Сегодня – день памяти моего отца.
Я живу без него уже двадцать четыре года.
Хочу немного рассказать о нём.
В его жизни был голод, от которого умерли родители, а соседи забросили его совсем маленьким в проезжающий поезд.
Это был тот самый голодомор на Украине 1932-1933 годов.
Была с ним какая-либо записка с его фамилией и датой рождения или нет, неизвестно.
Во время войны их детдом эвакуировали в Узбекистан, детей разбросали по кишлакам – кто постарше работали. Папа сел на трактор и всю войну пропахал на хлопковых полях.
Он не любил рассказывать о том времени, лишь однажды поделился, как жёстко ему пришлось утвердиться, чтобы его стали бояться и отстали местные.
Позже работал в Военстрое, стал там бригадиром.
Они строили по всей стране разные объекты. В его бригаде были такие-же как он детдомовцы и бывшие заключенные, в общем и целом - милые люди.
Маму он встретил уже в зрелом возрасте, ближе к сорока годам.
Они приехали в Краснодар к её родителям, где папа стал осваивать профессию сантехника.
Между делом родили меня, хотя не собирались, маме уже было сорок к тому времени.
Ещё пару эпизодов уже из моей памяти.
Год примерно 1978, прихожу из школы, мама сидит плачет.
- Что случилось?
- Твоего отца с работы выгнали
- За что?
- За язык, ему предложили в партию вступить, а он сказал, - когда воровать научусь, вступлю в вашу партию. Причем сделал это на собрании.
К тому времени папа работал сантехником в гостиничном хозяйстве Краснодара, коллектив большой. Спрашиваю у него – зачем ты это сделал?
- Сижу я на собрании, выступает наш директор и говорит - предлагаю кандидатуру передового рабочего Нечепуренко Василия Алексеевича на вступление в нашу Коммунистическую партию. А я смотрю на его жирную лоснящуюся морду и понимаю - не хочу быть с ним в одной партии. Если бы он слово “нашу” не сказал, может быть я так и не ответил бы.
Через неделю в гостинице Центральная, сейчас на этом месте Хилтон, сломался котёл. Никто, кроме сантехника дяди Васи не знал, как его починить. Его тихонько снова позвали на работу и про партию уже больше не вспоминали.
Был новатором, в 1986 году решил перестроить наш дом, незадолго до этого перекрыв крышу. Он нашёл способ поднять крышу вместе с потолком на домкратах, сломать старые стены и построить новые. Домкраты тогда были большой редкостью, папа нашёл их у местной дубинской шпаны. Помню их - такие с наколками, манерами соответствующими. Отцу пришлось их нанять на работу, в прокат они домкраты не дали.
Вспомнил свой опыт, заставил их работать по-настоящему, они взвыли. Соседи потом делились:
Старший, с синими куполами и золотыми зубами говорил своим:
- Я его всё равно на@бу, подождите.
Сделал незаметную закладку, если бы отец её не нашёл, после ремонта по всему дому пошли бы трещины.
Но он нашёл, домкраты увёз и выбросил на свалку, а когда они пришли на разборки, вышел к ним с ломом и от@издил так, что неизвестно как они ещё живы остались.
В это время он уже болел, может это их спасло.
Он был сильным и дерзким.
Единственный его страх – это обидеть мою маму. Он её любил всю свою жизнь, конечно они иногда ссорились, но папа очень бережно к ней относился.
Много читал, собрал хорошую библиотеку. Благодаря ему у меня появилась любовь к слову.
В этот день двадцать четыре года тому назад я был в Москве, в кардиоцентре Чазова, встречался с лучшими хирургами. Они сказали мне, привози отца, всё сделаем.
Я воодушевленный бегу в свою московскую квартиру собираться в аэропорт, звонок от мамы:
- Папа умер…
Его душа не приняла мой план, он не захотел больше обременять себя и нас и ушёл.
Мама рассказывала: папа вышел во двор, отремонтировал уличный кран, сел на детские качели и всё…
Оторвался тромб, его огромное любящее сердце остановил маленький тромбик.
Я люблю своего отца и горжусь им, и с течением времени это чувство только растёт.
Спасибо Родной, что именно ты подарил мне Жизнь.