воли. Это тихая правота простого, в котором поражение - это совсем иное. Оно не отменит то бесконечное движение, тот поток - света, грохота ливня, дыхания ветра, шума реки, запаха свежескошенной травы, смеха детей - которым жили они, Франц и Франциска, жила их семья и будут жить другие и дальше. Но утвердит их - снова. Утвердит их правоту. Ночь закончится.
***
Нельзя не заметить, что Малик изначально выстраивает и создаёт героя как святого, его бытописание - как житие святого. Звучащая в малом, эта святость возвышает и героя. Однако нельзя не вспомнить здесь "Терезу" Алена Кавалье, где тихая, тайная жизнь одной девушки через робкие движения и шёпот не молитв, но дружеской беседы приобщается к тому, что почти нельзя проговорить.
Малик же творит поэму или же гимн (человеку и его воли), грандиозный в своём звучании, но противоречащий своему названию. И эта грандиозность, придающая важность каждому моменту, важность рациональную, словно заслоняет собой то чувство, которое и не проговорить толком.