Я часто в свой адрес слышу: " Ты просто не пуганная", "Ты не понимаешь". А ведь у моего оптимизма есть причина...
16 марта 1998 года...
Помню эту ночь. Мама на 6-ом месяце беременности...
Она разбудила меня, дала тряпку и сказала: " У меня кровотечение, вымыть не успеваю. Сейчас скорая приедет, мне нужно собрать вещи в больницу, а ты..."
Она дала мне кучу заданий и её забрали. Мама мудрая женщна! Пока я занималась делами по дому, не заметила как прошло время и вернулся папа с работы. Ну а потом конечно, начала рассказывать папе что произошло и разревелась от страха... Страх неизвестности поглощал меня сильнее всего, так как нам до последнего не говорили что с мамой, выживет она или нет. Операция длилась 8 часов. Кровь в неё вливали литрами. О девочках-двойняшках, которыми была беременна мама врачи попросили даже не спрашивать.
К вечеру сообщили, что мама жива, но о детях ни слова.
Потом приговор вынесли Даше, Маша была более жизнеспособная. Так было почти 2 недели.
В один день они поменялись местами. Было ощущение как будто Маша отдает все свои силы Даше. Маша тухла, тухла, пока окончательно не погасла... 3 апреля её не стало.
О том что Даша останется глубоким инвалидом, маму предупредили в больнице и предложили её оставить.
Я помню как держались родители. С каким достоинством и спокойствием они встречали каждый удар. В тот год на нх навалилось много горя, смертей, разочарований. Папа-сантехник, мама-продавец. В безумно тяжелых ситуациях, они держались с благородно поднятой головой.
И если бы нам всем сказали: "Ребята, хотите стереть все события? Все будут живы и здоровы, но одно условие-вам нужно просидеть месяц дома. Безвылазно. Выдержите?". Месяц за целую жизнь Маши, месяц за возможность Даши жить без инвалидного кресла?? А эо не слишком мало? Даша и мама вновь в опасности. Мама легочнца с детства, у Даш слабые лёгкие в силу ее диагноза.
И сейчас мы воспринимаем этот месяц, как возможность не хоронить своих близких...