У Натальи четыре дочки. Трое из них – приемные. Вера в себя и собственные силы помогли ей искать, терять и возвращаться, не бояться чужих мнений, неуместных вопросов, диагнозов и прогнозов.
Ее рассказ о пути к каждой дочери – словно исповедь. Сегодня публикуем вторую часть этой чудесной истории.
Начало рассказа – здесь.
Видео о моей дочке
Видеоролики о Даше в разное время снимали разные фонды. Когда я впервые увидела Дашу в ролике, у меня возникли сомнения: справлюсь я или нет, подойдем ли мы с девочкой друг другу?
Но по мере того, как Даша росла и менялась — а это можно было отследить по видеоанкетам за два года — становилось понятно, что она может жить в нашей семье.
Видеоанкеты позволяют рассмотреть ребенка в движении, послушать его. В ролике Даша была очень сосредоточенной и спокойной. Она читала стихотворение о школе.
Ей тогда было около семи лет… Она и сейчас хорошо помнит, как проходили съемки. После просмотра анкеты на сайте фонда «Измени одну жизнь» я убедилась в своем решении ехать за дочкой.
«Счастье с первой секунды»
Первую встречу с Дашей я до сих пор вспоминаю с огромным наплывом добрых, позитивных эмоций. Увидев ее, я сразу поняла: это мой ребенок. Это было счастье с первой секунды.
Пусть у детей-сирот будет дом!
Даша была невысокой, очень смуглой, глазастой, улыбалась во весь рот, говорила низким и хриплым голосом. Общалась совершенно непринужденно.
Мы плели браслеты, они у нас до сих пор хранятся. Фотографировались. Смеялись и плакали — все сразу.
Даша тут же согласилась ехать со мной, и я через минуту подписала согласие. Поехали домой на следующий день.
Даша оказалось домашним, сохранным ребенком. Она с рождения жила в семье, ее воспитывала мама. Женщина умерла, когда девочке было 4,5 года.
Про отца известно только то, что он родом из Северной Кореи. Даша видела его в младенчестве, она его очень любит, у нее о папе самые теплые воспоминания. К сожалению, о его дальнейшей судьбе ничего не известно.
У Даши есть двоюродная бабушка, но в реальности дочка и называет, и считает ее своей родной бабушкой. Пожилая женщина по ряду причин не смогла стать опекуном, но постоянно навещала внучатую племянницу в детдоме, отмечала с ней все праздники.
И в этом смысле помогла сохранить хотя бы частицу той домашней атмосферы, которую девочка взяла с собой из семьи в детдом.
Отчасти поэтому полтора года, проведенных в учреждении, не сказались на характере, сознании Даши. Она, как я уже говорила, сохранный ребенок.
Бабушку, кстати, тоже зовут Дарья, и мы поддерживаем отношения, созваниваемся. Мы не только на расстоянии общаемся, я возила Дашу в гости в Иркутск прошлой весной.
Периодически Даша вспоминает жизнь в кровной семье. В день рождения ее мамы мы ходим в церковь, свечи ставим…
Первые дни дома
Даша совершенно нетипичный для интернатной системы ребенок. И с точки зрения психологии, и с точки зрения быта. Она знает, как устроена жизнь в семье. Поэтому каких-то острых вопросов или удивления от того, что суп сам себя не сварит, а его нужно готовить — всего этого не было.
С первых дней Даша стала ходить на прогулки со мной и с Лали. Девочки подружились. Даша – очень понимающий и умный ребенок. Все, кто ее видел в жизни, отмечали ее характер и поведение.
В том числе и те люди, которые отговаривали меня от идеи стать приемным родителем. Они приходили в гости, видели Дашу и понимали, что это чудо-девочка.
Она очень сообразительная, хитрая, отходчивая, уступчивая, ласковая, любознательная. Занимается английским, рисованием, ходит на плавание, увлечена чтением. Могу также отметить ее хваткость, юркость.
Даша, кстати, умеет готовить. Кроме того, она прекрасно ладит с детьми, и всегда пытается договориться, не конфликтовать. Ее интеллект выше среднего, ей все по силам.
Я радовалась за Дашу и при этом три года мучилась тревогой за Катю…
Продолжение – в следующей части.