Тем временем изменения, о которых предупреждала Ай, продолжали накатываться какой-то непреодолимой волной прилива. Одним из самых значимых и неожиданных, было то, что после одного из наших походов по весеннему, оттаявшему и зацветающему Алтаю, мы попали в небольшое село, на окраине которого стоял приличный туристский приют, в стиле "А ля Сибир". Несколько добротных красивых домов и коттеджей были расположены в молодом кедровом лесу, который огораживал плотный дощатый забор. Когда я зашла туда, меня охватило невероятное чувство покоя и радости. Я озиралась вокруг, на диковинный порядок, пока Ай вела меня к дому по мощенным деревянным тротуарам.
Зайдя в дом, я поняла, это дом Айханум или, по крайней мере, она здесь периодически живет. Мне этого никто не говорил и даже не намекал, но по его виду, по ощущениям, я поняла - это ее дом. Чувство счастья наполняло меня, я так давно мечтала попасть в ее дом. Это было как осуществление твоей самой заветной детской мечты. Мы прошли через зал и комнату. Чувствовалось, что здесь живут и другие люди. Весь приют был расположен в каком-то порядке. Он включал в себя туалеты, столовую, баню и сауны. Мы прошлись по нескольким, в качестве экскурсии. А после обеда и чая, за нами пришла машина и мы уехали в город.
Ай объяснила, что простой человек не готов жить в таком месте. Место слишком энергетически интенсивно и без подготовки у человека не хватит энергии и он заболеет или умрет. Энергетические структуры человека, привыкшие к определенным видам энергий в городе, должны научиться сонастраиваться энергиям, которые приведены в особый порядок и концентрацию на этой «турбазе». Необходимо накопление своей энергии и постепенная адаптация и сонастройка.
Другим серьезным событием, вызванным потоками, несущими изменения, о которых предупреждала Ай, был вызов меня Коротковым. Он усадил меня за отдельный «чайно-кофейный» столик и проигнорировав свое официальное место, сел рядом. Я просто ощутила всем своим существом - все реально и серьезно.
- Видимо, не надо вам говорить, Марианна Михайловна, о конфиденциальности нашего разговора, - начал он после того, как разлил чай в изящные чашечки и пододвинул мне конфеты и печенюшки. Он, видимо, так хотел меня, хоть как-то, расслабить и показать свое расположение ко мне. Я вытащила свой талисман-монету из спецкарманчика на жакетке и зажала в ладони. Время "Ч" настало вновь неожиданно.
- В связи с новым этапом развития России, наступил новый этап партийного развития и развития госаппарата и его структуры. Вы уже в курсе, что такие вещи, как выборы, скоро будут совсем другими. Будет утверждаться новая вертикаль власти. Будут произведены слияния территорий. Губернаторов через несколько лет уже будет назначать президент. Будут созданы новые формы административного деления, новые округа. В первую очередь, это коснется стратегических краев и областей. В нашей области, как и в соседних краях, президент и его команда хотели бы видеть своего человека. Естественно, у этого своего человека будет своя команда, по крайней мере, на уровне заместителей и главных, ключевых чиновников. К счастью, или к сожалению, но постепенно все чиновники на всех ключевых постах будут заменены. Виктор Семенович, ну вы в курсе, скоро станет министром, а губернатор уходит к нему заместителем, забирают также меня и еще нескольких человек. В дальнейшем, видимо, еще нескольких человек будет возможность забрать. Но тут все туманно - там и своих хватает.
Я так подробно объясняю ситуацию, потому что вы находитесь на одном из ключевых постов, и естественно, вас ждут перемены. По совету Виктора Семеновича, я могу вам предложить некоторые альтернативы, учитывая ваше желание работать в команде, и ваш талант организатора, но если у вас есть предложение, то я готов его выслушать.
- Сколько у меня есть времени?
- Ну, не много, учитывая, что Москва торопит, и вы знаете, какие средства и силы идут на эту перестройку. Чем быстрее вы определитесь, тем легче нам будет решать вопрос.
Некоторое время в кабинете я собиралась с мыслями. Было очевидно, что если я хочу сохранить свой «статус- кво», я должна вновь предпринять что-то совершенно неординарное. Выскочить из самой себя. Конечно, можно стать средним чиновником городской администрации, или партийным функционером на теплом местечке. В общем, это был естественный шаг или уйти зам. редактора в одну из газет. Но у меня было стойкое намерение закончить свою «войну с богами», вернее, с «Богиней Викой» и мне нужно было каким-то невероятным образом, соединить нынешнюю ситуацию со своим намерением. Ничего так и не придумав, я сославшись на встречи и дела, оставив для прикрытия Светлану, поехала домой.
В то время я уже достаточно долго записывала все то, что мне объясняла Айнура о проблемах пути Дао, мотивируя это тем, что я напрочь все забываю из-за скачков осознания и энергии. Чем ярче и невероятней был поход или охота-тренировка в городе, тем быстрее и прочнее вылетало это все у меня из головы. Чем экзотичней были встречи и столкновения с шаманами, ведьмами и колдунами, с мастерами и гуру, тем однозначней был результат. Тем прочнее я все забывала и через некоторое время, даже простые воспоминания превращались в какое-то мучительное блуждание в темноте и пустоте. Aй была не против моих записей, но предупредила, что это мне мало чем поможет, так как для того, чтобы реально помнить, мне нужно накопить энергию и отработать «технику памяти». Но так как мир и я в том числе, есть тайна, она периодически даже инициировала мои записи, посмеиваясь, так сказать в качестве эксперимента к чему это все приведет. Особенно ее заботило, чтобы я создавала систему и порядок. Она заставляла придумывать структуру каталогов того, что я храню. Дублировать на бумаге всю информацию, особенно важную.
Пользуясь этими записями, я нашла и вновь перечитала «техники выбора» и что мне об этом говорила Ай. Взвесив все, я решила ждать знака, разрабатывая пока идею «Новой своей газеты». Мы с девчонками продолжали ходить на у-шу, дзюдо, в бассейн и по возможности в походы выходного дня всем клубом, так как в реальные походы, в которые они уже начали ходить, и на соревнования и слеты никак не хватало времени. У нас появилось еще несколько «союзников». Среди них был мой шофер Виталий и «прицепом» его жена, которых мы стали брать в бассейн и сауну, и иногда на наши «вылазки». Также это был Влад, молодой «продвинутый» человек из моего отдела, и еще пара-тройка девушек, тоже из администрации. Также из редакции к нам прибилось трое журналистов достаточно молодого вида.
Как и говорила Ай, Нина от нас откололась. Они, с ее Володей, задумали рожать. Вернее, это была идея Нины. Таким образом, она видимо, хотела организовать и стабилизировать достаточно неорганизованного и не очень стабильного Вовчика, с которым она жила уже больше года. Рассудительная Зинаида предлагала сначала обзавестись своей квартирой. Людмиле Вовчик, вообще, не очень понравился. Света сочувствовала Нине, вообще они были чем-то похожи - обе миловидные, синеглазые, свеженькие как девчонки, аккуратные и "блондинки". Мне было все равно. Это был ее выбор, и я была теперь больше занята, и я бы такого выбора не сделала. А Маша, одна из девушек моего отдела, которая как-то естественно пришла в нашу команду, считала, что сначала надо Вовчика «закодировать» от пьянства, а потом уже думать о ребенке. У нее был уже опыт, она только недавно отправила своего «спутника жизни» на просторы Родины. С этими доводами нельзя было не согласиться, тем более она это все прочувствовала на себе. Кстати, Маша, как и Светлана, добились особых успехов в у-шу, несмотря на то, что были такие разные. Света брала упорством и прилежанием, Маша схватывала все на лету. Особенно ей нравилось акробатика, и бороться, на татами. А в у-шу у нее получалось все, само собой.
Постепенно мы стали отдельной группой, и тренер сделал для нас исключение: мы стали изучать не только Тао-лу, отдельные упражнения, но и упражнения с оружием Цы- Се. Я устроила все так, что Виталий нас забирал после тренировок и развозил по домам. Чтобы не ждать в машине, я предложила ему начать заниматься, ну хотя бы дзюдо и у-шу. Он, с каким-то недоверием, принял это предложение, но постепенно втянулся. Однажды, усевшись на «свое» место в машине, (его мне указала Ай как самое безопасное), Виталий протянул мне газету перед тем как тронуться. Это была номер «моей бывшей газеты». Открыв ее, я сразу увидела фото Вениамина Семеновича, и мой материал, который Богиня Вика, наконец, поставила, приурочив к его Дню Рождения.
Я сначала пробежала глазами, и стала читать. Все, что можно было изменить, она изменила, это был уже не мой материал. Я забрала газету с собой, поблагодарив Виталия, и пошла в свой кабинет. Где-то к середине дня у меня стало возникать чувство какой-то непоседливости, какой-то легкой нервозности. Я радостно сообразила - Айнура в городе, либо едет сюда! Не выдержав, я сорвалась и поехала домой. Действительно, она оказалась дома, и радостно меня приветствовала. Как всегда, с ней вместе пришли запахи, вкусы, ароматы всяких вкусностей и диковенностей, салаты и новости, и приветы от ее «родственников» с которыми я была знакома.
Закончив наш ритуал проверок определенных техник, опробовав чаи и гостинцы, я, сгорая от нетерпения, пристала к Ай, с вопросами развития России, строительства новых вертикалей власти и моим собственным положением в этих горизонтально-вертикальных потоках. Я рассказала ей «страшные государственные тайны», которые мне рассказал Коротков. Она спокойненько выслушала и кивнула.
- Мы этот вопрос уже обсуждали, с будущим министром добывающей промышленности. Но это не важно, важен вопрос твоей позиции и твоего выбора. Ну скажем, что ты сама чувствуешь по этому вопросу?
- Если честно, быть чиновником - это не мое. Этот офис, эти коллеги со стеклянными глазами, намерения карьеры, виляние хвостом. Эти взятки и «откаты» в свою сторону, нескончаемые встречи, совещания, разборки.. .Эти…
- Хорошо, - она оборвала меня, - будь рациональной. Тогда твой выбор должен касаться иной области действий. У тебя есть битвы, которые ты не закончила. Ты хотела стать редактором или зам. редактора в газете "Твоей мечты"?
- Да, я уже думала над этим, и потихоньку составляю планы. И пока нет ни одного знака.
- Ну вот, значит, ты уже сделала выбор. Самое время вернуться в газету, все закончить и решить. Тогда тебе, может, откроются пути вперед, которые сейчас закрыты перед тобой твоей неоконченной битвой. В этом смысле ты можешь вернуться в исходную точку, и вновь начать с нее. У тебя сохранился тот план, который ты увидела во сне?
- Да, у меня все в папках и в тетрадях.
- Возьми его, скорректируй на основании твоего нового взгляда и новой позиции осознания, в свете тех «секретных сведений», которые тебе сказал Коротков. И воплощай. Особенно если был или будут знаки Силы. - Она внимательно посмотрела на меня. - Ну и этот план должен включить в себя всю твою ответственность за команду, которую ты набрала вокруг себя. Иначе получиться, что ты их просто использовала, когда тебе было нужно, и бросила как использованный пепифакс. У тебя есть такая манера, у твоей тонкой, высокой души.
Она ткнула в больное. Я вдруг осознала, что не рассматривала ни Светлану, ни Людмилу, ни Зину, ни Виталия, в своих будущих планах, как свою ответственность. Они были, как бы, между прочим, приложением, какими-то ликами моих битв и намерений. Я не включала их интересы в свои планы. Ай ткнула больно и намеренно.
- Только не красней. Не надо вот этого публичного самоуничижения, этого духовного катарсиса. Лучше будь с ними безупречна, сразу здесь и сейчас, и сделай все возможное, чтобы сохранить команду. Сделай и спланируй все, что можешь.
Удивительно, но усилием воли я остановила прилив «стыда к лицу», то есть спонтанный прилив крови к вегетативно-сосудистой системе лица. Еще раз подтвердив правоту Ай, что это - всего лишь условные рефлексы и привычки, чтобы реализовать, прилюдно и наглядно, факт существования такого конкретно - абстрактного понятия, как категория совести. Так как эта категория - одно из ценных моральных понятий, то многие стараются всячески отработать физическое, конкретное подтверждение, что у них эта позиция есть.
Особенно расхожей является одна из легенд, что те, у кого есть совесть, не могут ее контролировать. То есть совесть контролирует их, как некая высшая, божественная сила и проведение. Но самые хитрые бестии, именно поэтому, отрабатывают не позицию наличия этой категории, а внешние признаки, которые подтверждают ее наличие. Например, покраснение, заикание, побледнение и все другие виды, якобы телесного, неконтроля. Будучи застигнутыми за небольшими неприличными действиями, или пойманные на маленькой лжи, это все выставляется, как правило, на всеобщее обозрение. Но, как говорит Ай: «Где бывает твоя совесть, когда ты это делаешь, и почему она тебя просто не останавливает? А только когда тебя ловят, застигают - она тут как тут. Где вся эта краска, заикание и прочее прибывает, когда тебе все удается, и тебя не застают за деянием или ложью? Известно где, - в Ж.пе!
Усвоив наставление Ай, я вновь вернулась к первоначальному плану. И к своему удивлению, после детального анализа пришла к выводу, что я неправильно поняла его. Мне тогда не хватило мужества и широты мышления, полета! План, который я увидела во сне, предполагал в своей основе создание не газеты, а холдинга – то есть нескольких газет, объединенных одной концепцией. То есть, он изначально предполагал создания десятка тематических и региональных изданий, нацеленных на различные слои населения и различные интересы читающего населения. Этот проект предполагал создание различных полупрофессиональных и тематических изданий для различных соседних регионов. Да хоть на всю Сибирь! Это было поразительно. Оказывается, все это время, у меня все уже было, и Сила мне все уже дала и открыла. Я просто не видела или даже не хотела этого видеть!
К этому времени, я уже спокойно относилась к идее «осуществления снов наяву». Имела множество подтверждений из истории, о самых знаменитых и невероятных случаях с другими людьми. Я стала естественно относиться к концепции «Знаков Силы», как к некой естественной идеи разворачивания процесса действий «Великого сна-снов», то есть жизни.
Если еще год назад, я себя считала сумасшедшей, в какой-то мере, и только под давлением Ай совершала какие-то экстраординарные действия и пользовалась новыми системами восприятия и трактовки событий вокруг меня, то теперь я сама пыталась пользоваться этими описаниями действительности и этими возможностями. Убедившись, что ими пользуются миллионы и миллиарды людей во всем мире, я пыталась делать, как и многие другие - сочетать иррациональные способы и методы наряду с построением жестких логических схем на основе «причинно-следственных связей». Страх собственной «невменяемости и ненормальности» сменился неким спокойствием и уверенностью, так как мой контроль над собой и окружающей действительностью усилился и расширился. И я все уверенней полагалась на эти новые формы.
К этому времени моя «формальная разведка» Виктории Павловны стала давать свой результат. Я узнала достаточно о ее прошлом и настоящем чтобы выявить слабые места. Так, одним из слабых мест оказалось «желание власти». Вторым оказалась «ответственность за сына». Третьим - отсутствие открытости в мышлении, а значит, и в восприятии. Как раз то, чем страдала я сама, за что меня постоянно гнобила и пинала Ай, расшатывая мое ортодоксальное восприятие и рефлекторное интерпретирование событий окружающего мира. Еще одним слабым местом была медленная обучаемость! Это было связано и с энергетическими причинами, направленностью намерений. Также, в этот список попал и ее раздутый имидж важности - тут я снова действовала по аналогии с собой. В этом вопросе со мной Айнура вообще была беспощадна.
Ее замечания, ловушки, выпады всегда попадали в цель моей важности, даавая ощутить, каковы ее размеры, какова глубина его влияния на мою личность, на все мои поступки. Как он контролирует меня, подменяя мою волю, мои решения своими, своей свободой, якобы моего выбора.
Список ее сильных сторон тоже был достаточно внушителен. Там оказались такие качества, о которых я только мечтала. Там были чувство стиля и формы ментальных выражений, то есть чувство распознавания таланта у других. Восприятие процесса действия как необходимости самовыражения. Трудолюбие и так далее.
Сделав анализ всех "за" и "против, я пришла к выводу что, так как у меня совершенно нет времени и так как я смогла «усыпить» ее бдительность, и она не может даже предположить о моих планах, то я должна воспользоваться любой ее оплошностью и любой слабостью. На мой стол легли документы из отдела кадров. За последние полгода Виктория Павловна находилась на больничном более трех месяцев. Естественно, это была ее оплошность. Составив предварительный план переформирования газеты, с учетом новых «веяний», особенно внимательно я расписала вопрос взаимодействия газеты с вновь созданной и укрепляющей свои позиции, Единой партией, в нашем регионе и Сибири. Взяв необходимые документы, я пошла к Короткову. Выслушав мои доводы, и внимательно вникнув в суть моего плана-проекта, он, казалось, не удивился.
- Признаться, я думал, вы в своих мечтах скромнее! – улыбнулся он, одобрительно глянув на меня.
- Проект интересный. Особенно то, что он предусматривает, что «мы» его будем контролировать и через партийные структуры, и через «отраслевые» и административные. Вы реально мыслите. Кем в этом проекте вы видите себя?
Я зажала в ладони нагревшуюся монету.
- Одним из редакторов коллегии, соучредителем и основным организатором этого проекта.
Это не удивило Короткова.
- Да! Молодежь! - вновь усмехнулся он. - Не ошибся Виктор Семенович в Вас. Вам бы комсомол, стройки, менять мир!
Он был доволен. Я не просилась в Москву с ними, я не просилась в структуры «партии». Я не стала клянчить место в администрации, которую ждут жесткие перетасовки и каждое место, каждая серьезная фигура, будет результатом соглашений и договоренностей тех или иных команд, кланов групп. Перед тем, как уйти я как бы, между прочим, подняла вопрос о Виктории Павловне. Я положила ему на стол справку из отдела кадров о состоянии здоровья Виктории Павловны, ее больничных листах.
- Она больна? - озабочено спросил Кротков.
- И она, и ее сын.
Коротков усмехнулся, оценивающе глядя на меня. Удобней уселся в кресле.
- Я надеюсь, Марианна Михайловна, что мы всегда будем в одной команде! - его глаза прищурились.
- Вы мне льстите, меня нельзя хвалить. Я тогда начинаю расслабляться и думать, что у меня в голове хватает ума. Хотя обычно я думаю, что там только серое вещество, и предпринимаю всяческие меры.
- Хорошо! Я согласую и рассмотрю этот проект. Если все пройдет и если его утвердят, то, думаю, найдем под него и деньги. Только оформите все, как положено, и не забудьте свою фамилию поставить, что вы автор.
Немного помедлив, он спросил:
- А замена Виктории Павловне есть?
- Да, ее заместитель, Александр Павлович Гуреев. Я вам передам на него досье.
- Слышал, слышал. Но я думаю, могу на вас положиться в этом вопросе. Вы с ними работали, знаете всех лучше. Тем более, в свете Вашего «нового проекта» все это в ваших интересах. По тому, как вы чувствуете людей, по тому, как вы набирали свою команду видно, что у вас есть система. Ну и видимо, как я успел заметить, продуктивная. В такой короткий срок, вы смогли сколотить команду у себя в отделе. Жаль, что все меняется, но ваши труды не напрасны. Ну ничего, глядишь, все повернется, и опять будем вместе.
Расположение матерого аппаратчика трогало. Понятно, не будь я «родственницей» Виктора Семеновича через Айнуру и его личным протеже, со мной бы не цацкались. Но в его похвалах была и моя заслуга. Я не «сдала» и «оправдала». Услышать положительное мнение обо мне от суперпрофессионала в среднем весе среди чиновников было приятно.
При удобном случае я рассказала Ай о своих «аппаратных играх» и перипетиях моей карьеры. Меня смущало то, что я использовала, как мне казалось, «запрещенные приемы» против Богини Вики. Ведь она ухаживала за больным сыном. Ай просто хмыкнула.
- Есть ли разница для «Газеты», для ее создания и выхода, для производства, по какой причине отсутствует ее редактор? Пьет, спит? Болеет? Спасает мир от гибели, предотвращая, вручную, падение астероида? Либо раздает гуманитарную помощь сексуальным инвалидам и заслуженным педерастам страны?
- Нет!
- Почему?
- Ну потому, что его нет на месте. Он не выполняет свои функциональные обязанности по организации работы коллектива редакции и контролю. Он не соответствует уровню ответственности, принятой им. – твердо заявила я.
- Правильно! Это то, что касается факта формальных действий. А то, что касается якобы угрызений, якобы твоей совести. Там, внутри, каждый из нас знает, что ни одна война, ни одна революция, не один бунт не имеет никаких идеалов - это действие. Это следствие суровой и однозначной команды энергий. В данном случае, созданная тобой, как имитация «абсолютного центра». И оно протекает по законам «реальной войны», мы уже об этом много говорили. Поэтому надо было раньше краснеть и думать об «идеалах», до того, как ты объявляла эту войну. А так ты отказалась от всех «идеалов мира» и от «мирных законов и действий», ты все идеалы просто снесла на помойку. Так зачем ты по ней ходишь и копаешься? Тебе нравиться их «запах», ты ходишь и откапываешь «старые гниющие шкуры», чтоб прикрыть наготу твоих откровенных желаний и устремлений? Брось это! Во время войны не действуют законы мира, бейся до конца, а в следующий раз думай, прежде чем объявлять войну, затевать бунт или революцию – стоят ли твои цели этой «крови» и потерь и сможешь ли ты довести до конца начатое?
Я продолжала, в то время, периодически общаться с Оксаной – «жирной поварихой», «Солисткой балета 220 тонн» - так ее обычно называла Ай. Она окончательно закончила отделку своей квартиры. Это было просто чудо - можно было просто сидеть в любой из ее комнат, кроме спальни. Там она сотворила «падишахские» покои под балдахином. В прозрачных занавесках и все в настоящем китайском естественном шелке. Она не пожалела денег, так как настоящий шелк - это естественная защита от всех насекомых. Раньше все богатые, кто мог себе позволить, носил шелковое нижнее белье, чтобы не заводились вши, чесотка и грибковые заболевания.
Она разворотила лоджию и объединила с большой комнатой, начала там организовывать некий маленький зимний сад. Мне пришлось вновь с ней "Фэн-шуить", обсуждать виды растений и различные горки. Дело дошло даже до водоемов. В этом смысле она была упертой как трактор. К этому времени она собрала и перечитала самые невероятные книги по Фэн-шую и энергиям внешних порядков. Теперь она стала снабжать меня ими. Ей привозили даже из Китая и Японии, а потом она находила людей, которые ей переводили и перепечатывали эти книги. У нее всегда было что-то интересное и удивительное, и нам всегда было о чем поговорить. Так же она периодически обучала меня варить и жарить, особенно если Ай в очередной раз браковала мою кулинарию и требовала от меня повышения «искусности и внимания» в процессе приготовления. В ответ я ее убедила в пользе раздельного питания. И она взялась за его изучение и применение.
За это время я еще несколько раз побывала у Ай , в ее затерявшемся, среди Алтайской тайги и гор, селе. Каждый раз это было какое-то удивительное время. Пребывание там было некой самодостаточностью. Хотелось просто там быть, так как буквально через несколько часов, проведенных там, ты становился счастлив, уравновешен и рад. Рад купанию в горной реке, рад солнцу, небу, ветру, качающему зелень кедров. Однажды, угадав мои чувства, Повелительница луны сказала:
- Ты меня как-то спрашивала, нравиться ли мне город? Теперь ты сама знаешь ответ. Только люди, никогда не бывавшие в таких местах, заблудившиеся в каменных джунглях и социальных понятиях приоритетов, могут любить город. Им может нравиться уродливое сплочение бетонных радиоактивных коробок, «собачьих сот», смрад, изматывающая суета улиц, отсутствие солнца неделями. Усталость, которая хватает и валит их, как рыбак рыбу, и держит, пока та не выбьется из сил. И не спасешься ни кофе, ни пивом, ни водкой, ни таблетками. Теперь ты, хотя бы приблизительно можешь понять, чего стоит мне приезжать в город для встреч с тобой, чтобы проверять, следуешь ли ты принятым решениям или нет, лечить тебя. Что стоит для любого даоса жить в городе.
Права защищены