(Из книги "Девять кругов рая")
В молодости я работал в газете. Эта была молодёжная газета которая пользовалась огромной популярностью в стране. Не буду упоминать её названия. Думаю, что по некоторым фамилиям ниже вы это и сами поймёте.
Так вот, в этой газете я работал в отделе "Комсомольская жизнь". Этот отдел из -за начавшейся недавно Перестройки был не очень востребован и там не слишком много платили.
Чтобы свести концы с концами, я подрабатывал в других отделах, в том числе в "Музыкальной колонке" этой газеты, которую возглавлял известный тогда на всю страну, а ныне покойный, ди-джей Дмитрий Шавырин. Там же работал музыкальный критик Артур Гаспарян, с которым мы одно время дружили.
Как -то Артур мне сказал: «"Поезжай в "Космос", там выступают молодые таланты. Напишешь заметку, получишь десять рублей.
Десять рублей? Да я бы за эти деньги в космос полетел, не то, что поехал! Так было плохо у меня тогда с деньгами.
Приехав в "Космос", я посмотрел концерт, а потом пошёл за кулисы, чтобы познакомиться с выступавшими на ней молодыми талантами.
Тут ко мне прямо -таки прилип один дуэт из Киева, который, если честно, на сцене, произвёл на меня не слишком больше впечатление. Но девушка и молодой человек были такими симпатичными, обходительными и милыми, что я решил о них написать.
В общем, я взял у них интервью, а они пригласили меня себе домой на чай. Оказывается, в Москве они снимали квартиру.
На следующий день я приехал к ним в гости. Надо сказать, что накануне в газете появилась заметка о выступлении дуэта в концертном зале "Космос" и это сильно добавило мне веса.
В квартире, которую снимал дуэт, был скрипучий паркет, старая мебель и стол, который, чтобы его наверно не показывать, накрыли белой узорчатой скатертью. Певица, одетая в длинную юбку и блузу, сидела в кресле. На коленях у неё лежала, поскуливая, крошечная болонка.
Вдвоём с певицей мы слушали, как певец, сидя за пианино наигрывает нам одну за другой сочинённые им песни. Одна из песен, как сейчас помню, была написана на стихи Беранже. «Господин Искариотов, патриот из патриотов, приближается сюда…».
- Ну, как? – Закончив петь, спросил он меня.
Чёрт его знает, что было на это сказать? Мне, если честно, всё показалось слишком заумным. Кто это, господин Искариотов? От этого господина веяло книжной пылью, церковным ладаном и скучным западным юмором. К тому же то вряд ли кто -нибудь из современников смог бы понять этот глумливый пассаж девятнадцатого века– «патриот из патриотов». О чём он? Однако как интеллигентный человек я сделал умное лицо и сказал:
- Неплохо. Вот только вот…
- Что?
Молодой человек, как прилежный ученик, подался ко мне всем телом вперёд, заставив меня покраснеть. От меня что, ждут критики? Меня опять с кем –то перепутали! Я понятия не имел, о чём нужно писать песни!
- Ну… мне кажется, прежде чем давать нашей московской публике такую глубокую философскую мысль, неплохо было её растормошить чем –нибудь попроще. – Пробормотал я.
- Чем, например? – Спросила певица.
Этот вопрос, заданный меня красивой женщиной, сильно меня возвысил в собственных глазах. Сидевший до этого приземлённо на стульчике, я вдруг расправил крылья и взлетел в небо.
- Не знаю, может, про то, что человек вышел за пивом, а попал под трамвай! – Опустившись на землю, стал бормотать я первое, что пришло мне в голову. У журналистов было такое выражение "вносить предложения в порядке бреда". Ну, вот я и внес! Я ещё наговорил много чего тогда, уже не помню даже, чего именно.
Певец, как только я начал говорить, к моему удивлению, схватил карандаш и начал сразу себе что -то быстро в блокнот записывать. Увидев это, я растерялся. Меня что, правда воспринимают, как эксперта?
- Или, допустим, юноша думает, что женился на девушке своей мечты. - обнаглев уже, продолжал я. - И она мечтает о том, чтобы уединиться с ним. А она зараза, только о шубе и мечтает! Вот. Понимаете? Чем не тема?
Пока певец записывал, я только и делал, что давил косяка на певицу. Нет она точно была богиней! От неё шёл такой разряд интимного тока, что у меня непроизвольно дёргалось голова, а ноги тряслись, будто к ним то и дело прикладывали электрический шокер. Россыпь крошечных розовых воздушных шариков вперемешку с чёрными мухами внутри бушующего надо мной изумрудного водоворота, центром которого был я, носились, мешая мне сосредоточиться. Я то и дело тряс головой, чтобы сбросить с себя кошмар её чар.
Надо сказать, что в те годы эта дама была потрясающе миловидна, не то, что сейчас. Я просто боялся на неё смотреть, боясь, что буду сражён её взглядом наповал, и всё равно минут через пять почувствовал, что втюрился в неё по уши!
Видимо со стороны это было очень заметно, потому что девица начала строить мне глазки. А я, хоть старательно и отводил от неё глаза, но всё же не мог скрыть охватившего меня тремора.
Я не мог спокойно сидеть. Её красота вспиливала меня, как запрятанная в кофр, но продолжающая работать дисковая пила. Мне хотелось подскочить и опустившись перед ней на одно колено, предложить свои руку и сердце. Ну, по крайней мере, объявить о своих чувствах. И лишь силой воли я удерживал себя от этого.
С каждой минутой я чувствовал, как улетучиваются куда- то остатки моей подростковой сдержанности, которую я нацепил на себя, чтобы выглядеть джентльменом.
Помню, чтобы не выдать себя, я, засунул между коленями вспотевшие ладони, скрестил ноги и сидел в такой позе, будто каменный набоб, склонившись набок и делая вид, что слушаю музыку. Почему я так сидел? Во -первых, это была единственное положение, в котором я мог не смотреть на певицу. Она видела лишь мой профиль.
А во -вторых, мне казалось, что в такой позе я произвожу наиболее благоприятное впечатление на обоих. Слава богу, что я не упал со стула из за этой позы в процессе прослушивания, а то бы оно закончилось дружным гоготом обоих пригласивших.
Как ни старался я навести чистоту в мыслях отсутствующим своим видом, но в голову мне постоянно лезли самые грязные картинки. Я допустим не хотел знать, как выглядит певица без трусиков, но именно эта картина вставала перед моими глазами. "Какой кошмар", думал я, облизывая губы. Хорошо, что она не умеет читать мысли, я бы сгорел со стыда.
Но покосившись один раз в сторону певицы, я увидел, что она смотрит на меня и смеётся. Мне кажется, она всё знала, что вижу.
Она точно ведьма!
"Нельзя на неё смотреть", убеждал я себя, "с такой женщиной, как эта такой номер может не пройти!». Даже подмигивать ей нельзя. И не дай бог чмокнуть в её сторону губами. Нет, точно, я бы испортил своим подмигиванием или чмоканием всё дело! Короче, я сидел и мучился, ощущая тяжесть во всём теле и всё больше и больше приходя к мысли, что ухаживать за девушкой в присутствии её напарника и возможно даже мужа, это как минимум некрасиво.
Вот я и сидел, будто заячий царь, случайно попавший на именины к двум лисам.
Наконец, певец закончил петь и я, попрощавшись, и поклявшись в артистам в вечной дружбе, с облегчением покинул этот дом.
Прошло время. Я ушёл из газеты и стал работать на телевидении в отделе, который делал репортажи по звонкам зрителей. В основном они касались всяких бытовых проблем и к музыке не имели решительно никакого отношения.
И вот однажды, когда я сидел как обычно и записывал в журнал поступающие звонки, дверь в редакцию открылась и я к превеликому своему удивлению увидел певца, из –за плеча которого выглядывала певица!
На ней был легкий сарафан, поскольку стояло лето, который абсолютно не вязался с чопорным стилем отдела телевизионных новостей, где я работал и где все ходили в костюмах и галстуках.
Но, боже мой, как шло ей это платье! До этого я её видел одетой только в длинную юбку и не подозревал даже, что у неё такие красивые ноги.
Да что ноги! А грудь! А улыбка! О, боже, какая это была ослепительная улыбка, и плюс ещё длинные распущенные волосы. Я даже благословил профессию, которая дала мне возможность сводить знакомства с такими женщинами.
Певец мне что -то говорил. Но я, поражённый и ослеплённый, ничего уже не слышал. Зайдя в комнату, певица села на стул передо мной, положив нога на ногу.
Певец, пообещав, что скоро вернётся, куда то ушёл, видимо у него были дела на телевидении, а мы остались одни. Певица мне улыбнулась. А я ей. Мне хотелось спросить её: как дела? И "что нового"? Но она, не дав мне и рта раскрыть, взяла и без всяких разговоров положила свои загорелые ноги мне на колени.
Я онемел. Кровь прилила мне к лицу, язык присох к нёбу.
Надо объяснить: я увидел не просто её саму, её лицо, волосы, её стройные ноги, но и нежно белого цвета трусики у неё под сарафаном, и даже интимную елочку волос под ними!
Такого уровня откровения я не ожидал и совершенно растерялся.
Надо ещё сказать тут, что мы сидели у самой двери, которая никогда не закрывалась и где? В телецентре! В комнату то и дело заходили какие -то люди. Слава богу, в тот момент, когда она положила ноги на мои, никого рядом с нами не было.
Я сидел и думал, как я объясню происходящее, если кто –то сейчас войдёт? Вот хотя бы мой начальник еврей, который не слишком то приветствовал такие вольности на службе. Нет, вы не думайте, она мне очень нравилась! Очень нравилась, повторю. Я даже считал её богиней. В ней было что –то от Сильфиды, Гестии и Деметры вместе взятых! Просто место для свидания она выбрала не очень правильное.
А что если сейчас зайдёт её муж, певец? (К тому времени я знал из газетных публикаций, что они муж и жена).
Подумав так, я, мобилизовав всю свою волю, очень ласково попросил певицу убрать свои ноги с моих. Убрав ноги, она вдруг надула губки, лицо её приняло оскорблённое выражение и с этого момента до самого нашего расставания она продолжала сидеть с отсутствующим видом, будто между нами пробежала кошка. Я, кстати, очень жалел, что не подобрал правильный тон для этой просьбы, что дало ей повод обидеться. Я даже начал подыскивать новые слова, чтобы извиниться, но тут дверь открылась и вошёл, наконец, певец.
Посмотрев на меня и жену, он спросил: «всё хорошо»? Мы с певицей синхронно кивнули. Певец немного рассказал о результатах своего похода по телевизионным студиям, в частности поведал о том, что его песню взяла одна очень популярная программа на Первом канале, и назвал даже дату эфира.
Ещё он сказал, что признателен мне за заметку, которая помогла им пробиться, как дуэту, а затем они ушли.
Надо ли мне говорить, что после ухода певицы я чувствовал себя, как грек, у которого украли статую Афины?
Через неделю я посмотрел эфир, о котором говорил певец. Это была и впрямь очень популярная программа на одном из главных каналов страны.
Перед тем, как они начали петь, ведущий программы сказал: "Выступает дуэт "Академия", Саша Цекало и Лолита Милявская!
Больше всего меня изумила песня, с которой они выступили. Там рассказывалось о неком молодом человеке, которому дважды отказала девушка его мечты. В песне он прямо открыто называл девушку заразой, что очень понравилось зрителям.
Через некоторое время дуэт распался, о чём тоже сообщили газеты.
Однажды я встретил Лолиту в аэропорту. Я улетал в командировку в Америку, а она возвращалась с гастролей. На ней был лёгкий красивый сарафан, похожий на тот, в котором она была, когда мы виделись в последний раз, но жёлтого цвета. Со своей высокой причёской Лола чем -то напоминала актрису Еву Мендес в лучшие её годы. За Лолитой шла пара телохранителей в чёрных парах и с гарнитурами в ушах.
Увидев певицу, я встал со скамейки, чтобы с ней поздороваться. Мне хотелось спросить её как дела. Лола не могла меня не видеть. Она шла прямо на меня. Я открыл было рот, чтобы сказать "привет" её, но она, бросив на меня равнодушный взгляд, будто я был не человеком, а урной с мусором, прошла мимо, сделав вид, что меня не узнала.
Вот и вся история.